Глава 1 Гибель плюшевого мишки

Роберт Лоуренс Стайн Сводные сестры

Серия: Улица страха – 7

Сканирование и вычитка: leli4ka

«Сводные сестры»:

АСТ, Астрель; Москва; 2002;

Перевод: Мария Торчинская

Аннотация

Эмили с нетерпением ждала приезда сводной сестры, хотела с ней подружиться, но та оказалась малоприятной особой… Очень скоро девушка со страхом осознала, что боится Джесси. Она попыталась поделиться своими сомнениями с родителями, но ее даже не стали слушать.

Эмили еще не знает, что такое настоящий ужас. Она поймет это лишь тогда, когда прочитает дневник сестры и узнает страшную тайну.

Неужели Джесси убийца? Неужели она убьет Эмили?

Глава 1 Гибель плюшевого мишки

– Ненавижу свои волосы!

Эмили Кейси скорчила рожу собственному отражению в зеркале и отшвырнула расческу.

– Ты бесишься оттого, что приезжают Джесси и Рич, – заметила Нэнси, которая, лежа на кровати листала старый номер «Мари-Клер».

– Нет. Я просто ненавижу свои волосы! – Эмили сердясь, подобрала расческу с ковра. – Они как пшеничные хлопья, – она снова уставилась в большое зеркало на дверце шкафа и провела расческой по волосам

– Откуда ты знаешь, как выглядят пшеничные хлопья? – лениво поинтересовалась Нэнси, не поднимая головы от журнала. – Ты же их никогда не ела. Ты вообще ничего не ешь.

– Тогда почему я такая толстая? – Эмили яростно зачесывала волосы назад.

– Ты не толстая, – Нэнси перевернула страницу. – Просто ты не такая маленькая, как мама и я. У тебя кость широкая. Ты высокая. Ты…

– Толстая, – мрачно повторила Эмили.

Да нет, конечно, она не толстая. Наверное, Нэнси права. Она просто дергается потому, что сегодня приезжают их сводные брат и сестра. Навсегда. Жить. Но она терпеть не могла, когда Нэнси была права.

– Терпеть не могу, когда ты права, – произнесла Эмили вслух. – Вечно ты корчишь из себя взрослую.

– А сейчас ты будешь жаловаться на свои руки. – Нэнси захлопнула журнал и швырнула его на пол.

– Свои руки?

– Какие они у тебя большие. Вечно одно и то же. Сначала ты жалуешься на свои волосы, потом на то, что ты толстая, а потом на свои большие уродливые руки.

– Мои волосы слишком тонкие и легкие. – Эмили вздохнула. – Они никогда не будут спадать тяжелой волной. И нечего надо мной издеваться.

– А для чего же тогда нужны старшие сестры?

– Ума не приложу, – сухо ответила Эмили, но тут же, не удержавшись, рассмеялась.

– Ты отлично выглядишь, – улыбнулась Нэнси. – Слушай, а откуда у тебя мини-юбка? Из моего шкафа?

– Да нет, это моя. Кажется. – Эмили нервно подтянула черные колготки и разгладила юбку.

– С каких это пор ты стала носить юбки? – спросила Нэнси, усаживаясь на кровати.

– Мне захотелось получше одеться, чтобы произвести хорошее впечатление.

– Да ты и правда волнуешься. – Нэнси встала и, самодовольно улыбаясь, подошла к зеркалу.

На Нэнси были фирменные джинсы, подчеркивающие ее стройную мальчишескую фигурку, и бледно-зеленая водолазка, которая потрясающе шла к медно-рыжим волосам. У нее-то волосы были прямые и послушные и хорошо лежали.

– Мама испекла пирог. – Эмили нервно вертелась перед зеркалом. – Тоже небось волнуется. Значит, на вкус он будет, как замазка.

Сейчас, когда сестры стояли рядом, было особенно заметно, как они непохожи.

– А ты почему не волнуешься? – спросила Эмили. Она подняла с пола «Мари-Клер» и теперь пыталась запихнуть его на полку рядом с другими журналами. – Неужели тебе безразлично, что к нам едут новые брат и сестра?

– Ну, мы же с ними уже виделись, – ответила Нэнси, переместившись к окну, выходившему на Фиар-стрит. Стоял ясный и теплый день, пожалуй, слишком солнечный для декабря. Ветер раскачивал высокие деревья, и тени от их тонких обнаженных ветвей колебались на желтых обоях комнаты.

– Ну и что? – с жаром воскликнула Эмили. – Они же приезжают не в гости, а жить, насовсем.

– Все равно через год я уеду в колледж, – равнодушно отозвалась Нэнси. – К тому же Джесси будет жить в твоей комнате. Так что жертвовать собой придется тебе.

Эмили бросила на Нэнси испуганный взгляд. Она с таким нетерпением ожидала приезда новой сестры – к тому же ровесницы, – что ей и в голову не приходило, что потребуются какие-то жертвы. Возможно, Нзнси опять права. Возможно, ей придется пожертвовать своей свободой и поделиться с новой сестрой частью жизненного пространства.

Они уже встречались с Джесси несколько раз и при этом прекрасно ладили. Но разделить с ней свою комнату – это совсем другое дело! А что, если Джесси окажется круглой дурой и занудой? Нет, все это ерунда. Она не позволит Нэнси завести себя, она и так достаточно к взволнованна.

– Вот кто действительно может изменить нашу жизнь, так это отчим, – произнесла Нэнси, по-прежнему глядя в окно, словно избегая смотреть на Эмили.

До сих пор Нэнси категорически отказывалась обсуждать Хью Уолнера, за которого мать вышла замуж три месяца назад. Было совершенно очевидно, что Нэнси от него не в восторге. Впрочем, Эмили отчим тоже не особенно нравился – слишком уж он отличался от их отца. Когда встал вопрос, надо ли сестрам Кейси поменять свою фамилию на Уолнер, обе дружно отказались. Но, если это и задело отчима, пусть даже слегка, виду он не подал, так как был человеком сдержанным.

«Ладно, – считала Эмили, – пусть мама поступает как хочет, лишь бы была счастлива». А мать – новоявленная миссис Хью Уолнер – казалась на седьмом небе от счастья.

Эмили осторожно присела на новую кровать у окна, предназначенную для Джесси, и разгладила ладошкой покрывало в красных и синих квадратах. Матрас тоже был новый и потому непривычно жесткий.

– Джесси – классная девчонка, – сказала она убежденно. – Мы с ней так веселились на маминой свадьбе!

– И по-своему хорошенькая, – согласилась Нэнси. Она никогда не была щедра на похвалу.

Неожиданно за дверью раздался дробный топоток.

И тут же в комнату, тоненько потявкивая от восторга, шумно ворвался Тигр, любимый белый терьер Эмили.

– Тигр, сидеть! – завопила девочка.

Но было поздно – одним скачком он запрыгнул хозяйке на колени и начал бурно облизывать ее лицо.

– Волосы, мои волосы! Ты мне всю прическу испортишь!

Но пес этих глупостей не понимал. Когда Эмили наконец-то удалось спихнуть с себя собаку, волосы с левой стороны снова стояли торчком.

– Ах ты мой Тигр, как же я тебя люблю! – Теперь уже она схватила его, прижалась лицом к мохнатой морде и потерлась носом о мокрую «пуговицу». – Хоть ты меня всю и разлохматил!

Девочка спустила пса на пол. Тигр, с бешеной скоростью виляя коротким хвостом, выскочил из комнаты и помчался вниз.

