Ночной клуб на Краю Вселенной

Оливер ошибался. Он поменял свое мнение, после того как стали проходить вокруг переполненных улиц. Тартар совсем был не похож на Нью-Йорк, он не был тем городом, который он мог назвать домом. Нью-Йорк динамичный и живой, его воздух пропитан амбициями и огнем, он заряжает своей энергией. Он прекрасно сконструирован, пролегая от реки до реки, с очаровательным исключением – тропинкой, проделанной когда-то коровами с ферм, составляющей Вест-Вилидж. В Нью-Йорке свои порядок и законы существования. Ты всегда знаешь, где находишься. По крайней мере, Оливер это знал. Повзрослев, он изучил все углы и тайные места. Он знал Манхэттен как свои пять пальцев и гордился этим. Он любил Нью-Йорк. Как и многие жители, он не мог представить себе жизнь в другом месте.

Тартар в сравнении с ним был мертвым, прогнившим изнутри и заполненный опарышами. Он был не просто столицей умерших, это был разрушенный город, размещенный на могильной плите. Солнца не было, но было горячо и липко, и всем было тесно. Тела на тротуарах едва передвигались, все выглядели истощенными, выматывавшимися. Там не было детей. Оливер подумал о том, что он никогда не был в таком месте, которое было лишено надежды. Это было ужасное место, уродливое и подавляющее. Оно воняло отходами, повсюду, куда он бы не посмотрел, летали мухи огромного размера, они летали быстро, разнося болезни.

Смотря вниз на перекрещенные улицы, он подумал, что в одиночку в этих спиралевидных дорожках он мог легко и навсегда заблудиться. Как сказала Мими, в Аду нет прошлого и нет будущего, только настоящее. Таким образом, в Тартаре поддерживался беспорядок, разнообразность, уродливая путаница из зданий, у которых не было определенной схемы или причины стоять друг с другом. Все смешано: оттенки, стили, не было никакого разделений по зонам, не было никакой определенной проекционной эстетики. Часть из них была похожа на растущие торговые центры. Все подсвечивалось. Стены небольших магазинов облупливались от краски и были обклеены антикварными видео-постерами. К тому же, остальные были оставлены в запустении, и почти все стены, тротуары, улицы были покрыты слоем грязи и сажи.

- Идем, это только оболочка. Нам надо добраться до центра, - сказала Мими, подталкивая его к чему-то похожему на метро.

Поезд, влетевший на станцию, был полностью изрисован графитти. Каждое сидение было изодранным, окна выбиты. Прозвучало объявление с жуткими помехами, наверное, никто не смог бы понять, что только что было сказано. Они запрыгнули. Казалось, что Мими знает, куда идет и Оливер доверил ей показывать дорогу. Она заметила, что все смотрят на ее платиновые волосы, самое яркое пятно в этом темном городе, но за исключением этого, их никто не беспокоил. Никто не угрожал Оливеру. Единственная приемлемая эмоция, которую он мог ощутить это абсолютное безразличие. Никто не обращал на них внимания. Их безразличие было их физической сущностью. Оливер почти чувствовал их равнодушие, им не было интересно или любопытно их присутствие. Это было оживленное, враждебное отсутствие интереса, подобное он никогда не испытывал. От этого его бросило в дрожь. Поезд рванул вперед, и они проехали несколько остановок. Наконец-то они добрались до места назначения.

- Это здесь, выходим, - сказала Мими.

Оливер заметил надпись прямо над выходом из метро: ОСТАВЬ НАДЕЖДУ, ВСЯК СЮДА ВХОДЯЩИЙ.

Он не впервый раз удивился тому, что он тут делает. Это место не для человека, тем более живого.

Центр города был более уродлив, чем окраина или те места, в которых они уже побывали. Улицы были более узкими, воздух пах пеплом и золой, становилось все труднее дышать. Оливер увидел окованных троллей с их болезненными серебряными ожерельями. Они работали водителями такси и официантами или убирали улицы, которые на первый взгляд было невозможно очистить. Он признал и некоторых демонов с лицами красного оттенка и небольшими рогами на лбу, с их безобразными оскалами. Но более ужасными были существа с лицами столь красивыми, что на них было больно смотреть. Их глаза были пустыми и холодными, их безразличность ко всему была более сильной.

- Кроатан, - прошептала Мими.

Оливер задрожал. Демоны на вид были грубые и яростные, но Серебряная кровь, которая однажды была ангелами, могла повергнуть своей красотой, как картины, смазанные экскрементами.

- Здесь они нас не тронут, - сказала Мими. - Даже если бы здесь был Темный Принц, ему было бы все равно.

- Поэтому они хотят завладеть Землей? - спросил Оливер.

- Да. Ад мертв. Здесь ничего не растет, - сказала ему Мими. – Так было не всегда, но так повелось с начала разделения мира. Весь свет наверху, а тьма внизу.

- Где Люцифер? - спросил Оливер.

- Наверное, на девятом круге.

- Что это?

- Ядро, - сказала Мими.

