Глава 1 Укрощение Смеагорла 14 страница

Уговоры не помогали. Только когда Фродо гневно прикрикнул на него и схватился за меч, Горлум с ворчанием поднялся и побрел впереди, как побитый пес.

Глава 3 Закрытые ворота

Еще до рассвета следующего дня они достигли Мордора. Пустошь и топи остались позади. Прямо перед ними, на фоне бледного неба, зловеще темнела громада гор.

С запада Мордор ограждали Хмурые Горы, а с севера высились серые иззубренные и обломанные пики Пепельных Гор. Горные цепи гигантской стеной окружали безотрадное плоскогорье Горгорат с огромным тусклым, безжизненным глазом моря Нурнон посредине. За ним хребты, смыкая, образовывали глубокую теснину Кирит Горгор, Теснину Духов на Всеобщем языке, - вход в страну Врага, а по обе стороны на скалистых вершинах громоздились две мрачные черные башни - Зубы Мордора. Когда-то, после бегства Саурона, их выстроили гондорцы, чтобы закрыть Врагу дорогу назад, в свои прежние владения. Но мощь Гондора таяла, заставы слабели, а потом башни и вовсе опустели на долгие годы. Тогда-то Саурон и вернулся. С тех пор в башнях помещалась зоркая, бессонная стража, и они смотрели на север, восток и запад множеством неутомимых глаз.

Поперек теснины от утеса к утесу тянулась каменная стена, понизу изрытая сотнями ходов, нор, укрывищ; там размещались войска орков, готовые по первому сигналу своего Владыки двинуться в бой. В стене были только одни ворота, всегда запертые, всегда охраняемые сотнями воинов; открывались они лишь для тех, кого призывал к себе Саурон или кто знал пароль. Ворота назывались Мораннон.

Хоббиты в отчаянии взирали на эту жуткую преграду. Даже издали видны были воины на стенах и стражи у ворот. Путники притаились в каменной ложбинке, скрытой в тени северного отрога Хмурых Гор. Отсюда до ближайшей башни оставалось меньше фарлонга.

Настал день, и бледное солнце поднялось над голыми скалами Пепельных Гор. Вдруг раздался звук медных труб: начавшись на сторожевых башнях, он был подхвачен множеством других труб и рожков, и наконец издали мощно откликнулись трубы и барабаны в самом Барад Дуре, Черной Крепости. Для Мордора начался еще один день страха и тяжкого труда; дневная стража, сверкая оружием, сменила ночную, скрывшуюся в своих подземельях.

– Ну вот, - сказал Сэм, налюбовавшись этой картиной. - Вот Ворота, вот мы, но, по-моему, все так и останется, помяните мое слово. Ох, видел бы меня сейчас мой старик! Сколько раз он мне выговаривал: «Смотри, Сэм, куда идешь, не то плохо кончишь». Эх, увидать бы его еще разок! Я уж готов до самой смерти выслушивать его «эх, Сэм, сколько тебе твердить»… Только сперва умыться надо, а то он меня и не признает. А насчет «куда дальше?», можно не спрашивать - дальше, по-моему, некуда. Разве что орки пригласят нас войти.

– Нет, нет, нет, - всполошился Горлум. - Не надо. Мы не можем идти дальше. Смеагорл знал это, он так и говорил хоббитам: «Дойдем до Ворот - там поглядим». Он знал, что им не войти, да, да!

–Так что ж ты, на погибель нас притащил сюда?- закричал Сэм, совершенно упустив из виду, что именно этого они и требовали от своего проводника.

– Хозяин велел, - оправдывался Горлум. - Хозяин сказал: привести к Воротам. Добрый Смеагорл привел. Хозяин велел так, умный хозяин!

– Да, я велел, - произнес Фродо. Он был весь в грязи, осунулся от усталости, но взгляд был решителен и ясен. Он не прятался больше. - Я велел так, ибо я намерен войти в Мордор. Другого пути я не знаю, так что войду вот этим. Я не зову с собой никого из вас.