– Эй, они уже здесь! – Нэнси повернулась к Эмили. – Что с твоей прической?

– Скажи всем, что я буду через минуту. – Эмили схватилась за расческу.

– И правда, как пшеничные хлопья, – бросила Нэнси, направляясь к дверям. – Может, тебе шляпу надеть?

– Ну, спасибо тебе за поддержку, Нэн.

– Всегда рада помочь, – и Нэнси исчезла за дверью.

– Заходите же, проходите! – доносился снизу взволнованный голос матери. – Вы выглядите просто прекрасно. Мы вас так ждали! Нэнси, где Эмили?

– Самолет опоздал, как всегда, – гудел мистер Уолнер.

– Ну ничего. Теперь мы все вместе, и это главное, – захлебывалась мать.

Эмили подошла к лестнице, прислушиваясь к голосам в холле и чувствуя, как колотится сердце.

«Все будет хорошо, – подумала она. – Все будет просто замечательно».

Девочка глубоко вздохнула и побежала вниз, перескакивая через две ступени.

– Привет! – Она хотела обнять Джесси, которая уже почти стянула с себя куртку сливового цвета, но вместо этого обхватила куртку. Обе дружно рассмеялись.

– Все равно привет! – со смехом воскликнула Эмили. – Ты здорово выглядишь!

Джесси была очень хорошенькой. Вес в ней было миниатюрным и изящным, за исключением огромных светло-голубых глаз. Каждый раз, глядя на длинные волнистые волосы золотистого оттенка, красивый высокий лоб и молочно-белую кожу, Эмили вспоминала ангелов со старинных картин, которые она когда-то видела в музее. На Джесси красовался бледно-голубой свитер в тон к глазам и потертым джинсам.

– Спасибо, – ответила она, отдавая куртку отцу. – Ты тоже хорошо выглядишь.

У Джесси был тихий мягкий голос, прекрасно сочетавшийся с ее внешностью. Взгляд девочки упал на волосы Эмили и на секунду задержался на них. Затем она обернулась к миссис Уолнер.

– Здесь так хорошо! Мне так нравится ваш дом! – Она бросилась обнимать мачеху.

Эмили видела, что мать искренне тронута.

– Эй! Не забудьте про Рича, – встряла Нэнси.

– Ну конечно, мы про него не забудем! Как можно забыть про такого красивого юношу! – Миссис Уолнер просто сияла от радости. – Даже если он так по-мужски сдержан и молчалив! – добавила она шутливо.

Рич, такой же белокожий, как и сестра, покраснел, как помидор.

– Нужно же здесь хоть кому-то быть сдержанным, – заметила Нэнси.

Все рассмеялись, кроме Рича – красного, смущенного всеобщим вниманием. Это был худой жилистый парнишка, длинный, как верста, с огромными ступнями. Его белесые волосы торчали во все стороны, словно солома, а на подбородке краснели юношеские прыщики. В белых теннисных тапочках он ужасно напоминал кролика из мультиков.

«Тринадцатилетние подростки такие нескладные», – подумала Эмили. Она с трудом представляла себя в этом возрасте, хотя тринадцать ей было всего три года назад. Но уж очень хотелось забыть то время.

– Что ты читаешь? – спросила она Рича.

Он молча протянул ей книгу в твердой обложке, с которой, похоже, не расставался ни на минуту.

– У этого парня всегда с собой книжка, – мистер Уолнер неодобрительно покачал головой.

– Это Стивен Кинг, – пробормотал Рич так тихо, что Эмили еле расслышала.

– «Кладбище домашних животных». Ты ведь ее читала, Нэнси? – спросила она.

– Я больше не читаю Стивена Кинга, – Нэнси поморщилась.

– Она теперь большая, она теперь вообще ничего не читает, – ехидно заметила Эмили.

Джесси одобрительно рассмеялась.

– Здесь так хорошо. Мне кажется, что мы будем тут счастливы, – мягко сказала она миссис Уолнер.

– Уверена, мы все будем счастливы, – подхватила та.

– Это так здорово – иметь сестру своего возраста, – Джесси повернулась к Эмили. – Мы будем вместе учиться и везде вместе ходить. Ты мне покажешь окрестности. Мы будем вместе готовить. Ты любишь готовить? И мы сможем меняться одеждой и…

– Боюсь, что меняться мы не сможем, – растерянно ответила Эмили. Джесси была гораздо мельче нее.

– Все будет просто замечательно! – Джесси бросилась обнимать Эмили.

– Я испекла пирог и наготовила сэндвичей. Вы, наверное, проголодались с дороги, – засуетилась мать.

– Умираю с голоду, – с готовностью откликнулся мистер Уолнер, обеими руками обхватывая живот. – От ожидания в аэропорту у меня всегда болит желудок.

Сколько она его видела, этот высокий лысеющий мужчина с остатками темных прядей на висках и затылке всегда казался Эмили каким-то не то расстроенным, не то несчастным. Может, у него постоянно болел желудок?

– Прежде чем мы сядем обедать, Джесси и Рич, наверное, захотят подняться наверх – распаковать вещи и осмотреть комнаты, – сказала миссис Уолнер.

– Отличная идея, – согласилась Джесси и потянула на себя огромный чемодан.

– Давай помогу, – Эмили ухватилась за ручку и тут же об этом пожалела. Чемодан невозможно было оторвать от пола.

– Оставь его. Я потом перенесу все вещи наверх, – на ходу успокоил ее мистер Уолнер, направляясь на кухню.

Нэнси уже увела Рича в его комнату, расположенную в самом конце коридора на втором этаже, – очень узкую и тесную. Всего несколько дней назад эта комната была кладовкой.

– Пойдем, Джесси, посмотришь, где мы будем спать, – радостно позвала Эмили.

– Отлично, – откликнулась та, улыбаясь миссис Уолнер. – Мы спустимся через несколько минут, я тоже вдруг проголодалась.

– Я пока все подготовлю, – мать торопливо направилась на кухню следом замужем. – Эй, Хью, подожди есть, оставь что-нибудь детям.

Джесси поднималась за Эмили, скрытые под половиком ступеньки скрипели и прогибались под их ногами.

– Ну, вот и пришли! – Эмили пропустила сводную сестру вперед.

Быстро окинув взглядом комнату, Джесси недовольно поморщилась.

– Маловата! – буркнула она вдруг совсем другим тоном.

– Что ты сказала? – Эмили не сразу расслышала тихий голос.

Не переставая хмуриться, Джесси подошла к открытому окну и, опершись на подоконник, выглянула наружу.

– Фиар-стрит (англ. – Улица страха). Ну и название…

– Здесь красивые места, – ответила Эмили.

– И давно вы обитаете в этой дыре? – В голосе Джесси сквозило осуждение.

– Э-э-э… около шести лет, – Эмили пыталась вспомнить, сколько ей было, когда они сюда переехали. – Моим родителям нравились старые дома, отец любил все мастерить своими руками.

– Твоя мама всегда такая жизнерадостная? – Джесси перевела разговор на другую тему.

Она отошла от окна, плюхнулась на кровать Эмили и растянулась, сунув руки под голову.

«Вот это да, – подумала Эмили. – Здорово моя сестричка меняется, когда поблизости нет взрослых. Внизу она была такой милой и кроткой, а тут совершенно другой человек. Так вот мы какие на самом деле!»

– Мама просто волнуется, – сказала она вслух.

Джесси приподнялась на локте и вытянула из-за подушки Макса – старого-престарого, но любимого плюшевого медвежонка Эмили.

