Глава 6. Лондон, Дырявый котёл. 24 декабря 2001 года

Нам никогда не удастся уйти бесконечно далеко от тех, кого мы ненавидим. Можно также предположить, что нам не дано оказаться бесконечно близко к тем, кого мы любим.

Альберт Санчес Пиньоль «В пьянящей тишине»

Бар был настолько маленьким, обшарпанным и грязным, что Поттера передёрнуло. Он не любил это место, но знал: чем популярнее заведение, чем больше людей в нём толчётся, тем меньше шансов, что тебя подслушают. Человек, назначивший встречу в «Дырявом котле», был мастером на всякие штуки в области маскировки. К тому же он не оставил Поттеру выбора.
Он пришёл за пятнадцать минут до семи, чтобы осмотреться и найти подходящее место. От волнения ему трудно дышалось, и Поттер не знал, что сейчас делать: начинать сочинять эпитафию на могилу или праздновать долгожданную победу. Гарри Поттер так долго ждал этой встречи.
Он бесцельно бродил по улицам Лондона – о многом надо было подумать. Канун Рождества. Все нормальные люди спешили домой, а он направлялся в бар. Волшебники, как и магглы, отдавая дань традициям, сочельник старались провести дома, в кругу семьи, тихо и спокойно. Но уже на следующий день праздник набирал обороты: маги обменивались подарками, встречались с родственниками, пировали и веселились. Гарри и Джинни собирались завтра навестить Молли и Артура – Нора как всегда радушно принимала гостей.
Если бы не непредвиденная встреча, Поттер и не догадался бы, что в «Дырявом котле» будет так многолюдно и весело. Волшебники пили, ели, курили, танцевали и вовсю праздновали наступающее Рождество. Разношёрстная публика выглядела как одно целое. Все громко смеялись, хлопали друг друга по плечам, произносили тосты и здравницы. Поттер, переступив порог и увидев веселящихся, подумал: «Наверное, у них нет близких, с кем хотелось бы провести вечер перед Рождеством». Но развить эту мысль ему не дали.
Когда он закрыл за собой дверь, бар сначала на минуту затих, а потом взорвался громом аплодисментов – все узнали пришедшего. Волшебники и волшебницы кинулись поздравлять мистера Гарри Поттера с наступающим праздником. Одни жали ему руку, другие обнимали – поднялась настоящая суматоха. Посетители бара отталкивали друг друга, пробиваясь к народному любимцу. И если бы не Том – бессменный бармен «Дырявого котла» – Поттер точно бы не выжил.
Радостно улыбающийся Том выглядел ещё более старым, ещё больше напоминал высушенный грецкий орех, а его рот, как показалось Поттеру, уже лишился последнего зуба. Расталкивая навязчивых посетителей, Том прикрикнул, шепелявя, на самых рьяных почитателей героя, победившего Волдеморта:
– Расступитесь! Винкс, да отойди ты, наконец! Харрис, Магнум! Вы что, не видите, мистер Поттер пришёл пропустить стаканчик старого огденского после утомительного дня?
Пробираясь через толпу празднующих людей, Гарри Поттер шепнул бармену:
– Том, мне нужно укромное местечко. Я очень жду одного человека.
– Будет сделано, мистер Поттер, – с подобострастием прошептал Том.
Он завёл почётного посетителя за угол стойки, подальше от шумящей толпы, и усадил за довольно чистый столик.
– Вы отдыхайте, мистер Поттер, и ждите спокойно. А я позабочусь, чтобы вам никто не помешал.
– Спасибо, Том. Да, два огневиски.
– Не беспокойтесь, сейчас всё устрою.
И действительно, как только бармен встал за стойку, на столе у Гарри возникли два запотевших стакана. Он пригубил из одного и повернулся лицом к двери.

