Речка александра твардовского 1 страница

ПТИЦА СИРИН

Чтоб путь житейский

Был не страшен,

Среди затейливой резьбы

Ее обличьем

Был украшен

Конек прадедовской избы.

В ее существованье веря,

Как в домового,

Как в судьбу,

Входили мы, не хлопнув дверью,

В родную дедову избу...

В хранимой небом

Темной сини

Звезда высокая взойдет:

Накличет счастья

Птица Сирин

И молча бровью поведет.

По-человечьи улыбнется,

На наше счастье поглядит.

Но вот по-птичьи

Встрепенется

И недалеко отлетит.

И будет где-то с нами рядом

Незримо

И тревожно жить,

Чтоб ниву не побило градом,

Чтоб нам не довелось тужить,

Чтоб горе мимо проходило,

Невзгоды были позади...

Чтоб смерть с косою

Погодила,

Она ей скажет:

— Погоди!

Она возденет крылья-руки,

Как птаха над родным гнездом,

Чтоб в доме были

Дети, внуки

И были правнуки потом.

Она заботы не боится,

Семейный сторожит очаг.

И свет неведомый струится

В ее невидимых очах...

В любом краю большой России,

Как и в былые времена,

Она незрима,

Птица Сирин,

Но доброта ее

Видна.

НЕ ХОДИТЕ НА РУСЬ...

— Не ходите на Русь! —

Мономах обращался к соседям.

— Кто с мечом к нам придет,

От меча и погибнет! —

Сказал

Светлый князь Александр.

И в немеркнущей вечно победе

Правоту этих слов

Справедливым мечом доказал.

— Не ходите на Русь...

Но топтали чужие подковы

Золотые поля,

Золотые сердца

И тела.

И тогда

Князь Димитрий

Пришел на свое Куликово —

Поле жизни, где русичей

Слава ждала!

— Не ходите на Русь!..

Но богатства Руси

Истомили

Тех, кому как вода

Мирных пахарей алая кровь.

Поднимался Пожарский,

Вставали Сусанин и Минин,

И недолгий покой

Обретало Отечество вновь.

Вражья сила текла

И текла,

Словно черная лава.

Но вставал над Россией

Могущества полдень — Петров.

— Кто с мечом к нам придет...

И Полтавской баталии слава

Доказала опять

Правоту

Тех пророческих слов.

Сколько ж пахарей

Ты потеряла, Россия,

Сколько лучших сынов

Отдала ты кровавым векам!

— Не ходите на Русь! —

Об одном ты веками просила,

Не к друзьям обращаясь,

А только к врагам.

А враги не внимали

Сердечному слову.

Им бы славу твою затоптать,

Твой народ покорить.

Бородинское поле

Смогло повторить

Куликово,

Поле брани Полтавской

Со славой

Смогло повторить!

Не ходите на Русь!..

Светом ленинской правды согреты,

Мы под Псковом

И Нарвой

На битву уверенно шли.

Мы боролись за мир,

На века утвержденный декретом,

Интервенцию стерли

С лица нашей мирной земли.

Мы боролись за мир,

Пятилеткам даря ускоренье,

Патриотов растили

Во славу отчизны своей.

Но фашистские тучи

По-паучьи

Зловещею тенью,

Смрадным запахом гари

Достали до наших полей.

Вся страна поднялась

На святую борьбу.

И «Союз нерушимый»,

Как сказано в Гимне,

Отстоял в тех сраженьях

Ленинизма судьбу...

И Мамаев курган

Будет вечно гордиться сынами,

Что живыми и мертвыми

Родине были верны.

И всегда над Кремлем

Будет реять

Победное знамя,

На века осенив

Ратный путь патриотов страны.

— Не ходите на Русь! —

Повторяем слова Мономаха.

— Кто с мечом к нам придет... —

Вспоминаем пророческий слог,

— Не ходите на Русь! —

Мы врагам говорим не из страха.

Кто с мечом к нам придет,

С тем народ будет подлинно строг.

Вы, конструкторы войн,

Демонстранты насилья и силы,

Что пугать нас войной —

Звездной или иной!

Мрачный памятник вам —

Вами созданный смерч Хиросимы —

Он ведь может, увы,

Прошуметь и над вашей страной!

И «рукою Москвы»

Не пугайте всех мыслящих здраво!

