Замок Торнин королевства Роткалина. 3 страница

– Да на нём ни грамма жира.

Сабина подошла к кровати для лучшего обзора, Ланте охотно последовала за ней.

Демон, казалось, был сама скрытая сила – весь в буграх и впадинах длинных связанных мускулов. Но он не был грузным – к счастью, не быковатый мордоворот.

Поверх его будто связанных верёвкой бицепсов шла матовая золотая широкая полоса. Она была перманентной, и он, наверное, носил её несколько веков.

– Посмотри на татуировку, – Сабина указала на пятно снизу на боку, где его плоть была отмечена чёрными как смоль чернилами, – она продолжается дальше.

Она приподняла его, чтобы взглянуть на спину, и обнаружила изображение дракона, которое обвивало весь торс.

Василиски, древние драконы, славились тем, что жили на равнине Роткалина в регионе под названием Мрачное Королевство. Демоны считали их священными.

Татуировка была обычной среди демонов – мужчин, но она не ожидала увидеть её на Ридстроме. Когда Сабина провела по татуировке пальцем, жёсткая мышца под ним прогнулась.

– Какой алчный у тебя взгляд, Аби.

– И что?

– Что… если ты его женщина, то, может, ты почувствуешь, что тоже предназначена для него. Может, ты даже влюбишься в него, – произнесла она с тоской в больших голубых глазах.

Ланте была противоречивой – злая колдунья, тосковавшая по любви. Сабина не знала никого, кто так бы отчаянно жаждал любви, как её сестра. Уже с самой юности, казалось, Ланте искала её всем своим существом. Она десятками читала книги по самосовершенствованию и засматривалась DVD про трагические любовные истории.

– Единственная любовь, на которую я способна, – это сестринская, – сказала Сабина, – так что считай, тебе повезло.

Если романтическое влечение за пять веков так и не появилось, Сабина не верила, что оно появится в будущем. Она давно подозревала, что с одной из её смертей в ней навсегда отмерли все части, способные на любовь к мужчине.

К тому же она никогда не смогла бы доверять никому, кроме Ланте, а согласно народной мудрости и книгам сестры, любовь без доверия – невозможна.

– В любом случае, то, что я – его, ещё не означает, что он – мой.

Чародеи не верят в судьбу, а значит, не верят и в суженого.

Хотя Сабине следует быть осторожной со своей добычей. Привязаться к нему, или, скорее, к его телу, или к его соблазнительным поцелуям, – значит, сделать их положение… плачевным, когда она с ним покончит.

– Готова к штанам? – Ланте хлопнула в ладоши и потёрла руки друг о друга. – Посмотрим, правдивы ли слухи о мужчинах – демонах.

– О, правдивы, правдивы. Более того, я думаю, разносящие их плохо осведомлены.

Сабина закусила нижнюю губу. Он был по-прежнему наполовину твёрдым, и она не была уверена, что хочет, чтобы в таком состоянии его кто-нибудь увидел. Она приказала своим слугам:

– Оставьте нас.

Когда они с Ланте остались одни, Сабина взялась за пояс его низко сидящих штанов, но вдруг остановилась над верхней пуговицей на ширинке.

– Может, я их лучше оставлю. Чтобы потом снять с пущим эффектом.

Брови Ланте поползли вверх от такого собственнического поведения.

– Что? – стала оправдываться Сабина. – Я просто не хочу, чтобы он замёрз.

Она начала приковывать цепями его запястья у него над головой.

– Угу! – ответила Ланте. – Я буду внимательно следить за развитием ситуации.

Она прикрепила наручники от ножек кровати к его щиколоткам.

Когда его заковали, сделав безопасным, Сабина прильнула боком к Ланте, и они обе стали разглядывать демона.

Его широкие плечи, казалось, заняли всю ширину матраса, красиво сужаясь к тонкой талии. Волосы на руках, на груди и под пупком были чёрными, но выглядели белыми на фоне его загорелой кожи.

– Он… Аби, он великолепен, – Ланте вздохнула, – у тебя здесь собственный любовный раб-демон, которого ты можешь использовать, когда захочешь. Я тоже так хочу!

– Да, но сейчас мне нужно придать ему ускорение в его новой роли.

Ланте задумчиво кивнула:

– Одно мы не учли… а что, если он – единственный встреченный нами мужчина, который всегда ставит свои обязанности выше страсти? Что, если он всегда держит свои обещания?