– Нет, нет, хозяин! - застонал Горлум, цепляясь за него в отчаянии. - Не надо так! Не надо. Не бери Сокровище к Нему! Он съест нас, если получит его, съест весь мир! Сохрани Сокровище, добрый хозяин, не обижай Смеагорла. Не отдавай Ему! Или уходи обратно, вернись в хорошие места, а Сокровище отдай Смеагорлу. Да, да, хозяин, отдай! Смеагорл сбережет его, он сделает много добра всем, особенно славным хоббитам. Пусть они идут себе домой! Только не надо в Ворота!

– Я должен войти в Мордор, и я войду, - ответил Фродо. - Если это единственный путь, я пойду им, и будь что будет!

Сэм молчал. Ему довольно было одного взгляда на своего друга, чтобы понять всю бесполезность возражений. Правда, он с самого начала не очень-то верил в успех предприятия, но, как всякий хоббит, не задумывался, как оно там сложится, пока не было нужды. Однако конец рано или поздно должен был наступить. Фродо собирается в Мордор, Сэм отнюдь не собирается отпускать его одного. Там-то они во всяком случае отделаются от Горлума. Но, как выяснилось, Горлум вовсе не рвался от них избавиться. Он упал к ногам Фродо, ломая свои тощие руки и стеная.

– Не сюда, не сюда, хозяин! - умолял он. - Есть другой путь, О да, есть! Другой, темный, скрытый, потайной. Но Смеагорл знает, Смеагорл покажет.

– Другой путь? - переспросил Фродо, испытующе глядя на него.

– Да. Другой путь. Есть. Или был. Смеагорл нашел его. Пойдем и посмотрим, есть ли он там.

– До сих пор ты не говорил о нем.

– Нет. Хозяин не спрашивал. Хозяин не говорил, чего он хочет. Он не сказал бедному Смеагорлу. Он сказал - Смеагорл, приведи нас к Воротам, а тогда - прощай! Смеагорл может уйти, он хороший. А теперь он говорит - я хочу войти в Мордор, прямо здесь. И Смеагорл очень боится, он не хочет терять доброго хозяина, он обещал сберечь Сокровище. Но если хозяин войдет здесь, то оно попадет прямо в Черную Руку. Смеагорл спасет всех. Он помнит другой путь. Славный хозяин! Смеагорл всегда помогает, Смеагорл хороший.

Сэм хмуро разглядывал Горлума. Его грызли сомнения. Похоже, что Горлум действительно был в отчаянии и в самом деле хотел помочь Фродо. Но, вспоминая подслушанный спор, Сэм никак не мог поверить в победу Смеагорла над Горлумом: он помнил, за кем осталось последнее слово. Сэму казалось, что обе половины - Смеагорл и Горлум (мысленно он называл их - Липучка и Вонючка) - помирились только временно, чтобы спасти Кольцо и Хранителя от рук Врага, а потом, улучив момент, овладеть Сокровищем.

«Хорошо еще, что ни тот, ни другой не знают, как Фродо намерен поступить с Кольцом, - размышлял он. - Судя по всему, Вонючка боится Врага настолько, что сразу выдаст нас, если попадется. Фродо надо быть с ним поосторожнее. Он, конечно, умный, умнее любого другого, только слишком мягок, вот в чем беда».

Фродо ответил Горлуму не сразу. Он долго глядел на темные утесы Теснины Духов. Лощина, в которой они укрывались, находилась на склоне холма, немного выше равнины: между нею и верхними бастионами Мораннона шла узкая, глубокая впадина. В утреннем свете были ясно видны сходившиеся у Ворот Мордора дороги. Одна - с запада, другая - с востока, третья шла с юга между мордорскими нагорьями и Великой Рекой и сворачивала в долину у самого холма, где притаились хоббиты. На равнине заметно было движение, словно там шли большие войска; в дыму и тумане блестели копья и шлемы, по дороге скакали всадники. Это напомнило Фродо картину, виденную несколько дней назад - или несколько лет? - с вершины Амон Хена. На мгновение сердце у него дрогнуло от безумной надежды, но она тут же развеялась: не армии Гондора шли против Врага, а отряды вастаков стекались под знамя своего владыки. Внезапно осознав опасность своего положения: днем, на свету, так близко от неприятеля, Фродо поспешно надвинул серый капюшон на голову и спустился ниже в лощину. Потом подошел к Горлуму.

