Литературно-биографическая справка
События в Восточной Римской империи 6 века освещает целая плеяда византийских историков-свидетелей бурной эпохи между античным рабовладельческим и феодальным мирами (Агафий Миринейский, Петр Патрикий, Ноннос, Менандр Протиктор, Евагрий и другие). Прокопий Кесарийский занимает среди них видное место.
Прокопий был видным политическим деятелем, занимавшим высокие посты в византийской администрации. Ценность его исторических произведений состоит в том, что они дают богатейший материал для изучения социально-экономической и политической истории Восточно-Римской империи и соседних с ней стран и народов во время правления Юстиниана, его книги дают представления о расселении, быте и нравах многих варварских племен и народов (тугингов, бургундов, свевов, алеманов, франков, готов, герулов, гепидов, лангобардов, славян).
Для нас наибольший интерес представляет его “История войн с готами”, составляющая четыре последние книги его исторического труда “История войн Юстиниана с персами, вандалами и готами”. В центре описания Прокопия – длительные кровопролитные войны Юстиниана в Италии (534-554 гг.).
Сведения о жизни Прокопия, несмотря на его известность среди современников, довольно скудны и фрагментарны, большей частью черпаются из его собственных произведений. Прокопий родился в состоятельной семье в городе Кесарии Палестинской в конце 5 века. Он получил хорошее образование. В 527 г. он был назначен советником и секретарем при византийском полководце Велизарии и находился в самой гуще политической борьбы и придворных интриг. В качесве советника Велизария Прокопий участвовал в ряде походов, побывал во многих странах. С 527 по 531 гг. он сопровождал Велизария в походах против персов, в 533 г. – участвовал в войне против вандалов в Северной Африке. Пробыв в Африке три года, в 536 г. Прокопий направляется к Велизарию на Сицилию и принимает участие в войнах Юстиниана против остготов. В конце 540 г. Прокопий вместе Велизарием вернулся в Константинополь, затем вновь отправился в поход против персов.
С 543 по 545 гг. он в столице империи пишет свой большой исторический труд – “История войн Юстиниана”. В 546 г. Прокопий еще раз побывал в Италии во время второго похода Велизария против остготов. В 550 г. Прокопий закончил семь первых книг “Истоии войн” и в том же году написал знаменитую “Тайную историю”. В 554 г. им была завершена последняя, восьмая книга “Истории войн”, а в 560 г. создан трактат “О постройках”. К концу жизни Прокопий достиг высокого звания illustris (ранг сенатора). События его последних лет жизни и дата смерти неизвестны.
Прокопий выражал взгляды сенаторской аристократии, часто оппозиционные политике Юстиниана. Не высказывая свои мысли открыто, Прокопий прибегает к искусному литературному приему: отзыв о Юстиниане вкладывает в уста его врагов. В “Истории войн с готами” он порой прямо осуждает Юстиниана за медлительность в ведении войны и за увлечение догматическими спорами.
Благодаря широте интересов историка, хронологической точности, ясности и стройности изложения, изобилию важных топографических данных значение трудов Прокопия в историографии 6 века трудно переоценить.
Литературные источники
1. Прокопий из Кесарии. Война с готами / Пер. с греч. С.П. Кондратьева, вст. ст. З.В. Удальцовой. – М.: Изд-во Академии наук СССР, 1950.- 516 с.
2. Прокопий Кесарийский. Война с персами. Война с вандалами. Тайная история / Пер. и статья А.А. Чекаловой. - М.: Наука, 1993.- 571 с.