– Таких мужчин не бывает.

– Хотела бы я знать. Может, он так твёрдо стоит на стороне добра, что что-то, исходящее от Правуса, не может его соблазнить.

– Ты сомневаешься в моих талантах как соблазнительницы? – Хеттия уже публично провоцировала её. – Тогда, как насчёт пари?

– Идёт. Если ты не сможешь соблазнить его на следующей неделе, я получу твой самый изящный головной убор.

Сделанный из редчайшего голубого и белого золота, самый ценный головной убор Сабины был с крыльями, загибался дугой назад за уши, а на лоб спускалась вуаль из золотых нитей.

Сабина украла его у Королевы Ясновидящих вместе со способностью, касаясь предметов, читать их прошлое. Это был один из даров прародителей, и они боролись за него насмерть. Но в конечном итоге Сабина отдала ясновидение Ланте, признавшись самой себе, что ей на самом деле хотелось только головной убор.

Сёстры не очень легко спорили на золото. Их мать частенько ставила перед собой потрёпанных чародеек и с любовью повторяла:

– Золото – это жизнь! Это совершенство! Повяжите его на доспехи поверх сердца, и тогда в вашей жизни никогда не будет крови.

Но Сабина не могла проиграть это пари. Она же была суженой Ридстрома.

– А когда я выиграю, тебе придётся целый год обходиться без секса. Может, тогда ты станешь с большей симпатией относиться к моему положению, – в ответ на сомневающийся взгляд Ланте она добавила: – Да, я сказала, год. Ты знаешь, что это равнозначная ставка.

Ланте изобразила обиженное выражение лица, но согласилась:

– Очень хорошо, ставки сделаны.

Сразу после этого пленник Сабины забормотал что-то на языке демонов, приоткрывая рот при каждом резком звуке.

– Тогда иди. Я хочу быть с ним наедине, когда он опять очнётся.

Когда Ланте ушла, Сабина забралась на кровать рядом с его талией и, качая головой, стала изучать его вблизи. Её завораживали его рога, то, как они загибались назад вокруг его головы и были по большей части гладкие, но ближе к основанию имели рубцы. Его густые волосы почти полностью их скрывали, поэтому он мог спокойно ходить среди людей, что давлось далеко не всем демонам.

Вспомнив, как ему нравилось, когда она касалась их, она погладила их своими пальцами. Он встрепенулся, даже будучи без сознания.

Затем её взгляд перепорхнул на его лицо. У него были миловидные черты – большой нос и квадратная челюсть, – только подпорченные глубоким шрамом. Рана, судя по всему, была жестокая, и ей стало любопытно, как он её получил.

Она опустила свой взгляд ниже. У этого демона было такое тело, какого она ещё никогда не видела.

Сабина предпочитала телосложение более аккуратное. Мужчины, к которым её влекло, почти всегда являлись колдунами, изысканными привлекательными ловкачами. Ридстром был не привлекательным – говоря языком колдунов – он был сама мужественность.

Это не означало, что ей не терпелось лечь с ним в постель. В прошлом она испытывала отвращение к укусам, а демоны помечали своих женщин, когда предъявляли на них свои права. И вся внешность демонов менялась во время секса с самкой, его черты становились острее, кожа темнела, вырастали верхние и нижние клыки.

На что это будет похоже, когда Ридстром станет совершенно демоническим, рыча и втыкаясь в неё? Когда это мощное тело станет доводить её до оргазма? Она отхлебнула большой глоток вина.

Сабина не лгала, говоря, что хочет оставить ему штаны для большего эффекта – естественно, она планировала открывать его застёжку зубами – но это не означало, что она не хотела увидеть его или скорее… это.

Она поставила свой кубок на тумбочку, затем медленно расстегнула молнию его штанов. То, что ей открылось, заставило её прикусить нижнюю губу.

Узор из шрамов пролегал вдоль его толстого члена. Значит, если не сейчас, то когда-то он уже был проколот.

До Сабины доходили слухи об архаических мужских ритуалах посвящения у многих Демономонархий, но она думала, что яростные демоны канули в лету.

Может, Ридстрома как раз так и посвящали – всё могло быть…

Итак, у демона была постоянная повязка на бицепсе, татуировка, и он был проколот. Похоже Ридстром Вуд из тех мужчин, у которых внешний вид ничего не говорит о том, что может быть скрыто под одеждой.