– Слушай, Смеагорл, - сказал он. - Я поверю тебе еще раз. Мне кажется, так уж суждено: тебе - помогать мне, когда, казалось бы, помощи ждать неоткуда, а мне - пользоваться твоей помощью. До сих пор ты оправдывал мое доверие и не нарушил клятву. Я говорю это от сердца, - тут он бросил на Сэма быстрый взгляд. - Дважды мы были в твоей власти, и ты не воспользовался ею, не пытался отнять у меня то, что искал так долго. Надеюсь, так будет и впредь. Но предупреждаю, Смеагорл, ты в опасности!

– Да, да, - проскулил Горлум, - в великой опасности! Смеагорл весь дрожит при одной мысли о ней, но не убежит. Он поможет доброму хозяину!

– Я не о том, - возразил Фродо. - Опасность грозит тебе одному. Ты поклялся Сокровищем. Помни это! Оно может извратить твою клятву тебе на погибель. Оно уже извратило ее. Ты только что проговорился: «Отдай его Смеагорлу», - ты сказал, не говори так больше, не давай этой мысли укрепиться в тебе. Ты никогда не получишь его, но даже стремление к нему может погубить тебя. В крайнем случае, Смеагорл, я надену его, понимаешь? Надену, и ты, раб Сокровища, выполнишь любое мое приказание, хоть бы я велел тебе броситься в огонь.

Сэм глядел на друга одобрительно, но и слегка удивленно, не узнавая ни лица, ни голоса. Он всегда считал Фродо самым мудрым на свете, ну, разве кроме Бильбо и Гэндальфа, но, как это ни странно, расценивал его всегдашнюю мягкость как своего рода слепоту. Горлум, верно, тоже принимал кротость за глупость, но ему это было простительно, он недавно познакомился с Фродо, и эта суровая речь совершенно сокрушила его. Он упал ничком, и от него уже ничего нельзя было добиться, кроме «добрый хозяин» и «бедный Смеагорл».

Фродо подождал немного, потом заговорил уже мягче:

– Ну, Горлум, или Смеагорл, расскажи-ка мне о другом пути. Стоит ли мне ради него сворачивать с прямой дороги? Я тороплюсь.

Но Горлум был так потрясен угрозой, что только скулил и бормотал, умоляя всех сжалиться «над бедным маленьким Смеагорлом». Постепенно он успокоился, и Фродо узнал, что дорога вдоль хребта ведет к Перекрестку, обсаженному большими деревьями. Оттуда правая дорога уходит к Осгилиату и к мостам на Андуине, а средняя - на юг, все дальше и дальше, до самых Великих, вечно беспокойных Вод. Там уйма рыбы, и большие птицы едят ее… «Сславные птицы… но мы никогда не бывали там, нет, никогда не приходилось. А дальше, говорят, лежат другие земли, и Желтый Лик там жжется, и небо всегда ясное, а Люди свирепые и смуглые. Мы не хотим туда…

– Мы тоже, - оборвал Фродо. - Ну, а левая дорога?

– Да, да, левая, - поспешно ответил Горлум, - она ведет наверх, все выше и выше, прямо в Тень. Потом, за черным утесом, вы увидите… увидите эту… это… вы увидите, и вам захочется спрятаться…

– Что увидим?

– Старую крепость, очень старую, очень страшную. Мы слышали рассказы о ней, давно-давно, когда Смеагорл был молод. Да, мы рассказывали много сказок вечерами, под ветлами, на берегу Великой Реки, она тоже тогда была молодая, горлум, горлум! - Он заплакал, бормоча и причитая. Хоббиты терпеливо ждали. - Сказки приходили с юга, - продолжал Горлум, немного успокоившись, - в них говорилось о могучих ясноглазых Людях, об их домах, прочных, как горы, о серебряном венце короля и о Белом Дереве - чудесные такие истории. Люди строили высокие башни, и вот они выстроили одну серебристо-белую, а в ней хранился сияющий и круглый, как луна, камень, а вокруг - высокие белые стены. Да, много рассказывали сказок о Лунной Башне…

– Должно быть, это Минас Итиль. Его выстроил Исилдур, сын Элендила, тот Исилдур, который отрубил Врагу палец… - объяснил Фродо.

– Да, у Черной Руки лишь четыре пальца, но и их довольно, - Горлума передернуло. - И Он ненавидел эту Лунную крепость.

– А что он не ненавидит? - вздохнул Фродо. - Ладно, нам-то, что толку с этой крепости?