– Ты не похожа на свою мать, – сказала она, в упор разглядывая подругу.

«Она смотрит на мои большие руки», – мелькнуло у Эмили. Девочка торопливо спрятала руки за спину и подошла к письменному столу.

– Нет. Зато моя сестра – вылитая мама.

– Никогда не любила рыжие волосы, – скривилась Джесси.

Какое-то время она молча разглядывала мишку, потом опять подняла взгляд на Эмили.

– Этот шкаф такой маленький, где же я буду держать свои вещи? – Должно быть, она перехватила настороженный взгляд новой сестры, потому что тут же изменила тон. – Извини. Забудь все, что я наговорила. Я… я просто волнуюсь.

– Мы обе нервничаем. Не стоит извиняться.

– Я несла какую-то ерунду. Но это так тяжело. Вообще все было так ужасно.

Эмили выдвинула стул и уселась лицом к Джесси.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что, как только наша мать поняла, что отец хочет жениться на другой женщине, она не могла дождаться, чтобы сплавить нас с Ричем из дома. Не очень-то приятно узнать, что собственная мать мечтает от тебя избавиться.

– Мне так жаль, – виновато сказала Эмили.

– Они перекидывали нас с Ричем друг другу, как будто мы не люди, а мячики от пинг-понга, – горько сказала Джесси, не отрывая глаз от ковра и быстро перекладывая Макса из руки в руку. – А теперь мне пришлось все бросить – всех моих друзей, мою лучшую подругу Дебору. Мы с ней очень дружили. Мне уже ее не хватает.

– Очень жаль, – повторила Эмили. – Я не понимала, как тебе трудно.

– Да, нелегко, – вздохнула Джесси, по-прежнему разглядывая ковер.

– Я постараюсь… – начала Эмили, но их разговор прервал знакомый топоток, и в комнату ворвался Тигр. Он привычно вскочил на кровать и ринулся к Джесси, норовя лизнуть ее в лицо.

– А-а! Убирайся! – завопила Джесси и с силой оттолкнула Тигра. Терьер растерянно и жалобно взвизгнул, ударившись об пол.

– Этот ужасный пес весь свитер мне перемазал своей шерстью, – кричала Джесси. – Выкини его отсюда!

– Тигр, уходи! – приказала Эмили.

Пес не привык, чтобы ему повторяли дважды. Он послушно повернулся и выбежал из комнаты.

– Он очень хороший. – Эмили не на шутку задела грубая выходка сводной сестры.

– Он отвратительный, – Джесси яростно стряхивала шерсть со свитера.

– Тигр почти не линяет, – вступилась Эмили.

– Но он же мог порвать свитер, – прошипела Джесси. – Знаешь, сколько он стоит?

– Он очень красивый, – растерянно пробормотала Эмили. – Ты, наверное, проголодалась? – спросила она через пару минут, чтобы сменить тему. – Может, пойдем вниз?

– Да. Пожалуй. – Джесси снова взялась теребить Макса.

– Мне подарили его на самый первый день рождения, – объяснила Эмили. – Он всегда был моей любимой игрушкой.

– Правда? – Джесси потянула Макса за нос. – Вид у него довольно потрепанный, – она неприятно засмеялась.

– Он мне очень дорог.

– Послушай, Эмили, я буду спать на этой кровати. Плохо засыпаю у окна.

– Но это моя кровать, – растерялась Эмили. – Эту, новую, у окна, мы купили специально для тебя.

– Что ж. Похоже, у нас проблема.

Джесси мрачно посмотрела на Эмили, потом опустила глаза и с силой дернула Макса за голову.

Глава 2 На озере

Эмили онемела. Этого не может быть! Джесси пронзительно расхохоталась и тут же смолкла, словно поперхнувшись.

– Прости, пожалуйста, – пролепетала она, переводя взгляд с оторванной головы мишки на туловище. Из отверстий сыпались серые опилки. – Это получилось случайно, правда. – Она заглянула подруге в лицо, как будто проверяла, верит ей та или нет.

Но Эмили ей не верила.

– Ты оторвала Максу голову…

Почему-то это прозвучало как вопрос, а не как обвинение.

– Нет. Она сама оторвалась, – настаивала Джесси. – Я почти не дотрагивалась до него. Неужели ты мне не веришь? – Ее большие голубые глаза умоляли Эмили согласиться, что это произошло случайно.

Эмили молчала.

Тень легла на желтые стены – солнце скрылось за облаками. В комнате мгновенно потемнело, и у Эмили вдруг возникло странное чувство, что тьму вызвало появление Джесси. По телу побежали мурашки. Глупости, конечно. Эмили еще не догадывалась, что воспоминание о Джесси, сидящей в полумраке с разорванным мишкой в руках, будет мучить ее долгое время.

Тени разошлись.

– Эй, подруги, – в комнату вошла Нэнси, прижимая к себе видеокассеты. – Как дела? Эм, я принесла кассеты, которые брала на прошлой неделе и… – Она оборвала фразу на полуслове. – Что с Максом?

– Это получилось нечаянно. Правда! – крикнула Джесси. Она вскочила, протягивая Нэнси части игрушки. – Он просто развалился у меня в руках, – голос Джесси дрожал.

Нэнси вывалила кассеты на стол и взяла медвежонка.

– Может быть, его еще можно сшить, – сказала она, неуверенно глядя на Эмили.

– Может быть, – с сомнением ответила она.

– А твой брат такой спокойный, молчаливый, – сказала Нэнси, протягивая мишку Эмили и намеренно меняя тему.

– Расскажи об этом кому-нибудь еще, – сухо откликнулась Джесси. – Когда вы узнаете его получше, то поймете, что он не просто молчаливый, а супермолчаливый.

Нэнси и Джесси рассмеялись, но Эмили было не до смеха.

«Ну и дрянь же эта Джесси, – подумала она, – они с Ричем здесь всего несколько минут, а эта девчонка уже выставляет его на посмешище».

Может, конечно, что-то не так с самой Эмили. В конце концов, Джесси просто пошутила, а с Максом и правда все вышло случайно. Не следует плохо думать о Джесси. Она теперь член семьи, надо с ней подружиться.

– Наверное, Ричу будет трудно привыкать к новой школе, – сочувственно сказала Эмили.

– Расскажи о ней, – попросила Джесси с нервным смешком. – Вообще-то Рич нормальный парень, хотя мы с ним мало общаемся. С ним трудно сблизиться, у него свой мир. Вечно читает какие-то ужастики. Он просто помешан на Стивене Кинге и даже пишет ему письма.

В комнате опять потемнело. Все предметы словно выцвели, став такими же серыми, как небо за окном.

– Мне Стивен Кинг никогда особенно не нравился, а теперь у меня и подавно нет времени на чтение. Я готовлюсь к поступлению в колледж, – сообщила Нэнси.

– Ты сегодня вечером куда-нибудь идешь? – быстро спросила Эмили.

Ей не хотелось, чтобы Нэнси опять завела разговор о том, как много ей приходится заниматься. Сестрица могла рассказывать о своих занятиях часами. Иногда Эмили казалось, что разговоры об этом занимают у Нэнси гораздо больше времени, чем сами занятия. Второй по бесконечности темой была неудачная личная жизнь Нэнси.

– Кажется, у тебя сегодня свидание с Гари Брандтом?

– Он его отменил, – Нэнси горестно покачала головой. – Сказал, что простудился. Хоть бы для приличия чихнул разок в трубку или шмыгнул носом… Я знала, что все так выйдет.

