I. Двойственность в единстве

С точки зрения стороннего наблюдателя оборотень представляет собой два различных существа, соседствующих в одном теле. Прежде всего оборотень — это человек, живущий обычной жизнью со всеми ее страстями и проблемами. Он не герой и не преступник, просто еще одно лицо в толпе других людей, которые всегда являются лишь тем, чем кажутся. С другой стороны оборотень — это хищный опасный зверь, таящийся от любопытных глаз под покровом тьмы. Его дороги — загадка для людей, не способных последовать за ним в его ночных странствиях. Человек по большей мере безопасен, хищник же таит в себе смертельную угрозу. Человек и зверь неразделимы, хотя и не тождественны друг другу. Так думает сторонний наблюдатель.

Рассказанная Льюисом Стивенсоном история Джекила и Хайда сильно исказила образ оборотней в массовом сознании, сместив проблему оборотничества в моральную плоскость: если в человеке живут два существа, то кто из них является истинным? Несет ли человек ответственность за поступки зверя и можно ли безнаказанно убить хищника, если знаешь, что вместе с ним погибнет и человек? На протяжении долгого времени эта моральная дилемма решалась весьма простым и безыскусным способом: оборотня нужно судить за преступления зверя, когда он находится в человеческом обличии, и можно со спокойной совестью уничтожить его, если он перекинулся в хищника.

Таким образом между человеком и зверем была проведена черта, отделившая одно от другого, что впоследствии породило теорию шизофренического раздвоения личности, призванную объяснить феномен оборотничества. Кроме того, человек был в некоторой степени оправдан, когда развитие науки принесло надежду на излечение от оборотничества средствами медицины, поскольку христианские проповеди оказались в этом деле совершенно бесполезны. Однако примитивная фармакология и зарождающаяся психиатрия не принесли нужного результата. Возможно зверь оказался сильнее всех достижений человеческой цивилизации, хотя есть и другое объяснение: проблема была сформулирована неверно и опиралась на ложные предпосылки, испытавшие на себе влияние религиозных представлений о человеке, как об оторванном от природы творении Бога.

Кажущаяся двойственность оборотня возникла из христианского дуализма «добра» и «зла», веками влиявшего на мышление лучших представителей науки и философии. Человек был, очевидно, божьим созданием, а поселившийся в нем зверь — кознями Дьявола, стремившегося исказить замысел творца. Сначала считалось, что освободить человека из цепких лап Сатаны можно лишь с помощью молитвы. Затем, когда оборотничество перешло в разряд заболеваний, за дело взялись медики, следовавшие все той же квазирелигиозной логике: болезнь — это искажение истинной природы человека; оборотничество искажает природу человека, следовательно, оборотничество — болезнь, которую хотя бы теоретически можно вылечить. Результаты их стараний известны любому, кто умеет считать до нуля.

Двадцатый век перевернул многие представления людей о самих себе. Открытия Дарвина, Фрейда и нескольких поколений генетиков и этологов доказали, что на глубинном уровне человек является животным, вырастая из него в нечто большее, но не антагонистичное своему истоку. Эту мысль можно пояснить на простом примере: автомобиль является далеким потомком телеги, однако автомобиль и телега не тождественны и не противоречат друг другу. Автомобиль можно превратить в телегу, если запрячь в него лошадей (в некоторых отсталых регионах планеты так и поступают, если нет бензина), а поставив на телегу мотор мы превратим ее в некое подобие автомобиля. При этом не нужно думать, будто «Лада Калина» представляет собой промежуточное звено между телегой и «Феррари», скорее это тупиковая ветвь эволюции, обреченная на вымирание в конкурентной борьбе за потребителя.

В деле исследования психологии оборотней двадцатый век оказался решающим. Если человек имеет биологические и психологические корни в животном мире, прежняя теория, четко разделяющая людей и животных, была в корне ошибочна. В оборотне живут не два разных существа, а одно, обладающее развитыми способностями к трансформации. Сегодня нам кажется очевидным, что физическое превращение человека в зверя должно подразумевать и структурные изменения в личности, протекающие с той же скоростью. Оборотень превращается в хищника как внешне, так и внутренне, и никакая другая сущность в нем не обитает. Исключив из уравнения лишнее, мы получили правильный ответ... и целый ворох новых вопросов.