Осторожно застегнув молнию на его штанах, Сабина широко улыбнулась. Вот так сюрприз.

Глава 6

Ридстром очнулся. Сознание медленно возвращалось к нему. В мутных сумерках он скорее догадался, чем увидел, что лежит на какой-то кровати.

– Ты пришел в себя спустя лишь полчаса, ты силен, демон, – послышался голос Сабины.

Ярость вскипала в нем все сильнее по мере того, как сознание прояснялось. Она накачала меня наркотиками!

Он не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. Не мог даже толком разомкнуть веки. Голос чародейки звучал словно издалека, хотя он чувствовал, что она рядом.

На мне нет рубашки? Что за дьявол…

– Может пройти немного времени, прежде чем мы завершим начатое, так что давай пока обсудим твою встречу с эмиссаром Грута.

Что ей известно? Он покопался в памяти, но воспоминания не приходили.

– Что мне известно? – спросила она, явно читая его мысли. – Я знаю, зачем ты торопился в Новый Орлеан сегодня вечером и отчего ты так туда стремился, что мне пришлось разбить твою крутую тачку, чтобы привлечь к себе внимание.

Сегодня он собирался встретиться с братом. Кадеон напрасно будет ждать его. Ридстром почувствовал, что чародейка села рядом на кровать, и, несмотря на резь, приоткрыл глаза, однако увидел только смутные очертания. Она прошептала ему на ухо:

– Я знаю, что Грут выковал меч, который, как ты веришь, убьет Оморта.

Он попытался отодвинуться от нее и взревел, услышав звон цепей.

– Ты… ты приковала меня!

Сучка приковала его к кровати наручниками за запястья и лодыжки. Я буду убивать ее медленно-медленно.

Она не обратила внимания на его ярость.

– В качестве платы за меч Грут потребовал Сосуд – женщину, которая родит будущего воина либо окончательного зла, либо окончательного добра. В зависимости от намерения отца. Но где ты найдешь такую?

Он чувствовал, что она снова пробирается в его разум, но на этот раз опустил защиту.

– Кроме того, демон, Сосуды рождаются лишь раз в пять сотен лет.

Но у Кадеона уже есть один. К несчастью, Сосудом оказалась женщина, по которой брат сохнет уже год. Женщина по имени Холли Эшвин была той платой, которую хотел получить Грут. Когда зрение Ридстрома прояснилось, он сфокусировался на Сабине, сидящей на краю постели и ухмылявшейся ему поверх края золотого кубка. Хорошо хоть она прикрыла грудь. Тут демон нахмурился: он четко помнил, как сорвал с нее бюстье, а сейчас на ней снова была маечка – белая, тесная и такая короткая, что снизу виднелись полукружия грудей. Я теряю разум…

– Чего я не знаю, так это открыл ли ты своему брату достаточно информации, чтобы отправить его в эту бесплодную погоню?

Грут назначил условия сделки и придумал хитроумную систему проверок, в которой на каждом этапе добавляются новые сведения, как найти его тайное логово. В телефонном разговоре Ридстром дал Кадеону достаточно информации, чтобы довести того до первого пункта и продолжить миссию.

– Не бесплодную, – отозвался он, хотя внутренне усомнился, сделает ли Кадеон, что должен, если Ридстрома не будет рядом.

– Даже если твой брат как-то раздобыл Сосуд и сумеет отыскать секретную крепость Грута, меч не сработает. Конечно, колдуны поклоняются металлу, а Грут Кузнец к тому же умеет наделить его волшебными свойствами. Но… он не настолько могущественен, чтобы выковать смерть для бессмертного.

Силы стали возвращаться к Ридстрому, и он попытался вырваться из оков.

– Ты не разорвешь их, они зачарованы.

– Освободи меня, Сабина!

– Но я же только что поймала тебя, – отозвалась красотка капризным голоском.

Демон огляделся, ища пути к спасению. Они находились в темнице замка. Когда он правил Торнином, в этой тюрьме содержались мятежники и заговорщики. В комнате был умывальник и туалет, небольшая кровать, коврик на полу и щипцы для дров у очага. Ничего, что могло бы помочь ему.

К тому же он хорошо знал… никто не может сбежать из подземелий Торнина.

– Кажется, пора возвращаться к нашим делам, – она поставила кубок на прикроватный столик.

– Нашим делам? Все еще не передумала?