ВОЙНЫ С ГОТАМИ
КНИГА ТРЕТЬЯ
1-И вот, хотя дела были еще в неопределенном положении, Велизарий прибыл в Византию вместе с Витигисом и знатнейшими из готов, имея при себе сыновей Ильдибада и везя все сокровища. Его сопровождали только Ильдигер, Валериан, Мартин и Геродиан. С удовольствием увидел император Юстиниан Витигиса и его жену своими пленниками и удивлялся толпе варваров, их физической красоте и огромному росту. Приняв замечательные сокровища Теодориха в Палатин, он разрешил сенаторам секретно их осмотреть, завидуя огромности совершенных Велизарием подвигов. Он не выставил их на показ народу и не дал Велизарию триумфа, подобно тому, как это сделал он для него, когда Велизарий вернулся с победой над Гелимером и вандалами. Однако имя Велизария было на устах у всех: ведь он одержал две такие победы, какие раньше ни одному человеку никогда не удавалось одержать, привел в Византию с боем взятые корабли, двух пленных царей, отдав в руки римлян в качестве военной добычи потомство и сокровища Гензериха и Теодориха, славнее которых среди варваров никогда никого не было, и вновь вернул римскому государству богатства, отобранные им от врагов, в столь короткое время возвратив под власть империи почти половину земли и моря. Для византийцев было величайшим удовольствием видеть каждый день, как Велизарий выходил из своего дома, идя на площадь, или возвращался назад, и им никогда не надоедало смотреть на него. Его выходы были похожи на блестящие триумфальные шествия (овации), так как его всегда сопровождала большая толпа вандалов, готов и маврусиев. Он был красив и высок ростом и превосходил всех благородством выражения лица. И со всеми он был настолько мягок и доступен, что был подобен человеку очень бедному и незнатному. Любовь к нему как начальнику со стороны воинов и земледельцев была непреодолима. [Прокопий восхваляет Велизария и порицает других вождей. Историк сообщает, что Ильдибад, король готов, собирает в Италии остатки готского племени. Ильдибад в открытом бою побеждает римского военачальника Виталия, а затем погибает во время пира.]
2-В войске готов был некто Эрарих, родом из племени ругов, пользовавшийся среди этих варваров огромной властью. Эти руги являются одним из готских племен, но издревле они жили самостоятельно. Когда первоначально Теодорих объединил их с другими племенами, то они стали числиться в среде готов и вместе с ними во всем действовали против врагов. Они никогда не вступали в браки с чужеземными женщинами и благодаря этому несмешанному потомству они сохраняли в своей среде подлинную чистоту своего рода. Когда после убийства Ильдибада положение дел у готов стало смутным, руги внезапно провозглашают Эрариха королем. Это было вовсе не по душе готам, и большинство их впало в глубокое отчаяние, так как они видели, что погибают их надежды, которые они возымели при Ильдибаде, так как он действительно был способен вернуть готам власть и господство над Италией. Эрарих же вообще ничего не сделал, о чем стоило бы упоминать. Пробыв королем пять месяцев, он умер следующим образом. Был некто Тотила, племяник Ильдибада, человек большого ума, очень энергичный и пользовавшийся большим влиянием среди готов. В то время случилось, что этот Тотила стоял во главе готов, занимавших Тарвизий. Когда он услыхал, что Ильдибад скончался так, как рассказано выше, он отправил послов в Равенну к Константиану и просил его дать ему гарантию в личной его безопасности, обещая, что за это он передаст в руки римлян самого себя и тех готов, которыми он командовал, вместе с городом Тарвизием. С удовольствием выслушал Константиан эти предложения и дал клятву во всем, о чем просил Тотила, и с обеих сторон был установлен для выполнения этого дела день, в который Тотила и готы, стоявшие гарнизоном в Тарвизии, были готовы принять в город некоторых из приближенных Константиана и самих себя вместе с городом отдать в их руки.