II. Загадка зверочеловека

Вопрос о сущности звучит немного странно, однако обойти его вниманием нельзя. Формулируется он примерно так: является ли оборотень в действительности человеком или зверем? Мы отличаем людей от животных в первую очередь по их признакам: человек ходит на двух ногах, зверь — на четырех, человек умеет рассказывать несмешные анекдоты, зверь может укусить. Когда мы видим оборотня в человеческом обличии, мы считаем его человеком, потому что он соответствует нашем представлениям о человеке. С животным дело обстоит точно так же. Так можно ли считать внешние признаки достаточным основанием для подобной классификации? В случае с обычными людьми и животными — да, проблема в том, что оборотень со всей очевидностью выпадает из этого ряда. Не следует ли нам отнести оборотней к отдельному классу существ, отличных от людей и животных?

Представьте себе многоэтажный дом, где все люди живут в своих квартирах, а один человек поселился в лифте, свободно перемещающимся между этажами. Можем ли мы назвать лифт обычной квартирой на том лишь основании, что в нем кто-то живет? Лифт — это устройство, предназначенное для иных целей, хотя в нем действительно можно жить, но это не квартира. Оборотень за час может преодолеть миллионы лет эволюции, опускаясь в персональном лифте своего тела в глубины биологической истории нашей планеты. Вопрос о том, как он это делает рассматривался в предыдущей статье, сейчас куда как важнее понять, что это значит.

Мы привыкли считать оборотня человеком только лишь потому, что видим его таким. Если бы волки имели способность к абстрактному мышлению, они бы думали, что он волк, который зачем-то превращается в человека. Так кто такой оборотень на самом деле: человек или зверь? На каком этаже живет человек, который поселился в лифте? Является ли человеческое обличие по-настоящему подлинным для оборотня, или он прикидывается человеком точно так же, как научился прикидываться волком?

Последний вопрос требует пояснения. На самом деле оборотень, трансформирующийся в волка, не просто опускается вниз по эволюционной лестнице, но еще и мимикрирует, имитируя внешность знакомых нам животных. Современный волк не является прямым предком людей, и превратиться в него просто так невозможно. Требуются дополнительные усилия, чтобы оборотень сделался похожим на кого-то из сегодняшних животных: возможно это просто маскировка или движение вверх по соседней эволюционной ветке, что, впрочем, сопряжено с огромными затратами энергии, которых можно избежать с помощью искусной имитации. Скорее всего оборотень не превращается в волка, а лишь принимает его облик, оставаясь в действительности кем-то другим. Если мы сделаем еще один шаг вперед в наших рассуждениях, то зададимся вопросом: не имитирует ли оборотень внешность человека точно так же, как и обличие животного. Допустимо ли после всего сказанного называть этого генетического Протея человеком или волком?

Несомненно, что первых оборотней создавали из людей, однако более чем тринадцати тысяч лет эволюции и скрещивания как с людьми так и с животными вполне достаточно, чтобы границы человеческой природы в них были сильно размыты, а то и вовсе утеряны. Вообразим человека-оборотня, который женился на простой женщине, родившей ему дочь, унаследовавшую генетику своего отца. Она будет человеком и оборотнем. Достигнув репродуктивного возраста эта девушка во время одного из своих ночных странствий забеременела от волка и у нее родились дети (в преданиях описываются подобные случаи). Кем они будут: людьми, волками или зверочеловеками? Чей генотип возьмет верх: человеческий или волчий? Если она родит волчат, то какими способностями они будут обладать и смогут ли иметь потомство?

Ответить на эти и многие другие вопросы невозможно, поскольку у нас чрезвычайно мало достоверных данных о половой жизни оборотней и их генетических особенностях. Люди с большей охотой интересовались кровавыми похождениями оборотней нежели их сексуальной жизнью. В прежние времена подобные темы были табуированы, а сегодня благодаря сексуальной революции любые исследования в данном направлении будут дискредитированы вследствие широкого распространения фурри и йифф-арта. С другой стороны нельзя исключать, что мода на йифф представляет собой отголосок родовой памяти человечества, регулярно сталкивавшегося с последствиями «сексуальной распущенности» оборотней. Такие вещи не проходят бесследно, хотя и опошляются потомками сверх всякой меры.

