Глава ХXXVIII. Какие виды добродетелей противоположны отдельным видам пороков

Итак, каждый проповедник может выразить это настолько более подобающим образом, насколько лучше он сможет различать разно- видности добродетелей и пороков, чтобы, когда он будет уметь про- тивопоставлять одно другому, он смог бы найти подобающее средст-

во лечения для любой раны1. Ведь есть такие виды добродетелей, которые некоторым образом произрастают из других видов, как ветви

из деревьев: то, что прорастает из одного корня добродетелей, дает на общем от этого корня стволе прекрасные листья. И наоборот, в пороках есть некоторые ядовитые ростки, из которых произрастает множество всяких пагубных пороков, и как добродетели вырастают одна из другой, будто драгоценное потомство от родительницы, так и в данном случае – от нечистых матерей происходят нечестивейшие

1 Порок является раной души, ее болезнью. Храбан использует распространен- ную в Средние века идею о сродстве физического лечения тела и духовного лечения души. Так, например, в пенитенциалии Св. Колумбана (книга, посвященная наложе- нию церковных покаяний за различные грехи, конец VI – начало VII в.) читаем: «Раз- ница вины порождает различные епитимьи. Ибо и лекари тел составляют различного вида лекарства, ибо одним образом готовят их для лечения ран, другим – дня болез- ней, иным – для нарывов опухолей, иначе – для кровоподтеков, по-другому – из-за нагноения, иным образом для глазных болезней, по-иному для переломов, иначе – для лечения ожогов. Вот точно также духовные лекари должны излечивать различно- го вида попечением душевные раны, болезни, провинности, скорби, печати, слабо- сти». Как было принято врачевать телесные недуги противоположным им началом, так и пороки излечиваются принуждением к противоположному добродетельному поведению. Каждый определенный порок излечивается определенной добродетелью, и, конечно, очень важно было знать таблицу их соответствий и противопоставлений.

дети. Но поскольку пороки ведут с добродетелями длительную войну, мы расскажем, насколько это возможно, каковы проводники каждого порока и каковы его спутники: ведь таким образом мы одновременно покажем, какая добродетель с каким именно пороком сражается. И ведь мы не сможем уклониться от огненных копий пороков, если не научимся противопоставлять им соответствующий заслон доброде- телей, чтобы, защищенные ими и ведомые Христом, мы могли пре- одолеть это дерзкое войско вместе с его предводителями. Ведь когда пороки искушений сражаются против нас в невидимом сражении при власти высокомерия, то одни из них выступают вождями, другие следуют за первыми, как войско. И не все они равно захватывают сердце: сначала немногие крупные одолевают заблудший ум, затем многочисленные малые толпами обрушиваются на него. И сам царь пороков – высокомерие, захватив полностью покоренное сердце, вслед за тем влечет его к опустошению с помощью семи главных пороков – своих верных полководцев; а за ними следует и войско, так как из них, несомненно, рождается множество других тяжких пороков. И корень всякого зла – высокомерие; об этом свидетельствует и Священное Писание: «Начало всякого греха – высокомерие» (Сир.10). Первое же потомство его, а именно семь главных пороков, происходят от этого ядовитого корня: это – тщеславие, зависть, гнев, уныние, алчность, чревоугодие, страсть к роскоши. Ведь именно страдая от того, что мы охвачены этими семью пороками высокоме- рия, наш Спаситель, исполненный семиликой благодати от Духа, вышел на духовную освободительную битву. Но эти пороки имеют против нас каждый свое войско. Ведь из пустого тщеславия рожда- ются неповиновение, хвастовство, лицемерие, соперничество, уп- рямство, несогласие и стремление к нововведениям; из зависти – ненависть, наушничество; злословие, ликование по поводу несча- стий ближнего, уныние при его успехах; из гнева – ссоры, самомне- ние, оскорбления, крик, негодование, поношения; из уныния – злоба, неприязнь, малодушие, отчаяние, бездеятельность, склонность к не- дозволенному; из алчности – предательство, ложь, обман, клятвоот- ступничество, мятежность, насилие и вместо сострадания ожесточе- ние сердца. От чревоугодия происходят беспричинное веселье, ба- лагурство, невоздержанность, многословие, притупленность чувства к восприятию; от страсти к роскоши – душевная слепота, безрассуд- ство, непостоянство, суетливость, себялюбие, ненависть к Богу, лю- бовь к сиюминутному, ужас или отчаяние перед будущим. Но, пере- числив семь низких пороков, проистекающих от высокомерия, кото- рые ведут против нас войско пороков, давайте посмотрим, каковы