Готы уже тяготились властью Эрариха, видя, что этот человек неподходящ для того, чтобы вести войну с римлянами, и очень многие открыто поносили его, говоря, что он после убийства Ильдибада служит препятствием в совершении великих дел. Наконец, сговорившись между собою, все они посылают в Тарквизий к Тотиле, приглашая его вступить на престол. Они сильно тосковали по власти Ильдибада, и всю свою надежду на победу они перенесли на Тотилу, его родственника, вполне надеясь, что и у него те же цели и желания, как и у них. Когда они пришли к нему, он открыл им совершенно откровенно свой договор с римлянами и сказал, что если готы убъют Эрариха в назначенный для их собрания день, то он последует за ними и выполнит все, что они хотят. Услыхав это, варвары составили заговор для низвержения Эрариха. Пока все это происходило в лагере готов, римское войско, пользуясь полной безопасностью и видя полную бездеятельность врагов, даже не думало наступать или действовать как-либо против врагов. Эрарих, созвав всех готов, убедил их отправить послов к императору Юстиниану и просить, чтобы заключил с ними мир на тех условиях, на которых прежде он хотел заключить с Витигисом, а именно так, чтобы всей страной по ту сторону По владели готы, всю же остальную Италию уступили императору. Когда готы одобрили эти предложения, то, выбрав несколько человек, наиболее себе преданных, он отправил их послами к императору; в их числе был и Кабалларий. Считалось, что они будут вести переговоры с императором только о том, о чем я сказал выше, а тайно он поручил им добиваться у императора только одного: чтобы он мог получить от императора крупную сумму денег и быть зачисленным в ряды патрициев; за это Эрарих обещал передать ему власть над всей Италией и сложить с себя знаки королевского достоинства. Прибыв в Византию, послы стали действовать по этим инструкциям. В это время готы убивают по тайному заговору Эрариха. Когда он был убит, то согласно договоренности Тотила принял власть над готами. [Римские вожди двигаются к Вероне, берут город благодаря измене и по своей вине теряют. Тотила собирает пятитысячное войско, в своей речи к которому призывает к битве с римлянами.]
4-(…) Обратившись с такой ободряющей речью, он велел тремстам из своей свиты, перейдя реку стадий за двадцать отсюда, оказаться позади неприятельского войска и, когда начнется рукопашный бой, зайти им в тыл и со всей силой ударить на них и, приведя их в беспорядок, заставить забыть о всякой смелости и противодействии. Сам же, перейдя тотчас с остальным войском реку, двинулся прямо на врагов. Римляне немедленно стали двигаться навстречу. Когда оба войска, двигаясь своим путем, оказались близко одно от другого, один гот, по имени Валарис, огромный ростом и видом, несказанно страшный, смелый и воинственный, одетый в панцирь и со шлемом на голове, выехав на коне перед войском и став посредине между двух войск, начал вызывать всех римлян, не хочет ли кто вступить с ним в единоборство. Все в страхе не двигались с места, один только Артабаз выступил против него на состязание. Оба погнали коней друг на друга и, когда были близко один от другого, столкнулись копьями; но Артабаз предупредил противника и поразил Валариса в правый бок. Получив смертельную рану, варвар готов был уже упасть навзничь на землю, но его копье, упершись сзади его в землю в какой-то камень, не давало ему упасть. Артабаз еще сильнее налег на свое копье, стараясь вонзить его во внутренности врага: он думал, что Валарис получил еще не смертельную рану. Тут случилось, что железный наконечник копья Валариса, стоявшего почти прямо, коснулся панциря Артабаза и, вонзаясь все глубже и глубже, прошел через весь панцирь и, выступив оттуда, коснулся кожи Артабаза около шеи. Случайно этот острый наконечник, вонзаясь глубже рассек там артерию, и кровь полилась сильной струей, причем Артабаз не испытывал никакого чувства боли, так что он сам погнал своего коня назад к римскому войску, а Валарис трупом упал на месте. Так как кровь никак не останавливалась, то Артабаз спустя три дня скончался и тем отнял у римлян всякую надежду на успех, так как даже в этом сражении из-за того, что он был уже небоеспособен, не мало пострадало все дело римлян. Оставаясь вне линии боя, он лечил свою рану, оба же войска вступили в рукопашный бой. Когда бой уже кипел и был в самом разгаре, триста варварских всадников, двигаясь в тылу римского войска, внезапно появились у самого войска. Увидя их и думая, что в бой с ними вступает большее число врагов, римляне впали в панику и тотчас же бросились бежать изо всех сил, кто как только мог. Варвары произвели страшное избиение римлян, бежавших без всякого порядка, многих взяли в плен живыми и заключили под стражу и, кроме того, захватили все знамена, чего прежде с римлянами не случалось. Каждый из римских начальников, как только мог, бежал, имея при себе небольшое число спутников; они заботились об охране тех городов, куда им удалось укрыться. [В 543-544 гг. готы осаждают Флоренцию, при приближении римлян они снимают осаду, в битве римляне обращены в бегство. Тотила захватывает много крепостей, осаждает Неаполь и убеждает его жителей сдаться. Тотила милует жителей, но разрушает стены укрепления, он пытается поддержать порядок в городе и казнит насильника из числа своих телохранителей. Тотила обращается к римскому сенату с уговором сдаться. Арианские священники изгоняются из Рима по подозрению в помощи Тотиле. Велизарий вторично посылается в Италию, но с очень малыми силами. Готы осаждают Фирм и берут город Тибур.]