III. Психология оборотней

Если наше предположение о том, что оборотень не является ни человеком, ни зверем, но совмещает в себе все промежуточные ступени между двумя этими состояниями, окажется правильным, то психология подобного существа будет представлять весьма интересное поле для дальнейших исследований. Какие звериные черты сохраняются в поведении оборотня, когда он находится в человеческом обличии, и какие функции человеческого разума не отключаются при превращении в зверя? Вполне возможно, что вопреки общепринятому мнению, оборотень менее опасен, чем другие звери, когда он становится одним из них, и представляет бóльшую угрозу для людей, когда он неотличим от них.

Рефлексия не присуща животным. Зверь наслаждается собственной силой исключительно в ее проявлениях, когда он убивает жертву или сражается за место в общей иерархии. Для него не существует возможностей и оправданий. Спасовав однажды, он рискует навсегда оказаться в числе низкоранговых особей, обязанных подчиняться альфа-самцам. Людям присущи такие качества как хитрость, мстительность и привычка оправдывать собственные поражения неудачным стечением обстоятельств.

Эти и многие другие противоречия между психологией человека и животного давно должны были превратить оборотней в зацикленных невротиков, находящихся на грани нервного срыва или самоубийства, однако подобного мы не наблюдаем, из чего следует, что они научились обходить внутренние психологические конфликты или преодолевать их путем интеграции на более высоком уровне.

Не исключено, что оборотни намного ближе к описанному Ницше образу сверхчеловека, чем многие из самозваных последователей великого философа. Даже поверхностный анализ его текстов наводит на мысль, что он знал о тайном мире вампиров и оборотней больше, чем кажется на первый взгляд, только не спешил делиться своими открытиями с недоверчивой публикой. В конце концов это знание, а может нечто совершенно иное, свело его с ума, поскольку писать о вымышленном сверхчеловеке — это одно, а столкнуться с ним однажды лицом к лицу — это совсем другое.

Итак, следует признать, что оборотни зачастую следуют животной стратегии даже в повседневной жизни. Они в большей степени склонны к прямому действию, нежели к многословным рассуждениям на отвлеченные темы. У оборотней также должны быть проблемы с абстрактным мышлением. Практику они ставят выше теории и лучше усваивают информацию, проиллюстрированную конкретными примерами.

Скорее всего они не любят жизнь в больших городах и при любом удобном случае стремятся на лоно природы. В лесу они чувствуют себя намного лучше, чем в мегаполисах с их суетливыми обитателями. Им требуется большое жизненное пространство, своя территория: большой участок земли или просторная квартира с высокими потолками. Древние инстинкты определяют судьбу оборотня, его жизненные цели, выбор профессии и внешний облик.

Оборотень-мужчина в независимости от своей внешности обладает так называемым «животным магнетизмом», притягивающим к нему женщин. Женщина-оборотень в буквальном смысле заставляет мужчин терять голову, пробуждая в них первобытные инстинкты охотника и агрессора. При этом она вовсе не играет пассивную роль Любой, кто видел кровавые брачные игры гепардов, поймет, о чем я толкую.

Практический ум заставляет оборотня ненавидеть бессмысленную суету урбанизированного мира, порождая презрение к людям и ко всей человеческой цивилизации в целом. Мизантропия освобождает оборотня от моральных оков, запрещающих убийство человека, однако не следует думать, будто все оборотни предаются в свободное время безудержному людоедству. Скорее всего количество оборотней, попробовавших на вкус человеческое мясо, невелико, и вряд ли более благоразумные собратья по стае приветствуют их вкусы.

Каждый конкретный человек слаб и представляет собой легкую добычу для оборотня, однако общество обладает властью и возможностями покарать оборотней, если они преступят черту, объявив охоту на людей. С этим приходится считаться. Уже в глубокой древности первые человеческие общины заключали с оборотнями взаимные соглашения о ненападении. Люди не трогали оборотней, если они охотились далеко от поселений и не попадались на глаза детям. В прежние времена убийство ребенка оборачивалось массовой травлей оборотней на весьма обширных территориях. Впоследствии христианство нарушило складывавшееся веками равновесие между людьми и оборотнями, объявив их порождениями Сатаны и освободив их таким образом от клятв, данных людям. Однако даже в наши среди оборотней сохраняется негласное табу на убийство детей.