- Центр преисподней. Где были рождены Темные Ангелы. Вход туда воспрещен. Нам разрешили добраться только сюда, до седьмого круга. Она объяснила иерархию Ада. На вершине были Кроатан, Люцифер и его Серебряная Кровь. И прямо за ними следовали демоны изо льда и огня, которые жили в преисподней. Затем шли заблудшие души, люди, которых приговорили пройти в Царство Смерти, которые обречены на вечные муки. За ними следовали скованные тролли, которые не являлись ни ангелами, ни демонами, ни людьми, это были абсолютно другие создания, никто точно не знал, для чего они созданы, за исключением того, что они выполняли поручения демонов. Они были самыми низшими из низших, самый низший класс, низшая каста, неприкасаемые. Также есть и Адские псы, конечно же, - сказала она ему. - Но их вид очень редок - скорее всего, они внизу, вместе с Люцифером в девятом круге. После их восстания и после того, как они поддержали нас в Риме, он забрал их с собой. Габриэлла надеется, что однажды она сможет перенять их на нашу сторону, но кто знает, когда это случится.

Оливер пришел в себя. Если Тартар был Нью-Йорком, то, похоже, что они сейчас были в Нижнем Ист-Сайде, из брюк в обтяжку и модных баров и роскошных отелей перешли в уютные итальянские гастрономы с мужчинами в потном велюре, играющими в карты за передней дверью. В окрестностях стояло темное здание, а перед ним собралась большая толпа. Гудела музыка, не мелодичная, но, тем не менее, ее басы доносились из-за дверей. Оливер заметил, что толпа с нетерпением ждала, в то время как прекрасный демон с рогами, невообразимой формы, сидел на стуле охраны, презрительно глядя на толпу. Время от времени она двинет своим хвостом и здоровенные тролли-вышибали будут пропускать выбранных через бархатную веревку. Оливер был очень хорошо знаком со всем этим. Они называют это "фейсконтроль" или "дресс-код" и это касается отказов и унижений, изгнании, наряду с низкой самооценкой. Это был Ад и Оливер считал, что он должен перестать думать об этом. Это походило на традицию. Он был уверен, что сейчас он окажется в лифте с незнакомцами. Мими пробиралась через огромную, нетерпеливую толпу.

- Так, ты идешь? - спросила она. Обернувшись, она заметила, что он замешкался позади в сомнении.

- Да, - сказал он, смирившись. Может быть, с Мими ему не придется вечность стоять в толпе.

- Это отличное место, чтобы с чего-то начать. Бог знает, что Кингсли любил ночные клубы, - сказала она. Все, что мне нужно, так это, чтобы эта дьявольская подпевала заметила меня.

Мими засунула два пальца в рот и громко, пронзительно свистнула. Все обернулись посмотреть на них, и даже заносчивый демон, который смотрел на них сверху вниз, словно целую вечность. В какой-то момент Оливер почувствовал себя опять четырнадцатилетним недорослем, безуспешно пытавшегося проникнуть в Мумба. Но, в конце концов, демониха махнула хвостом в их направлении. Мими прихорошилась. Толпа расступилась как Красное море, вышибалы отобрали их, вот так вот просто они вошли внутрь.

ДВАДЦАТЬ ОДИН

Дом мечты

Весной следующего года, Чарльз купил медиа-компанию и планировал скупить радиоволны, которые включали в себя и конкурентов на текущем круглосуточном кабельном канале новостей, пятую сеть, большое количество радио- и газетных холдингов. Он стремился организовать глобальное общение, и повлиять на культуру Красной крови через самый коварный механизм связи. Он купил себе кафедру.

Загородный дом на Пятой Авеню был почти готов, и Аллегра провела большую часть своего времени с дизайнерами, обсуждая цвет стен, обработку окон, мебель. Они планировали оставить некоторые вещи из особняка на Риверсайде. Корделия обещала им диван и серебро в качестве подарков на объединение уз, но Аллеграрассчитывала на новое начало. Некоторые верили, что покупка мебели была своего рода буржуазной практикой. В определенных кругах считали, что только унаследованная мебель может быть подходящей, но Аллегра была не согласна. Хотя она и принимала эту традицию, ей все же хотелось, чтобы в ее новом доме были современные вещи теплых тонов, без единого намека на тяжелый багаж воспоминаний из прошлого.

Однако, она придерживалась некоторых традиций. С тех времен, когда они правили в Египте с титулами Менес и Мени, их союз знаменовался перевозкой ее вещей в свой новый дом. Грузчики позаботятся о тяжелых вещах, но Аллегра планировала занести несколько вещей сама: ее шкатулку с драгоценностями, маленькую хрустальную вазу с маслом, чашу риса и кружку воды, приносящие удачу в свой дом.

В тот день Аллегра стояла в столовой, которая балы почти доделана.

Вошел Чарльз.

- Я не знал, что ты здесь.

- Я собиралась просмотреть обои. Я волновалась, что они будут очень яркими для этой комнаты, но думаю, будет отлично.

- Выглядит хорошо, - сказал он.

- Тебе правда нравится?

- Очень.

Он кивнул.

- Хорошо, - сказала она.

Чарльз улыбнулся ей.

- Я рад видеть, что ты счастлива.

- Так и есть, - сказала Аллегра.

Возможно, если она скажет это достаточное количество раз, то поверит в это.