Нэнси взяла несколько кассет и медленно, по одной, стала раскладывать их на письменном столе.

– Не будем надоедать Джесси подробностями моей личной жизни, – сказала она, напряженно улыбаясь, – тем более что там такой хаос с тех пор, как…

– Знаю, знаю, – перебила ее Эмили, закатывая глаза, – с тех пор, как Джош перестал встречаться с тобой и начал ходить ко мне.

Джесси неловко поднялась.

– Может, я лучше пойду вниз? – Она переводила взгляд с одной сестры на другую. – Если вы хотите выцарапать друг другу глаза или…

– Нет, нет, – Эмили торопливо вскочила, – мы эту тему уже мусолили тысячу раз.

– Две тысячи, – процедила Нэнси, поправляя свои медные волосы.

«Как она сейчас похожа на маму», – подумала Эмили.

– Нэнси, но ведь Джош тебе до смерти надоел, – воскликнула она, сама удивленная тем, что в сотый раз начинает оправдываться. – Помнишь, ты же говорила, что хочешь его бросить?

Нэнси покраснела – наверное, ей было стыдно обсуждать это в присутствии Джесси.

– Ты права. Ты абсолютно права, Эм. И вообще, я не понимаю, что ты в нем нашла. Он такой придурок! – Нэнси деланно рассмеялась. – Представляешь, – повернулась она к Джесси, – в его понимании, хорошо одеться на свидание – это переодеть свитер задом наперед. Ему, наверное, кажется, что на спине грязь не так видна!

– Неправда! – возмутилась Эмили.

Джесси и Нэнси расхохотались.

«Зачем мы затеяли этот разговор, – удивленно подумала Эмили. – Джош для Нэнси ничего не значит, она сама миллион раз говорила, что ей плевать на то, что мы с ним встречаемся».

– Я пошла есть. Вы идете? – спросила Нэнси.

– Будем через минуту, – ответила Эмили, пытаясь приставить голову медвежонка к туловищу.

– Мне нравится твоя сестра, – сказала Джесси после того, как Нэнси вышла из комнаты. – Она такая хорошенькая. А ты действительно встречаешься с ее парнем?

– Да. Но у них недолго был роман, Нэнси все время хотела его бросить, – сухо ответила Эмили.

– Значит, договорились. Я сплю у стены? – спросила Джесси.

– Ну…

«Ни о чем мы не договаривались», – зло подумала Эмили.

– Мы можем передвинуть эту тумбочку к моей стороне. – Джесси, не дожидаясь ответа, начала ее двигать.

– Мне нужно сначала все вынуть оттуда, – спокойно ответила Эмили

Неужели Джесси делает все это ей назло? Неужели она собирается командовать Эмили в ее собственном доме. Но… теперь этот дом принадлежит и Джесси.

– Сегодня у нас настоящий праздник! – сияя счастливой улыбкой, объявила миссис Уолнер, усаживаясь во главе обеденного стола. Мистер Уолнер буркнул что-то одобрительное, довольно хмыкнул.

Эмили и Нэнси заранее украсили столовую, развесив по стенам и над дверью бумажные гирлянды и прибив над окнами большой плакат с надписью «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!». Вместо обычных салфеток из плетеной соломки мама постелила на стол белую скатерть, а в самую середину поставила высокую хрустальную вазу, полную розовых и красных роз. Эмили даже не могла вспомнить, когда в последний раз их старый дом выглядел так нарядно.

– Я хочу сказать тост! – воскликнула она, пытаясь не думать про неприятности с мишкой. Доверху наполнив свой стакан Кока-колой, Эмили протянула бутылку Джесси.

– А у вас есть содовая? – обратилась та к миссис Уолнер. – В кока-коле слишком много калорий.

Миссис Уолнер с удивлением посмотрела на Джесси.

– Только не говори, что тебя беспокоит твой вес. Если ты еще хоть немного похудеешь, тебя вообще не будет видно.

Мистер Уолнер громко рассмеялся: Джесси все время что-то беспокоит.

– А у вас, молодой человек, как дела? – спросил он у Рича, молча сидевшего в конце стола.

– Нормально, – ответил мальчик, пожав плечами.

– Может, ты закроешь книгу и попробуешь пирог?

– Ладно, – Рич закрыл книгу.

– Положить тебе мороженого? – спросила мама.

Тот в ответ что-то пробормотал.

– Говори громче, Рич, – заметил мистер Уолнер. – А то тебя слышат только твои коленки.

– Да. Дайте мне мороженого, пожалуйста, – громко произнес мальчик ломающимся голосом.

Мистер Уолнер засмеялся.

– Да ты у нас можешь петь сопрано!

Рич вспыхнул и опустил глаза".

– Папа, не цепляйся к нему! – Джесси бросила на отца выразительный взгляд.

– Я же просто шучу. – Мистер Уолнер отправил в рот большущий кусок ванильного пирога и глотнул кофе.

– Тоже мне шуточки, – пробормотал Рич, не поднимая глаз.

– Что ты сказал? Опять бормочешь?

– Отстань от него, папа, – резко сказала Джесси. Рич с шумом отодвинул стул и неловко поднялся.

– Могу я просто пойти наверх и почитать? – Не дожидаясь ответа, он схватил книгу Стивена Кинга и, не глядя ни на кого, выскочил из комнаты.

– Да что я такого сказал? – мистер Уолнер растерянно и как-то по-детски развел руками.

– Вечно ты его обижаешь, – поморщилась Джесси."

– Я не хотел, – ответил отец, запихивая в рот очередной кусок пирога. – Вот сейчас доем, поднимусь к нему и извинюсь. Все-таки у нас сегодня праздник.

– Стоит ли ему читать такие книги? – забеспокоилась мама. – «Кладбище домашних животных», кажется, довольно мрачная книга.

– Он любит Стивена Кинга, – запальчиво ответила Джесси.

– Настоящий книжный червь, не то что его старый папочка, – проговорил мистер Уолнер, подливая себе кофе. – После института я не прочитал ни одной книжки.

Эмили с Нэнси переглянулись. Нашел чем хвастаться, мелькнуло у обеих. Как хе он отличался от их отца! Эмили исподлобья рассматривала сидящего напротив отчима – в растянутой желтой майке без рукавов и мятых коричневых штанах с эластичным ремешком. Она вспомнила, как хорошо одевался папа. Дэн Кейси был детским врачом. Моложавый, подтянутый, он всегда носил строгий костюм с накрахмаленной белой рубашкой и галстуком, чтобы солиднее выглядеть в глазах пациентов. Отец прочитывал в неделю две-три книги и любил обсуждать их с дочерьми.

Как могла мама выйти замуж за человека, столь непохожего на отца? Мистер Уолнер работал менеджером на мебельной фабрике и даже на работу ходил без галстука.

«Мама была так одинока; может быть, с ним она чувствует себя увереннее», – подумала Эмили.

Она старалась не думать о том дне на озере – и не могла отогнать воспоминания. Они жили независимо от нее. В школе, на экзамене, в кино, на свидании или за столом память внезапно возвращала девочку в прошлое, наполняя ее холодом и ужасом пережитого.