13-После этого Тотила пошел на Рим и, ставши близко, начал осаду. Земледельцам по всей Италии он не сделал ничего неприятного, он разрешил им навсегда без страха возделывать землю, где они привыкли, внося ему те подати, которые они прежде вносили в казну и владельцам земли. Когда отряд готов подошел очень близко к стенам Рима, то Артасир и Барбатион, подговорив многих из своих частей, несмотря на то, что Бесс решительно им этого не советовал, сделали на него нападение. При первой схватке они многих убили, остальных обратили в бегство. Увлеченные их преследованием, они зашли слишком далеко и попали в засаду, устроенную врагами. Потеряв тут очень многих, они с очень немногими с трудом бежали и в дальнейшем уже не решались выходить против врагов, хотя последние и наступали на них близко. С этого времени римлян стал мучить подлинный голод, так как они не могли ввозить к себе в город никаких продуктов с полей, а от грузов, идущих морем, были тоже отрезаны. Когда готы взяли Неаполь, они создали там флот из быстроходных судов, а также на так называемых Эоловых (Липарских) островах и островах, лежащих у берега, строго следя за проезжающими. Суда, которые шли из Сицилии открытым морем, направляясь в римскую гавань, все попали с экипажем в их руки. Послав войско в Эмилиеву область, Тотила велел взять город Плаценцию, силой ли, по добровольному ли соглашению. Это первый из городов Эмилиевой области с очень сильными укреплениями. Лежит он на реке Эридакс и был единственным из всех городов, находящихся в этой области, оставшимся под властью римлян. Когда посланное войско было очень близко от Плаценции, готы завели переговоры с находившимся там гарнизоном, чтобы он сдал город добровольно Тотиле и готам. Когда им это не удалось, став лагерем, они приступили к осаде, заметив у находившихся в городе недостаток продовольствия.
В это время в Риме у начальников императорского войска явилось подозрение в измене Цетега, патриция и первоприсутствующего (принцепса) римского сената. Поэтому Цетег удалился в Центумцеллы (Чивита-Веккиа). Велизарий, беспокоясь за Рим, как и вообще за общее положение дел, так как он не мог подать помощи из Равенны, имел так мало войска, решил оттуда сняться и захватить местечки около Рима, находясь поблизости, оказать помощь находящимся в Риме и страдающим от вражеской осады. Он раскаивался, что, послушавшись Виталия, с самого начала пришел в Равенну; прежде всего это было в ущерб интересам императора, так как, заперев самого себя в Равенне, он предоставил врагам возможность по их личному желанию направлять ход войны. И я думал, что или Велизарий принял неправильное решение, так суждено было римлянам попасть в тяжелое положение, или что планы его были хороши, но воспрепятствовала ему воля божья, желавшая покровительствовать Тотиле и готам и поэтому уничтожавшая лучшие из планов Велизария и во всем обращавшая их против него же. Кому дует попутный ветер счастья, даже если он замыслит самое неудачное, то все же с ним не случается ничего плохого, так как бог обращает ему все это на пользу; у человека же, ставшего неудачником, нет уже никаких удачных решений, так как предопределенная ему судьбой необходимость испытать несчастие отнимает у него и умение, и правильную точку зрения. Если он и примет решение, какое следует, то действующая против его планов судьба обращает его благоприятные, казалось бы, замыслы против него, давая самые плачевные результаты. Так ли, или иначе это происходит, я не могу сказать.[Жители Плаценции сдаются Тотиле. Посланные в Рим папой Вигилием корабли с хлебом попадают в руки готов. Прокопий приводит описание ужасов голода в Риме. Велизарий спешит оказать помощь Риму, но заболевает. Историк приводит свидетельства небрежности в деле охраны Рима и измены.]