– Нет. Я даже более устремлена к цели, чем раньше. Я не проигрываю, Ридстром.

Он подтянулся вверх на своих оковах.

– Ты уже почти проиграла.

– Ах да, ты говоришь про свою знаменитую силу воли. Столь же сильную, как и твой логический ум и твое чувство справедливости. Но разве правильно было душить меня?

– Ты мой враг.

Сводящее с ума напряжение в чреслах удвоилось.

– Враг, которого я уничтожу при малейшей возможности.

Сейчас он говорил жестко, в голосе звучала сама смерть. И только он знал, как близко был к тому, чтобы продолжить исследовать ее, вызывать оргазмы в ее маленьком отзывчивом теле. Каждый новый дюйм ее тела возбуждал его все больше.

– Ты нисколько не колеблешься, поступая так? Являясь всего лишь инструментом Оморта?

– Кажется, ты считаешь, что Оморт либо запугал меня, либо я не могу спать с кем-то ради чего-то, кроме удовольствий любви. И то, и другое ложь.

– Значит, ты просто холодная бессердечная сука.

– Ровно настолько, насколько ты самоуверенный жалкий придурок, – ее губы изогнулись в усмешке, – но это не значит, что между нами не может быть ничего интересного.

Он брыкнул ногами и изогнулся.

– Пойми, ты не выберешься. Это невозможно.

Она на четвереньках стала подползать к нему, позволив увидеть ложбинку между ее грудей. Внезапно ее бюстье исчезло, открывая груди, которые чуть менее устойчивого демона лишили бы разума. Одежда оказалась лишь иллюзией. Сейчас ее затвердевшие соски почти касались его груди.

– Хочешь, чтобы наша кожа соприкоснулась, Ридстром? – с придыханием спросила она.

Она нагнулась еще ниже и слегка коснулась его сосками, он подавил рычание. Демон снова начал вырываться, что только усилило контакт.

– Эти цепи укреплены, как и двери в камеру. Смирись с этим, Ридстром, ты мой.

– Сабина, дьявол, освободи меня…

– Тише, демон, – она накрыла его губы пальцами и отдернула руку как раз вовремя, чтобы избежать его щелкнувших зубов, – я знаю все, что ты собираешься сказать. Ты заявишь, что мне лучше немедленно освободить тебя, или ты задушишь меня, или что-то вроде того. А потом ты добавишь угроз на будущее. Может, даже со словами «Когда я освобожусь».

Она утихомиривает его!

– Видишь, мой милый демон? Мы так хорошо понимаем друг друга, что тебе не нужно даже озвучивать свои мысли, – она хитро улыбнулась ему, – как будто мы уже одно целое.

– Угрозы на будущее? – он вскинул голову, обнажив удлиняющиеся клыки. – Я не просто покалечу тебя, Сабина. Я убью тебя.

Так много поставлено на карту.

От еще одной бесплодной попытки освободиться кандалы врезались ему в кожу, закапала кровь. Его действительно поймали в ловушку. Значит, он не доберется до брата. До меча. Он был так близко к цели, но оковы не поддаются даже его силе…

Чародейка остановила его. Она была препятствием на пути. Одна маленькая женщина свела на нет века борьбы и тяжелого труда.

– Ты убьешь меня? – она легонько царапнула ногтями его кожу от груди до пупка, а потом провела кончиками пальцев по дорожке волос, убегающей вниз, отчего он еле сдержал дрожь удовольствия.

С ней его кожа стала, кажется, в тысячи раз чувствительнее, его тело жаждало разрядки, как никогда раньше. И в то же время он был на пределе ярости, начав обращаться. Хотя его порода демонов была склонна к безумной ярости, он всегда держал себя в руках. Рядом с ней он сходил с ума и легко терял здравый смысл.

– Да, убью тебя, – проскрежетал он, – вас, чародеев, легко физически уничтожить. Если душить тебя долго и сильно…

– Как ты уже начал делать. Знай, демон, ничто не злит меня сильнее, чем покушения на мою жизнь. А особое отвращение я питаю к попыткам убить меня.

Устроившись между его ногами, она прильнула к нему, положив руки ему на плечи. Склонив голову, она прошептала:

– Кроме того, разве ты действительно хочешь убить мать твоего будущего ребенка?