Отец очень любил семейные вылазки на природу, и все с удовольствием принимали в них участие. Иногда семья даже не дожидалась теплой погоды. Они загружали в машину туристское снаряжение, палатку, которая обычно хранилась в гараже, еду и отправлялись в лесопарковую зону, в лес, к реке. Тот злосчастный выходной они решили провести на маленьком безлюдном острове, расположенном посреди озера, в полутора часах езды от города. Погода была неважной, если не сказать хуже. Сильный порывистый ветер гнал по темному озеру белые барашки. Палатка громко хлопала пологом на ветру. Им с трудом удалось разжечь костер – языки пламени метались в разные стороны. В воздухе стоял запах хвои и озона.

Даже Нэнси, которую буквально пришлось тащить за собой волоком, поскольку у нее было назначено свидание с Джошем, ожила на свежем воздухе. Мысль о том, что они единственные люди на острове, приятно волновала и наполняла предвкушением чего-то необыкновенного.

Эмили хорошо помнила этот день, но почему-то из памяти совершенно выпало то, как они вдвоем с отцом садились в моторную лодку, куда собирались плыть. Быть может, решили побороться с волнами. Она помнила, как мама и Нэнси махали им рукой с лесистого берега – две маленькие фигурки на фоне высоких раскачивающихся сосен. Она помнила рев мотора, подпрыгивающую на волнах лодку и легкую слабость в ногах. Было холодно, ледяные брызги веером летели в лицо и оседали на волосах, развевающихся на ветру. Она обернулась посмотреть на отца, он улыбнулся ей в ответ – руки на руле, капли воды стекают по голубой ветровке. Мотор ревел, маленькая лодка парила на бушующих волнах, и оба они были в восторге!

Но очень скоро восторг обернулся кошмаром.

Вот Эмили протягивает отцу термос с дымящимся благоухающим кофе. В какое-то считанное мгновение термос выскальзывает из влажных рук.

Отец автоматически тянется за ним… И в ту же секунду налетает ветер.

Мир вдруг перевернулся, и Эмили не сразу поняла, что это опрокинулась лодка. Все было как во сне: еще не ощущая холода, она ушла под воду. Не может быть! Все это происходит не с ней! Собрав все силы, Эмили, задыхаясь, вынырнула на поверхность.

– Папа! Папа, где ты?

Вдали, на фоне серого неба, темнела узкая полоска острова. Перевернутая лодка раскачивалась в нескольких метрах от Эмили. Волны тянули девочку назад, с силой ударяли в лицо, ледяная вода заливалась в рот, но Эмили упорно продолжала барахтаться.

– Папа, где ты?

Она коснулась лодки, и, хотя та была очень скользкой, ей все же удалось уцепиться за нее.

– Папа! Папа!

Где он? Может быть, поплыл к острову? Да нет, не мог он уплыть и бросить ее одну.

– Папа, ну где же ты, папа?

Где же он? Эмили оцепенела от страха. Грудь сжало так, что стало трудно дышать. Казалось, что прошли часы, хотя на самом деле это были секунды. И тут она увидела отца. Медленно покачиваясь, он проплыл мимо нее лицом вниз, каштановые волосы струились, как водоросли…

Глава 3 Доклад

– Я не могу больше разговаривать, Джош. Мама зовет есть, – лежа на кровати и рассматривая потолок, Эмили наматывала на руку белый телефонный шнур. – Ладно, заезжай попозже.

В ванной шумела вода, кажется, там плескалась Джесси.

– Мне еще надо закончить доклад… Ну, где-то около часа.

Джош-то, конечно, уже все написал. Строчит, как метеор. Эмили же всегда писала добросовестно, но медленно и заканчивала работу в последнюю минуту.

– С Джесси вроде бы все нормально, – девочка понизила голос. – Я не могу сейчас разговаривать, она тут рядом, в ванной. Да". Да. Мы с ней мало общаемся, но она привыкает к новой школе и вообще ко всему. Только она все время какая-то напряженная, не знаю, из-за меня или еще из-за чего-нибудь.

– Ну конечно, из-за тебя, из-за кого же еще, – хмыкнул Джош.

– Может, она вообще замкнутая, – Эмили проигнорировала шутку. – Ну ладно, увидимся позже. Приезжай после девяти, ладно?

Она поднялась, положила телефонную трубку, покрутилась немного перед зеркалом, как всегда пытаясь пригладить волосы, и отправилась вниз.

За те три дня, что прошли с приезда Джесси, они едва перекинулись парой слов. Эмили чувствовала, что разочарована. Она так ждала новую сестру. Но пока они, скорее, напоминали двух случайных соседок по гостиничному номеру.

– Извините за опоздание, – она торопливо плюхнулась на свое место.

Мистер Уолнер уже доедал макароны. Он никогда не дожидался, пока все соберутся за столом. Сидящая напротив Нэнси громко зевнула.

– Простите, – она помотала головой. – Я сегодня долго занималась, почти до двух ночи.

– Ты в этом году слишком много занимаешься, – заметила мать, передавая Эмили тарелку с макаронами.

– Чтобы хорошо выглядеть, надо много спать, – игриво вставил мистер Уолнер, но его никто не поддержал.

– Передай мне соль и перец, – пробормотал он жене, слегка смутившись.

– Что, совсем пресно?

– Нет, нет, все очень вкусно, – отчим щедро сыпанул в тарелку соль и перец одновременно.

Рич, как всегда, молча, не поднимая глаз, вяло отправлял в рот по одной макаронине.

– Где Джесси? – поинтересовалась Нэнси.

– Кажется, в ванной, – Эмили потянула к себе миску с салатом.

– Ты сегодня причесывалась? – миссис Уолнер неодобрительно смотрела на ее волосы.

– Вечером я буду мыть голову, – раздраженно ответила Эмили. Как будто мама не знает, что она ненавидит, когда обсуждают ее волосы.

– Веселей, Рич, налегай на макароны, – мистер Уолнер подсыпал себе в тарелку еще перца.

– Я не хочу есть, – ответил Рич угрюмо.

– Ты никогда не хочешь есть. И поэтому сам похож на макаронину, – проворчал мистер Уолнер.

– Что ты все время лезешь ко мне? – вспыхнул Рич.

– Я не лезу, я говорю комплименты, – широко улыбнулся в ответ отец.

– Оставь свои комплименты при себе! – яростно крикнул Рич, швырнул вилку и выбежал из комнаты.

– Эй, ну-ка вернись! – Мистер Уолнер растерянно повернулся к жене. – Что это с ним? Я же просто пошутил!

– Переходный возраст, сложный период, – устало ответила та.

– Я ему его еще усложню, – сердито буркнул мистер Уолнер, накладывая себе салат. Но злости в его словах не чувствовалось, скорее огорчение. – Чуть что, сразу же убегает. Слова ему не скажи!

– Он очень ранимый, – заступилась миссис Уолнер.

– Не защищай его.

– Я не защищаю, я просто объясняю…

– И не объясняй, – оборвал ее мистер Уолнер, раздраженно запихивая в рот листья салата.

– Извините, что опоздала, я что-то замешкалась, – в комнату торопливо влетела Джесси, откидывая назад свои светлые, блестящие после мытья волосы. На ней были серые брюки и длинный светло-зеленый свитер.

– Ой, это же мой свитер! – изумилась Эмили.

– Что? – Джесси бросила на нее растерянный взгляд.

– Ты надела мой свитер, – негодующий голос Эмили звучал гораздо громче, чем ей самой хотелось бы.

– Нет, это мой, – Джесси накладывала себе макароны.

– Да, конечно, ведь так похолодало, – заторопилась миссис Уолнер.

– Джесси, этот свитер лежал в моем верхнем ящике. Я прошу не брать мои вещи без разрешения, – в голосе Эмили прозвучали визгливые нотки.