ДВАДЦАТЬ ДВА

Больная Кровь

Ты притихла за вечер, - сказал Джек, когда они вернулись в свою комнату. Шайлер кивнула и села на край кровати, сбросив туфли и сняв свои серьги.
Она все еще думала о системе исчезновения Ковена, про которую ей рассказал Марус. Рио, Париж, Шанхай, Амман, и Каир - их больше не было, или они просто ушли под землю. Нью-Йорк, буквально, висел на одном из оставшихся безопасных убежищ. Никто не знает, сколько этому суждено продлиться. Они должны были найти Екатерину и защитить врата до того, как остальная Серебряная кровь прорвется с другой стороны.

Джек видел ее страдания и положил руку ей на плечо.

- Не теряй надежду. Это мрачный период нашей истории, но я верю, что мы найдем способ остановить это зло и выжить.

Шайлер кивнула. Она должна найти способ, чтобы отыскать Екатерину. Где она скрывается? Шайлер знала, что она в городе, когда Марус решил, что ее теория была основательной. Активность Нефилимов здесь была самая сильная. Это - то самое место. Шайлер должна была найти способ привлечь ее.

- Тебе не кажется это странным? - она вдруг спросила Джека. - Если легче всего держать демонов в заточении при помощи разрушения всех путей, как это сделал Кингсли, выпустив сабвертио, то зачем вместо этого Михаил создал врата?

- Должно быть, у него на это есть веская причина. Закон Создателя предписывает, что созданное Всемогущим не должно быть разрушено. Врата Ада сохраняли этот мир веками. Михаил положил свои силы в их основу.

- Она ослабли, потому что он стал, слаб, - задумчиво сказал Джек.

- Как ты думаешь, Марус прав? По поводу Серебряной крови, что тот, кто стоит за этим, был из Нью-Йорка? - спросила Шайлер.

Убийства начались там, в конце концов, там была обнаружена смерть от Полного Потребления. В Италии, Оливер рассказал о том, как Форсайт Ллевелин исчез, и как Мими с Венаторами обвинили его в предательстве. Блисс подтвердила, что отец в этом цикле, Форсайт, самый надежный единомышленник Чарльза, был на самом деле скрытым Кроатаном в их среде, который держал дух Люцифера живым в теле его дочери.

- Ты думаешь, Форсайт здесь? – с дрожью спросила она.- Может он тот, кто спланировал все это?

- Мы узнаем, - ответил Джек.

- И когда мы сделаем это, мы уничтожим его, - пообещал он. - Нам нечего бояться, прежде всего, этих предателей.

Шайлер прижалась к нему, и Джек повернул голову к ее шее. Она положила руку ему на щеку, и провела по щетине. Затем, она повернулась к нему, и они медленно упали на кровать. Вскоре она почувствовала, как его клыки вонзаются в ее кожу и начинают вытягивать кровь. Шайлер почувствовала ту самую счастливую сонливость, которая появилась после исполнения Священного Целования. Она почувствовала, как Джек отпустил ее, чтобы выключить свет. Она уже хотела позволить сну захватить ее, но тут ее пронзила острая боль в животе, она встала и, согнувшись, схватилась за живот.

- Что с тобой? - испуганно спросил Джек.- Я сделал тебе больно? Шайлер... скажи что-нибудь.

Она покачала головой. Она не могла говорить, это было слишком больно. Она чувствовала, будто раскалывается на две части. Она почувствовала головокружение, дезориентацию, тошноту и сделала несколько глотков воздуха.

- Я в порядке... Я в порядке... - сказала она, прежде чем ее рвота растеклась по всему полу.

- Шайлер, - Джек закричал, чувствую себя беспомощным.

Она вцепилась в тумбочку, и пожала плечами, проигнорировав Джека. Волна тошноты прошла и дала ей момент для вздоха. Затем поступила новая волна, сильнее, на этот раз, и страшнее... Кровь и желчь, темная лужа слизи. Джек взял чистое полотенце из ванны и вытер пол. Он взглянул на нее.

- Ложись.

- Я не могу. Мне лучше, когда я стою.

Он бросил полотенце в угол и подошел к ней.

- Давай, обопрись на меня.

Дрожа, она ухватилась за него. Ей уже было плохо, когда они прибыли из Каира, но сейчас ей было хуже некуда. Это было намного хуже

Трансформации, хуже всего того времени, проведенного вдали от Ковена, у нее развилось малокровие. Она чувствовала, будто умирает. Но недомогание прошло, и живот успокоился. Она почувствовала себя лучше.

- Я в порядке, - сказала она, все еще держась за него.

- Наверное, просто какой-нибудь вирус. Возможно, Каирская еда, наконец, довела меня.

- Ты уверена?

- Да. Я в порядке. Просто немного тошнит. Так было раньше.

Она ему ободряюще улыбнулась. Джек не скрывал своего беспокойства. Он не заметил, что ей плохо, а они делились всем. Он был потрясен глубиной своего невежества, но должно быть, была причина. Теперь он узнал.

- Как долго это продолжается? - он тихо спросил.- Скажи мне, любимая.

Шайлер пожала плечами.

- Несколько недель, а может и месяц.

Он был прав. Она скрыла это от него, вот почему он не знал.

- Я не хотела, что бы ты волновался обо всем что происходит. Я в порядке, я клянусь.

Джек ничего не ответил, он продолжал ее держать и они оба молчали. У них обоих были секреты, которые они скрывали друг от друга, секреты, которые нужно было держать подальше от любви. Но рано или поздно, они все всплывут на поверхность.