– Она стоит по-прежнему, - пояснил Горлум, - и гордые башни, и белые дома, и стены, но они теперь ужасные. Путники дрожат, когда видят их, они обходят их далеко-далеко. Но хозяин пойдет туда. Тот, второй путь - он как раз проходит мимо крепости. Горы там ниже, дорога все вверх, вверх, а потом вниз, вниз… в Горгорат, - добавил он шепотом и сильно вздрогнул.

– Ну и чем это лучше? - спросил Сэм. - Враг-то свои дороги знает, значит, и ту охраняет. Крепость-то не пустая, верно?

– Нет, не пусстая, - прошипел Горлум. - Она только кажется пустой, но там орки, да, орки, и другие, еще страшнее… Дорога идет в тени и входит в Ворота, а там - Безмолвные Стражи, и от них ничего не скроется.

– Так, так, так, - сказал Сэм, - значит, ты предлагаешь нам прогуляться на юг, чтобы в конце концов снова попасть в такой же тупик?

– Нет! - зашептал Горлум. - Хоббиты должны увидеть, должны понять. Он никого не ждет оттуда. Его Око смотрит повсюду, но не везде одинаково. Он не может видеть все сразу, пока не может. Он захватил всю страну, до самой Реки, Он стережет мосты, Он думает, что никто не подойдет к Лунной Башне, если не прорвется через мосты, а тогда Он будет знать…

– Я смотрю, тебе неплохо известно, что Он думает и что делает, - заметил Сэм. - Может, ты повидался с Ним недавно? Или только поболтал с орками?

– Ззлой Сэм, ззлой, нехороший! - прошипел Горлум, метнув на него злобный взгляд. Потом он обратился к Фродо: - Смеагорл говорил с орками, да, еще до того, как встретил хозяина. И с другими тоже. Он ходил очень далеко. Так все говорят: самая большая опасность для Него здесь, на севере. Он скоро выйдет из Черных Ворот, только оттуда может выйти большое войско. Но на западе Он ничего не боится, потому что там стоят Безмолвные Стражи.

– Вот как? - насмешливо произнес Сэм. - А мы, значит, должны подойти, постучаться и спросить этих самых Стражей, как пройти в Мордор? А они такие безмолвные, что ничего нам не скажут, а проводят туда молча? Ну нет. Это можно и здесь сделать, незачем тащиться так далеко.

– Не ссметь шутить с этим! - прошипел Горлум. - Это не смешно, нет! Никому не надо ходить в Мордор. Но если хозяин говорит: «Я хочу», надо попробовать. А в страшную крепость не ходить, конечно, нет. Смеагорл поможет, славный Смеагорл. Ему никто не говорит, зачем это все, но он поможет. Он нашел. Он знает.

– Что ты нашел? - спросил Фродо.

Горлум опять припал к земле и зашептал:

– Тропинку в горах. Все вверх, вверх, а потом - лестница, да, очень длинная, узкая, а потом еще одна, а потом… потом подземный ход, очень темный, очень длинный, и тропа выходит высоко над дорогой. Так Смеагорл уходил из Мрака. Давно, очень давно. Может, тропы уже и нет, а может, и есть.

– Мне это не нравится, - категорически заявил Сэм. - Слишком просто. Если есть тропа, должна же она охраняться. Стерегут ее, Горлум? - ему показалось, что в глазах Горлума мелькнул зеленый огонек. Горлум не ответил, только пробормотал что-то.

– Так ее не охраняют? - сурово спросил Фродо. - И ты убежал от Мрака, Смеагорл? А может, тебя выпустили? Интересно, зачем? По крайней мере так думал Арагорн, когда словил тебя на Гиблых Болотах, несколько лет назад.

– Это ложжь! - прошипел Горлум, злобно сверкнув глазами при имени Арагорна. - Я убежал, убежал сам! Мне было велено искать Сокровище, да, и я искал, но не для Черного. Оно было наше, мое. Я убежал!

Фродо почувствовал, что сейчас Горлум говорит правду: он действительно нашел какой-то путь, чтобы уйти из Мордора, и верил, что нашел его сам. Фродо заметил, что Горлум говорит «я», а это было признаком тех редких моментов, когда прежняя честная натура брала в нем верх. Но, веря сейчас Горлуму, Фродо помнил и о коварстве Врага. «Бегство» могло быть подстроено, в Черной Крепости не могли не знать о нем. Ясно было, что Горлум чего-то не договаривает.