О войне и о мире,

Скажите, что знаете вы?..

День сегодняшний Родины,

С прошлой сомкнувшийся славой,

Стал рукою рабочей

И мирной Москвы.

Все народы земли

Жить должны словно братья

И друг другу внимать

Безо всяких помех.

А рука у Москвы

Лишь для рукопожатья,

Не для рукоприкладства,

Которым пугаете всех.

И космической силой

Страшить погодите.

Нам судьба повелела

Планету беречь.

Не ходите на Русь,

На Советскую Русь

Не ходите!

Пусть он в ножнах

Пребудет,

Земной справедливости

Меч!

Позабудьте слова:

Победителей, дескать, не судят.

Все правительства мира

Понять в наше время должны,

Что в грядущей войне

Победителей

Вовсе не будет,

Ни врачи и ни судьи

Планете не станут нужны!

ИСТИНА

И. Я. Васильеву

Есть истина —

Об этом каждый скажет,

И кто о ней не вспомнит в горький час:

Мы вышли из земли.

Уйдем туда же,

Чтоб стали травы выше после нас.

Чтоб после нас

Земля не оскудела.

Мы слишком много взяли у нее,

Чтоб не отдать ей собственное тело,

Которое

С рожденья

Не твое.

Ты помни эту истину

И слиться

Спеши с природой, вызрев наконец.

Довольствуйся,

Что ты — ее частица,

Ее творенья светлого венец.

И вот когда ты осознаешь эту

Тебя с землей связующую нить,

Ты будешь жить

Предчувствием рассвета,

Желанием добро на ней творить.

Пусть будет черный дождь

И черный ветер —

Дыши надеждой,

Верою дыши.

И помни, раздавая свет души:

Не гаснет солнце

Оттого, что светит!..

Земле доверься,

Ставшею Отчизной,

Поверь любимой,

Ставшею твоей.

Она тебе

Во имя вечной жизни

Подарит настоящих сыновей.

Неправда то, что все на свете тленно.

Нетленны наши добрые дела.

Перед безлюдным холодом вселенной —

Поток людского света и тепла!

И если есть на этом свете братство,

То только потому,

Что до конца

Земное

Бескорыстное богатство

Людские не растратили сердца.

И не растратят,

Как бы ни стремились

Людские души ложью обокрасть...

Живи,

Чтоб в мире

Процветала милость,

А в годы бед —

Неистовая страсть.

Чтоб каждому

В последний час

Хотелось

Сказать земле:

— За все благодарю.

Прими мое бесчувственное тело,

Я жил в борьбе,

Но мир тебе дарю!

ПЕРВЫЙ УЧИТЕЛЬ

Памяти А. А. Коваленкова

Я помню сожженные села

И после победного дня

Пустую

Холодную школу,

Где четверо кроме меня,

Где нам однорукий учитель

Рассказывал про Сталинград...

Я помню

Поношенный китель

И пятна — следы от наград.

Он жил одиноко при школе

И в класс приходил налегке.

И медленно

Левой рукою

Слова

Выводил

На доске.

Мелок под рукою крошился.

Учитель не мог нам сказать,

Что заново с нами

Учился

Умению ровно писать.

Ему мы во всем подражали —

Таков был ребячий закон.

И пусть мы неровно писали,

Зато мы писали, как он.

Зато из рассказов недлинных

Под шорох осенней листвы

Мы знали

Про взятье Берлина

И про оборону Москвы.

Дымок от землянок лучился

Жестокой печалью земли.

— Любите, ребята, Отчизну,

Ее мы в бою сберегли...

И слово заветное это

Я множество раз выводил.

И столько душевного света

В звучанье его находил!

А после

Поношенный китель

Я помню как злую судьбу —

Лежал в нем

Мой первый учитель

В некрашеном светлом гробу.

Ушел, говорили, до срока,

Все беды теперь позади.

Рука его

Так одиноко

Лежала на впалой груди!

Могилу

Землей закидали.

И женщины

Тихо рыдали.

И кто-то негромко сказал:

— Медалей-то, бабы, медалей!

Ить он никогда не казал...

Мой первый учитель!

Не вправе

Забыть о тебе никогда.

Пусть жил ты и умер не в славе —

Ты с нами идешь сквозь года.