ДВАДЦАТЬ ТРИ

В центре внимания

Они вошли внутрь, и Оливер подумал, что этот ночной клуб выглядит точно, как старый собор, заброшенная церковь, ставшая убежищем греха. Музыка оглушала, а клуб пах дымом и потом. Они едва могли двигаться, толпа была настолько плотной. Это было настоящее мучение. Оливер боялся посмотреть вниз и увидеть, во что он одет, но ему не о чем было волноваться: он был одет так же, как и тем утром, в жилет "сафари" и джинсы. Его обычная одежда. Может, в Тартаре не заботились об иллюзиях, или просто сегодня отсутствовали подземные стилисты? Он хотел спросить Мими, но она была поглощена своим путем. Она крутила головой взад-вперед, ища Кингсли. Казалось, что она знала этот клуб, и привела их к лестнице, где находились VIP-комнаты.

Приватные комнаты были построены как "русская матрешка", одна выходила в другую. Оливеру показалось, что он мог бы провести вечность, бродя по самым маленьким, темным, жарким комнатам, а в его голове раздавался бы сумасшедший микс из музыки невероятных жанров, пока он не сошел бы с ума и не превратился бы в одного из демонов, окружающих это место. У каждой комнаты стоял охранник-вышибала, но Мими спокойно прошла мимо, будто зарезервировала одну из них. Она, наконец, остановилась, и Оливер чуть не натолкнулся на нее. Она подошла к концу VIP комнат. На другой стороне больше не было дверей. Это было оно. Она села за столик и указала Оливеру сделать то же самое. Они расположились в красном бархатном банкете. Едва они сели, к ним подошел менеджер, бульдог в безвкусном блестящем костюме.

- Падший ангел, - сказал он, смотря на Мими. - Ты не из наших. Пошла вон! - прорычал он.- Мы не обслуживаем таких, как ты.

Оскорбленная Мими отсела и начала спорить:

- Хельда дала мне разрешение...

- Хельда там, а не здесь, - ответил демон, указывая на потолок большим пальцем. - Мне плевать на то, что сказала Хельда. Падшим не место в моем клубе. Если только ваша кровь не серебряного цвета и у вас нет костей, в другом случае вам здесь не рады.

Он подозвал двух троллей, которые стояли у дверей и пропустили их внутрь. Они подошли и подняли Мими и Оливера с их мест.

- Отпустите меня! - приказала Мими.- Вы не имеете права! Да вы знаете, кто я?

- Что насчет него? - спросил один из троллей своего босса, указывая на Оливера.

- Что насчет него? - прорычал демон.

- Он смертный, - сказал тролль нетерпеливо. - Можно нам его съесть?

- Мне все равно.

Тролли одобрено буркнули и стали пускать слюни. Мими боролась, но тролли были слишком сильными. Они начали выходить из VIP-комнаты, когда низкий, гладкий голос прорезал шум.

- Отпусти их, Вельзевул.

Голос был так знаком, что Мими застыла. Мгновение она не могла дышать - не веря, что после всех трудностей ее путешествия, она, в конце концов, будет вознаграждена. Она медленно повернулась, чтобы увидеть симпатичного парня стоящего в стороне, его лицо было в тени. Ничего не произошло. Демон прорычал.

- Я сказал, отпустите их. Или я не ясно выразился?

- Спокойнее, парни, - сказал демон, и тролли ослабили хватку.

Оливер покосился на темную фигуру, спасшую их. Он был уверен, что знал кто, говорит, но не мог понять чувствовать ли ему облегчение или продолжать бояться. Он решил, что все же это лучше, чем эти тролли, пускающие слюни над ним.

- Но босс, из-за них провоняло заведение, - заскулил демон, выглядя очень испуганным.

- Ты все также пахнешь собой, - сказал обаятельный парень с изумленной ухмылкой на свое оскорбительное замечание. - Идите и ищите кого-то другого для преследования, а моих друзей оставьте в покое.
Он вышел на свет и протянул руку.

- Форс, - воскликнул Кингсли Мартин, выглядя таким же дерзким и жизнерадостным, как и всегда.

Что-то в нем изменилось, но речь идет не о внешности, он остался таким же невероятно сексуальным, все тот же дерзкий ирокез и сверкающие темные глаза. Кингсли всегда выглядел готовым к приключениям, но сейчас он был расслаблен и спокоен, видимо ему было комфортно с его новым окружением. Он не выглядел несчастным и измученным, и Мими сдержалась, чтобы не кинуться ему на руки, что-то в его выражении лица заставило ее сдержать эмоции под контролем. Кингсли не удивился, увидев ее. Даже не был шокирован или взволнован, вообще никаких эмоций, которые она ожидала увидеть при их долгожданном воссоединении. Он выглядел так, словно к ним забрел тот, кто не представляет и капли интереса.

- Я так рад, видеть тебя здесь. Выпить хочешь?

Мими пыталась понять, что он задумал. Разве он не хотел показать ей, что он чувствует по отношению к ней перед троллями и демонами, которые их окружили? Это тот парень с ловкими пальчиками и ненасытной жаждой? Она вспомнила, как быстро он мог раздеть ее, когда хотел ее, так сильно и так часто. Это тот парень, который принес бы себя в жертву, что бы она могла жить? Хорошо, она могла соответствовать его легкому тону. Она Мими Форс и если Кингсли хочет сыграть или устроить погоню, то она согласна.