– Я тебя спрашиваю, - повторил он, - охраняют ее?

Но Горлум обиделся. Не так уж часто он говорил правду, и вот, когда он сказал ее наконец, ему не поверили! Он упрямо продолжал молчать.

– Стерегут ее? - повысил голос Фродо.

– Да, может быть, - угрюмо отозвался Горлум. - Безопасных мест там нету. Но хозяин должен попробовать или возвращаться домой. Других путей нет.

Горлум не назвал крепость на перевале, а называлась она Кирит Унгол. Это было зловещее имя. Арагорн объяснил бы его смысл, Гэндальф предостерег бы против нее. Но Арагорн был далеко, а Гэндальф погиб на глазах у Фродо, который и представить не мог, что именно в этот миг Гэндальф в Ортханке спорит с Саруманом, а мысли мага сосредоточены на помощи хоббитам.

Может быть, Фродо, сам того не зная, ощутил их… Во всяком случае, он долго сидел, опустив голову, стараясь припомнить все, что Гэндальф говорил ему, но не нашел в памяти никакого совета. Гэндальф покинул их слишком рано, когда Страна Мрака была еще слишком далеко, и они никогда не говорили, как войти туда. Может, и Гэндальф не знал этого. Он побывал однажды в Дол Гулдуре, твердыне Врага на севере, но бывал ли он в Мордоре с тех пор, как там укрепился Саурон, приближался ли к Ородруину или к Барад Дуру? Фродо чувствовал, что нет. И вот теперь он, простой хоббит, должен попасть туда, куда не сумел или не посмел попасть ни один мудрый и сильный. Что ж, значит, такова его судьба. Он ведь сам принял на себя это бремя, сидя в своем домике, у камина, в далекий весенний день… Это было так давно и странно, как будто в давней повести из времен юности мира, когда два благих дерева еще стояли в цвету… И вот он на распутье. Какую дорогу выбрать? А если впереди и там и там только ужас и смерть, то зачем выбирать?

Время шло. Над лощиной лежала почти осязаемая тишина. Бледное небо казалось далеким-далеким, по нему плыли клочья дыма, похожие на чьи-то мрачные мысли.

Даже орел не разглядел бы хоббитов против солнца - неподвижных, согнувшихся под тяжким бременем, закутанных в тонкие серые плащи. Разве что Горлума он мог бы заметить - да и то принял бы за остов ребенка, лежащий среди камней и едва прикрытый истлевшими лохмотьями.

Голова Фродо склонилась почти до колен, Сэм же, напротив, сидел, закинув руки за голову, глядя из-под капюшона в пустое небо. И вдруг в бледной голубизне появилось что-то живое, движущееся, потом еще и еще… Это были крылатые существа, каких Сэм никогда не видел. Однако он сразу почувствовал, несмотря на расстояние, какие они огромные, с широченными крыльями… Он зажмурился, сжался в комок, охваченный тем вещим ужасом, какой испытал недавно на болотах, услышав голос Черного Всадника. На этот раз угроза была очень далекой, но Фродо тоже ощутил ее: он вздрогнул и шевельнулся, но не поднял головы. Горлум сжался под камнем, как испуганный паук. Крылатые тени сделали круг и умчались, снижаясь, обратно в Мордор.

Сэм перевел дух.

– Там, вверху, Всадники, - хрипло прошептал он. - Я их видел. Как вы думаете, заметили они нас? Далеко ведь было, а? И потом, если это те же Всадники, что и раньше, то они плохо видят днем, да?

– Кажется, да, - ответил Фродо. - Но их кони видят, а эти, крылатые, на которых они летают теперь, они могут быть зорче всех остальных. Они словно разыскивают что-то. Боюсь, Враг настороже.

Ощущение угрозы исчезло, и невидимая завеса, оделявшая их от мира, поднялась. Сразу вернулось сознание опасности. Но Фродо все еще молчал. Он сидел, закрыв глаза, словно в дремоте, наверное советовался со своим сердцем. Наконец встал. Они думали услышать его решение, но он - только прошептал:

– Тсс! Что это?