В этом нет ничего удивительного, поскольку, в отличие от вампиров, оборотни способны к половому размножению и, как и люди, с удовольствием пользуются этой возможностью, а за своего ребенка оборотень будет сражаться насмерть. Именно поэтому он способен понять чувства людей, которым неприятно думать, что где-то рядом с их детьми бродят опасные хищные звери, умеющие перекидываться людьми.

Духовное родство оборотней и людей (любовь к детям, коллективизм, умение договариваться) могли сделать их союз серьезной угрозой для вампиров, поэтому в античную эпоху дети ночи предприняли титанические усилия, чтобы очернить оборотней, приписав им наихудшими черты из тех, которыми обладали сами. И по сей день вампиры вызывают у многих из нас скорее положительные чувства и даже зависть, хотя причина их интереса к человечеству никогда особо не скрывалась: люди — скот, предназначенный для кормления своих бессмертных и безжалостных хозяев. Оборотни намного ближе и понятнее нам, однако их преувеличенная дурная слава до сих пор служит поводом для страха и презрения масс, одураченных вампирской пропагандой. Впрочем, склонность к рациональному поведению никогда не была присуща людям в достаточной степени, чтобы одержать окончательную победу над глупостью.

Спартак, вожак оборотней

Вольное и весьма разношерстное сообщество оборотней никогда не знало единой организации, подчиненной какому-то одному конкретному лидеру, однако из этого вовсе не следует, что у оборотней не было своих героев и легендарных личностей, предания о которых передавались из поколение в поколение, обрастая невероятными слухами и фантастическими подробностями. О некоторых из них нам ничего не известно, другие оставили след и в человеческой истории, сделавшись символами борьбы за свободу и национальную идентичность покоренных народов.

Спартак является, пожалуй, одним из самых прославленных героев прошлого, чье имя известно сегодня каждому, однако многое в его жизни остается загадкой и по сию пору. Развенчание одних мифов неизбежно ведет к возникновению других, поэтому было бы наивностью утверждать, будто на этих страницах будет открыта истина. Всей правды мы не узнаем никогда, и лишь безумная надежда на познание хотя бы малой ее части может служить оправданием для современных исследователей истории кровопролитной борьбы вампиров и оборотней, развернувшейся на Апеннинском полуострове в первом веке до нашей эры.

Отношения между вампирами и оборотнями всегда складывались непросто, однако своего пика их конфликт достиг на закате Римской республики, которую вампиры планировали сделать оплотом своего многотысячелетнего могущества и власти над покоренными людьми. Положение оборотней было более шатким. Расселившись по всему Европейскому континенту задолго до прихода вампиров, оборотни не смогли или не захотели создать собственное государство, способное защитить их от внешних агрессоров. Скорее всего оборотни просто не предполагали, что однажды вампиры вернутся и захотят восстановить свои утраченные права на единоличную власть на планете.

Когда вампиры приступили к реализации своих планов, у оборотней не оставалось времени на достойный ответ, поэтому им пришлось отступать на всех фронтах. В то время существовало два основных региона, где популяция оборотней была весьма велика, — это Греция и Галлия. Их завоевание стало ключом к обретению вампирами мирового господства, однако о полномасштабном геноциде ликантропов речи пока не шло. Разумеется, вампиры считали оборотней низшими существами, чем-то вроде слуг, обязанных безоговорочно подчиняться своим хозяевам. И все же оборотни в их представлении стояли выше людей, которых дети ночи всегда считали просто излишне смышлеными животными, предназначенными для прокорма вампиров.

Оборотней не всегда убивали. Часто из завоеванных земель их привозили в Республику в качестве рабов, и со временем количество оборотней на Апеннинском полуострове достигло критической массы. Бунт сделался неизбежным следствием недальновидной политики вампиров, полагавших себя единственными существами, имеющими право на самостоятельное мышление и действия. Два Сицилийских восстания рабов, в которых оборотни не играли решающей роли, не несли прямой угрозы вампирскому могуществу и были безжалостно подавлены. Однако третье оказало огромное влияние не только на историю Рима, но и на дальнейшую судьбу всего человечества.

