Глава 58. приватный разговор

Восстановленные воспоминания и события, произошедшие в последние дни, принесли мне вместо душевного покоя, к которому я стремился, одни проблемы. Жизнь, казавшаяся простой и понятной, теперь перепуталась так, что и не разобрать. В раннем детстве матушка говаривала мне, что ложь никогда до добра не доводит. Я всегда старался следовать её совету и не позорить доброе имя семьи. Теперь я стал «праведным» служителем Инноса и гордо носил красную мантию. По иронии судьбы, именно сейчас я, как никогда, завяз в сетях недомолвок и обмана.

Сначала я добровольно согласился врать себе, с помощью магии Ксардаса забыв свои прегрешения. Потом, прикрываясь правым делом поддержания мира, я стал двойным агентом, шпионя для Гомеза за магами и наоборот. Когда я вспомнил своё прошлое, то всё равно продолжил врать, теперь уже скрывая свою истинную сущность от всех, кроме трёх друзей, и даже им многое недоговаривал, а с Горном и вовсе ещё ни разу не виделся. Но этого было мало, и я согласился продолжить сотрудничество с Ксардасом. Опять мною двигала благая цель – уничтожение магического барьера. Я был уверен, что без помощи отступника эту задачу решить не удастся никому.

Справедливости ради должен признать, что помогать Ксардасу на этот раз меня побудило не только желание выбраться из колонии, но и страх за свою собственную шкуру. Пойди я против некроманта, и, даже если бы он не убил меня на месте, то магам огня очень скоро стало бы известно о моём прошлом. Тогда не могло бы идти и речи не только о посвящении в тайны четвёртого круга магии, но и вообще моя жизнь могла оказаться под угрозой – за подлог и обман меня, скорее всего, приговорили бы к смерти.

Дело не в том, что маги кровожадны или не терпят обид – они будут действовать, прикрываясь всё тем же всеобщим благом. Не достигший нужного духовного уровня адепт оказывается уязвимым для искушений. Он может сойти с праведного пути и предать орден, соблазнившись посулами жрецов Белиара или даже просто богатством и властью. Человек же, применяющий магию для своей собственной выгоды – реальная угроза обществу и потенциальная причина гибели десятков, а то и сотен ни в чём не повинных людей. В чём-то маги были правы, но мой опыт, и даже личный пример показывали, что больше всех опасен, наоборот, тот, кто считается самым праведным и надёжным.

План Ксардаса поражал своей дерзостью. Он не считал себя служителем Белиара, хотя и углубился в изучение тёмного искусства. Как оказалось, старый магистр вообще презирал всех, как людей, так и богов. Несмотря на такой скверный характер, он не был самодовольным глупцом, и имел чёткую цель, к которой шёл уже долгие годы. Не знаю, собирался ли он посвящать меня в свой замысел до того, как был ослеплён, или же понимание собственной уязвимости подтолкнуло его к откровенности, но поведанная им история поразила меня до глубины души. То, что он рассказал, даже без метафор и эпитетов звучало невероятно.

Итак, вернёмся к разговору, произошедшему между мной и Ксардасом в его башне. Мы сидели за массивным каменным столом. Ксардас погасил магическое освещение – оно ему теперь было не нужно. Остались догорать лишь несколько свечей, и чтобы не чувствовать себя жутко в давящем полумраке, свет пришлось поддерживать самому, тратя на это драгоценную магическую силу.

Я обратил внимание, как сильно переменился волшебник с нашей последней встречи. Он расстался со старой робой высшего мага огня и теперь носил одежду, более подходящую для некроманта: кроме иссиня-чёрного цвета его мантия отличалась от одеяния служителей Инноса тем, что в плечах торчала вверх резкими выступами, напоминающими крылья летучей мыши, рукава украшались алыми с трудом различимыми узорами, а широкая бляха на поясе венчалась красным сияющим камнем явно магической природы. Одному Белиару ведомо, где он мог раздобыть такое облачение в колонии – по-видимому, сделал сам. Лицо колдуна стало будто бы ещё более угловатым, образ довершала седая острая бородка. Но самое гнетущее ощущение создавали глаза – под действием эликсира и чар ожоги быстро заросли, но на месте зрачков остались пустые белки.