***
Сегодня Поттер пришёл на работу в обычное время – к восьми утра. Подчинённым дал задания ещё вчера, поэтому они должны были подтянуться только к обеду. Перед тем как сесть за стол и открыть увесистую папку с пергаментами, он заварил себе чай и подошёл к окну. После войны их решили зачаровывать в зависимости от положения дел в стране. Поэтому практически каждый день из окон Министерства можно было наслаждаться прекрасной погодой. Всего лишь два раза там было пасмурно и шёл дождь. Первый раз – в апреле 1999 года, когда в маггловской Британии случился теракт. Но Поттер не застал тот дождливый день в Министерстве – он был еще студентом Школы Авроров. Зато помнил тоскливую и мокрую неделю в этом году: маги скорбели вместе с магглами о жертвах одиннадцатого сентября…

***

Гарри Поттер поставил кружку чая с молоком на стол и, наконец, открыл папку. Она с недавнего времени стала сниться ему ночами. Он понимал: если так пойдёт и дальше, его боггарт будет иметь вид этой самой папки. Вся информация в ней казалась совершенно бесполезной для дела, во всяком случае, Поттер не видел, за что там можно зацепиться.
Он сразу же окрестил дело Валерии Сильверблейд «делом Гермионы Грейнджер» и в который раз подумал, что его подруга быстро разобралась бы с расследованием.
У Поттера же ничего не ладилось. Может быть, потому, что в действительности он разыскивал Северуса Снейпа, а не леди Сильверблейд. Эта мифическая дама, даже колдографии которой не было в документах, не сильно интересовала начальника аналитического отдела. А за дело он взялся, поскольку через леди Сильверблейд мог, наконец, добраться до Снейпа.
«Ну, доберусь я до него, – рассеянно думал Поттер, – и что скажу? Здравствуйте, дорогой профессор? Или – как я рад вас видеть? Или какую ещё муть? Если он не прихлопнет меня на завтрак, то обязательно сожрёт на ужин. Я всё равно останусь для него клиническим идиотом».
Поттер провёл рукой по волосам, взлохматив свою и до того не очень гладкую причёску. Его мысли сначала переключились на Джинни, а потом на рождественский подарок, уже припрятанный для неё Кикимером. Золотой гарнитур – колечко и пара серёжек, усыпанные мелкими бриллиантами – должен был понравиться любимой. Гарри нравилось баловать юную супругу, точно маленького ребёнка. Он получил то, о чём мечтал уже давно: Джинни в своё полное распоряжение. Потом мысли потекли в другое русло, и ему вдруг до рези в глазах, до боли в пояснице захотелось домой. В постель, к Джинни, в её горячие объятия, к сладко пахнущим губам, шёлковой коже и…
Гарри вздохнул и с тоской подумал, что его медовый месяц длился всего лишь три дня. Три дня абсолютной свободы и гармонии. Три дня, проведённых в постели с Джинни. И пусть он так и не искупался в море (дело было в Венеции), и не побывал в магической части города, но это был самый лучший отдых.
Рич пообещал, что как только найдётся леди Сильверблейд, Гарри получит целый месяц отпуска.
«Мерлин, доживу ли я до этого?»
Он с ненавистью посмотрел на открытую папку и стал перекладывать пергаменты. Отчёты авроров о Люциусе Малфое (следить за ним было сущим наказанием), воспоминания эльфийки Мери, обстоятельный рассказ Калкина о противостоянии Малфоев и Сильверблейдов. Перечитывая пергаменты, написанные гоблином, Поттер возмутился.
«Бедный Малфой. Его обвиняют даже в смерти детей Сильверблейда. Калкин что, не понимает, что это смешно? На дворе двадцать первый век, а он описывает какое-то средневековье. Ну не может быть такой дикости в наше время, когда бракоразводные процессы даже среди чистокровных волшебников уже никого не удивляют», – подумал Гарри Поттер. А потом отвлёкся, так как услышал за дверью какой-то шум.