– Но это мой свитер, – настаивала Джесси.

– Что, я своего свитера не знаю? – Эмили чувствовала, что теряет над собой контроль. – Посмотри, он же тебе велик. Плечи сползли до локтей!

– Это такая модель, – вспыхнула Джесси.

– Девочки, пожалуйста, – мистер Уолнер схватился за голову.

– Мама, скажи Джесси, чтобы она не брала мои вещи без спросу, – умаляющим голосом сказала Эмили.

Миссис Уолнер нерешительно переводила взгляд с одной девочки на другую.

– Я что-то не помню у тебя такого свитера, Эм, – неуверенно сказала она, – может, он просто похож на твой?

– Ну, знаешь! – Ее мать поддерживала не ее, а Джесси!

– Это мой свитер, он у меня уже давно, – не могла остановиться Джесси.

– Слушайте, – мистер Уолнер устало потер глаза. – Вы ведь теперь сестры, так какая разница, чей это свитер?

– Действительно, – поспешно согласилась миссис Уолнер. Даже слишком поспешно. – Наверняка ты тоже захочешь взять у Джесси какие-нибудь вещи.

– Что я у нее возьму? Посмотри на нее! Она на пять размеров меньше меня!

– Не преувеличивай, дорогая!

– Давайте сначала доедим спокойно, – сказала вдруг Нэнси, не проронившая до сих пор ни слова. – А потом поднимемся к вам в комнату и снимем отпечатки пальцев с дверцы шкафа.

Похоже, мистеру Уолнеру это показалось очень смешным. Он радостно рассмеялся, почесывая лысую голову.

На том спор и закончился. Эмили с отвращением продолжала жевать холодные макароны с сыром. Она чувствовала на себе взгляд Джесси, но делала вид, что ничего не замечает.

– Нэнси, у тебя на субботний вечер нет никаких планов? – спросила миссис Уолнер, меняя тему разговора. – Звонила миссис Берген и спрашивала, не сможешь ли ты посидеть с ее малышом.

– Нет, планов у меня никаких, – со вздохом ответила Нэнси. – Я ей перезвоню.

– Приятно, что кто-то еще зарабатывает здесь деньги, – пробормотал мистер Уолнер, со значением глядя на Джесси.

Та ничего не ответила. Ужин закончился в молчании.

– Кто будет мыть посуду? Только, чур, не все сразу! – пошутила миссис Уолнер.

– Да уж не я! – ухмыльнулся мистер Уолнер. – Как удобно иметь в доме сразу четырех женщин. Всегда найдется кто-то, кто вымоет посуду.

– Ах ты, домашний тиран! – миссис Уолнер нежно чмокнула мужа в лоб.

«Да она от него без ума, – мысленно возмутилась Эмили. – И что она в нем нашла?»

– Сегодня очередь Эмили, – сказала Джесси. – Мы с Нэнси мыли посуду вчера вечером.

– Ты не можешь подежурить сегодня вместо меня? – спросила Эмили, не отрывая взгляда от свитера Джесси. – Мне надо срочно закончить доклад. А я потом буду мыть посуду три вечера подряд. Обещаю.

Джесси неохотно согласилась. Эмили уже выходила из комнаты, когда ее вдруг остановил мистер Уолнер.

– Ну и как продвигается работа? Ведь ты пишешь о Чили? – спросил он.

Подумать только! Он об этом помнит! Ей казалось, что его абсолютно не интересуют ее школьные дела.

– Я уже почти написала. Осталась только последняя часть, а потом еще распечатать.

– Покажешь, что у тебя получилось?

– Конечно, – пробормотала Эмили.

В первый раз он пытался наладить с ней контакт, и Эмили с некоторым удивлением поняла, что ей это приятно.

Она торопливо вошла в комнату и включила компьютер, но тут опять вспомнила про свитер. Девочка уставилась на комод. Кажется, верхний ящик немного приоткрыт. Может, посмотреть? Ну ладно, она убедится, что это ее свитер. И что дальше? Нет. Ей нужно срочно, до приезда Джоша, закончить и распечатать доклад о Чили.

Да. Эмили вскочила и торопливо выдвинула ящик комода. Она точно помнила, что свитер лежал сверху. Но сейчас его там не было. Девочка стала быстро рыться в ящике, но свитера так и не нашла. Джесси наврала!

«Не думай об этом сейчас», – приказала она себе. Закрыла ящик комода и села за компьютер.

Эмили открыла файл: двенадцать страниц уже написано, осталось дописать два раздела. Ее пальцы защелкали по клавиатуре. В комнате Рича грохотала музыка – хеви-метал. Из кухни раздавалось звяканье посуды. Эмили приказала себе не слушать, сосредоточиться на докладе. Она печатала без перерыва уже минут сорок, составляя более или менее связные предложения, как вдруг почувствовала голод – из-за споров о свитере она за ужином почти ничего не съела. Девочка дописала последние два абзаца, перечитала их, не замечая, что почти уткнулась носом в монитор, потянулась, довольная, и решила сбегать на кухню.

– Эй, а где все?

На кухне все было чисто вымыто, посуда убрана. Вокруг – ни души. Она достала из холодильника яблоко, сполоснула под краном и с хрустом надкусила. В кладовке раздался легкий шум. Заглянув туда, она с трудом различила в темноте маму с отчимом – обнимались на старом диванчике. Как дети! Эмили на цыпочках вышла и поднялась к себе.

За компьютером сидела Джесси.

– Ты что там делаешь? – прикрикнула Эмили. – Я же пишу доклад!

Джесси смутилась.

– Извини, я думала, что ты уже закончила. – Она поднялась со стула, широко взмахнула рукой. – Все в твоем распоряжении. Скажи, когда закончишь, хорошо?

– Да, конечно. – Эмили села на свое место.

Она открыла файл, но на экране ничего не появилось. Похолодев, она пыталась найти доклад, но вместо этого лишь возникала надпись «открыть новый файл?». Работы не было. Эмили уставилась в одну точку, руки мелко задрожали. Ее доклад был стерт, уничтожен!

– Джесси, – закричала она, – ты стерла мой доклад!

– Что? – Та широко распахнула свои голубые глаза.

– Что слышишь! Как ты могла? – Эмили кричала на весь дом, но ей было наплевать. Она писала этот доклад столько дней! А его стерли в одно мгновение! Хуже с ней еще никто не поступал!

– Ты все стерла!

– Это не я! – закричала в ответ Джесси. – Компьютер был выключен, когда я пришла!

– Ты подлая врушка!

Не в силах сдержать ярость, Эмили с силой толкнула Джесси. Та от неожиданности упала. И тогда Эмили накинулась на нее так, что испугалась сама.

Глава 4
«Убила бы!»

– Что здесь происходит?

В комнату вбежала мать, за ней по пятам следовал мистер Уолнер. Но Эмили уже перестала драться и без сопротивления позволила оттащить себя от Джесси. Она стояла, вся дрожа, из глаз лились слезы.

– Джесси, что случилось? Ты в порядке? – волновалась миссис Уолнер, помогая девочке подняться. Безупречная прическа Джесси растрепалась, волосы беспорядочными прядями свешивались на лицо. Она тяжело дышала, не произнося ни слова.

– Я порвала свитер! – всхлипнула Эмили, заметив дыру на рукаве Джесси.

– Весь этот сыр-бор из-за свитера? – мистер Уолнер с трудом сдерживался, стараясь казаться спокойным, хотя лицо его стало темно-красным от гнева.