- Конечно. Что предложишь выпить? – спросила она, отбросив свои волосы через плечо, и опять расположилась за столиком в углу.

Кингсли щелкнул пальцами, и появилась красивая амазонка. Амазонка была почти шесть футов ростом и одета в крошечное серебряное платье, подчеркивающие ее значительные достоинства.

- Сирена, убедись, что мои друзья получат все, чего им захочется, - воскликнул он.

- Конечно, босс.

Официантка положила перед ними два меню напитков в кожаном переплете.

- Что желаете? Все за счет заведения.

Мими открыла меню, чтобы выбрать выпивку, но оглядевшись, заметила, что Кингсли исчез. Она повернулась к Оливеру с озадаченным выражением лица, но он лишь пожал плечами.

- Вы друзья Араквиеля? Вам повезло, - прошептала официантка.

- Почему это? Он что владеет этим клубом? - спросил Оливер.

- Лучше. Он главарь, - сказала официантка.

- Он бандит? - смущенно спросил Оливер.

- Что-то вроде того. Он правая рука Хельды.

- Вот оно как, - сказала Мими, откинувшись назад и оценивая ситуацию.

Неудивительно, что подземный мир так жестко боролся во время их путешествия. Хельда не захочет расстаться со своим главным советником, только потому, что Мими захотелось вернуть обратно своего парня.

- Хм... Ну что ж, приятно иметь друзей высокой планки, не правда ли? - спросил Оливер, нервно улыбаясь.

Мими промолчала. Она нашла Кингсли и выходит так, что Хельда говорила правду. Кингсли уже позабыл о прошлом, и он не хотел, чтобы его нашли.

ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ

Невеста в оранжевом

Ты красиво выглядишь, - сказал Чарльз, обнаружив Аллегру стоящей перед зеркалом в гардеробной, готовящейся к ужину.

Одев свои серьги, она повернулась с улыбкой.

- Помнишь их? - спросила она. - Ты подарил мне их в Риме.

- Да, - кивнул он.

- Они были от греческих ремесленников; они стоили мне целое состояние.

- Слава Богу, Корделия не продала их с лотка.Я волновалась, что не найду ничего, после ее весенней уборки.

Аллегра осторожно достала ожерелье из своей шкатулки. Это было ожерелье из сердолика, из Египта.

- Поможешь мне с этим?

Чарльз аккуратно положил его на шею и защелкнул замок. Он нежно поцеловал ее затылок.

- Теперь иди. Разве не плохая примета видеть невесту перед свадьбой? - Аллегра улыбнулась, хотя она была далеко не суеверной, в конце концов, это было всего лишь одно из бесчисленныхобъединений уз которое они разделяли с начала времен.

Ей было легко, и впервые после Флоренции, она в себе не сомневалась. Она надеялась жить дальше, вместе с ним, также как и быть с ним на приеме, который начинался сразу же после церемонии.

Ковен собрался в Храме Дендура³⁴, и скоро она совершит свой путь к алтарю и скажет слова, которые свяжут ее и ее близнеца в этой жизни. Она была одета так, чтобы напомнить каждому об их легендарной истории: римские серьги, египетское колье, и платье из шелка и тончайшего льна. Хетти вплела лаванды в ее волосы, так же как и на их соединение в Риме.

34. Храм Дендура (первон. Тузис) – египетский храм, построенный римским правителем Египта. Сейчас находится в Нью-Йорке в музее Метрополитен. Именно тот храм, возле которого были Дилан и Блисс в первой книге.

Она не была в белом платье, но надела платье восхитительного оранжевого оттенка, такое же, как у нее было на Ниле. Яркое, счастливое и праздничное. Также, она одела вуаль, шелковую занавесь, покрывавшую ее голову. По традиции они должны были прибыть по отдельности, Чарльз со своими слугами, а затем Аллегра, спустя несколько минут. Они встретятся на ступенях перед храмом на закате. Она была почти готова, но тут в ее дверь постучали.

- Вас поджидают внизу. Он сказал, что он ваш давний приятель, - скептически произнесла Хетти.

- Кто это?

- Он не сказал. Я сказала Джулиусу, чтобы он не впускал его. Я не хочу, чтобы вы опоздали.

- Сейчас, правда, неподходящее время, - сказала Аллегра. - Можете спровадить его?

- Мы пытались, но он не хочет уходить. Может, будет лучше, если вы его прогоните.

Аллегра осторожно спустилась в своих туфлях, украшенных драгоценностями и, выйдя за дверь, увидела Бена, который ходил по крыльцу и их водителя Джулиуса, который не сводил с него глаз.

- Привет, - сказала она, тронув его за плечо. - Что ты здесь делаешь?

- Привет. Я не вовремя...? - он взглянул на ее платье и вуаль.

- Костюмная вечеринка?

- Нет, это... - Она не могла сказать ему, что на ней надето.

Конечно же, он этого не знал. Это было ее платье для связывания уз, просто Красная Кровь надевала белое на свадьбу.

- Зачем ты здесь?