Среди общего гама Поттер разобрал топот ног, возмущённые голоса и хлопанье крыльев. Он подошёл к двери и рывком распахнул её. Рот начальника аналитического отдела Аврората непроизвольно приоткрылся, когда он увидел, как охранник из атриума и работник внутренней обслуги Министерства гоняют по коридору огромную чёрную сову, которая ухает и летает зигзагами, уходя от погони. Как только она заметила Поттера, сразу молниеносно спикировала на его плечо. Отпустив крылом весомую затрещину, она спокойно протянула лапку с письмом. Неугомонные ловцы тут же бросились к птице.
– Стойте! – крикнул Поттер и успокаивающе погладил сову по голове. Но она не оценила фамильярного отношения и ущипнула Гарри за руку. – Вы что, не видите? Сова прилетела ко мне!
– Но, мистер Поттер, – прогундосил один из охранников. – Приказ министра за номером шестьсот восемьдесят девять: вся почта, поступающая в Министерство, должна проверяться и регистрироваться.
Поттер тихо и вкрадчиво, словно малому ребёнку, произнёс:
– Мистер Лейтон, напомню, что Аврорат имеет право не подчиняться общим правилам Министерства, если на то есть объективные причины.
Он шагнул навстречу побледневшему охраннику. Благодаря своему росту Поттер нависал над ним и говорил почти шёпотом.
– Мы расследуем такие дела, что в случае утечки информации придётся стирать память у половины Министерства. Вам стирали когда-либо память?
– Э-э-э, нет, – охранник попятился.
– В таком случае все свободны, – спокойно добавил Гарри. – Да, если вы боитесь нарушить инструкцию, можете написать в журнале, что к начальнику аналитического отдела прилетала неизвестная сова.
Поттер закрыл дверь и лукаво подмигнул нахохлившейся птице.
– Ну, мистер почтальон, давайте сюда письмо.
Отвязав свиток, он сказал, как будто извиняясь:
– К сожалению, у меня нет совиного печенья.
Сова ухнула и перелетела с плеча на стол. Поттер тут же поспешил закрыть папку и положил её повыше на полку, а то мало ли чего может случиться с документами.
Он подошёл к окну и развернул свиток.
Прочитал.
Потом ещё раз.
Потом снял очки и постоял какое-то время с закрытыми глазами.
Потом снова надел очки и вновь уставился в строчки на пергаменте.
А потом дико захохотал и бросился к полке с папками. Он лихорадочно рылся, скидывая на пол то одну, то другую. Наконец, из папки с надписью «Северус Снейп» достал несколько пергаментов, разложил на столе и внимательно рассмотрел. Затем выпрямился, выкинул кулак в победном жесте и выдохнул:
– Да!
Не выпуская из руки письмо, Поттер заметался по комнате. Он смеялся и что-то мечтательно бормотал. Потом важно прошагал к своему креслу, сел и, не спеша расправив пергамент на столе, начал читать вслух:

~~~<>~~~
«Мистер Поттер.

Если Вы хотите получить важную информацию, то жду Вас сегодня, 24 декабря, в 19-00 в баре «Дырявый котёл».

С. Снейп.

P.S.Не вздумайте за мной следить или сообщить кому-либо о нашей встрече, иначе она не состоится».

~~~<>~~~
Поттер не стал писать ответ, а, спрятав пергамент за пазуху, отпустил сову.
День тянулся так долго, что, казалось, кто-то наложил на него чары забвения.
Подчинённые приходили один за другим, но Гарри рассеянно слушал их отчёты, особо не вникая в суть.
Заглядывал Алан Рич, но, заметив, что начальник аналитического отдела витает где-то далеко, быстренько ретировался.
Рабочий день закончился в пять, и Поттер, чтобы не идти домой, долго бродил по маггловскому Лондону. Ни промозглая погода, ни туман не мешали ему ходить по оживлённым улицам с блаженной улыбкой на лице.