– Ты маленькая су…

От прикосновения язычка Сабины к его груди, слова замерли в горле демона. Глубоко дыша, Ридстром боролся за контроль. Он уже начал обращаться, его ярость смешалась с сексуальным голодом. Он никогда раньше не переживал желание и обращение одновременно.

Что со мной происходит?

Она стала выцеловывать дорожку вниз по его телу, ее шелковистые волосы скользнули по его разгоряченной коже. Ему отчаянно захотелось зарыться в эти волосы лицом. Почему он не сделал этого раньше? Нет, ему нужно убить ее.

Он все еще на грани взрыва.

Она подняла на него взгляд, но не прекратила проводить языком по коже и жадно целовать его тело, словно животное у водопоя. Затем ее руки оказались у него на штанах.

Пристально глядя ему в глаза, она медленно расстегнула молнию. Против его воли, его бедра вынулись от желания.

– Чувствуешь, какая я влажная? – прошептала она, лизнув его еще раз. Он чувствовал ее горячее дыхание на своей коже, оно спускалось ниже.

– Разве ты не захочешь погрузиться в меня?

Он еще раз дернулся в попытке вырваться как раз, когда она освободила его член.

– Освободи меня!

Пригвоздить ее к земле и врываться в нее. Снова и снова вливать свое семя в ее светлое тело. Пока она не попросит пощады. Чем больше он фантазировал, тем сильнее разгоралась в нем ярость.

Ее глаза расширились, когда она увидела, как меняется его облик от обращения в демона. Он изогнулся, пытаясь рогами поддеть цепь над головой.

– Успокойся демон, – прошептала она, ее чарующий голос волнами накатывал на него, словно гипнотизируя. Она сжала рукой его член, и он вздрогнул от удивления. Он так долго сам помогал себе, что нежность ее руки поразила его. Равномерными движениями вверх и вниз она заставила его тело подчиняться ей. Он боролся с собой, извиваясь и ненавидя ее. Кровь закапала из новых ран на его запястьях и лодыжках.

И тут, словно молния, удовольствие пронзило его.

Незнакомое удовольствие. В изумлении он посмотрел вниз.

На разбухшей короне его члена выступила влага, и Сабина легким дуновением охладила его собравшееся семя. Его ствол запульсировал в ее руке, словно стремясь к ее приоткрытым губам, и она снова игриво посмотрела ему в глаза. Ей это нравилось, ее дыхание сбилось, напомнив ему, какой влажной она была на его пальцах.

– Он пульсирует, демон.

Он и сам это знал – за всю жизнь Ридстром не испытывал такого болезненного напряжения. Его разум помутился, потому что он жаждал, чтобы она посмотрела на него, чтобы она хотела его. Ему было необходимо ее желание, и в то же время он стремился убить ее. Противоречие нарастало.

Она облизнула нижнюю губу.

– Наверное, ты хочешь, чтобы я лизнула тебя там. Накрыла ртом твой член и пососала.

Он зарычал от ее слов, но его член дернулся, и на нем выступила еще одна капля. Когда он выгнул спину от потрясающего удовольствия, она мурлыкнула:

– Ведь только твоя женщина может получить твое семя. Ты был когда-нибудь так близко?

Я… не был.

Глава 7

– Ты начинаешь верить, что я твоя Королева?

Как и несколько минут назад он встретил ее пристальный взгляд своими черными, как обсидиан глазами, но ничего не сказал. Сабина поняла, что он делал это, всякий раз, когда хотел скрыть правду. Большинство людей в подобной ситуации просто отвели бы взгляд, но его глаза бросали вызов.

Она наклонилась вперед.

– Я не могу даже представить, какое ты испытывал разочарование от невозможности пролить свое семя. Секс, вероятно, был не столь потрясающим. Держу пари, ты постоянно задавался вопросом, каково это – покрыть мягкое податливое тело женщины и излить в него свое семя.

При этих словах его брови сошлись над переносицей и верхняя губа приподнялась, оголяя клыки, как будто он испытал боль.

– Теперь ты сможешь перестать задаваться этим вопросом. Всего несколько слов, и я оседлаю тебя и приму в свое тело. Я буду ездить на тебе, пока ты будешь в состоянии меня везти.

Она хотела этого… она была возбуждена почти так же сильно, как и он.

Наконец узнать, каково это… Она даже подумать не могла, что он сможет отказать ей в этом финальном шаге.

Кончик его члена блестел.