вожди добродетелей и каковы полки воинов, которые нам предос- тавляет вдохновитель смирения Христос для сражения с когортами пороков; и противопоставим вождям пороков вождей добродетелей, войскам – войска. Таким образом, вождю–пустому тщеславию дол- жен быть противопоставлен вождь–смирение, который главным об- разом порождает в человеке пренебрежение к себе и презрение к бренным вещам; а его спутникам – спутники противоположного, т.е. неповиновению – повиновение, хвастовству – смиренное служение, лицемерию – естественность, соперничеству – бескорыстие, упрям- ству – покорность, несогласию – мир, стремлению к нововведениям – благоговение перед Богом и почитание предков. Вождю-зависти дол- жен быть противопоставлен вождь-благожелательность; его спутни- кам – спутники противоположного, т.е. ненависти – истинная любовь, наушничеству – честный разговор, злословию – благочестивая по- хвала, ликованию в связи с несчастиями ближнего – сопереживание его печали, при его успехах – радость его благополучию. Вождю- гневу противопоставлен вождь–кротость; спутникам одного – спутни- ки другого, т.е. самомнению – миролюбие души, оскорблениям – лас- ковость, крику – словесное убеждение, негодованию – любезность нрава, поношению – чистота речи. Вождю-унынию противостоит вождь-душевная радость; войску первого – войско второго, т.е. злобе

– доброта, неприязни – мягкость, малодушию – долготерпение, от- чаянию – стойкость, бездеятельности – духовное горение, склонно- сти к недозволенному – усердие в чтении божественных книг. Вождю- алчности противостоит вождь-щедрость; полкам одного – полки дру- гого, т.е. предательству – подлинная верность, лжи – искренность, обману – правда, клятвоотступничеству – отказ от клятв, мятежности

– спокойствие, насилию – уступчивость, ожесточенности – милосер- дие. Вождю-чревоугодию противостоит вождь–воздержание; когор- там одного – когорты другого, т.е. беспричинному веселью – сдер- жанность, балагурству – рассудительность, невоздержанности – уме- ренность, многословию – молчаливость, притупленности чувства к восприятию – страсть к овладению знаниями, сонливости – бодрст- вование. Вождю-страсти к роскоши и его окружению противоборству- ет вождь-бескорыстие со своими соратниками, т.е. душевной слепоте противостоит созерцание Бога, безрассудству – предусмотритель- ность, непостоянству – неизменность, суетливости – сдержанность, себялюбию – умерщвление желаний плоти, ненависти к Богу – со- вершенная любовь к Нему. Вот то, что надлежит знать руководителю душ и что он должен сохранять в разнообразии проповедей, чтобы с вниманием определять людские немощи и предоставлять необхо-

димые для их излечения лекарства. Но очень важно, побуждая к раз- ному, служить разным потребностям, и хотя очень трудно вообще убедить кого-либо изменить свое поведение под влиянием необхо- димого размышления, однако намного труднее в одно и то же время одному человеку общим обращением наставлять многочисленных слушателей, страдающих от разных недугов. Поэтому речь должна быть организована с таким искусством, чтобы, учитывая, что пороки слушателей различны, найти необходимые средства для каждого, но чтобы при том они не были противоположны сами себе и чтобы мож- но было пройти посреди всех страстей в едином направлении, отсе- кая как бы обоюдоострым мечом со всех сторон наросты чрезмерных людских замыслов: так нужно высокомерным проповедовать смире- ние, чтобы при этом у робких не усилился страх, так робким должна быть внушаема твердость, чтобы, однако, она не породила у высо- комерных разнузданности, так [рекомендуема] забота о добром деле, чтобы тем не менее неумеренное беспокойство не вызвало своево- лия в действиях. Так должна устанавливаться мера беспокойства, чтобы при этом не возникало беззаботное оцепенение у бездеятель- ных; так должен подавляться гнев у нетерпимых, чтобы одновремен- но не рождалось безразличие у спокойных и мягкосердечных; так следует разжигать в кротких ревность, чтобы во вспыльчивых не раз- дуть пожар; так пробуждать в скупых широту души, чтобы, однако, при этом удержать щедрых от расточительности; так проповедовать расточительным умеренность, чтобы, однако, не привлечь к роскоши воздержных; так восхвалять в воздержных непорочность, чтобы, од- нако, не оказалась пренебрегаема супругами плодородность плоти; так должно быть проповедуемо добро, чтобы каким-то образом не оказалось призыва к злу; так должно быть хвалимо высшее добро, чтобы не потеряло нужду худшее; так должно быть воспитываемо худшее, чтобы, пока оно считается удовлетворительным, не было стремления к лучшему. Проповеднику следует также так заботиться об устранении временной грусти, чтобы не увеличивалась внезапная радость; и так должна быть сдерживаема внезапная радость, чтобы не росла временная грусть; так должен быть подавляем внезапно возникший страх, чтобы, однако, не возросла долго вскармливаемая опрометчивость; так должна быть подавляема давно возникшая оп- рометчивость, чтобы, однако, не окреп внезапно пронзивший страх.