20-(…) Как только наступила ночь, вооружив тихо все войско, Тотила повел его к Азинарийским воротам. Он велел четырем готам, наиболее выдающимся по храбрости и силе, вместе с исаврами подняться по веревкам на верх стены, конечно, в тот момент ночи, когда на долю этих исавров выпало нести караул на этой части стены, так как остальные в свою очередь отправились спать. Когда готы оказались внутри укреплений, они спустились к Азинарийским воротам, не встречая никакого противодействия, и топорами разрубили деревянный запор, который обыкновенно вкладывался в углубления стены с той и другой стороны и этим запирал ворота, а также и все железные запоры, вкладывая куда ключи, сторожа всегда могут запирать ворота и по желанию отпирать. Раскрыв, таким образом, ворота, как и желали, они без всякого труда впустили в город Тотилу и все войско готов (17 декабря 546 г.). Тотила, отведя его в одно место, не позволил ему расходиться в разные стороны, он все еще боялся, нет ли какой-нибудь засады со стороны врагов. Когда в городе, как и естественно, поднялись смятение и шум, большинсто римских солдат бежало через другие ворота вместе со своими начальниками, кто как только мог, немногие из них с остальными римлянами бежали в храмы. Из патрициев Деций и Василий с некоторыми другими (у них были еще кони) смогли бежать с Бессом. Максим же, Олибрий, Орест и некоторые другие бежали в храм апостола Петра. Из простого народа во всем городе осталось всего пятьсот человек, которые с трудом скрылись по храмам. Из остальных же одни раньше ушли из города и разошлись по другим странам, другие, как мною сказано раньше, погибли от голода. Хотя Тотиле ночью многие сообщали, что Бесс и все неприятели бежали, но он, говоря, что они сообщают ему приятные вещи, все же не позволял преследовать их: «Что,- говорил он,- может для человека быть приятнее, как не то, когда враги бегут?».
Когда наступил день, и нельзя было подозревать какую-либо засаду, Тотила отправился в храм апостола Петра с тем, чтобы там помолиться, готы же избивали тех, кто попадался им навстречу. Было убито таким образом двадцать шесть солдат и шестьдесят человек из народа. Когда Тотила прибыл в храм, перед ним предстал Пелагий, держа в руках священное для христиан евангелие и всячески умоляя его, сказал: «Пощади своих людей, о владыка!» Он же с насмешкой и высокомерием ответил ему: «Что же, Пелагий, ты теперь пришел, чтобы умолять меня?» «Да,- сказал Пелагий,- когда бог повелел, чтобы я был твоим рабом. Но хотя бы рабов своих, владыка, пощади в дальнейшем». Тотила принял его такое моление и запретил в дальнейшем готам убивать кого бы то ни было из римлян. Из ценностей он велел самое дорогое отобрать для себя, все же остальное позволил грабить, как они хотят. Много богатства нашел он в домах патрициев, но, особенно много, где было логово Бесса; этот проклятый демон бессовестно собрал для Тотилы груды золота за хлеб, эту цену голода. Таким образом, пришлось остальным римлянам и римским сенаторам, а наряду с ними также и Рустициане, бывшей жене покойного Боэция и дочери Симмаха, которая всегда раздавала свои богатства нуждающимся, жить одетыми в рубище рабов или крестьян и выпрашивать у врагов хлеба или чего другого, что нужно для человека. Ходя из дома в дом и стучась в двери, они просили подаяния, не считая это для себя позором. Готы настойчиво требовали казни Рустицианы, обвиняя ее в том, что, подкупив деньгами начальников римского войска, она разрушала статуи Теодориха, мстя этим за убийство отца своего Симмаха и своего мужа Боэция. Но Тотила не позволил причинить ей зла; как ее, так и остальных он охранял от оскорблений, хотя готы очень хотели сделать их своими наложницами. Поэтому ни одной из них не пришлось испытать физического насилия, ни мужней жене, ни девушке, ни вдове; за это Тотила получил великую славу выдержанности. [Тотила отправляет послов с письмом о мире к Юстиниану. Император посылает войска в Италию. Готский предводитель оставляет почти пустой Рим и идет против Равенны. Велизарий занимает и укрепляет Рим. После неудачного военного предприятия Велизарий переправляется в Сицилию. Тотила осаждает крепость Русциан (548-549 гг).]
