ТЕМА 16. Великая Отечественная война 4 страница

Так, Артикул 41 определял, что «всякий, кто на карауле уснет, напьется или самовольно уйдет с караула, будет расстрелян», а толкование устанавливало смягчение для тех, кто уснул из-за болезни или слабости. Смертная казнь исключалась для вновь принятых на службу солдат. В Воинском Артикуле были разработаны нормы военного и уголовного права, определены понятия умысла, неосторожности, невиновного причинения вреда, покушения, необходимой обороны, соучастия, недонесения и отдельных понятий государственного и административного права - о самодержавии и самодержавие, о взаимоотношениях некоторых учреждений и должностных лиц, о значении, приказа л т. д. Вместе с тем были введены военные правила, разъяснения морального характера, которые помогли полнее раскрыть содержание уголовно-правовых норм.

В Соборном Уложении 1649 г. под преступлением понималось ослушание воли царя, т. е. преступление носило оттенок царского дела и называлось «воровство» и «вина». В Воинском Артикуле под преступлением понимался не только формальный акт нарушения, его государственной воли, но и действие, причинявшее вред государству, посягавшее на государственный интерес, на господствующий класс в целом. По законодательству Петра I преступным считалось не только то, что запрещено законами, но н все то, что вредно для государства. Это видно из ст. 143 Морского устава: за совершение на корабле преступления ответственность предусматривалась, вопрос о наказании разрешался по аналогии. Вынесенное таким образом судебное решение представлялось в Адмиралтейскую коллегию для внесения новой статьи в устав в законодательном порядке. Следовательно, преступления - это деяния, причиняющие вред и убыток государству. «Государственный интерес.» в законодательстве Петpa I означал волю господствующего класса (дворянства), возведенную в закон и выраженную в законах.

К тяжелым государственным преступлениям относились посягательства на власть, бунт, возмущение. Недозволенные собрания, т. е. «непристойные подозрительные схотбища» (обсуждение коллективного прошения), считались нарушением государственных интересов и виновные подвергались смертной казни.

Самоубийцы и дуэлянты относились к нарушителям «государственных интересов», т. е. жизнь человека рассматривалась как собственность государства, и за свои проступки они подлежали позорящим наказаниям: «тело самоубийцы палачу в бесчетное место отволочь... Дуэлянты как живые, так и мертвые повешены да будут» (арт. 139, 164).

Преступлением по Воинскому Артикулу считалась неуплата налогов: «которые люди по подрядам и по откупам по верным таможенным и питейным и всяким сборам... на определенные им сроки в платежах не исправились... определять годных в галерную работу, а так старых и малолетних в прядильный двор в Санкт-Петербурге; за ту работу зачитать им тех долгов денег, на месяц по рублю человеку», тогда как по Соборному Уложению 1649 г. за аналогичное преступление предусматривался «правеж».

Серьезными нарушениями «интересов государственных» рассматривались поступки людей, укрывавшихся от службы. Тяжким преступлением считалось взяточничество. Большое внимание уделялось преступлениям против службы, в особенности военной: «Ежели рекрут прежде года своей службы в полку побежит, то оного за первый побег бить шпицрутеном через, полк по три дни по разу, а когда в другой раз побежит, оных вместо смерти бить кнутом и вырезав ноздри перед полком сослать в вечную работу на галеры» (арт. 95).

Артикулы 27, 28 определяли уголовную ответственность за неисполнения по службе и строго наказывали неисполнение «из злости или упрямства».

Глава 6 (арт. 56-59) усматривала суровые наказания за оставление оружия на поле, продажу его и т. д.

Неявка на военный смотр (арт. 60) рассматривалась как тяжкое преступление: виновные подлежали, «повешению без всякой милости».

Тягчайшим воинским преступлением считалась перебежка к неприятелю (арт. 99): «вешать перебежчиков на виду у неприятельских полков и конфисковать их имущество».

