Эклипс Файр. Кантерлот. Школа для одарённых единорогов Принцессы Селестии

Кантерлот. Школа для одарённых единорогов Принцессы Селестии.

16:05

После занятия учитель геологии попросил класс не расходиться и уступил место своей коллеге: преподавателю магической практики мисс Мэджиквэйв. Пони вышла к трибуне и заговорила своим высоким охрипшим голосом:

— Добрый день! Я пришла сюда, чтобы сделать маленькое объявление. Сегодня наша премногоуважаемая Принцесса Селестия лично попросила меня сообщить, что ровно через десять дней в Рэинбоу Фоллз будут проходить отборочные на первый Эквестрийский Магический Турнир.

— Как Эквестрийские Игры? Они же были совсем недавно, — раздался чей-то голос.

— Десять дней? Почему об этом так поздно сообщают?

— В них могут участвовать только единороги, — игнорируя вопросы, продолжила Мэджиквэйв. — Организатор попросил Принцессу сообщить вам заранее: официально о турнире будет объявлено послезавтра. Конечно, попробовать свои силы сможет любой желающий, но Принцесса Селестия настоятельно попросила, чтобы мы предложили одного ученика, который будет представлять школу.

"Надо же, — подумала Эклипс, — кому-то очень повезёт. Только подумать: все тебя поддерживают, болеют за тебя, а если ты ещё и победишь..."

И тут мысли Эклипс наполнились мечтами. Она представляла, как именно её имя называют в качестве кандидата, как она идёт на соревнования и с лёгкостью расшвыривает остальных участников в стороны, как все четыре принцессы вручают ей огромный золотой кубок, а заодно даруют пару крыльев. И вот она — пятый аликорн Эклипс Файр, принцесса пирогов и украденной магии, стоит на пьедестале и благодарит всех за поддержку в этом нелегкой деле. Рядом стоят Муна и бабуля в прекрасных вечерних платьях... А потом она отправляет Акву, эту богатенькую злобную… пони, на каменную ферму... нет, лучше на Луну!

— ...Посовещавшись, мы решили, что участвовать будет ученица, проявившая себя как самая способная, а потому достойная быть лицом школы. Итак, лучший студент старшего потока, победительница последней олимпиады волшебного мастерства, член школьного совета, глава спортивного комитета...

"Ну конечно!!! Кто же ещё?!" — чуть не объявила на весь класс Эклипс. Ей пришлось засунуть оба копыта себе в рот, чтобы удержаться.

— ...Аква Сильверхорн! Давайте же поаплодируем...

Дальше Эклипс Файр уже не слушала: все её грезы снова проносились перед глазами, вот только теперь это её отправляли на Луну, а Аква стала Принцессой. Теперь бежевая единорожка думала лишь о том, как проведёт следующую тысячу лет на огромной каменной глыбе, висящей в космосе, где холодно и нет воздуха. И пирогов.

И вот она, Аква, высокая, стройная и довольно красивая небесно-голубая кобылка, выходит на середину класса, сверкая своей пышной серебристой гривой. Каждый ее шаг, цокающий по полу, словно удар молотом по наковальне, отдавался в голове Эклипс. Подойдя к мисс Мэджиквэйв, Аква обняла её, приняв личные поздравления, что-то тихо сказала, а потом развернулась к остальным ученикам и наиграно улыбнулась:

— Спасибо вам всем. Если бы не вы, я бы ни за что не смогла быть удостоена такой чести. Я верю, что смогу защитить честь нашей школы на предстоящих соревнованиях, а от вас жду лишь одного — верьте! Верьте и надейтесь! Только вместе мы сможем склонить удачу на нашу сторону! А я сделаю всё возможное, чтобы не разочаровать вас!

Снова раздались аплодисменты, а Аква, наслаждаясь ими, высоко вскинув голову, зашагала к своему «королевскому» месту. Однако по какой-то причине она выбрала не привычный для неё маршрут, и очень скоро стало ясно, почему. Проходя около стола Эклипс, серебряногривая пони язвительно и достаточно тихо, чтобы больше никто не услышал, произнесла:

-Ну что? Сможешь повторить такое?