С самого утра у него и маковой росинки во рту не было, но он забыл, что такое голод. Единственно, что его беспокоило – медленно тянущееся время.
***
Наконец, часы показали ровно семь. Щёки Поттера раскраснелись от выпитого огневиски, глаза блестели, а сердце гулко билось. Он, не мигая, следил за входной дверью. И замер, когда дверь распахнулась и в помещение зашло несколько человек: двое мужчин и подросток.
Но Поттер чуть не закричал от разочарования, когда понял: среди вошедших Снейпа нет.
Посетители разделились: взрослые влились в толпу празднующих, а подросток направился к стойке бара. Он был тощ, белобрыс, прыщав и одет в маггловскую одежду. При всём при этом у него оказалось такое зверское выражение лица, совершенно не соответствующее невинному возрасту, что Гарри невольно обратил на юношу внимание.
Подросток сел за стойку и начал озираться, словно выискивая кого-то. Том спросил у странного посетителя:
– Мистер, вы кого-то ищете?
– Не ваше дело, – огрызнулся подросток, продолжая вертеть головой.
– А вы знаете, что в вечернее время бар могут посещать только совершеннолетние? Вам есть уже семнадцать?
– Не ваше дело, – словно заведённый повторил он и с такой надменностью посмотрел на старого лысого Тома, что тот заморгал от возмущения и поджал губы.
И тут странный подросток заметил Поттера. И под осуждающим взглядом Тома летящей походкой направился к столику Гарри. Лёгкие и быстрые движения, а также что-то в его мимике, навели Поттера на мысль. От волнения он вскочил на ноги и растерянно спросил:
– Профессор?
Подросток приглушённо ответил неожиданно глубоким баритоном. Забыть этот голос, который долгие годы внушал ужас студентам, да и некоторым преподавателям Хогвартса, было невозможно.
– Тише, Поттер. Не привлекайте внимания. – Он стремительно опустился на свободный стул. – Да сядьте вы, ради Мерлина, – в сердцах добавил он.
Гарри Поттер, словно под Imperio, послушно сел на самый краешек стула и замер, разглядывая собеседника.
– Это вы? – Поттер пытался справиться с голосом, который предательски дрожал.
– Поттер, а вы решили, что я заявлюсь сюда в своём собственном обличии? – подросток издевательски усмехнулся. – Ну-ну, годы не идут на пользу вашим умственным способностям.
«Наверное, я должен обидеться, – с облегчением подумал Гарри Поттер. – А ещё надо спросить у Снейпа то, что можем знать только он и я».
– У вас остался шрам? – с интересом задал он вопрос.
Подросток автоматически схватился за шею. Именно там, как помнил Гарри, куда вцепилась Нагайна.
– Да, – коротко бросил подросток и положил руки на стол. – Но демонстрировать его вам не буду, – презрительно добавил он.
Поттеру больше не нужно было никаких доказательств. Предчувствия его не обманули: голос, фирменные интонации, жесты и манеры подтверждали, что перед ним сидит Снейп под действием оборотного зелья.
И снова на Гарри накатила волна суетливого возбуждения.
– Я знал, знал, что вы живы. Но почему? Почему вы исчезли, где прятались?
У Поттера была ещё куча вопросов, но Снейп прервал его в своей обычной манере:
– Не имеет значения, где я был и что делал. Во-первых, вас это не касается. Во-вторых – меня никто не искал, поэтому какие ко мне могут быть претензии?
– Вы ошибаетесь, профессор. – Гарри Поттер от волнения снял и начал протирать запотевшие очки. – Я искал вас все эти годы. Мне никто не помогал. Многие считали, что я помешался на этой идее поисков. Но я был уверен, что вы живы! Вы понимаете, – он почти кричал и уже начал привлекать внимание посетителей и бармена, – что я сейчас испытываю?
– Ради Мерлина, тише, – зашипел Снейп. – Прекратите истерику.