Тебе я обязан

Всем чистым,

Всем светлым,

Что есть на земле,

И думой о судьбах Отчизны,

Что нес ты на светлом челе!

ЧУВСТВО РОДИНЫ

Родина, суровая и милая,

Помнит все жестокие бои...

Вырастают звезды над могилами,

Славят жизнь по рощам соловьи.

Что грозы железная мелодия,

Радость

Или горькая нужда?!

Все проходит.

Остается — Родина,

То, что не изменит никогда.

С ней живут,

Любя, страдая, радуясь,

Падая и поднимаясь ввысь.

Над грозою

Торжествует радуга,

Над бедою

Торжествует жизнь!

Медленно история листается,

Летописный тяжелеет слог,

Все стареет.

Родина не старится,

Не пускает старость на порог.

Мы прошли столетия с Россиею

От сохи до звездного крыла.

А взгляни — все то же небо синее

И над Волгой та же тень орла.

Те же травы к солнцу поднимаются,

Так же розов неотцветший сад,

Так же любят, и с любовью маются,

И страдают, как века назад.

И еще немало будет пройдено,

Коль зовут в грядущее пути.

Но святей и чище чувства Родины

Людям никогда не обрести.

Медленно

История листается.

Все пройдет, а Родина —

Останется.

* * *

Жить охота

Века.

Жаль, что жизнь

Коротка.

Я учился ходить,

Я шагал,

Я бежал,

Обгоняя, казалось бы, время.

По деревьям,

Которые в детстве сажал,

Примечаю,

Что с ними старею.

По тому,

Как стареют артисты кино,

По тому,

Как их многих не стало,

Примечаю давно,

Замечаю давно,

Верь не верь,

Приближается старость.

По сухому ручью,

Что нас в детстве поил,

По деревне,

Что городом стала, —

Отмечаю я время,

В которое жил,

И не верю,

Что близится старость.

По тому,

Как мелеет родная река,

Что веками мелеть

Не хотела,

Сознаю с изумленьем,

Сколь жизнь коротка,

И мечтаю

Управиться с делом.

Как же я не заметил

Потери ручья!

Неужели все в мире

Не вечно?

По тому,

Как взрослеют мои сыновья,

Понимаю,

Что жизнь быстротечна.

Быстротечна.

Быстрей полноводной реки

Да и скорости звука и света.

Исчезают начала,

Точней — родники,

На глазах у скорбящей планеты.

Оглянусь

И почувствую горечь земли,

Осязая покой нелюдимый.

По могилам солдат,

Что с победой пришли,

Вижу время,

Что невозвратимо.

Если б все осознали,

Как жизнь коротка,

Как земля хороша

На рассвете,

Смог ожить бы ручей

От корней родника,

Став подарком

Тревожной планете.

Будет ЖИЗНЬ на земле

Навсегда,

На века,

Если все осознают,

Сколь жизнь

Коротка.

***

В. А. Таболину

Какое счастье —

Дом родной иметь,

Иметь колодец с глубиной земною.

Какое счастье —

Мир запечатлеть,

Пожалованный отчей стороною.

Запечатлеть

Зеленый дым ветлы,

И пар

Над свежеиспеченным хлебом,

И глубину

Распахнутого хлева

С молочным духом сена и весны.

Запечатлеть

Тепло в пустых сенях,

Ребят,

Которым лужи не помеха,

И мужика,

Что думает, как ехать —

То ль на телеге,

То ли на санях.

Весною

Тянет в отчие края,

К тому ж родился я в конце апреля,

Когда вода спадала,

Птицы пели —

Все до единой,

Кроме соловья.

Я всякий раз по-новому гляжу

На то, чем жил

И чем живу отныне,

И все же большей, чем земля,

Святыни

На белом свете я не нахожу.

Казалось бы,

Земля везде одна,

Но тянет к той,

Возникшей от порога,

Где ждут меня,

Печалятся немного,

Особенно когда грядет весна.

Какое счастье —

Родину иметь,

Где жизни нет без ласки и привета,

Где я вступил

В сороковое лето,

Сумев навек весну запечатлеть!

* * *

Поэты

Одиноки,

Как планеты.

Поэтов так же мало,

Как планет,

Которые своим неслышным светом

Соединяют миллионы лет.

Поэты одиноки.