Одно из наиболее тяжких наказаний - лишение чести, имущества и смертная казнь путем четвертования предусматривалась за измену, шпионаж в пользу неприятеля, распространение ложных сведений и другие формы содействия неприятелю (арт. 124-127).

За ругательные письма, пасквили (арт. 149-150) назначали наказание по принципу идеального талиона: «ежелп кто кого в пасквиле бранил изменником или иным злым делом, то они пасквилотворец яко изменник пли каких дел делатель, о которых написал наказан будет.:,»

Глава 19 «О смертном убийстве» определяла ответственность за убийство: умышленное без отягчающих обстоятельств (арт. 154, 155, 160), корыстное (арт. 162), убийство путем отравления (арт. 162), которое впервые было выделено в Соборном Уложении (ст. 23 гл. 22). За эти преступления предусматривалось обезглавливание. Квалифицированным видом считалось убийство отца, матери, малолетнего ребенка, офицера, за что арт. 163 назначал колесование.

Артикул 167 устанавливал за изнасилование вполне определенную санкцию - «голову отсечь надлежит». Наказуемы были и другие преступления против нравственности (сожительство арт. 176, двоеженство арт. 171, 172).

Убийство конвоем осужденного, оказавшего сопротивление при его аресте, считалось ненаказуемым за исключением случаев, Когда убитый осужденный являлся изменником, или представителем народного движения («чрезвычайным вором»). Это объяснялось тем, что судебные органы через допросы и пытки надеялись получить ценные сведения для обвинения в этом преступлении других.

Интересы государства требовали строительства флота, для чего нужен был лес, и в 1703 г. Петр I издал указ «О запрещении рубки леса, пригодного для кораблестроения»: «за дуб, буде кто хотя одно дерево срубит также и за многую заповедных лесов подсечку, учинена будет смертная казнь». Рубка леса запрещалась и другими дополнительными указами.

Запрещалось ношение бороды, усов, длинного платья. В указе от 29 декабря 1714 г. говорилось: «Ежели кто учинет русским каким платьем и сапогами торговать и бороды носить, и за такое их преступление учинено им будет жестокое наказание и сосланы будут на каторгу».

Впервые по законодательству Петра I уголовная ответственность, наступала в зависимости от виновности лица, совершившего общественно опасное и вредное для государства действие, во многих уголовно-правовых нормах говорилось о наказании только «виновных людей», по «вине» и т. д.

Умышленные преступления наказывались строже, чем неосторожные. «Ежели каким небрежением и винностью офицерского или солдатского пожары в квартирах учинятся, то виноватый убыток по судейскому рассуждению заплатить, а учинится оно с умыслу, тогда виноваты в том наказан будет яко зажигальщик, т. е. будет подвергнут сожжению» (арт. 87).

Жены и дети несли ответственность не только вместе с мужьями, но и за них. Имела место объективная ответственность. Согласно Указа от 1 июля 1699 г. колодники, не подлежащие смертной казни, направлялись в ссылку «в Азов с женами и детьми... на вечное житье».

В грамоте царя, адресованной гетману Скоропадскому от 7 ноября 1708 г. устанавливалась «ссылка жен и детей изменников, ушедших с Мазепой к шведам». В Указе 1714 г. говорилось: «...отыскивать бежавших матросов, а буде не слушаться, взять место их детей, их братьев и выслать». Офицер, не явившийся на молитву без уважительных причин, подвергался штрафу, а пришедший в пьяном виде - аресту у профоса, а в третий раз нарушитель подвергался отстранению от должности и обязан был некоторое время служить рядовым, а рядовые за аналогичные преступления наказывались заключением в кандалы («в железо посажен») (арт. 11-15). Состояние опьянения было в большинстве случаев отягчающим вину обстоятельством.

Нередко карались лица совершенно посторонние: Указом от 19 марта 1719 г. ответственность за разбой и грабеж была возложена на лиц, на землях коих найдут их виновники.