– Что происходит? – Нэнси и Рич столкнулись у дверей.

– Ничего, – коротко ответил мистер Уолнер. – Вы оба – выйдите, – он указал им на дверь. Бросив испуганный взгляд на Эмили и Джесси, они послушно вышли.

«Я никогда ни с кем не дралась, – думала Эмили. – Как это могло случиться?» Она вытащила пачку салфеток из ящика комода и вытерла ими глаза и лицо, мокрое от слез. Только бы успокоиться и перестать дрожать.

– Так в чем же все-таки дело? – резко спросил мистер Уолнер.

– Спроси ее, – горько ответила Джесси, ощупывая дырку в рукаве.

– Джесси стерла мой доклад, весь, – дрожащим голосом ответила Эмили.

– Это ложь, – возразила Джесси, – абсолютная ложь!

– Я спустилась на кухню, чтобы что-нибудь съесть, – начала Эмили, – а когда вернулась, Джесси сидела за компьютером, и моя работа оказалась вся стерта.

– Это ужасно, – миссис Уолнер сочувственно закивала. – Ты столько трудилась. Но, Эмили, я уверена, что это недоразумение.

– Недоразумение? – взвизгнула Эмили.

– Успокойся. Ты слишком сильно расстроена, чтобы рассуждать объективно.

– Она сделала это нарочно!

– Эмили, прекрати сейчас же! – мать повысила голос. – Что бы ни случилось, нельзя же драться. Я поверить не могу, что ты набросилась на Джесси с кулаками.

– Я набросилась на нее!? – закричала Эмили срывающимся от обиды голосом. – Это не я…

– Перестань, Эмили, перестань, – повторяла мать, сжимая и разжимая руки. – Я не хочу об этом слышать. Я знаю только одно – в нашем доме подобных сцен больше быть не должно. – Она обернулась к мистеру Уолнеру, ища поддержки. Тот строго кивнул, но ничего не сказал.

– Но мой доклад… – Эмили снова заплакала.

– Вы должны найти общий язык, – сказал мистер Уолнер. – У вас нет выбора. Так что учитесь ладить между собой.

– Это не должно повториться, – потребовала миссис Уолнер.

– Но вы даже не хотите разобраться в том, что случилось! – с отчаянием крикнула Эмили.

– Я не хочу слышать ни одного слова, пока ты не извинишься перед Джесси, – произнесла миссис Уолнер сквозь зубы.

– Я? Я еще должна перед ней извиняться?

– Да. Ты первая ударила ее, ты разорвала ее свитер.

– Ее свитер?

'– Эмили… – глаза матери сузились от гнева.

«Сейчас она сорвется, – поняла девочка. – И тогда первое, что она сделает, это запретит мне встречаться с Джошем. Может, неделю, а может, месяц или даже год». Эмили глубоко вздохнула. Она чувствовала себя побежденной.

– Я не слышу извинения, – сказала мать.

– Не надо никаких извинений, – Джесси потирала локоть.

– Это очень благородно с твоей стороны, Джесси, – сообщила миссис Уолнер, – но я требую извинения.

– Извини, – пробормотала Эмили, уставившись в пол.

– Честно говоря, мне стыдно за вас обеих, – грустно сказал мистер Уолнер. – Это очень печально. – Сунув руки в карманы, он быстро вышел из комнаты.

– Я уверена, что вы сможете жить дружно, – почему-то прошептала миссис Уолнер, после того как муж ушел. – Постарайтесь, хорошо?

– Ладно, – пробормотали обе, глядя в разные стороны.

Мать, быстро наклонившись, подняла листок бумаги, слетевший со стола, и вышла не оборачиваясь.

Неужели она на стороне Джесси? Эмили чувствовала, что ее предали. Она подняла взгляд на сводную сестру. Та стояла, прислонившись к дверце шкафа и пристально глядя на Эмили. Губы ее были туго сжаты, светлые глаза сверкали.

– Только посмей сделать это еще раз, – медленно произнесла Джесси, низким незнакомым голосом отчеканивая слова.

Эмили молча и изумленно смотрела на нее.

– Я не знаю, что ты имеешь против меня, – горько сказала та. – Не знаю, почему ты хочешь сделать из меня какую-то гадину. Но предупреждаю тебя, Эмили, прекрати это. Не смей позорить меня перед моим отцом.

– Ты предупреждаешь меня? – возмутилась Эмили.

И тут в комнату ворвался Тигр. Он обнюхал коленки Эмили и, быстро помахивая хвостиком, направился к Джесси.

– Убирайся отсюда, урод, – Джесси зло замахнулась на собаку. Тигр тявкнул обиженно и удивленно и повернулся-к своей хозяйке.

– Не бей мою собаку! – закричала Эмили, чувствуя, как в ней опять закипает ярость.

– Я ее не била, – прошипела Джесси. – А только замахнулась.

Эмили схватила Тигра на руки и прижала к себе. Затем повернулась и выбежала из комнаты. Она торопливо прошла по коридору. Дверь в комнату Нэнси была широко открыта. Сестра сидела на кровати с раскрытой книгой, но не читала, словно поджидала кого-то.

Узкая и длинная, комната Нэнси была меньше, чем комната Эмили. Высокое окно, скрытое сейчас за розовыми занавесками, выходило на задний двор.

Нэнси была коллекционером по натуре. Она собирала стеклянные бутылки, колокольчики, раковины, камушки, старинные куклы, старые детские книжки, браслеты, билеты и бог его знает, что еще. Когда-то папа соорудил в ее комнате деревянный стеллаж во всю стену от пола до потолка, чтобы она могла расставлять там свои безделушки.

– Нэнси никогда ничего не выбрасывает, – шутливо жаловался он. – Когда-нибудь нам придется отдать весь дом под ее коллекции.

Эмили, которая не умела ничего хранить и тем более собирать, восхищалась сестрой. Иногда она приходила к ней в комнату просто для того, чтобы полюбоваться всеми этими вещами и потрогать стеклянные бутылочки и серебряные талисманчики, которые видела уже десятки раз.

– Можно? – Эмили крепко прижимала к себе Тигра.

– Конечно, – Нэнси с готовностью отложила книгу. – Заходи, садись. – Она подвинулась, освобождая место для сестры.

Эмили с благодарностью присела. Она молча смотрела на белый ковер под ногами, чувствуя страшную слабость.

– Ты выглядишь просто ужасно.

В кои-то веки Нэнси говорила это не с насмешкой, а с нежностью. Эмили слабо улыбнулась в ответ.

– Надо думать! Да и у Джесси парик порастрепался!

– Что там у вас произошло? – Нэнси нежно провела рукой по волосам Эмили, убирая их со лба. – Почему вы подрались?

– Она стерла мой доклад, – всхлипнула Эмили.

– Ты думаешь, что она сделала это нарочно?

– Да, – настаивала Эмили. – Вся работа пропала, теперь я провалюсь на социологии.

– Эмили, успокойся, – мягко сказала Нэнси. – Я уверена, мистер Гаррисон все поймет.

– Как же! Так он и поверит! С тем же успехом я могу сказать, что мою работу съела собака!

– Но у тебя ведь сохранились черновики? Ты можешь их переписать.

– Но на это потребуются недели, – плакала Эмили. – Я написала четырнадцать страниц, и они пропали!

Нэнси молча протянула ей бумажную салфетку. Эмили, всхлипывая, прижала ее к глазам.

– Ты сказала Джесси, что она стерла твой доклад. А потом?