Это верно.

И в гордом одиночестве

Они —

Как в прошлые,

Так в нынешние дни —

И соль земли,

И кровь ее,

И нервы.

Они —

Людская боль,

Людская речь,

Донесшая народные преданья,

Любое из которых —

Мирозданье,

Что суждено поэтам уберечь.

Отзывчивы на боль,

На скорбь,

На грусть,

Поэты —

Вряд ли может быть иначе —

Скорбят,

Грустят,

Болеют,

Даже плачут,

Свои стихи читая наизусть.

Поэтов кровь

Фильтрует боль земли,

Худые или радостные вести.

Пусть каждый одинок из них!

Все вместе —

Небесный свод со звездами вдали.

ПОЛЕ-ПОЛЮШКО

Под парящим

Облаком,

Над палящим

Зноем

Жаворонок пробует

Голос неземной.

Здравствуй, здравствуй, поле,

С детских лет родное,

Мир тебе

Под солнышком,

Мир

И под луной!

Здравствуй, здравствуй, поле,

Ставшее судьбою,

Над тобой,

Как в юности,

Горит моя звезда.

Ты в годину битвы

Было полем боя,

Стало полем-полюшком

В мирные года.

Поле русской славы,

Поле бывшей брани,

Здесь в боях решалась

И моя судьба.

Из земли израненной,

Из земли кровавой

Памятником павшим

Поднялись хлеба.

Волны ржи

Волнуются

Тихо и устало,

К горизонту катятся,

Как года мои...

Сколько же ты, полюшко,

Видело-видАло,

Кроме пота пахаря,

Кроме слез жнеи!

Сколько же ты,

Полюшко,

Судеб сохранило,

Скольким

В край бессмертия

Проторило след!..

Но жива,

Как прежде,

Солнечная нива —

Кажется,

Что смерти

В самом деле нет.

Где б я ни был,

Слышу

Хлебороба голос,

Из краев бессмертия

Обращенный к нам:

— Берегите во поле

Даже малый колос,

Вызрел он на крови

С потом пополам.

Под парящим

Облаком,

Над палящим

Зноем

Жаворонок пробует

Голос неземной.

Славься,

Славься, поле,

С детских лет родное,

Мир тебе

Под солнышком,

Мир

И под луной!

МОРСКАЯ ПЕХОТА

Моему дяде

Василию Алексеевичу Фирсову

Четко —

Черные бушлаты.

Резко —

Белые снега.

Ярко —

Бляхи золотые.

Значит, жизнь недорога!

— Есть вопросы?

— Нет вопросов!

Будем драться,

Так их мать!.. —

Не дают себя матросы

Переобмундировать.

— Вы в бушлатах

Как мишени

И в ночи

Видны как днем!.. —

Но матросы отвечают:

— Мы матросами умрем.

Не изменим форме флота

И приказу вопреки.

По нужде мы лишь пехота,

А по сути —

Моряки!

Что в шинелях,

Что в бушлатах,

Всем от смерти не уйти...

Дудка боцмана сияет,

Словно крестик, на груди.

Щедро выданы патроны.

Винтари наперевес.

На пути врага

Заслоном

Вырастает

Черный лес!

В маскировочных халатах

Немцы

Пачкают снега.

Вот «Ура!» с российским матом

Заглушает

Лай врага!

Черной смертью,

Черной местью —

Вал российских моряков!

Побеждать легко им

Вместе,

Вместе

Умирать легко...

Немцы прятались за танки.

Но с гранатами

Вставал

И атаку за атакой

Отбивал

Матросский вал!

Новоявленным убийцам

И во сне

И наяву

Не прорваться,

Не пробиться

Во престольный град —

Москву!..

Четко —

Черные бушлаты.

Резко —

Белые снега.

Ярко —

Бляхи золотые.

Жизнь была недорога!

Никакая канонада

Не пробудит

Тех ребят,

Что в обнимку со снегами

На снегах холодных спят.

Крепко спят они,

Как будто

Их покой лелеет тишь.

Что ж ты, боцманская дудка,

Им подъем не просвистишь?

Боцман мертв.

Он с смертью занят.

Тишь победная окрест...

И с груди,

Как тяжкий крест,

Дудка боцмана сползает.

* * *

Представь себе:

Отныне солнца нет.