Они смотрели друг на друга, и она, наконец, смогла прочесть его мысли, потому что он молча приказывал ей.

«Лизни своим язычком вокруг головки» – вспыхнуло в ее голове.

– Сделай это, tassia, – прохрипел он вслух.

– Что означает это слово?

– Порочная женщина – ты такая и есть. Теперь попробуй меня на вкус.

– Я хочу, – пробормотала она и действительно стала наклоняться ниже, ближе. Ее груди болели, ее соски напряглись, превратившись в тугие комочки. – Я сделаю это.

Она поняла, когда он ощутил дыхание на своей плоти – каждый его мускул напрягся в ожидании.

– Скажи это, Ридстром. Сделай меня своей королевой.

– Ниже… возьми его в свой рот.

Он был чертовски готов сделать это снова. Отказать ей.

Она отодвинулась и холодно произнесла:

– Твоя клятва, демон. Или я ухожу.

– Никогда.

Поднявшись с него, она выкрикнула:

– Ты не сможешь выиграть. Ты только в пустую тратишь мое время!

Его руки сжались в кулаки над наручниками:

– Доведи меня до конца!

– Только после нескольких слов, – она создала иллюзию платья, которое было на ней ранее, – возможно, в следующий раз.

Он перешел на язык демонов, который она не понимала, и она не узнала, как он проклинал ее подлость.

Не важно.

Она повернулась к двери, оставив его упирающимся пятками в кровать и пронзающим своим большим стволом воздух.

Снаружи ее ждала помощница, готовая принять указания. Сабина звала ее просто Инферни. Она всех их звала Инферни.

Хотя Сабина была все еще взбудоражена после стычки с пленником, она попыталась казаться спокойной, давая четкие инструкции. Она приказала еще раз усыпить его, затем помыть и позаботиться о его нуждах. После этого вновь приковать к кровати, надеть на шею ошейник и связать запястья за спиной на случай, если он вдруг решит выпустить пар.

Сабина полагала, что будь он возбужден достаточно сильно, даже такая «маленькая сучка», как она, станет похожей на Полианну.

Глубоко задумавшись, она вышла из темницы и направилась к башне, затем поднялась по шести лестничным пролетам в свою комнату.

Она знала, что должна быть настороже – Оморт достаточно часто подкарауливал ее на пути в спальню, – но она не могла заставить себя сконцентрироваться на чем-то еще, кроме тела Ридстрома.

Она не ожидала, что он сможет так сильно взволновать ее.

Ее учили думать о себе, как о ком-то, гораздо лучшем, чем демоны, видеть в спаривании не что иное, как обычную игру ради власти.

Но, даже игнорируя его склонность к добру и не смотря на тот факт, что он был ее кровным врагом, Ридстром привлекал ее.

Он настолько отличался от всех мужчин, которых она знала и к которым она относилась по-братски, что он интриговал ее.

Как он получил шрам на лице? А те, вдоль его члена?

Теперь, когда она увидела его тело, не было никакой необходимости пытаться стереть из памяти его мускулистую грудь и длинное упругое орудие. В мыслях она ласкала жадным пристальным взглядом его огромный член.

Сабина вздохнула. Сегодня вечером ей просто необходимо назначить свидание B.O.B. – своему подпитываемому батарейками бой-френду.

Как только она пересекла порог своей спальни и заперла позади себя дверь, она немного расслабилась и скинула иллюзию платья. Она устала после целого дня напряженной работы, но сейчас она находилась дома. Девушка пристально посмотрела в позолоченное зеркало.

Ее занятие являлось для нее всем. Интриги и козни. Сабина была печально известна ими и прямо сейчас она буквально погрязла в них.

Оморт, Сабина и Ланте были единственными, кто знал правду о причине похищения Ридстрома. Наследник демона необходим не для подавления восстания, а для того, чтобы открыть Источник Душ в центре зала Торнина.

Сабина не знала, как именно принц выпустит силу из Колодца. Она знала только то, что он обязательно сделает это.

Единственное, чего не знал Оморт – это то, что Сабина видела, как ее сын открывал источник для нее одной. Она собиралась отобрать власть у Правуса. У Оморта.

Сабина планировала завоевать равнину Роткалина и стать королевой.

Захватив демона, она наконец получила возможность осуществить задуманное. Если бы только она смогла соблазнить его.