– Не помню, она довела меня до белого каления…

– Знаешь, тебе следует быть помягче с Джесси. – Нэнси кинула коробочку с салфетками сестренке на колени.

– Что?

– У Джесси куча проблем, – сказала Нэнси, устраиваясь в подушках поудобнее.

– Что ты имеешь в виду? – растерянно спросила Эмили.

– Вчера вечером мама рассказала мне, что у нее серьезные проблемы с психикой, два раза в неделю она посещает психоаналитика.

– Правда? Я не знала об этом, – Эмили шмыгнула носом. Она понемногу успокаивалась.

– Думаю, это одна из причин, по которым Джесси не хотела переезжать сюда.

Нэнси слезла с кровати и плотно прикрыла дверь.

– Ты думаешь…

– Ей пришлось оставить своего психоаналитика и искать здесь, в Темной Долине, нового, – продолжала старшая сестра, усаживаясь на прежнее место.

– А какие у нее проблемы? – спросила Эмили шепотом, хотя дверь была закрыта.

Нэнси только пожала узкими плечами.

– Ты же знаешь маму. Она не любит вспоминать неприятные подробности.

– Ну расскажи, – взмолилась Эмили.

Да, мать не любила неприятных разговоров. Она даже не захотела узнать, отчего Эмили так взбесилась несколько минут назад.

– Она совсем ничего тебе не рассказала?

– Совсем немного.

Нэнси придвинулась вплотную к Эмили и зашептала, обдавая ее запахом мятной жвачки.

– Она сказала, что у Джесси были большие неприятности в старой школе. Просто беда.

– Какая?

– Мама не сказала.

– А почему ты не спросила?

– Я хотела, – Нэнси растянулась на постели. – Но тут в комнату вошел Рич. Так мы и не договорили.

– Что-то серьезное? Наверное, поэтому мать Джесси поторопилась сплавить ее сюда.

– Возможно, – согласилась Нэнси. – Но мама нам точно ничего не скажет. Особенно теперь. Знаешь что, Эм, ты веди себя поосторожней. Старайся не связываться с ней, раз уж она девочка с проблемами.

Эмили хотела что-то сказать, но тут кто-то позвонил в дверь.

– Это Джош, – сообразила девочка, глянув на часы. – Ну конечно, девять часов. Ты же знаешь, Джош – это сама точность.

Она вскочила с кровати.

– Спасибо за поддержку, Нэн.

Нэнси в ответ лишь передернула плечами. Она была очень похожа на маму в этот момент. Эмили выскочила от сестры и помчалась по коридору. Пробегая мимо своей комнаты, она мельком увидела Джесси, сидящую за компьютером. Спускаясь по ступенькам вниз, Эмили все еще обдумывала предупреждение Нэнси.

– Привет! Ну, закончила свой доклад? – спросил Джош, вытирая ботинки о входной коврик перед тем, как войти в гостиную. Он метко швырнул плащ на стул и плюхнулся на коричневую вельветовую кушетку.

– Это долгая история, – вздохнула Эмили, присаживаясь рядом.

Как хорошо, что пришел Джош! Ей нравились его черные вьющиеся волосы и темные внимательные глаза. Он был невысок, примерно на сантиметр ниже Эмили, но это ее не смущало. Джош прямо-таки лучился энергией, он так быстро говорил и двигался, что окружающие просто забывали про его маленький рост. Он носил серую с бежевым спортивную рубашку – форма старших классов в Темной Долине – и протертые джинсы. Сейчас Эмили хотелось просто прижаться к нему и помолчать.

– Не хочешь поделиться? Я с удовольствием тебя послушаю.

– Тебе просто неохота заниматься, – она легонько ткнула его в бок. Он ухмыльнулся.

«Когда он ухмыляется, то выглядит лет на десять, не больше», – подумала Эмили.

– Дай что-нибудь поесть, – попросил он.

Джош ел за десятерых и все равно оставался худым.

Эмили схватила его за руку и потянула на кухню. Там она сделала бутерброды с колбасой и швейцарским сыром и насыпала полную тарелку картофельных чипсов.

– А ты со мной не поешь? – спросил он.

– Я не могу есть шесть раз в день, как ты, – насмешливо ответила девочка.

– Это только пятый, и к тому же всего лишь закуска, – ответил Джош, вгрызаясь в бутерброд. – Так ты расскажешь мне, что случилось с докладом?

Она придвинула свой стул поближе к нему и, пока он жевал, все рассказала.

– Что ты об этом думаешь? – спросила Эмили, закончив рассказ.

– Хотелось бы встретиться с ней, – отшутился он. – Необыкновенная девушка.

– Очень смешно. Напомни, чтобы я посмеялась, – она резко вскочила и пошла в гостиную.

– Прости. – Джош догнал ее и обнял за плечи. – Я неудачно пошутил, но мне хотелось поднять тебе настроение.

– Это не смешно, это серьезно, – Эмили вырвалась от него и села на кушетку.

– По-моему, тебе надо успокоиться и потом поговорить с мамой.

– Не могу, – ответила она горько. – Мама не любит говорить о проблемах. Особенно теперь, когда она на седьмом небе от счастья со своим новым мужем. Ты ' бы их видел, обнимаются, как подростки, смотреть противно.

– А что, отличная идея! – Джош улегся на кушетку, положив голову ей на колени.

Она легонько толкнула его, и он свалился на пол.

– Единственный человек, кто меня понимает, это Нэнси!

Джош смутился. Он всегда чувствовал себя неловко, когда упоминали про Нэнси. Может, он ощущал свою вину, потому что бросил ее. Слышал бы он, как она о нем отзывалась! При встрече Джош и Нэнси всегда весело болтали и вообще вели себя как старые друзья, но Эмили чувствовала, что он ужасно нервничал.

– Эй, ну так мы будем сегодня заниматься или нет? – Джош достал потрепанную папку.

– Давай попробуем, – с неохотой ответила Эмили. Все ее мысли занимала сейчас Джесси, их ссора, предупреждение Нэнси. Что же это за история, в которую попала Джесси?

– Я не могу сосредоточиться, – пожаловалась она через полчаса, бросая книгу на пол.

Джош отложил учебники и мягко обнял Эмили за плечи. С ним было так тепло, так надежно. Она поцеловала его в щеку, но он повернул ее лицо к себе и стал целовать б губы.

Неожиданно она отпрянула от него и чуть слышно вскрикнула. За ними наблюдали.

– В чем дело? – шепотом спросил он, продолжая ее целовать.

В холле было темно, но в тени на лестнице кто-то стоял и смотрел на них. Джесси. Сначала она заняла комнату Эмили, потом стала носить ее одежду и вот теперь шпионит за ней. Но Джоша она не получит никогда. Пусть смотрит! Эмили обняла Джоша и начала осыпать его лицо страстными поцелуями.

Эмили проснулась посреди ночи от тихого шепота. Она хотела посмотреть, который час, но вспомнила, что тумбочка, на которой стоят часы, теперь около Джесси. Девочка зажмурилась, но голос продолжал шептать. Она снова приоткрыла глаза. Наверное, была глубокая ночь – небо за окном черным-черно, звезд не видно. Джесси сидела на полу около своей кровати и разговаривала с кем-то по телефону. Кому она могла звонить в такой поздний час? Мысли Эмили путались спросонья.

Эмили осторожно приподняла голову с подушки, чтобы лучше слышать.

– Мне хотелось убить ее, – напряженно шептала Джесси в трубку. – Убила бы!