После этого Аква отвернулась, сдула с лица упавший локон волос, широко улыбнулась и, как ни в чем не бывало, пошла к своему столу, оставив Эклипс Файр сгорать от злости и ненависти. С самого появления Эклипс в Школе для одаренных единорогов Аква всячески старалась насолить лучше ей: придумала кличку, настроила почти весь поток против неё, постоянно устраивала подлянки... Сначала единорожка старалась не обращать внимания, потом лишь немного злилась, но всё равно старалась держать себя в копытах, зная, чем может закончиться конфликт с членом одной из самых известных кантерлотских семей и кого в итоге исключат… Теперь же она всем крупом и душой ненавидела каждую частичку Аквы Сильверхорн: она ненавидела её маленькие утонченные копытца, ненавидела её кьютимарку в виде капли на фоне короны, ненавидела каждый волосок в её потрясающе ухоженной гриве. Кастрюля терпения Эклипс Файр только что была переполнена — ей осталось лишь немного нагреться и закипеть. Бежевая пони еле сдерживалась: ещё немного — и её грива полыхнула бы ярким пламенем, поджигая всё, что находилось рядом.

Уже не думая о последствиях, Эклипс развернулась и сделала первое, что пришло в голову: схватила ненавистную пони за заднее копыто своим телекинезом. Послышался негромкий шлепок и вскрик — Аква приземлилась прямо лицом в пол. Все пони в кабинете ахнули, после чего повисла гробовая тишина. И по какому-то невероятному совпадению учителя за мгновение до этого покинули аудиторию, занятые обсуждением очередного скучного вопроса. Поднявшись на копыта, Аква Сильверхорн демонстративно отряхнулась, а потом развернулась к своей обидчице. Она даже не сомневалась в том, что это была Эклипс.

— Тебе, что, жить надоело, Зеркало? — даже сейчас её голос был ровным, но выражение лица выдавало раздражение.

— Меня не так зовут, — Эклипс встала с места. — Попробуй ещё раз.

— А по-моему всё правильно, Зеркало, — последнее слово она сказала громче и выразительнее, чтобы весь класс его услышал. Ей определённо нравилось имя, которым она нарекла Эклипс уже много лет назад.

У бежевой единорожки начал дёргаться глаз, а грива уже собиралась задымиться, в то время как Аква, наоборот, была полностью расслаблена. Ей доставляло удовольствие показывать собственное превосходство.

— Ну что, Зеркало, может... — снова начала серебряногривая пони, но прилетевший сзади учебник, ударивший её по голове, прервал Акву на середине фразы.

На лице Эклипс появилась ехидная улыбка, а затем она подняла в воздух ещё две книги. Но Аква уже была готова и с лёгкостью перехватила брошенные в неё пособия по геологии и отшвырнула их в сторону, случайно задев кого-то на заднем ряду. Пони, сидящие ближе всех к наметившейся стычке, быстро освободили места, опасаясь, что попадут под раздачу. Увидев это, Аква Сильверхорн наконец завелась.

— Отлично, — её рог засветился, и около десятка парт тут же сдвинулось, создавая подобие ринга, — кое-кому стоит усвоить один важный урок.

Все четыре копыта Эклипс внезапно обволоклись водой: Аква незаметно левитировала её из бутылки своего портфеля. Собственно, левитация и другие манипуляции с жидкостями были её коньком. Её судьба, если можно так сказать. Не успев среагировать, бежевая единорожка шлепнулась на пол, оказавшись полностью беззащитной.

— Чувствуешь? Кажется, запахло жареным, — злобно улыбнулась Аква, её рог засветился нежно-голубым.

Прямо над головой Эклипс появилось небольшое серое облачко. Слабенький дождик тут же намочил её шерстку и гриву, но это была мелочь: все знали, что последует потом. Тихо громыхнув, небольшой разряд молнии ударил Эклипс Файр прямо в круп, оставив там тёмное пятно, жжение и боль. Единорожка попыталась встать, но тут же поскользнулась и снова упала. Именно в этот момент она начала ненавидеть мраморные полы. Громыхнула ещё одна вспышка, но теперь Эклипс была готова — перекатившись, она увернулась от электрического разряда, и тот угодил в пол. В этот же момент по телу единорожки пробежал шок: вода и электричество не лучшее сочетание. На мгновение все мышцы отказались слушаться, а пару секунд спустя Эклипс Файр почувствовала отчетливый запах гари.

— Ох, ты бы себя видела! — рассмеялась Аква, и этот смех подхватили все наблюдающие.

Если бы бежевая единорожка сейчас взглянула на отражение в воде, то увидела бы, что её грива, собранная в хвостик, встала дыбом и сейчас была похожа на нечто не принадлежащее этому миру. Но ей сейчас было не до этого: сконцентрировавшись, она в точности до мелочей начала вспоминать последнюю минуту, а точнее, то, как Аква творила своё облако. Медленно, но верно, она повторяла последовательность потоков магии, пока те все ещё были свежи в её памяти.