Застыли родники, пожухли травы,

А ты — живешь

И не имеешь права

Поверить,

Что отныне солнца нет.

Не веришь ты,

Но видишь —

Солнца нет.

Как страшно знать,

Что нет на этом свете

И той звезды,

Что в горький час осветит

Твою дорогу радостей и бед.

Да, солнца нет!

Темно в твоих очах,

И сердце начинает гулко биться,

И, ветром опахнув,

Ночная птица

Скользит неслышно около плеча.

Ни молнии. Ни радуги. Ни зги.

Лишь вороны с проворным криком вьются

Да суетно

Во мраке раздаются

Недобрых дел жестокие шаги.

Вся грязь и ложь повылезли наверх.

Над вечной правдой вызрела неправда.

Ты спрашиваешь:

— Что же будет завтра? —

И слышишь той неправды жуткий смех.

Ты убедился

В том, что солнца нет?

Но есть надежда,

Убедившись в этом,

Вернуть земле хотя б частицу света,

Что дал тебе когда-то солнца свет.

Ну, где она?

Похоже, растерял.

Растратил свет

Еще при свете солнца!

И там, где было ясное оконце,

Зияет черной пустоты провал.

Но все ли растеряли

Искры свет,

Что сердцем,

Словно кремнем, высекают?

Не все!

Ты видишь — искры возникают,

Им нет числа,

Как и названья нет.

Фантазия...

Но ты, мой друг,

Пойми,

Что солнце

Лишь до той поры пребудет,

Покамест на земле

Он дорог людям —

Тот свет,

Который сделал их людьми.

И ты огонь души своей не тронь

До той поры,

Пока не пригодится...

И возникают предо мною лица

Людей,

Что не растратили огонь.

* * *

Разбуженный покой лесов

И краски

Первоцветов мая

Глазами дедов и отцов

С рожденья

Мы воспринимаем.

Глазами их,

Как с высоты,

Откуда — настежь мир прекрасный,

Мы видим птиц

И зрим цветы,

Которых нет и в Книге Красной.

Мы, не приемля силы тьмы,

Ночами

Мучаемся снами.

Да мало ли, что видим мы

Глазами тех,

Кого нет с нами!..

Родник их жизни не затих

При вечном с нами расставанье.

Их зренье,

Слух

И совесть их —

Все стало нашим достояньем.

И мы,

Как деды и отцы,

Познали,

Становясь все старше,

Рожденья,

Свадеб бубенцы

И жизни траурные марши.

— Нерасторжима жизни связь! —

Внушали нам

И нас учили

Все те,

Кто, смерти не боясь,

И кто, боясь ее,

Почили.

Почили.

Попросту ушли,

Побыв за этот свет в ответе,

Оставив нам тепло земли

И жизнь,

Что мы оставим детям.

РЕЧКА АЛЕКСАНДРА ТВАРДОВСКОГО

Вся расшитая облаками,

Что свершают над ней полет,

Речка

Шепчется

С тростниками,

С перекатами

Речь ведет.

То спокойна,

То вдруг бурлива,

То глубинна — от высоты.

И над ней не стареют ивы,

Молодеют от красоты.

Речка, реченька,

Речь родная,

Дочка малого родника,

Ничего я родней не знаю

Тех краев,

Где течешь века.

Речка, реченька,

Речь народа

Неизменно всегда чиста,

Как твои молодые воды,

Как подоблачная высота.

На твоих берегах неброских,

Как тому талант повелел,

Речь родную

Познал

Твардовский

И стихами ее воспел.

Все, что ведал,

Он нам поведал.

Жизнь — за каждой его строкой.

Стал он сам

Для идущих следом

Неисследованной рекой.

Неизмеренны и глубинны

Речи,

Что он оставил нам...

Речка, речка,

Певец любимый

Не придет уж к твоим волнам.

Не придет,

Торопясь,

Волнуясь

И немного себя стыдясь,

Слушать речку,

Как речь родную,

Чистотою ее гордясь.

Стал Твардовский

Родною речью,

Вечным словом ее в веках,

Повторивши родную речку,

Чье бессмертие

В родниках.

СИНИЦЫ

Над просекой лесною

Просинь

Глядит на поздний листопад.

Синицы

В сад

Приносят осень

И свистом

Осветляют сад.