30- (…) Между тем Велизарий вызвал к себе в Дриуит (Гидрунт) Иоанна и вместе с Валерианом и другими предводителями собрал большой флот и тотчас же с поспешностью поплыл к Русциане, стараясь всячески помочь осажденным. Когда с высоты осажденные в крепости увидали этот флот, у них вновь воскресли надежды, и они решили не сдаваться неприятелям, хотя уже подходил назначенный ими день. Но во время этого похода поднялась ужасная буря, и, кроме того, весь этот берег не имел никаких гаваней; поэтому все корабли были разбросаны далеко друг от друга, так что им пришлось здесь бесполезно потратить много времени. Собравшись в гавани Кротона, они вновь отплывают к Русциане. Когда варвары увидели флот, они вскочили на коней и вытянулись вдоль всего берега, имея намерение помешать неприятелям организовать высадку. Тотила поставил их в большом числе на берегу против корабельных носов, причем одни из них были вооружены копьями, другие стояли с натянутыми луками. Увидя это, римляне испугались и никак не решались подойти близко к берегу, но, поставив недалеко корабли на якорь, они ничего не предпринимали; потом, отказавшись от высадки, они повернули назад и, отплыв в открытое море, вновь пристали к кротонской гавани. На общем совете им показалось наилучшим, чтобы Велизарий отправился в Рим и там все устроил возможно лучше и ввез туда продовольствие, а Иоанн и Валериан, высадив людей с кораблей и посадив их на коней, отправились сухим путем в Пиценскую область с тем, чтобы внести замешательство в ряды тех врагов, которые осаждали там городки. Они надеялись, что таким образом они заставят Тотилу снять осаду и двинуться против них. Иоанн так и сделал со своей тысячей всадников. Валериан же, испугавшись опасности, переплыл на кораблях по Ионийскому заливу и поплыл прямо в Анкону. Он думал, что таким путем он с полной безопасностью прибудет в Пиценскую область и соединится с Иоанном. Но Тотила не захотел даже при этих условиях снять осаду, он остался и сам продолжал ее, а из всего войска выбрал две тысячи всадников и послал их в Пиценскую область, для того, чтобы они соединились с бывшими там варварами и отражали Иоанна и Валериана.
Осажденные в русцианской крепости в виду полного отсутствия продовольствия и не имея никакой надежды на помощь со стороны римлян, отправили к Тотиле послами копьеносца Гудилу и италийца Деоферонта относительно сохранения им жизни, прося, чтобы он им простил содеянное. Тотила заявил им, что он не накажет никого, кроме Халазара, нарушившего прежний договор, на всех же других он не распространит этого обвинения. На этих условиях он принял сдачу крепости. У Халазара же он отрубил обе руки и его половые органы, а затем казнил его. Из воинов тем, которые пожелали остаться, он разрешил сохранить свое имущество с тем, чтобы и в будущем они несли военную службу на одинаковых и равных правах с готами; это он обыкновенно делал и с другими пленными, взятыми им в других укреплениях. Тем же, которые совершенно не хотели оставаться, он разрешил удалиться, куда они хотят, но с совершенно голыми руками, не желая, чтобы кто-либо из них служил у него против своей воли. И вот восемьдесят человек из римского войска, оставив все свое достояние, ушли в Кротон, другие же, сохранив свое имущество, остались у Тотилы. Имущество у всех италийцев он отобрал, но жизнь их оставил неприкосновенной. Тем временем жена Велизария, Антонина, прибыв в Византию после смерти императрицы, просила императора, чтобы он отозвал сюда ее мужа. Она очень легко добилась этого. К этому побуждала императора Юстиниана и война с персами, тяжелым гнетом лежавшая на нем. [Варвары постепенно захватывают Западную империю. Юстиниан предоставляет франкам владение той Галлией, от которой отказались готы. Историк также повествует о гепидах, лангобардах и эрулах.]