Он засунул руки в карманы пальто и устремил взгляд на парк.

- Может, прогуляемся?

- Прямо сейчас? - Аллегра посмотрела на часы.

Она уже сейчас должна быть в пути. Джулиус с удивлением смотрел на нее.

- Мы опоздаем, мисс.

Разве кто-то из невест приходит вовремя на объединение уз? И если Бен что-то хочет сказать ей, то сейчас самое подходящее время. После этого события уже будет слишком поздно.

- Хорошо.

Она сняла туфли на высоком каблуке и сменила их на сандалии, которые она прятала в передней. Они прошли несколько кварталов вниз к Риверсайд парку, и прогулялись к воде. Листва стала опадать. Скоро придет зима, холодно. Листья хрустели под ногами. А ее платье шелестело по траве. Через час, они с Чарльзом будут связаны узами. Аллегра заговорила первая.

- Зачем ты здесь?

- Я не женился, - сказал он.

- Хмм, - произнесла она, не зная о чем подумать, хотя она и не удивилась.

Когда она увидела его на крыльце, ее сердце екнуло и она знала, что он хочет ей сказать. Хоть она и верила, что какая-то часть ее жизни закончена и опасность позади, кто-то оставил раскрытой книгу на той же странице, будто настаивая на том, что бы они с Беном встретились. Кто же это был? Может она? А может быть он? Почему она так быстро забыла о собственном тщательно спланированном объединении уз? Она сейчас должна ехать в машине. Через несколько минут она должна будет стоять в храме. Чарльз будет стоять у алтаря в смокинге. Их гости окружат их, держа в руках свечи. Они произнесут клятвы. Она перевезла почти все свои вещи в пригородный дом тем утром, это стало своеобразным ритуалом со времен Древнего Египта, тогда перевоз вещей жены в дом мужа и являлось объединением уз, а церемония была не столь необходима. Действительно, насколько они разумнее были тогда. Пока в одну секунду, в одно мгновение она не бросила все планы на ветер, согласившись прогуляться с Беном. Возможно, им стоило быть более суеверными. Наверное, это, и правда, было плохой приметой, что Чарльз видел ее. А может это, наоборот, к счастью? Почему Бен оказался здесь и сейчас, в столь неподходящее время? Если бы он пришел завтра, то она бы и не узнала его. Или, если бы он приехал вчера, у нее было бы больше времени на размышление, перед действием – время, чтобы разобраться и прийти в себя. Но это происходило сейчас. Не было лишнего времени, не было времени подумать. Только ее сердце бешено колотилось. На ней было ее подвенечное платье. В ее волосы были вплетены лаванды. Бен нашел лавочку и жестом предложил ей присесть рядом с ним.

- Я не смог созвониться с тобой, потому что считал, что это неважно. Но сейчас, это имеет значение. Ренни былабеременна. Или думала, что беременна.

- Что произошло?

- Не знаю. Я не уверен. Похоже, что, она не была беременна вовсе. Она думала, что это так. Мать считает, что она просто решила выйти замуж за богатенького сынка. Мама всегда была такого мнения о девушках, с которыми я встречался.

Бен вздохнул.

- Я все равно собирался жениться. И было совсем неважно, беременна она или нет... Я любил ее.

Аллегра кивнула. Ей было тяжело слушать его признания в любви к другой девушке, но ведь она видела ее в тот вечер в Редвуде, видела, как он нежен с Ренни и их очевидную привязанность друг к другу. Он облокотился на скамью и, сорвав шарф с шеи, стал теребить его.

- В конце концов... Я не смог этого сделать. Я отменил все. Я понял, что должен делать то, что сделает меня самого счастливым, именно поэтому я здесь.

Он повернулся к ней и его глаза небесного цвета стали блестеть ярче, чем когда-либо.

- Бен, не стоит говорить то, что не имеет смысла, - предупредила она. - Ты прошел через кризис. Не так-то просто расстаться с человеком, на котором собираешься жениться.

Но она должна бы знать об этом, подумала она.

- Ты сам не знаешь, что говоришь.

- Это то, что мне нужно больше всего, - сказал он. - Я знаю, чего хочу сейчас. Это то, чего я всегда хотел. Я просто не был уверен, что получу это.

Аллегра впала в панику. Это было не то, что она хотела, на ней было подвенечное платье, меч был благословлен, кольца взяты из сейфа.

- Ты все усложняешь, а я хочу, чтобы мы были друзьями. Ты сам не понимаешь, что творишь.

- Выслушай меня, Легс, - сказал он.

Она кивнула, ее сердце бешено колотилось.

Ей следовало бы убежать прямо сейчас, вместо того, чтобы остаться и выслушать его, это все только усложнит.Но вместо того чтобы думать о гостях в храме или о порядке процесса событий который сейчас постепенно сводится к непрочности, она хотела, ужасно хотела услышать, что Бендикс хотел ей сказать.

- Той ночью, когда ты вернулась в мою жизнь... Я бы никогда не смог забыть тебя.

- Это вызвало во мне столько... - произнес он и сделал круговое движение вокруг его груди.

- Бен. Я не могу. Я уже говорила тебе... - высоким голом произнесла Аллегра, захваченная эмоциями. - Я говорила тебе, я не могу.

- Я знаю, кто ты, и я люблю тебя. Я хочу тебя. Мне все равно, что ты... не человек.