Ридстром даже не представлял, что может существовать такая боль. Его член все еще агонизировал. Он пытался игнорировать давление в паху, пытался не обращать внимания на сковывающие его цепи, но наручники натирали его кожу.

Унижение, словно кислота, сжигало его изнутри.

Его мысли метались в беспорядке, бесконечно возникали все новые и новые вопросы.

Вернется ли она сегодня вечером? Как долго она будет держать его прикованным? Как Сабине удалось узнать так много о его сделке с Грутом?

Как давно планировалось его похищение?

Он должен освободиться – но как? Никто не сбегал из темниц Торнина… Он должен использовать Сабину как заложника, или попытаться обратить ее против Оморта. Насколько она предана своему брату?

С такой чародейкой на их стороне, как она, им гарантированы бесчисленные победы.

Он попытался вспомнить все, что вообще знал о чародеях.

Они были жадными до богатства и удовольствия – развлекающимися гедонистами, живущими только ради наслаждения и золота.

Но они так же были очень скрытными и являлись параноиками, подозрительно относившимися к любому незнакомцу, оказавшемуся на их пороге. И потому большинство из них предпочитало жить в самых отдаленных районах земли.

Все же они не были по своей сути злобной расой…..

Ты так думаешь только потому, что хочешь ее.

Может быть, и так, но факт оставался фактом – это единственная возможность выбраться отсюда, которая казалось реальной.

Он еще не верил, что она, вероятно, была его женщиной.

Соитие часто соединяло пары вместе, приводило к созданию семьи. Он тайно лелеял слабую надежду, что, возможно, мог бы найти свою половинку. За долгие годы жизни он часто фантазировал о своей женщине, задаваясь вопросом, будет ли у нее хрипловатый смех. Гладкая кожа. Сводящее с ума тело, в котором он мог бы потерять себя.

Ридстром попытался вспомнить хоть одну деталь внешности Сабины.

Ее кожа пылала, ее щеки порозовели. Ее глянцевые волосы сияли в свете факелов. Ее гладкая кожа не была испорчена ни одним шрамом. Когда ее охватывало желание, ее глаза мерцали ярким металлически-синим светом. Она не могла имитировать это. Только не реакцию собственного тела.

Она была влажной. Ее мягкие гладкие половые губы….Он с силой вонзил в ладонь когти.

После прошедших недель подобные мысли равнялись топливу, подливаемому в огонь. У него слишком много проблем и без этого. Его ум отказывался воспринимать что-то не похожее на обычные возможные решения, развернутые в блоках диаграмм с ясными выборами и предсказуемыми выходами. Обычно он всегда был рационален и любил простые вещи. Нуждался в них.

Все же – именно БЫЛ рационален, так как все, что сейчас с ним происходило, являлось крайне неправильным. Он вернулся домой, но в качестве заключенного. Он, возможно, нашел свою королеву, но она оказалась вероломной, аморальной, убийцей. Пока он не мог сбежать, его судьба и судьба его людей находилась в руках Кадеона – это было очень незавидным положением.

Особенно сейчас, когда с Кадеоном находилась женщина, которую он по пьяни назвал «основа моего существования». Ридстром присутствовал при первой встрече Кадеона и Холли Эшвин и ощутил возникшее между ними притяжение. Тогда Кадеон не мог испытать ее, потому что был уверен, что она человек. Теперь Кадеон узнал, что Холли – Валькирия. После этого на пути Кадеона уже ничего не стояло.

Как в этом случае Ридстрому надеятся на то, что его брат не только откажется от своей женщины, но и отдаст ее Груту, сумасшедшему убийце, желающему только размножаться с ней? В прошлый раз, когда королевство нуждалось в нем, Кадеон повернулся спиной к Ридстрому и их семье. Почему на сей раз могло быть по-другому?

Мысли о Кадеоне и Холли зародили в нем другое подозрение. Они были полными противоположностями. Кадеон, грубый и жестокий наемник, нашел свою женщину, очкастого гения математика, помешанного на чистоте. Одержимо-навязчивый ученый и наемник-бродяга. Полностью неожиданная и абсурдная пара.

Ридстром был известен своей честностью и добротой так же, как Сабина своим вероломством и злобой. И сейчас это, казалось, не имело значения. Он не мог проигнорировать реакцию собственного тела на чародейку. Инстинктивно он понимал, что сломлен и ему просто необходимо войти в нее. Он наконец мог узнать, что значит извергнуть семя, и сохранить эту способность навсегда.