– Знаешь ли ты, что время и судьба не подвластны ни одному из братьев-богов? – начал издалека колдун, – Мир меняется по своим собственным законам и даже самозваные боги не могут изменить их. Время – это часть Вселенной, такая же, как изначальные стихии, но в отличие от них, у него нет хозяина. Это не значит, что нельзя изменить его ход или заглянуть вперёд хотя бы на пару минут. Представляешь, какой простор для фантазии? Сколько всего можно добиться, имея возможность предчувствовать реакцию врагов на твои действия?

– Да, удивительная способность, – смутившись, подтвердил я, не понимая, почему старик рассказывает мне сказки, которые больше похожи на мечты маленьких детей.

– Понимаю твоё удивление, – сказал волшебник, будто прочитав мои мысли, – Но это не пустые мечты. Был человек, которому такое под силу.

– И кто же это?

– Робар Первый, в своё время носящий доспехи из чистой руды, которые хранятся здесь.

– Что-то не вижу никаких доспехов.

– Да, потому что они находятся в подвале, который раньше был казематами храма, располагавшегося на этом острове.

– Вы нашли их? – жадно уточнил я.

– Нашёл, – усмехнулся маг, – Впрочем, я никогда и не сомневался, что они здесь, ведь я сам приложил руку к захвату этого форта. И вот, теперь всё лежит в руинах, но от доспехов простым смертным всё равно нет никакой пользы – только смерть. Мои эксперименты это лишь подтвердили.

– Вы разрушили тот форт на утёсе? – изумился я, – Но когда и зачем?

– Не я сам, конечно, а королевская армия несколько десятилетий назад, ещё при короле Георге. Дело в том, что монахи отказались признавать его права на эти земли. Не могу ставить им это в вину – многие сопротивлялись новой власти… Но Георгу нужны были поставки из рудников Хориниса, а мне претил здешний настоятель, назвавший меня изменником. Что о себе возомнил этот болван? Он даже не был членом ордена Инноса – местные монахи именовали себя хранителями и поклонялись Аданосу. Для страны нужна была единая религия и власть, поэтому всех еретиков пришлось казнить, – жёстко сказал Ксардас.

– Мне казалось, что с магами воды у ордена дружественные отношения.

– Да, это так. Но ты не в курсе всех тонкостей политики. Культ Аданоса нам полезен, когда находится не на нашей территории. Орден даже готов терпеть небольшие храмы в прибрежных городах, но сильное влияние чужой религии может плохо сказаться на единстве государства. В последней войне с ассасинами маги воды выступили в качестве наших союзников. Как известно, общий враг сближает. Но, несмотря на сотрудничество, отношения между нашими орденами довольно напряжённые – маги даже не смогли договориться между собой, проживая в одном замке и вынуждены были разойтись по разным лагерям. Что может быть лучшим подтверждением моих слов? Кроме того, монастырь, располагавшийся здесь, не имел отношения к магам воды, представляя независимый культ. В другой части долины и вовсе обитали друиды, сейчас объявленные вне закона. Их тоже пришлось усмирить. Впрочем, это оказалось не сложно – потребовалось лишь разрушить мост, ведущий к их логову, и они передохли с голода, когда доели последних мясных жуков в своих пещерах. Безумцы так и не сдались, хотя им обещали сохранить жизнь, если они присягнут королю.

– Похоже, в рудниковой долине пролилось много крови в последние несколько десятилетий.

– А ты думал, что объединение погрязшей в междоусобицах страны – это лёгкая прогулка? Запомни одну вещь – никто добровольно не расстаётся со своими привилегиями. Люди тщеславны и держатся за власть с упорством, достойным лучшего применения. Но долина никогда не была благодатным краем. Почти тысячелетие назад здесь происходили куда худшие вещи. Ты отвлёк меня своими вопросами, но вернёмся к сути дела. Орден хранителей, обитавший здесь, сохранил много записей о тех временах. Тупые солдаты короля даже не соизволили обыскать всё, как следует, а я тогда был занят другими более важными делами, поэтому заваленные подземелья обнаружил совсем недавно, уже после возведения этой башни. Помимо легендарных рудных доспехов в них обнаружилось множество записей о тех далёких временах. Я расскажу тебе, что мне удалось узнать, и будем надеяться, что ты меня не разочаруешь.

– Не разочарую? Но что Вы от меня ждёте?

– Не спеши с вопросами, Мильтен. Сначала, наконец, выслушай предысторию.