Поттер снова надел очки на нос и уставился на Снейпа. Сейчас Гарри Поттер не обращал внимания на то, что внешность собеседника не соответствует обычному облику Северуса Снейпа.
Он настолько увлёкся, что не заметил осуждающих взглядов, которые бросал на них бармен. Но Снейп, время от времени озирающийся по сторонам, отметил про себя подозрительное поведение Тома и через стиснутые зубы процедил:
– Поттер, сделайте бесстрастный вид. Мы с вами привлекаем ненужное внимание. – На его лице читалась брезгливость. – Если я правильно расцениваю мысли Тома, он вас чёрт-те в чём подозревает.
– И в чём же? – с глуповатым видом спросил Поттер.
– В совращении маггловских подростков! – почти выплюнул Снейп.
Поттер оторопело взглянул на бармена и, поймав осуждающий взгляд, вдруг густо покраснел. Том, будто уличив аврора в чём-то постыдном, с негодованием отвернулся.
Любой другой на месте Поттера долго бы думал, как выпутаться из этой щекотливой ситуации. Но Гарри Поттер прошёл хорошую школу. В считанные секунды его глаза стали равнодушными и холодными. Он подобрался, и выражение его лица стало нечитаемым.
Снейп в ответ улыбнулся так, словно у него заболели сразу все зубы.
– А вы умеете держать удар, – насмешливо сказал он.
На что Поттер спокойно и довольно холодно ответил:
– Вы искали встречи со мной. – Он пригубил огневиски. – Значит, вам что-то от меня нужно. – Он задумчиво разглядывал кирпичную кладку за спиной Снейпа. – Итак, я слушаю.
Вместо того чтобы ответить, Снейп вытащил из кармана джинсовой куртки фляжку, отвинтил крышку и сделал большой глоток. Поттеру было забавно наблюдать за гримасничающим Снейпом, но он не мог себе позволить в открытую посмеяться или пошутить. Снейп же, прокашлявшись, подался вперёд и прошептал:
– Леди Сильверблейд.
У Гарри тут же загорелись глаза. Наклонившись к Снейпу, он заговорщицки произнёс:
– Значит, всё-таки вы.
Снейп был лаконичен.
– Эльфийка Мери?
– Да, профессор.
– И что вы думаете об этом?
– Я не знаю, профессор. Судя по документам, – задумчиво произнёс Поттер, – вы в сговоре с Люциусом Малфоем. Бред, конечно же, но такова рабочая версия.
– Значит, не знаете, Поттер, – с издёвкой проговорил Снейп. – Почему же вы не порасспросили эльфийку об обстоятельствах: добровольно ли пошла со мной леди или я её заставил?
– Но, – Гарри задумчиво почесал лоб, – рассуждения эльфов в расчет никогда не брались.
– Ну да, ну да, – Снейп не осознавал, что сейчас произносит слова своей жены. – Ведь быть нетерпимым к эльфам – это так просто и предсказуемо для волшебников.
Гарри с изумлением посмотрел на Снейпа. Северус, заметив растерянность на лице собеседника, с удовольствием продолжил:
– А если бы вы, Поттер, удосужились порасспросить у этой самой Мери, она много чего могла бы вам рассказать. – Снейп нервно тёр переносицу. – Например, что никто не сможет преодолеть магический барьер Сильверхолла – ни враг, ни друг. Без специального порт-ключа это невозможно. А если я попал в замок – следовательно, у меня есть такой. А вы не подумали: откуда у меня взялся порт-ключ в Сильверхолл?
– Леди у вас? – напряженно спросил Поттер. – Где вы её прячете?
– Да, Поттер. Она в моём поместье, в целости и сохранности.
– В каком поместье?
– А это, мистер Поттер, – Снейп насмешливо приподнял бровь, – вы узнаете завтра.
Он порылся в карманах и достал небольшой флакон.