Караульного, который «напьется пьян и оставит свое место хотя б офицер или рядовой был», подвергали казни (арт. 106).

В Воинском Артикуле, как и в предшествующих памятниках права, не установлен точно возраст, по достижению которого физическое лицо может быть привлечено к уголовной ответственности, а говорится о возрасте в связи с установлением ответственности за воровство, «когда наказание обыкновенно умаляется» (арт. 195, толкование), «если вор будет младенец, которых добрые заранее от него отучить, могут от родителей своих наказаны лозами быть».

В «Кратком изображении процессов или судебных тяжб» говорится, кто «младенцы или которые еще 15 лет не имеют» негодные свидетели, и не могут быть приняты на суде.

Законодательство Петра I значительно ограничило по сравнению с Уложением 1649 г. право необходимой обороны и допускало ее только для защиты своей жизни и телесной неприкосновенности. Чтобы признать необходимую оборону правомерной, закон требовал, чтобы оборона соответствовала нападению, не считалось необходимой обороной сопротивление должностным лицам, исполняющим служебные обязанности, если самообороняющийся был зачинщиком драки и т. д.

«Кто прямое оборонительное сопротивление для обороны живота своего учинит, и оного, кто его к сему принудил, убьет, оный от всякого наказания свободен» (арт. 156) ..Только в виде исключения разрешалось безнаказанно убить вора, ворвавшегося ночью в дом, «ежели его без своего спасения преодолеть было невозможно» (арт.185).

Обороняющийся не мог применять оружия в случае, если нападающий невооружен.

Превышение необходимой обороны влекло за собой наказание в виде тюремного заключения, штрафа «по рассуждению судейскому». Наказуем был и голый умысел. В толковании (арт. 26, 99) указано, что «такожле, когда многие умыслят к неприятелю перебежать, а действительно того не учинят, оные в некоторых местах живота лишены бывают».

Делается попытка разграничить «покушение» от окончательного преступления (арт. 167) в Указе от 14 января 1702 г.: «а которые люди... по какой ни есть ссоре, вынув на пего свое ружье, шпагу или саблю, или иное оружие, и тем оружием учнет замахиваться: и за то по розыску отсечена будет у пего. рука безо всякой пощады».

Воинский Артикул 1715 г. наказывал соучастников наравне с главными виновниками, но иногда иначе. Так, в случае мятежа или бунта «зачинщиков безо всякого милосердия повесить, а с остальными поступить, как о беглецах упомянуто» (арт. 133 и 149). В соучастии, как и в преступлении совершаемом группой лиц, Петр I видел особо опасную деятельность для государства. Если в краже участвовало несколько человек, то наказание (арт. 189) применялось так, «яко бы един все воровство учинил». Соучастники (арт. 19), «которые в том вспомогали, или совет свой подавали», признавались «оскорбителями» царя и подлежали одинаковому наказанию с главными преступниками.

По законодательству Петра I наказанию подлежали как главные исполнители, так и подстрекатели, пособники, недоносители, попустители.

Подстрекатели - это лица, которые склонили других лиц к совершению преступления. «Кто кому прикажет - того смертно убить» (арт.160, 161)

Пособники - это лица, которые содействовали совершению преступления - «которые поличали совет свой даром» (арт. 19, 59, 149, 189). Пособниками также являлись лица, которые видели драку, но «не чинили вспоможения». Они наказывались «яко бы сами убийцы и злодеи». За укрывательство солдат Указ от 7 апреля 1719 г. предусматривал смертную казнь, которая назначалась и за укрывательство дезертиров (арт. 95).

Недоносительство рассматривалось самостоятельными преступлениями, которыми занимался созданный институт фискалата. Доносчики получали специальное вознаграждение. За недонесение же о вредных для государства деяниях устанавливалось жестокое наказание: «Також если фискал знает пли проведает за кем какое похищение и кражу казны и прочее, а на оного не известит, и за то, если подлино сыщется, учинить над ним тож, что винный достоин будет»

Приложение 3