Спартак родился около 110 года до нашей эры во Фракии и по происхождению был греческим оборотнем, сильно отличавшимся от своих галльских соплеменников. Греческая цивилизация насчитывала к тому времени уже не одну сотню лет и во многих аспектах превосходила другие регионы Средиземноморья. На Балканском полуострове оборотни проживали на ограниченной территории, например в Аркадии, и могли чаще скрещиваться между собой, что позволило им сохранить относительную чистоту крови, а это в свою очередь вызывало уважение у их галльских сородичей, которые чаще смешивались с людьми. Поэтому нет ничего удивительного в том, что восстание преимущественно галльских рабов возглавил именно фракиец Спартак — его авторитет был намного выше, чем у его ближайших помощников-галлов: Эномая, Крикса и Гая Ганника.

Благодаря большому кредиту доверия и недюжинным лидерским качествам Спартаку удалось не только объединить под своим командованием более ста тысяч людей и оборотней, но и пошатнуть казавшееся дотоле незыблемым могущество вампиров. Благодаря Спартаку оборотни впервые заявили о себе как о самостоятельной силе, с которой тоже нужно считаться. Этот неожиданный социальный взрыв привел вампиров в замешательство, и они проиграли несколько важных сражений, позволив Спартаку перехватить инициативу.

Поначалу вампиры отказывались верить, что рабы, о которых они привыкли думать как о безмозглых слугах, способны на равных противостоять «непобедимым» римским легионам. Позднее это замешательство породило среди вампирских патриархов теорию заговора о внешней силе, инициировавшей восстание Спартака. На роль такой силы была назначена Галлия. По мнению вампиров, обитавшие там оборотни решили уничтожить Рим и положить таким образом конец их владычеству.

Всего через тринадцать лет после Спартака вампиры руками Юлия Цезаря организуют тотальный геноцид оборотней в Галлии, что будет иметь огромные и весьма непредсказуемые последствия для всех участников конфликта: Рим превратится в Империю, на всех парах несущуюся к своей гибели, северные оборотни посчитают Спартака предателем, из-за которого многие их соплеменники погибли в галльской войне, а спустя пятьсот лет другой выдающийся вожак оборотней по имени Аттила будет осаждать стены Константинополя и разорять итальянские города, мстя за смерть своих сородичей.

В действительности Спартак вовсе не нуждался в чужом руководстве, чтобы организовать восстание против вампиров. Он был гладиатором и обладал всеми необходимыми навыками и талантами для ведения жестокой и беспощадной войны с угнетателями, чьи самодовольные лица он видел на трибунах во время своих боев с другими гладиаторами и с оборотнями в обличии животных. В то время бои между оборотнями были одним из излюбленных зрелищ среди вампирской аристократии, тешившей свое самолюбие жестокими играми и кровавыми зрелищами.

Спартак очень хорошо знал, кто его истинный враг, поэтому он не убивал обычных римских солдат без необходимости и, вопреки мнению некоторых его сподвижников, принимал в армию рабов обычных людей, пожелавших бороться против власти вампиров. Показательный пример: после поражения Спартака в его лагере обнаружили три тысячи невредимых пленных римских легионеров. Спартак сражался с вампирами, а не с людьми. Долгая традиция мирного сосуществования оборотней и людей была слишком сильна, чтобы он осмелился ее нарушить.

Армия Спартака шла в Галлию. Вампиры чувствовали, что теряют контроль над ситуацией, ведь если восстание рабов окончится успехом, это станет мощным сигналом для всех оборотней, расселившихся на границе Римской республики. Если они объединятся и нанесут удар по Риму, вампиры рискуют потерять все. Необходимо было предпринять решительные ответные меры, призванные продемонстрировать всему миру могущество Рима, однако Спартак одерживал одну победу за другой.

Долгое время историкам не давал покоя вопрос: каким образом многонациональной и плохо вооруженной армии рабов удавалось столь долго на равных противостоять отлично организованным и обученным римским легионам? К тому же рабы присоединялись к армии Спартака вместе с семьями, с женам и детьми, что было дополнительной обузой во время ведения боевых действий. На сей счет выдвигались разные предположения, однако ни одно из них нельзя принять как полностью убедительное.