36. После этого Тотила повел свое войско против Рима и, подвергнув его осаде, стал там лагерем. Велизарий оставил там три тысячи воинов, отборных по доблести; их он оставил в качестве гарнизона для Рима и дал им в начальники Диогена, одного из своих телохранителей, человека исключительно умного и опытного в военных делах. Поэтому он продержался в этой осаде долгое время. Осажденные, благодаря выдающейся доблести, оказались равносильными при сражениях всему войску врагов; Диоген очень внимательно следил за стражей, чтобы никто не мог подойти к стенам с враждебными целями, и, посеяв везде внутри укреплений хлеб, боролся этим способом с недостатком продовольствия. Много раз варвары пытались брать стены приступом, но при их попытках взойти на них римляне благодаря своей доблести их отражали. Однако, овладев Портом, варвары со всеми силами стали осаждать Рим. Таково было положение дел здесь. Когда император Юстиниан увидал, что Велизарий вернулся в Византию, он решил послать другого главнокомандующего с войском против готов и Тотилы. Если бы он выполнил это намерение, то, я думаю, что пока Рим был еще в его руках и воины, находившиеся там, были целы и могли соединиться с пришедшими на помощь из Византии, он мог бы победить своих врагов в этой войне. Теперь же, приказав готовиться к отправлению в Либерию одному из римских патрициев, он потом, конечно, в виду занятости другими делами отложил свое намерение.
Осада Рима продолжалась уже долгое время, и вот некоторые из исавров, которые сторожили ворота, называемые воротами Павла, тайно вошли в переговоры с Тотилой и договорились передать ему город. Они жаловались, что в течение многих лет им ничего не было дано императором, а одновременно они видели, что исавры, которые в первый раз предали готам Рим, живут роскошно и тонут в избытке богатств. Был назначен день для выполнения этого плана. Когда наступил назначенный срок, Тотила прибег к следующей хитрости. В первую ночную стражу он опустил на реку Тибр два больших судна, посадив на них людей, умеющих играть на трубах. Он приказал им переплыть на веслах на противоположный берег Тибра и изо всех сил затрубить в трубы, когда они будут очень близко от укреплений. Сам он незаметно от врагов держал наготове войско готов около вышеупомянутых ворот, называвшихся воротами апостола Павла. Сообразив, что если бы некоторые из римского войска, стараясь скрыться как это бывает в темноте, захотели бежать из города, то они направились бы в Центумцеллы, так как другого укрепления у них в этих краях не было, он решил занять ведущую туда дорогу и посадил в засаду отряд храбрых воинов с приказанием убивать всех бегущих. Те, которые были на судах, когда оказались около города, затрубили, как им было приказано, в трубы. Пораженные большим страхом и в крайнем волнении римляне, внезапно покинув без всякого основания свои сторожевые посты, бросились туда бегом на помощь, полагая, что на это место укреплений сделано нападение. Одни только исавры, собиравшиеся совершить предательство, остались на месте своей стражи и, получив полную возможность, открыли ворота и приняли врагов в город. Тут произошло ужасное избиение всех попадавшихся им навстречу; многие, стараясь убежать, устремились к другим воротам; но все, кто шли к Центумцеллам, попали в руки находящихся в засаде и погибли. Лишь очень немногие из них с трудом могли убежать. [Тотила восстанавливает Рим и укрепляет свою власть, опустошая Сицилию.]
ПРИЛОЖЕНИЕ
Первый издатель “Getica» Моммсен предложил составленную им хронологическую таблицу истории готов, в которой показал приблизительное распределение мифологических эпох, годов царствования легендарных готских королей и царствования исторических готских королей:
Пять поколений первых готских королей от Берига до Филимера, около 167 лет 1490-1324 гг. до н.э.