— Что, опять швырнешь в меня учебник? — в отличие от Эклипс, Аква едва ли могла по свечению рога определить заклинание: её способности не зависели от чего-то подобного.

— Ага, именно так, — Эклипс улыбнулась, наконец поднявшись на копыта.

Новая вспышка озарила комнату, когда молния, сотворённая Эклипс, ударила Акву в кончик хвоста. Тот тут же полыхнул, заставив серебряногривую единорожку в панике левитировать на него воду.

— Следовало догадаться, — процедила Аква, гася хвост, — только на это ты и способна.

— А ты не очень умная, да? — съязвила Эклипс. — Сама-то помнишь, почему меня Зеркалом назвала-то?

Туча, созданная Аквой, рассосалась, в то время как её более разросшаяся и тёмная копия, наоборот, начала вовсю лить дождём и метать молнии. В отличие от Аквы, Эклипс не собиралась сдерживаться. Дождь не достигал Аквы, а огибал её, будто бы над ней был невидимый зонтик. Когда же в неё полетела молния, единорожка тут же создала небольшой барьер, поглотивший разряд без следа. Аква Сильверхорн показушно зевнула и даже начала рассматривать своё копытце сквозь хрустальную туфлю, заставляя Эклипс разозлиться ещё сильнее. И, чем сильнее та злилась, тем чаще и сильнее били молнии, и тем сложнее Акве становилось их отражать. Хоть она и не показывала вида и продолжала издевательски игнорировать соперницу, на её лбу уже начал проступать пот, а щит потихоньку сдавал. Заметив это, бежевая единорожка злобно улыбнулась и в предвкушении победы усилила напор.

— Что здесь происходит?! — голос учителя геологии раздался настолько неожиданно, что Аква удивленно обернулась, пропуская очередной удар, и молния тут же угодила в неё, оставив ожог на прекрасной голубой шёрстке. — Немедленно прекратите!!!

Но Эклипс даже не думала останавливаться - почувствовав вкус победы, она продолжила наступление. Внезапно чье-то копыто легло ей на спину, и кто-то тихо сказал:

— Хватит, Эклипс. С неё достаточно. Пойдём, нам стоит кое-что обсудить.

Это был геолог. Он умерил пыл Эклипс Файр, прижав её рогом к своей груди. Внезапно осознание того, что она натворила и чем это обернется, накрыло Эклипс с головой. И всё, что она смогла сделать — это тихо пустить слезу в осознании своего положения. Единорог-учитель, чьё имя бежевая пони так и не запомнила, повёл её прочь из класса. Последним, что она видела, прежде чем покинуть комнату, было выражение на мордочке Мункейк. Выражение испуга за свою лучшую подругу, от которого ещё больше наворачивались слёзы. Оно навсегда врезалось в память Эклипс.

— Не волнуйся, Муна, все будет хорошо! — тихо сказала единорожка, но ответ последовал совсем не оттуда, откуда она хотела.

— Нет, не будет. Ты попала, Зеркало, — раздался голос Аквы, уже не скрывающий ядовитой ненависти, — я лично об этом позабочусь.

На шёрстке голубой пони виднелись подпалины от угодивших в неё молний, сама же она лежала на полу, не в силах подняться. Но намного больше пострадало её самолюбие: никто раньше не пытался дать аристократке какой-то отпор или хотя бы возразить, а Эклипс вывела её из зоны комфорта. И теперь Акву невероятно бесило то, что кто-то застал ее врасплох — ей хотелось выместить злость на своей обидчице. Вот только нужно было придумать способ поизощрённее.

У Эклипс на душе сейчас тоже было неспокойно – лишь тот факт, что злодейка, послужившая всему этому причиной, не то что не получит по заслугам, а, наоборот, достигнет желаемого — исключение Эклипс — выводил её из себя. Но хуже всего было не это – выражение мордочки Мункейк не покидало голову маленькой бежевой пони, плетущейся вслед за преподавателем. А Аква будет смеяться на ней, сидя на горе папашиных денег. Почему всё сложилось именно так? Почему произошло всё именно с ней? Почему Аква такой злобный кусок навоза? Почему у тех сестёр была одна и та же кьютимарка? Эти вопросы не покидали голову Эклипс и, чем глубже мысли проникали в сознание, тем больше единорожка злилась, и тем больше ей хотелось эту злость выплеснуть. Или хотя бы забиться куда-нибудь в угол и плакать, пока не станет легче.

— Экли! — послышался голос Мункейк вслед подавленной и сломленной подруге.

***