Сила армии не в умении каждого солдата сражаться, а в организации и планировании, в умении полководца максимально использовать имеющиеся в его распоряжении ресурсы и сложившуюся ситуацию. Даже лучшие солдаты под дурным бездарным руководством проиграют все свои битвы. А Рим воевать умел, и недостатка в талантливых полководцах не испытывал. Смекалка и удача могли помочь Спартаку один раз, но выигрывать с их помощью постоянно не может никто.

Ответ, в общем-то, лежит на поверхности: состоявшие из обычных людей легионы не могли на равных сражаться с армией разъяренных оборотней, отстаивающих свою свободу и право на существование. Спартак стал настоящим кошмаром для вампиров, и в течении многих столетий ангажированные историки всеми силами старались очернить его образ в глазах других оборотней. Отчасти им это удалось, но лишь отчасти.

Тем временем Спартак разбил еще несколько римских легионов, проложив для своей армии прямой путь в Галлию. Но вдруг его планы резко изменились, и Спартак повернул на юг. Почему? Очевидно, что вампиры не желали выпускать его из сферы своего влияния, но и остановить его силой они тоже не могли. Оставалось лишь применить хитрость, которая удержит его на подвластной им территории и даст вампирам время для перегруппировки сил.

Возможно такой хитростью стала организованная утечка информации. Вампиры недвусмысленно намекнули Спартаку, что побег в Галлию будет дорого стоить ему и всем его соплеменникам. Или же Спартак узнал через доверенных лиц о начавшейся подготовке геноцида галльских оборотней. В этом случае бежать в Галлию было бессмысленно. У него оставался лишь один выход: отвлечь внимание вампиров на себя и дать галлам время на подготовку достойного отпора.

Спартак отправился к Мессинскому проливу, откуда он планировал перебраться на Сицилию. Война на два фронта, против Спартака на юге и галлов на севере, была бы губительна для Рима, и вампиры скорее всего не пошли бы на такой риск. На юге армия Спартака попала в ловушку. Киликийские пираты, обязавшиеся переправить его на Сицилию, решили не ссориться с Римом и обманули восставших. С севера наступали легионы Красса. У границы Апулии и Лукании армия рабов была разбита, а Спартак пропал без вести.

Шесть тысяч захваченных рабов, в основном оборотней, было распято вдоль Аппиевой дороги от Капуи до Рима, где они висели вплоть до начала Галльской войны, служа наглядным напоминанием каждому, кто лелеял мысли бросить открытый вызов вампирской власти. Еще пять тысяч рабов бежали на север, где были уничтожены Гнеем Помпеем.

Рим делал все, чтобы пресечь распространение слухов о своей слабости. И все же несколько тысяч сподвижников Спартака смогли перебраться через Альпы в Галлию и предупредить своих сородичей о надвигающейся беде. Впрочем, галльских оборотней это не спасло. Рим все еще был слишком силен, чтобы у северных народов появился шанс одолеть его легионы в открытом бою.

О дальнейшей судьбе Спартака нам ничего не известно. Возможно он сбежал с поля боя, перекинувшись волком, однако такой исход кажется маловероятным. Подобное малодушие было совершенно не присуще этому отважному воину, осмелившемуся восстать против одного из самых могущественных государств в истории.

Скорее всего он погиб, но его тело не было опознано. Или же его соратники спрятали труп своего вождя, чтобы позволить легенде жить своей жизнью, вселяя надежду на скорое освобождение в сердца оборотней, униженных и обращенных в рабов. Миф о том, что Спартак выжил и скоро вернется, чтобы вновь восстать против господства вампиров, прожил недолго, однако слава Спартака пережила не только Римскую империю, но и само явление рабства как таковое.

Восстание Спартака имело огромное всемирно-историческое значение как для оборотней, так и для людей. Слухи о его предательском бегстве долгое время ходили по Европе, мешая объединению северных оборотней с их южными греческими собратьями. Местные жители считали оборотней ответственными за то, что на них обрушился гнев Римской империи, и мирному добрососедству человечества и оборотней пришел конец.

Впоследствии северные варвары искали у Рима защиты от оборотней и обрели мощное идеологическое оружие против них и вампиров в лице христианской религии. Можно сказать, что Спартак невольно поспособствовал распространению христианства в Европе и гибели многих своих сородичей на кострах Инквизиции, не считая ужасов галльской войны.

