Очерк V КЛЮЧЕВОЙ ПЕРИОД РУССКОЙ ИСТОРИИ 5 страница

Декабрист М.С. Лунин был обращен в иезуитизм самим де Местром.* Несмотря на это, он спокойно обретался в среде масонов, но был, не в пример им, до аскетизма радикален, стоек и непримирим.³⁶

* Об этом свидетельствует декабрист Г.С. Батеньков.

Такова в общих чертах была более глубокая и более истинная расстановка сил в движении декабристов. Мы касаемся ее ради двух целей: чтобы показать, в каких условиях действовал Александр I, и чтобы представить себе, к чему свелось бы дело в случае победы декабристов. Их намерения, как мы уже говорили, были во многом возвышенными и имели в виду пользу России. Но иначе обстояло дело со средствами к их осуществлению.** Перед декабристами еще живо стоял пример кровавого террора французской революции, и они думали о том, как избежать его в России. По этому вопросу их взгляды расходились. Пестель стоял за военную диктатуру, за немедленное уничтожение всей царской семьи; князь С.П.Трубецкой был сторонником конституционной монархии. Никто из декабристов вообще не представлял себе, какой должна была стать верховная власть после переворота. Этому вопросу хотел посвятить 6-ю главу своей "Русской правды" Пестель, но она так и не была написана. Против военной диктатуры выступало все Северное общество; Никита Муравьев категорически возражал против убийства царской семьи. Стоявший за республику Рылеев говорил о Пестеле, что это "человек, опасный для России". А самому Рылееву бывший с ним в дружбе Хомяков доказывал, что все они "вовсе не либералы, а лишь хотят заменить единодержавие тиранством вооруженного меньшинства", поскольку "всякий военный бунт безнравственен".

** Хотя не все было возвышенным в намерениях. Так, в конституционные планы Пестеля не входило наделение женщин избирательными правами; он был против участия в перевороте солдат, т.е. народа. В идеальном обществе, которое намеревались построить декабристы, Н.Муравьев считал полезным наравне с изданием книг, газет, учреждением библиотек, ввести всеобщее доносительство; Христианство предлагалось заменить некоей новой религией "Верховного существа"; накануне восстания В.К.Кюхельбекер делает набросок поэмы, герой которой - человек-демон, циничный и гордый, и т.п.

Будучи не способны согласовать свои взгляды по самым главным вопросам, декабристы начали обманывать друг друга. В тайне от Северного общества Пестель принялся создавать в Петербурге свою группу, которая бы не возражала против его идеи ввести военную диктатуру. Вместе с Луниным он создал террористическую организацию цареубийц, куда вошли члены Общества Соединенных славян - горячие сторонники терроризма. Руководство тайных обществ сошлось на решении создать после восстания Великий собор и на нем решить: быть ли республике или конституционной монархии, а одновременно с этим Рылеев подучал Каховского пробраться тайком в Зимний дворец и убить Николая I, и так поставить всех перед свершившимся фактом.

Вникая во все эти подробности движения декабристов, приходишь к одному-единственному выводу: если бы их выступление 14 декабря 1825 года увенчалось успехом, то в России началось бы все то, что имело место во Франции, только масштабы были бы несравненно шире.* Недаром Пушкин в заключение "Капитанской дочки" писал: "Не приведи Бог видеть русский бунт, - бессмысленный и беспощадный. Те, кто замышляют у нас невозможные перевороты, или молоды и не знают нашего народа или уж люди жестокосердные, коим чужая головушка - полушка, да и своя шейка копейка". Но бунт и революция, возразят нам, - вещи разные. Несомненно это так, если революцию понимать в розенкрейцерском смысле. Каков он - об этом можно узнать у П.Я.Чаадаева, который в связи с испанской революцией 1820 года сказал: "Революция, завершенная в 8 месяцев, при этом ни одной капли пролитой крови, никакой резни, никакого разрушения, полное отсутствие насилия, одним словом, ничего, что могло бы запятнать столь прекрасное дело...".

* Но предположим все же, что совершив переворот, они удержали бы террор в узде, что было бы тогда? Тогда Россия стала бы на капиталистический путь развития, и к концу XIX века ей в мире не было бы равных по силе. Но этого не допустили бы ни в коем случае, и потому у декабристов было два пути: поражение или повторение якобинской диктатуры.

Ничего подобного не сулил декабрьский переворот. А если так, то остается признать, что в случае победы декабристов Россия не увидела бы ни Гоголя, ни Достоевского, ни Толстого, ни Вл. Соловьева, одним словом, всей той могучей плеяды деятелей русской культуры XIX в., без которой Россия уже не Россия. Была бы устранена сама физическая основа для их возникновения.³⁷

Исследователи обнаружили, что восстание декабристов готовилось на более поздний срок. И это, видимо, так. Их преждевременное выступление было вызвано действиями Александра I. Он, конечно, знал все, или почти все о том, что готовится. Ясна ему была и его собственная роль: подобно Людовику XVI, он должен был пойти на ряд уступок, способствующих подготовке революции, в то же время заслоняя ее своей фигурой до нужного момента. Он сделал попытку, подобно отцу, обуздать "безумие лож", наложив на них запрет в 1822 г., но нелегально работа пошла еще активнее. И тогда у него созрело решение уйти с политической сцены и вообще потеряться в безвестности. Его брат Николай был человеком более волевым, и Александр упросил его занять трон вместо старшего великого князя Константина.* Последний не возражал, не находя себя способным на предстоявшую борьбу.

* Имеется свидетельство, что Николай побледнел от испуга, когда впервые услышал от Александра о намерении передать ему трон, а его жена едва не упала в обморок.

Уход Александра спутал заговорщикам все карты. Они поняли, что о постепенной подготовке революции без Александра не может быть и речи (что они и не могли ему потом простить). Было решено выступать немедленно и, если не сокрушить, то хотя бы сильно потрясти режим.

Разгромив декабристов, Николай I оказался в еще более трудном положении, чем Александр I. Деятельность лож не была пресечена ни в малейшей степени. Революционное движение резко пошло в гору. Крымская война со всей откровенностью обнаружила истинную расстановку сил по отношению к России. Кроме того, во всех частях аппарата управления начинают все сильнее проявляться инспирации двойника самодержавия, создавая новое тотальное торможение во всей духовной и общественной жизни страны. Не выдержав всего этого, Николай I покончил с собой. Его сын, Александр II, совершил, наконец, освобождение крестьян, но был убит "борцами за демократию".

После восстания декабристов Россия постепенно превращается в некий паровой котел, в который нагнетают пар, закрывая при этом все клапаны. Такой характер принимает действие в ней люциферических и ариманических сил, стремящихся помешать приходу шестой, славяно-германской культурной эпохи. Их действие проходит через всю историю России в некоем ритме, в котором их разрушительная сила, взаимозаменяясь, вторгается то извне, то изнутри. В общих чертах этот ритм имеет следующий вид:

Наиважнейшая задача России состоит в том, чтобы выйти из этого гибельного ритма, чтобы с твердой силой отстаивать равновесие, свое положение середины, укрепляясь тем, что дает опору всему - силой Христа. Универсальный принцип развития в эпоху души сознательной состоит в том, что как целые народы, так и отдельный человек осуществляют в себе равновесное отношение трех сил: влекущей от Земли к абстрактному духу силы Люцифера, сковывающей в материи, привязывающей к земле силы Аримана и удерживающей обе эти силы в равновесии, что делает человека гражданином двух миров - земного и небесного, силы Христа.