Способный студент. В 1922 году Лев Ландау поступил в Бакинский университет на физико-математический факультет сразу на два отделения: естест­венное и математическое

В 1922 году Лев Ландау поступил в Бакинский университет на физико-математический факультет сразу на два отделения: естест­венное и математическое. Ему очень нравилась химия, но через пол­года он понял, что математику он любит больше, и ушел с естест­венного отделения.

Первокурсник Ландау был самым молодым в университете, и сначала его это угнетало. Когда он шел по коридору, он поднимал плечи и опускал голову — ему казалось, что так он выглядит старше.

Ландау сразу втянулся в студенческую жизнь. К учению студен­ты относились серьезно: пришел учиться — учись, не хочешь — уходи. Многие студенты учились и работшш. Лицам непролетарско­го происхождения стипендию не давали.

В год поступления Ландау на факультет было принято восемнад­цать человек, в следующем году на шесть человек больше. Студенты щеголяли в дореволюционных форменных фуражках, и только Лан­дау составлял исключение. Он носил восточную тюбетейку и часто забывал снимать ее в аудитории, за что получал замечания. Тогда он решил для собственного спокойствия носить ее не на голове, а в кармане. Ландау держал себя очень скромно, всегда был готов помочь то­варищу, но все же, не стремясь к этому, начал понемногу выделяться среди других студентов. Особенно запомнилась его товарищам лек­ция профессора Лукина на первом курсе, когда студент Ландау задал ему какой-то вопрос.

Петр Петрович Лукин был яркой личностью. За пять лет до опи­сываемых событий он был профессором Артиллерийской академии Генерального штаба и математику знал отлично. Однако поговари­вали, что на экзамене он отличается свирепостью, и студенты, зара­нее боясь сессии, относились к нему с почтительно-вежливой опас­кой.

Лукин долго думал над вопросом Ландау. В аудитории стало очень тихо, все боялись пошелохнуться. Потом Лукин попросил Ландау выйти к доске, которая сразу же покрылась математическими знаками. «Китайская грамота» — прошептал кто-то. Лукин и Ландау начали спорить, и вдруг студенты догадались: прав Ландау. Лицо у Льва было спокойное, у Лукина — взволнованное. Когда Ландау написал на доске вывод, лектор похвалил его, сказав, что тот нашел интересное решение. Ландау очень смутился.

С этого дня гроза отделения — Лукин всегда здоровался со сту­дентом Ландау за руку. Ландау сдал все дисциплины, которые читал Лукин в Бакинском университете на первом, втором, третьем и чет­вертом курсах.

Лукин несколько афишировал свое хорошее отношение к спо­собному студенту, и это, наверное, стало причиной уважительного отношения к Ландау его однокашников, которые стали называть его Львом Давидовичем.

Каким предстает Л. Ландау в данном тексте?

В этом тексте Лев Ландау предстает перед читателями способ­ным студентом. Немного рассеянный в жизни, он очень внимателен в учебе. В жизни он не старается выделиться среди других студен­тов, но в учебе он не стесняется спорить с грозным лектором. Самое удивительное, что он оказывается прав! Но даже когда его оппонент признает свое поражение, Ландау не ликует от радости, он смущен. Мне кажется, что этот человек очень добрый и преданно относится к своему делу.

№15

II