Нанесенные Спартаком позорные поражения римской армии надолго посеяли ненависть к оборотням в сердцах легионеров. Галльская война стала закономерной местью оборотням со стороны вампиров и обычных людей, желавших поквитаться за гибель своих друзей и сослуживцев, павших в бою с жалкими рабами, недостойными ничего, кроме презрения и смерти.

И, наконец, именно с восстания рабов под предводительством Спартака берет начало история кровопролитной и непримиримой войны между оборотнями и вампирами, отголоски которой нашли отражение в преданиях и мифах многих народов. Конфликт этот продолжается и сегодня, приняв совершенно иррациональную форму, когда практически никто из участников не помнит уже из-за чего все собственно началось.

К сожалению, вражда может стать такой же частью традиции, как и любой другой обычай, и несмотря на то, что вампиры, люди и оборотни считают себя разумными существами, разрушительные порывы ненависти оказывают на них большее влияние, нежели стремление к примирению или поиску взаимовыгодного компромисса., и пролитая кровь врага до сих пор считается многими лучшим доказательством собственной правоты.

Ввиду этих и многих других событий, последовавших за восстанием рабов, трудно дать однозначно положительную оценку деятельности Спартака. Надежда, которую он подарил оборотням, была оплачена дорогой ценой и не принесла сколь-нибудь существенных результатов. С другой стороны он разрушил миф о непобедимости вампиров, поставив крест на их планах скорого обретения мирового господства. Он был героем, обвиненным в предательстве, и жертвой собственных амбиций, не позволивших ему трезво оценить свои силы и возможности. И самое главное: он не хотел быть рабом ни у вампиров, ни у людей. Он боролся за свое право на жизнь и умер свободным.

Обряды оборотней

Введение

Оборотни начали жить вместе с людьми во времена безраздельного господства языческих религий, поэтому нет ничего удивительного в том, что они переняли от них многие обряды и верования, приспособив их для собственных практических нужд и духовных потребностей. С приходом христианства, когда народы один за другим склоняли голову перед новой верой, самодовольно провозгласившей себя единственной Истиной, именно оборотни сохранили и пронесли сквозь века бесценные крупицы знания о верованиях наших предков, подчас ценой собственной жизни.

В их сообществах языческая Традиция не прерывалась никогда. Оборотней, добровольно принявших христианство, с позором изгоняли из общины, а в исключительных случаях даже убивали. У териантропов были веские причины для подобной жестокости. Религиозная власть довольно быстро поняла, что обратить оборотней в христианство миром не удастся, поэтому их попросту начали уничтожать, вырезая целые племена со стариками и детьми. Поганое язычество должно было исчезнуть с лица земли, а вместе с ним и все, кто отказывался принять новую веру «добра и милосердия».

Позднее оборотней убивали уже лишь за то, что они родились такими, и ни о каком прощении для них не могло быть и речи. Кровавая машина Средневековья набирала обороты, перемалывая в труху судьбы людей и отдельных народов. Оборотни уходили дальше в леса, которых становилось все меньше, пока на Земле не осталось места, где не ступала бы нога миссионера, вооруженного Библией и мечом. Териантропы научились прятаться среди людей и в совершенстве овладели искусством лицемерия, пряча свою подлинную природу и убеждения от враждебных глаз, ослепленных фанатичной ненавистью к Иным.

Время испортило оборотней, научив их лжи и двоемыслию во имя выживания собственного рода. Днем они посещали церковные службы и исповедовались в мелких грехах священникам, а ночью собирались вдали от поселков и деревень, чтобы хоть немного побыть самими собой. Слухи об этих сборищах обрастали невероятными подробностями, порождая мифы о шабашах и сатанинских оргиях, на которых сам Князь Тьмы пожирал принесенных ему в жертву некрещеных младенцев. Слухи эти лживы. Как уже говорилось ранее, большинство оборотней, в отличие от вампиров, не трогают детей, соблюдая свою часть древнего договора с людьми. К сожалению, мы не можем сказать столь же лестных слов о людях, которые не чурались убивать детенышей оборотней.