Он не мог выдавить из себя и слова. Она покачала головой.

- Это не так просто. Все настолько запутано.

Она опустила голову.

- Есть кое-что, о чем ты должен знать.

Она рассказала о том видении, которое появилось в тот раз, когда они впервые остались наедине, и она пила его кровь. Она рассказала ему об их малышке, о том, как она лежала в коме. Также о том, что она уверена, что если они будут вместе, то он умрет, ее любовь к нему, так или иначе, будет его погибелью. Некоторое время Бен хранил молчание. Наконец, он заговорил.

- Значит, если мы будем вместе, я умру?

- Я не знаю.

Аллегра старалась сохранить выражение лица жестким и решительным.

Мне так кажется.

- Эй.

Бен улыбнулся, его улыбка была подобна солнцу, пробившемуся сквозь тучи.

Он взял ее за подбородок.

- Послушай, Легс. Я ведь все равно когда-нибудь умру. Я ведь человек. Я не знаю всей правды о тебе, но я не верю в видения будущего. Я верю в то, что мы сами выбираем свою судьбу. Ты даже не дала мне шанса в последний раз. Ты просто ушла. Но теперь я здесь. И я люблю тебя. Останься со мной. Не бойся будущего, мы встретим его вместе.

Он смахнул ее слезы. Его руки были такими теплыми и нежными.

ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ

Жрицы Храма

В течении недели, команда рыскала по всему Каиру в поисках следов Нефилимов, охотясь на каждый след, который они могли найти, но выходило так, будто рожденные демонами исчезали в воздухе. Поскольку, каждый проспект оказывался чистым, и дни проходили без каких либо разрешений и прогресса, Шайлер поняла, что они двигаются в неправильном направлении. Она по-прежнему чувствовала боль в животе и тошноту по утрам, а запах мяса вызывал у нее рвоту. Но ее голова была ясной. У нее было ощущение, что она знает, чем заболела, но она сдерживала надежду в себе. Она не хотела говорить Джеку, так как была не уверена. К тому же, они были заняты другим делом.

Так как они не могли найти Нефилимов, они должны были найти способ, чтобы враг сам пришел к ним. Она вспомнила, что Сэм рассказал им при первой встрече — они отслеживали Нефилимов до Города Мертвых, потому, что они работают интуитивно, девочки которые исчезали из Некрополя³⁵, были доставлены в подземный мир.

Девушки, которых похитили, были последовательницами храма Анубиса, древнеегипетского бога смерти. Хотя современный Египет уже живет не по тем правилам, люди на кладбищах никогда ничего не забывали, и группа жриц храма до сих пор хранила священный огонь. Шайлер разработала план и поделилась им с командой, они провели весь вечер, обговаривая детали. Когда они были удостоверены, каждый вернулся домой.

- Мне это не по душе, - сказал Джек на следующее утро. - Это слишком опасно.Ты подвергаешь себя большому риску.

- Но другого пути для нахождения ворот нет, разве что они не похитят меня, - напомнила она ему. - Со мной все будет хорошо.

У них нет времени, чтобы обсуждать или ждать чего-то. Они должны были действовать сейчас, до того как Серебряная Кровь сломает барьер.

- Но ты все еще больна, - спорил Джек.- Это небезопасно.

- Недомогание прекращается, - сказала она с улыбкой.- Все будет в порядке. Со мной будут Дэмин и Дэхуа. Они не слабее любого демона.

Она надела белую одежду жрицы храма и закрыла лицо вуалью.

- К тому же, ты будешь позади. Как только они приведут нас к воротам, ты и остальная часть команды сможете взять их.

35. Некрополь – город мертвых. Кладбище.

Шайлер попросила священника, который работал в храме, не посылать других девочек, когда она с двоими Венаторами планировали выполнять свои обязанности. Они узнали, что девочек обычно похищали ночью, когда они уходили из храма на окраину южного кладбища, где собирали дрова на следующее утро.

Храм был расположен в занятой части кладбища, рядом с магазином и кафе. Это была простая квадратная площадка, с внешним двором, где собиралась общественность, и святая святых, где могли находиться только священники и жрицы. В древнем Египте, только фараоны и определенные священники могли предложить дары богу с головой шакала, но в XIX веке, правила изменились, таким образом, жрицы от четырнадцати лет вызывались для эксплуатации в выполнении многих ритуалов очищения и молитв. Считалось, что молитвы чистых и девственных будут услышаны богом гробниц.

Когда Шайлер и Венаторы прибыли, они опустили свои руки и ноги в основание бассейна у подножья храма, практика очищения была главным образом метафорической по своей природе (в прошлом, бассейн был глубокий, и священники купались в нем перед входом в храм). Шайлер быстро умылась, и последовала за Дэмин и Дэхуа в массивный коридор, выстланный большими каменными колонами. Храм датируется эпохой Птолемея, и тщательно охраняется людьми с кладбища.

Поскольку Шайлер и девочки притворялись ученицами, они должны были делать все, что делали жрицы храма, в таком случае, Нефилимы наблюдали бы и не подозревали, что что-то не так. Первым делом надо было зажечь свечи и очистить воздух, и трое из них прошли во внутренние покои с зажженными свечами, тихо напевая, пока они двигались в часовню, где располагалась статуя Анубиса. Они разместили свои свечи в канделябрах и выждали момент перед началом очищения статуи.