И свет лазоревый

Струится

На сизых ветках, на кустах.

Ах, сердцу милые синицы

С хрустальным звоном на устах!..

В дом сумерки приходят рано,

Их не тревожит тишина.

И осень,

Как с киноэкрана,

Глядит из каждого окна.

Стучат синицы в окна,

В двери,

Свет разливая в темноте.

Их любопытство,

Как доверье

Людской извечной доброте.

Заснуть бы надо,

Да не спится.

В окне

Чуть видный свет потух.

Сини-сини-сини

Синицы

Тревожат памятливый слух.

И зримо

Осязают осень

Полуприкрытые глаза...

— Пора... «Покоя сердце просит»,

Как Пушкин некогда сказал.

ВРЕМЯ НЕ ЖДЕТ

Не в сивушном чаду,

Не с похмелья, не спьяну —

В годы дерзких открытий —

Почти пол-Земли —

От Дуная до Тихого

До океана,

От пустынь к Заполярью

Наши предки прошли.

Ах, какая страна

Нам в наследство досталась!

Слава дел ее славных —

Наследство векам.

Утверждалась Россия,

Трудом утверждалась,

Благодарная

Крепким рабочим рукам...

В захудалых лаптях,

В сапожонках, в обмотках

Шла за ленинской партией

В бой молодежь.

От неистовой ярости

Хриплые глотки

Выдыхали

Разящее слово — «Даешь!».

И давалась победа.

Победа ковалась

На фронтах пятилеток

В упорном труде...

Ах, какая страна

Нам в наследство досталась!

Счастье — быть в ней

Причастным

Во всем и везде.

Гений Ленина

Вызвездил дальние дали,

Чтобы люди не знали

Духовной нужды.

С ним

Во дни революции

Мы побеждали,

Победили фашизм,

Мир спасли от беды.

С ним

Несли мы

Народам Европы свободу.

Мирным днем утверждали

Победу свою.

Были равными

В те незабвенные годы

Ускоренье в труде,

Ускоренье в бою!

Волго-Дон, Целину

И Байкало-Амурскую трассу

С легендарным «Даешь!»

Мы упорно прошли.

И бессмертную гордость

Рабочего класса

Космонавты

Над всею Землей пронесли.

Да, мы верим

И в силу, и в разум народа.

В мир, что будет

От ядерной бури спасен.

Верим — в день настоящий,

В грядущие годы,

В ленинизм, что, как свет,

Над землей вознесен.

Эта вера живет

В молодом поколенье.

И оно не случайно

За старшими вслед

Восклицает сегодня:

— Даешь ускоренье!

Ускоренье движенья

К высотам побед!

ОДА СМОЛЕНСКУ

Во все века не покоренный,

Ты знаешь,

Помнишь до сих пор,

Как на потрепанных знаменах

Враги уносят свой позор...

Всегда навстречу супостату

Ты поднимал разящий меч.

Смоленск!

Ты брат Москвы,

А брату

Сестру положено беречь.

И ты берег ее веками.

Хранил века России свет.

Здесь каждый холм

И каждый камень —

Свидетели былых побед.

Как символ крепости державы,

Как щит России —

Каждый дом...

И ожерелье русской славы —

Кремль, вознесенный над Днепром.

Смоленск!

Века во тьме кровавой

Прошли в сраженьях и борьбе.

И птица Феникс пела славу,

Восстав из пепла,

Лишь тебе,

Твоим рассветам и закатам...

Но в сорок первый грозовой,

Смоленск,

Ты вновь вошел солдатом,

Защитником Москвы родной.

Ты стал богатырем былинным,

Каким и славился в веках.

Фашизма адская машина

Завязла на твоих холмах.

Врагам вовеки помнить это!..

По свету слава разнеслась,

Что Гвардия Страны Советов

У стен Смоленска родилась.

Не зря страна горда тобою,

Твоей завидною судьбой.

Тебе к лицу — Звезда Героя,

Салют победы над тобой.

Цвети в веках и будь спокоен

Под небом мирной синевы,

Бессмертный труженик и воин,

Единокровный брат Москвы!

НЕПОГОДА

Когда калина мокнет под дождем,

Когда дрозды

Рябину отрясают,

Мы все еще погоды доброй ждем,

Приход зимы недальней отрицая.