Печ. по кн.: Антология педагогической мысли христианского Средневековья. Т. 1. М., 1994. С. 317–341.

СЕРВАТ ЛУП

Серват Луп (около 805 – 862 гг.) – деятель церкви и просветитель. Получил хорошее образование у Альдрика, аббата Ферьерского, и у Храба- на Мавра в Фульде. С 842 г. и до конца жизни – аббат Ферьерский. Играл активную роль в церковных и государственных делах, участвовал в дипло- матических миссиях в Германии и в Риме. Сервату Лупу принадлежат со- чинения по истории и теологии: «Деяния императоров», «Книга о трех вопросах» (849 г.); ему приписывают жития св. Максимина и св. Вигберта. В своем монастыре Серват Луп организовал скрипторий. В письмах он часто просит прислать ему книги, отсутствующие в монастырской биб- лиотеке.

До нас дошло 130 писем Сервата Лупа, интересных для истории За- падно-франкского государства, культуры и образования в монастырский период Каролингского возрождения. Среди 58 его адресатов – известные люди эпохи: папы Бенедикт III и Николай I, император Лотарь, король Карл Лысый, архиепископы, аббаты, монахи-книжники. Серват Луп высоко ценил культуру и образованность, полагая мудрость самоценной. Благодаря культурной деятельности Лупа и подобных ему энтузиастов-книжников в период Каролингского возрождения были переписаны, распространены по монастырям и укрыты от бурных событий эпохи многие античные и ран- нехристианские сочинения.

Письмо I (830 г.)

Дражайшему Эйнгарду1

Я долго колебался, желаннейший из людей, смею ли я написать вашему превосходству. И удерживала меня от этого, наряду с други- ми разумными причинами, более всего такая: может сучиться, каза- лось [мне], что, желая приобрести вашу дружбу, я навлеку неми- лость. Очевидно, потому [это могло произойти], что, не коснувшись начала знакомства, я слишком стремительным и вообще необычным порядком начинаю прямо с дара дружбы. Надежду на обретение столь великой вещи дает [мне], так сильно пылающему [желанием дружбы], природа вашей души, мягкая и скромная, и такая, какая пристала философу. Умолчу о мыслях относительно дружбы, по крайней мере в светской литературе [поскольку на нее прежде всего и опирался], дабы не выслушивать по справедливости частое на ус- тах ученых людей [высказывание] Горация: «Чтобы не принести в лес дров»; однако приведу, пожалуй, один разумный довод. Господь

ше).

1 Эйнгард – придворный и автор жизнеописания Карла Великого (о нем см. вы-

наш доподлинно не только не дал никакого повода пренебрегать друзьями, но и вовсе предписал любить недругов. Поэтому прошу терпеливо и благосклонно выслушать, пока я вновь возвращаюсь к своим мыслям, [изложенным] выше, дабы вы могли знать, сколь не поспешно и не с юношеским легкомыслием я это делаю.