Как правило язычники относились к оборотням с большей терпимостью, поскольку видели в них союзников в борьбе с христианством, однако родноверы не считали их хранителями подлинной Традиции и не воспринимали как единоверцев. Любая религия провозглашает именно людей любимыми детьми бога или богов, а оборотни лишь выглядели как люди, но не были таковыми по сути.

С проникновением христианства во все сферы народной жизни, недоверие к оборотням в рядах язычников только росло, а массовое переселение бывших крестьян в города и вовсе заставило многих разувериться в их существовании. На смену тотальной христианской идеологии пришла не менее жестокая и репрессивная тирания рационализма, не оставившая в умах людей места для веры в вампиров и оборотней.

Обряды при рождении

Информация о религиозных воззрениях оборотней практически не сохранилась. Они редко допускали в свой круг чужаков и уж тем более не спешили делиться с ними сокровенными тайнами своих эзотерических доктрин. Об их обрядах и традициях нам известно намного больше, поскольку они во многом напоминали ритуалы народов, среди которых жили териантропы. При этом следует учитывать специфику существования оборотней, их внешнюю двойственность, сопряженную с рисками и удовольствиями, недоступными обычным людям.

Впрочем, специфические отличия ритуальных практик, принятых в сообществах оборотней, носят преимущественно декоративный характер, поскольку в жизни всех живых существ есть несколько общих для всех этапов, к коим в первую очередь относятся: рождение, взросление и смерть. Гораздо более важными являются смысловые коды, определяющие отношение участников к совершаемому обряду. В этом отношении оборотни и люди придают разное значение практикам, кажущимся весьма схожими на первый взгляд.

Рождение оборотня сопряжено с большим риском для женщины. Как правило оборотень обретает возможность трансформироваться в животное к началу полового взросление, то есть приблизительно в 10-11 лет. Однако порой из-за генетического сбоя оборотень может неосознанно преобразиться в утробе матери приблизительно на восьмом месяце беременности, что в большинстве случаев ведет к гибели женщины. Выжившего младенца в таком случае убивали, поскольку не умеющий контролировать свой облик ребенок мог выдать своих родителей и весь их род.

Традиционно беременная оборотнем женщина должна была присутствовать при убийстве домашних животных. Считалось, что вид крови поможет ребенку вырасти бесстрашным воином. По той же причине беременным предписывалось есть как можно больше мяса, а вот прикасаться к домашней скотине было нельзя, поскольку она ассоциировалась с таким неприглядными для оборотней качествами как покорность и трусость. Впрочем, в деревнях, где женщинам приходилось следить за домашним хозяйством, этот запрет трудно было исполнить, поэтому был найден разумный компромисс: так, например, беременной женщине запрещалось доить коров в темное время суток.

Летом женщины уходили рожать в лес, который оборотни считали своим настоящим домом, а зимой — в какое-нибудь нежилое помещение (сарай, амбар, баня). При родах обычно присутствовал муж и проверенная повитуха. О том, что происходят роды, никому не говорили, пока все не закончится, ведь ребенок мог родиться с заметными признаками оборотня, обычно покрытый шерстью, которая вскоре выпадала сама собой. Никакие инструменты при родах не использовались. Сильный ребенок должен был родиться сам, без посторонней помощи, а о слабых никто особо не пекся. Спартанские оборотни были менее щепетильны и просто убивали хилых младенцев, бросавших тень на мужественность их отцов.

Некоторые исследователи полагают, что сразу после родов отец давал младенцу тайное имя, по которому его должны были узнавать в стае сородичи. Данную гипотезу следует признать ошибочной по следующей причине: на самом деле оборотни считали новорожденного обычным человеком, а настоящим оборотнем в их глазах он становился лишь после обряда инициации, то есть в 13-15 лет. Именно тогда вожак стаи и давал ему особое имя, известное лишь другим оборотням. До этого момента ребенок не принадлежал к стае и не имел права принимать участия в делах общины.

Обряд инициации

Обряд инициации следует признать, пожалуй, самым важным в жизни каждого оборотня. От его результатов зависела вся дальнейшая судьба новообращенного, его положение в стае, перечень прав и обязанностей, а так же выбор будущей невесты. Во времена, когда любовь еще не стала мощным двигателем поп-индустрии, оборотни, как и люди, вступали в брак, исходя из сугубо практических соображений и клановых интересов.

Многообразие инициационных обрядов создают определенную труднос<