– Это порт-ключ. Сработает завтра ровно в девять утра, если произнесёте пароль. Я буду вас ждать. Да, ещё, – Снейп достал фляжку снова, – никто, даже ваша жена, не должен узнать обо мне и вашем завтрашнем визите.
– Но, профессор, я завтра не могу. Завтра Рождество. Вы, может быть, забыли? – Поттер заёрзал на стуле. – Да, в письме вы обещали какую-то важную информацию, а вместо этого приглашаете к себе.
– А то, что леди Сильверблейд у меня, – презрительно сказал Снейп, – это разве не важная информация?
– Профессор, я и так знал, что леди Сильверблейд где-то рядом с вами.
Поттер при этом настолько самодовольно усмехнулся, что Снейпа передёрнуло от возмущения:
«Щенок», – подумал он, посмотрел на часы и снова приложился к фляжке с оборотным зельем. Гарри, решив, что его аргументы убийственны, снисходительно добавил:
– Кстати, профессор, почему вы не пьёте огневиски?
На что Снейп в бешенстве процедил, сузив глаза:
– Вы что, Поттер, совсем рехнулись? Предлагаете мне смешать оборотное зелье и алкоголь? И это говорит волшебник, который пользовался моим учебником и получал у Слагхорна «превосходно» по зельеварению.
Гарри почувствовал, что запахло жаренным, что Снейп действительно разозлился, поэтому примирительно спросил первое, что пришло в голову.
– А зачем вы приглашаете меня к себе?
Снейп постарался взять себя в руки и успокоиться, но вышло плохо. Он угрожающе произнёс:
– Вы нужны мне в качестве подарка.
– Подарка? – Поттер глупо заулыбался, не воспринимая слова Снейпа всерьёз. – Вы шутите?
– Ничего подобного, – не моргнув, ответил Снейп.
– И для кого же?
– Для леди Сильверблейд.
– Если леди Сильверблейд думает, что я цирковой клоун и выступаю за деньги, то она очень сильно ошибается. Так ей и передайте. – Поттер даже покраснел от негодования и обиды. – А может, она тайная поклонница Волдеморта?
Услыхав это, Снейп ухмыльнулся: давно его так никто не смешил. Увидев растерянное выражение лица собеседника, Снейп, сдерживая рвущийся наружу смех, промолвил:
– Поттер, вы представить себе не можете, насколько далеки от истины. Но мучить вас больше не буду. Если вы боитесь за свою драгоценную шкурку, то могу поклясться – с вами ничего не случиться.
– Я ничего не боюсь, – Поттер даже покраснел от досады. – Если вам есть, что сказать, говорите сейчас или убирайтесь к троллям. Сегодня канун Рождества, и я хотел бы провести конец дня с семьёй.
– Видите ли, мистер Поттер, – сузил глаза Снейп, – у меня заканчивается оборотное зелье. Поэтому уговаривать я вас не собираюсь. Только другого шанса попасть ко мне у вас не будет. Так что, милости прошу. – Снейп сделал паузу и заговорщицки добавил: – Да, пароль для порт-ключа – Гермиона Грейнджер.
– Что?! – взревел Гарри Поттер. – Да как вы смеете?
Он хватал ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Почему-то ему показалось, что пароль звучал как насмешка над воспоминаниями об умершей подруге. Теми, что Поттер берёг и хранил глубоко внутри себя, а Снейп бесцеремонно вытащил на свет и начал глумиться.
Северус Снейп наблюдал за ним с брезгливой гримасой. Пока они сидели в баре, Поттер хорошо держал ментальный блок, но стоило Снейпу произнести: «Гермиона Грейнджер», как блок исчез. Поттер читался как открытая книга, и это взбесило Снейпа. Он прошептал, приблизив своё лицо почти вплотную к очкам собеседника:
– Вы идиот, Поттер. Гермиона Грейнджер – это одно из имён леди Сильверблейд.