Любовь к литературе появилась у меня почти с самого детства, и я не отвергал с презрением того, что теперь многие называют superstitiosa otia (досуг сомнительного свойства), и если бы не слу- чился недостаток в наставниках, и если бы науки предков почти не погибли, обессиленные из-за длительного бездействия [заброшенно- сти], то я, с соизволения Господня, пожалуй, смог бы удовлетворить свою алчность [страсть]. Ведь науки на вашей памяти благодаря славнейшему императору Карлу, которому они обязаны до такой сте- пени, что готовы сохранить в памяти для вечности начатое [им], зна- чительно подняли голову, и не подлежало сомнению опирающееся на истину славное высказывание: «Науки питает почет, и все [люди] побуждаются к научным занятиям славой» [Цицерон]. Ныне же те, кто страстно желает чему-нибудь научиться, становятся в тягость; и ученых, как бы выставленных на возвышенном месте, всенародно разглядывают невежды [и], если заметят в них какие-то недостатки, приписывают это не человеческому пороку, а характеру наук. Таким образом, пока одни не получают достойной славы за мудрость, дру-

гие страшатся славы недостойной [и потому] отступили от столь за- мечательного дела1. Мне кажется достаточным стремиться к мудро-

сти ради нее самой; для ее отыскания я был поручен святым еписко- пом метрополии Альдрику2, обрел учителя грамматики и воспринял от него основы науки. Итак, поскольку перейти от грамматики к рито-

рике и далее по порядку к прочим свободным наукам в эти времена лишь пустые слова, я начал вслед за тем понемножку осваиваться с сочинениями авторов, и учения, созданные в наш век, мне не нрави- лись, потому что они отступали от серьезности Туллия и прочих [пи- сателей древности], которой достигли также выдающиеся мужи хри-

стианской религии. Как раз в это время попал мне в руки ваш труд3в

котором вы блестяще рассказали о блестящих деяниях упомянутого императора (да будет мне позволено сказать [об этом] без подозре- ния в лести). В нем я оценил и изящество мыслей, и редкость сою- зов, которую замечал у авторов; там, найдя, оценил и не трудные и

запутанные суждения в длинных периодах1, но законченные сужде- ния в периодах умеренной величины. Поэтому, как и прежде по при-

чине ваших взглядов, которые я впитывал как достойные мудрого человека, так особенно по причине красноречия этой книги, известно- го мне на опыте, я пожелал затем найти какой-нибудь удобный слу- чай для возможной личной беседы с вами, чтобы, подобно тому как ваша добродетель, равно и ваша мудрость сделали вас известными моей скромной особе, так и моя любовь к вам и усердие в науках препоручили меня вашему величию. И я поистине не перестану же- лать этого до тех пор, пока, живя сам, буду знать, что вы в этой жизни существуете. Надеюсь тем более, что это может случиться, посколь- ку, придя из Галлии сюда, в зарейнскую область, я оказался к вам ближе. Я ведь был отправлен упомянутым выше епископом к досточ- тимому Храбану, чтобы у него начать обучаться божественным писа- ниям. Поэтому, когда я узнал, что сюда прибудет его посланец, я ре- шился послать [вам] сначала [перечень] некоторых непонятных слов с тем, чтобы вы [мне] их разъяснили, затем показалось более важ- ным отправить обязательно также это письмо; если оно будет приня- то вами милостиво, то я буду благодарен за то, что одарен неожи- данным даром.

Но, перейдя один раз границы стыда, прошу еще и о том, чтобы вы одолжили мне, пока я здесь нахожусь, некоторые из ваших книг, хотя в гораздо меньшей степени прошу о книгах, чем о дружбе. Книги

же таковы: «Книга по риторике» Туллия2, такая книга у меня есть, но в большей части полная ошибок; я сопоставил ее с обнаруженным

здесь кодексом и нашел, что книга, которую я считал достовернее, в большей степени с ошибками; того же автора три книги по риторике, написанные в форме диспута и диалога об ораторе3; полагаю, что

они у вас есть, потому что в кратком перечне ваших томов среди ря-

1 Серват Луп говорит об изменениях, произошедших в культурной политике Ка- ролингов после смерти Карла Великого, с именем которого связано «Каролингское возрождение». При сыне Карла Людовике Благочестивом (814–840) двор перестал быть культурным центром, почти прекратила существование Дворцовая академия; культура с этого времени начала сосредоточиваться в монастырях.

2 Альдрик (умер в 836 г.) – аббат Ферьерский, избран епископом метрополии Санса в 828 г. после смерти епископа Иеремии.

3 «Ваш труд» – Серват Луп говорит о сочинении Эйнгарда «Жизнь Карла Вели- кого» (написано между 817 и 821 гг.