Снова накатил страх. Они услышали хриплые голоса, крики и пение, сначала издали, потом все ближе. Им вдруг пришло в голову, что Черные Крылья выследили их и теперь наслали полчища воинов, идущих за ними; любая скорость казалась доступной этим исчадиям Врага. Припав к земле, хоббиты прислушивались. Голоса и лязг оружия раздавались совсем близко. Фродо и Сэм привстали и обнажили мечи, готовясь к схватке. О бегстве нечего было и думать.

Горлум медленно приподнялся и пополз к краю лощины. Он полз осторожно, дюйм за дюймом, потом выглянул между камней и сам стал неотличим от них. Голоса начали отдаляться, постепенно затихая. Далеко, у бастионов Мораннона, прозвучала труба. Горлум тихонько соскользнул обратно.

– Люди идут в Мордор, - прошептал он. - Чернолицые. Мы еще не видели таких, нет, Смеагорл не видел. Они страшные. Черные глаза, и черные волосы, и золотые кольца в ушах - да, много золота! И на щеках красная краска, и красные плащи, и кончики копий тоже красные, и круглые щиты, желтые и черные, с большими шипами. Очень страшные люди, очень свирепые. Такие же, как орки. Смеагорл думает - они с юга, с далекого юга. Все время приходят люди в Мордор. Когда-нибудь там соберутся все племена.

– С юга? - спросил Сэм, от любопытства забывая о своих страхах. - А елефантов с ними нет?

– Кого-кого? - опешил Горлум. Потом потряс головой и решительно заявил: - Нету. А кто это?

Сэм встал прямо, по привычке заложил руки за спину (так он всегда делал перед тем, как «рассказывать стих») и начал:

Я сер, как мышь,

Я выше крыш,

А нос мой как змея.

Мой лоб как стол,

Нога как ствол,

Иду - дрожит земля.

Хожу, брожу,

Кружу, крушу,

Впечатываю шаг.

Могуч мой стан,

И ураган

Живет в моих ушах.

Когда поесть

Желаю всласть -

Беда невелика,

Поскольку есть

Большая пасть,

А в ней торчат рога.

И тот, кто вдруг,

Попав на юг,

Увидится со мной,

Решит, что он

Увидел сон,

Навеянный жарой.

– Вот, - сказал он, кончив декламировать, - такой у нас в Шире стишок есть. Чепуха, может, а может и нет. К нам ведь тоже вести с юга доходят. В давние дни хоббиты и туда и обратно путешествовали. Не то чтобы все вернулись, и не то чтобы стоило всему верить, что рассказывали… «Вести из Брыля, - как говорится, - не шире, чем слухи в Шире». Но я сам слышал про Большой Народ из Полуденных Стран. Мы их Смугляками звали. Говорят, они воюют на елефантах. И дома, и башни у елефантов на спинах, и всякое такое, будто они скалы ворочают и деревья ломают. Вот ты сказал: «Люди с юга, в красном и золотом», я сразу и спросил: «А елефанты есть?» Если б были, я хоть бы одним глазком глянул. Эх, да что теперь. Видать, не судьба мне елефантов увидеть. Может, их и вовсе нет, - он тяжко вздохнул.

– Нет, нету таких, - сердито заворчал Горлум. - Смеагорл о таких не слышал. Смеагорл не хочет их видеть. Он не хочет, чтобы они были. Он хочет уйти отсюда. Он хочет, чтобы хозяин ушел. Славный хозяин пойдет со Смеагорлом?

Фродо встал. Его рассмешила старая детская песенка, и смех помог ему решиться.

– Нам бы тысячу твоих елефантов, и чтоб впереди, на самом большом и белом - Гэндальф, - сказал он. - Тогда бы мы, может, и прорвались в эту треклятую страну. Ничего не поделаешь, придется обойтись парой усталых ног. Ну что же, Смеагорл, пусть третий раз будет решающим. Я пойду с тобой.

– Умный хозяин, добрый хозяин, славный хозяин! - восторженно вскричал Горлум, ластясь к коленям Фродо. - Добрый, умный! Теперь отдохните, мои славные, ложитесь в тени, у самых камней. Отдыхайте, пока Желтый Лик не скроется. А тогда мы пойдем, быстро-быстро, как тени!