У Анубиса было тело человека и голова зверя, и Шайлер почувствовала небольшое беспокойство, когда они начали вытирать и смазывать нижние камни. Дэмин принесла сложенное белье из задней комнаты и одела статуи, пока Дэхуа отвечала за растирание румянами щек и применение священного масло на его лоб. Шайлер принесла из даров еду и питье, корзинку с хлебом и пару бутылок вина, которые оставляли в храме для пожертвования, и разместила их перед статуей.

- Что теперь? - спросила Дэхуа, проверяя их руки.

Статуя стояла в полумраке.

- Верующие ждут, - сказала Шайлер. - Приступим к работе.

Они провели целый день во дворе, главными молящимися, придерживая огонь зажженным, смазывая богомольцев священным маслом. Шайлер попросила священника, сказать своей пастве, не планировать похороны или поминки на этот день, так как она не была уверена, что может привести в действие заклинания и молитвы для истинных верующих.

- Жарковато здесь, - сказала она, когда они втроем очутились во внутренней комнате.

Она вспотели под всеми слоями своей одежды. Но близняшки только пожали плечами, как вампиры, они могли регулировать температуру тела. Шайлер почувствовала себя опьянённой и голова закружилась, она подумала, что Джек был прав, беспокоясь о ней. Она убедила себя, что у нее не было выбора. Хотя Дэмин и Дэхуа были обученными бойцами, она была единственной, кто заботился о наследии ее дедушки. Она не могла им позволить найти ворота без нее.

Как там дела? послал Джек.

Тихо, ответила она. Вы, ребята, видели что-нибуть?

Ничего.

Венаторы были резкими, относясь к каждому прихожанину с подозрением. Но день прошел без осложнений, затем наступил закат, и они должны были отправиться на сбор дров. Джек и братья Леннокс будут следовать в нескольких шагах позади.

Девушки медленно шли по темной, необитаемой улице. Большинство людей жили в северной части Некрополя, и это было нехорошей идеей гулять по южной части ночью, в которой были дома наркоторговцев и воров. Не было фонарей, и было очень тихо и пугающе. Девушки не переговаривались шепотом друг с другом и Шайлер почувствовала, что ее волосы на затылке встали дыбом. Но они прибыли в поленницу, собрав все, что нужно для растопки и вернулись в храм целыми и невредимыми.

- Что теперь? - Спросила Дэхуа, установив свою связку веток на решетку.

Шайлер пожала плечами. Может, они в чем-то ошиблись? Может, Нефилим учуял какие-то изменения?

Они не клюют на приманку, послал Джек. Он с парнями охранял храм, прохаживаясь вокруг.

Нет, они придут к нам, я это чувствую, отправила Шайлер. Она закрыла глаза и прислушалась к ветру. Она чувствовала что-то витавшее в воздухе, возможно ожидание, как тишь перед битвой. Все были напряжены, будто ожидая первый выстрел. Дэмин обменялась скептическим взглядом с сестрой.

- Может быть, они ушли. Они уничтожили кровяные души, а Ковен ушел под землю. Чего они еще хотят? Мы должны двигаться дальше. Марус думает, что они уже не под присмотром Иерасулима.

Шайлер хотела поспорить, но сильный ветер задул свечи в храме, погрузив комнату в темноту. Вот оно, послала она. Не сопротивляйтесь, напомнила она девушкам. Не двигайтесь. Позвольте им схватить нас. Помните, что сейчас мы просто люди и мы уязвимы.

Группа людей, появившаяся из тумана, окружила их. Шайлер была удивлена, потому что их похитителями были люди, у них не было раздвоенных языков и светящихся малиновых глаз, рожденных Адом. Грубые руки держали их с обеих сторон. Она закричала от ужаса, также как это делали китайские близнецы. Это было неплохое представление. Комната разразилась их паническим криком. Шайлер не сильно притворялась, поскольку холодный страх охватил ее душу, но она надеялась, что Венаторы и ее любимый разыщут их.

- Заньят приобретет их подобие! - объявил их лидер, и его группа восприняла это с вожделением. Их смех был противен, сумасшедший и был похож на вой гиены, Шайлер вздрогнула. Она заметила тату на руках мужчин - символ триглифа, точно такой же, как у Марии-Елены. Метка Люцифера наряду с символом Голубой Крови символизировала для человечества нечестивый союз двух рас.

- Отпустите нас! - плакала она.

- Отпустите! - Дэмин и Дэхуа сделали вид, что из всех сил сопротивляются и пытаются вырваться от противников.

Мужчины не обращали внимания, их лидер, воскликнув, ударил копьем по камину и пол храма исчез. На этот раз Шайлер закричала по-настоящему. Они исчезли под землю, упав прямо в глом в преисподней.

Джек! Ты слышишь меня! Они здесь! Мысленно послала она, зная, что это бесполезно. Они были вне досягаемости.

Она могла сражаться и стала бы сражаться, подумала она. Возможно, притворство в слабости еще может послужить им. Слуги Нефилима поверили, что схватили трех беспомощных девушек. Всегда хорошо быть недооцененными.

ДВАДЦАТЬ ШЕСТЬ