1 Период – пространное сложноподчиненное предложение, в котором мысль полностью развернута.

2 «Книга по риторике» Туллия – это или трактат Цицерона «О нахождении», ко- торый рассматривался как учебник по риторике, или, возможно, трактат «Оратор».

3 Три книги Цицерона по риторике – диалог Цицерона «Об ораторе в трех кни- гах». Видимо, Серват Луп не получил этой книги (или получил неполную и с ошибка-

ми). Позже, в 856 г., он просит папу Бенедикта III прислать эту книгу наряду с тракта- том «Об ораторе» («О воспитании оратора») Квинтилиана, с комментариями Доната к Теренцию и комментариями Иеронима к Иеремии.

да перечисленных других книг после упоминания книги к Гереннию1я нашел запись: «О риторике Цицерона», также «Толкование книг Цицерона». Кроме того «Аттические ночи» Авла Геллия. В названном выше перечне [указаны] и многие другие [книги]; если Бог даст сни- скать вашу милость, то, после того как книги будут отосланы, я, полу- чив их, пылко желаю позаботиться о переписке их для себя, пока я здесь.

Облегчите, пожалуйста, мое чувство стыда, молю вас сделать это; и меня, взрыхляющего горькие корни наук, вознаградите теперь приятнейшими их плодами; побудите вашей красноречивейшей ре- чью; если я заслужу это, то, пока буду жив, всегда буду питать благо- дарность за такие благодеяния. А какое вам последует по заслугам за это вознаграждение, не стоит и говорить. Душа побуждает напи- сать о многом другом, но я не должен сверх меры мешать своими глупостями вашему уму, поскольку знаю, что он либо занят полезны- ми делами внешнего характера, либо устремлен к тайным и сокро- венным основаниям философии.

Печ.. по кн.: Антология педагогической мысли христиан- ского Средневековья. Т. 1. М., 1994. С. 342–345.

НОТКЕР ЗАИКА

Ноткер Заика (840–912 гг.) – один из крупнейших деятелей позднего Каролингского возрождения, родился в Швабии, образование получил в шко- ле Санкт-Галленского монастыря. С этим монастырем оказалась связан- ной вся жизнь Ноткера. Здесь он преподавал в монастырской школе, ведал монастырской библиотекой, создал свои основные произведения.

Перу Ноткера принадлежит первый по времени создания учебник патристики с комментариями к Библии, отрывками из сочинений Отцов Церкви, житий и церковных историй. Он оставил около 50 секвенций (рас- певов) и теоретические разработки в области музыки – учебник, в основу

которого было положено сочинение на эту тему Боэция2. Самое прослав-

1 «Книга к Гереннию» – «Риторика к Гереннию» Цицерона.

2 Боэций (ок. 480 – 524) – христианский философ, римский государственный

деятель, выдающийся представитель западноевропейской культуры переходного времени: «последний римлянин» и первый интеллектуал Средневековья. Перевел на латинский язык сочинения Аристотеля и Порфирия, «Арифметику» Никомаха, «Нача- ла» Евклида. Приближенный короля-гота Теодориха, был обвинен в заговоре против него. В ожидании казни написал свое главное сочинение «Утешение философией», которое пользовалось известностью в Средние века и оказало значительное влияние на европейскую литературу этой эпохи и культуру вообще. См.: Боэций. «Утешение философией» и другие трактаты. М.,1990; Уколова В.И. «Последний римлянин» Бо- эций. М., 1987.

ленное его сочинение – «Деяния Карла Великого». Этот труд, в котором Ноткер показал себя не только историографом, но и умелым рассказчи- ком, был заказан (либо инспирирован) королем Карлом Толстым, который в 883 г. посетил монастырь Санкт-Галлен. В композиции «Деяния» отра- зился характер самого Ноткера – живой, непосредственный и преданный.

«Деяния» построены как своего рода вереница эпизодов из жизни Карла Великого, представленных с глубоким почтением. Так как Ноткер пользо- вался письменными свидетельствами современников Карла Великого, устными рассказами и преданиями, в «Деяниях» присутствует живая ис- торическая среда, но император предстает в этом произведении не только как великий и легендарный государь, но и как идеальный герой. Эти черты характерны и для приведенного ниже отрывка, который интере- сен, помимо прочего, и с точки зрения отношений к знанию и образованию.