Часть 1 — Наша истинная природа

Предисловие

Из СОНЕТА К ОРФЕЮ

Пухлое яблоко, груша и банан, крыжовник...

Как все это изобилие говорит о смерти и жизни во рту... Я чувствую тоже...

Наблюдай за лицом вкушающего ребенка.

Это происходит издалека. Какое чудо происходит во рту?

Вместо слов - открытия проистекают из спелой плоти, удивившись свободе.

Не бойтесь сказать, чем «яблоко» действительно есть.

Его сладость, чувствующая себя сначала сгущенной, темной, густой; затем изысканно проявившись в вашем вкусе,растет осветленная, проснушаяся и светящаяся, двойственная, солнечная, землистая, реальная;

Да, знания, удовольствия — неисчерпаемы.

РайнерМарияРильке

Виолончелист Пабло Казальс исследовал и практиковал сюиты для виолончели Баха тридцать пять лет до их записи. Во многом размышления в этой книге следуют аналогичному подходу, исследуя одну тему с нежной, но несколько упорной преданностью.

На самом деле, даже сейчас, есть некоторое нежелание взять на себя обязательство выставить в виде готовой книги что-то, чья природа не поддается легко написанному слову. Я бы предпочел форму музыки, которая растворяется, как только закончено исполнение, оставив свое истинное содержание, как бесформенный аромат в сердце слушателя.

Эта книга представляет собой медитацию о сущности опыта, ведущую нас в путешествие в его сердце. Поэтому неизбежно существует определенное количество повторений.

Для того, кто ищет новые идеи, стимул или развлечения, эти повторения могут время от времени показаться печальным, но для того, кто ищет сердце опыта, они не будет восприниматься как таковые. Вместо этого мы можем видеть эти размышления, как постоянно углубляющиеся исследования опыта, приводящие к погружению в свою суть.

В этом исследовании раскрываются слои тонкости и смысла, но мы никогда не останавливаемся долго на той или иной формулировке. Каждое новое понимание растворяет предыдущее, только чтобы раствориться со временем самому.

На самом деле, потенциал слов, с помощью которых пытаются исследовать и выразить природу опыта заключается в их качестве растворения, а не в их способности формулировать то, что не может точно выразиться словами. Именно в этом духе, я надеюсь, эта книга будет читаться.

Руперт Спайра, сентябрь 2011

ВСТУПЛЕНИЕ

Если бы мы могли провести опрос всех семи миллиардов людей, живущих на земле, что они больше всего хотят в жизни, почти все ответили бы: «Счастье».[1] Некоторые могут ответить не прямо, говоря вместо этого, что они хотят, например, встретить близкого человека, образовать семью или заработать больше денег, но все это желается только ради счастья, которое они производят. В самом деле, большинство деятельности осуществляется с целью получения счастья.

Сначала в наших поисках счастья мы исследуем возможности, которые доступны в обычных реальностях тела, ума и мира. С раннего возраста мы обнаруживаем, что достижение объекта[2] нашего желания, похоже, производит счастье, которое мы жаждем, и, как следствие, связь между приобретением различных объектов, видов деятельности или отношений, с одной стороны, и опытом счастья с другой стороны, устанавливается как фундаментальный факт нашей жизни.

Однако, через некоторое время, хотя мы все еще можем обладать желаемым объектом, будь то физический объект, отношения, активность или психическое состояние -переживание счастья, которое, он казалось производит, исчезает. Это само по себе должно быть достаточно, чтобы указать, что счастье не является результатом приобретения объектов, отношений или состояний. Если бы счастье было связано с объектами, то до тех пор, пока объект остается, счастье бы тоже оставалось.

Вместо того чтобы понять это простое послание, мы просто отказываемся от объекта, который когда-то, казалось, производил счастье и ищем другой на его место, в надежде, что он повторно принесет счастье, которое теперь отсутствует. На самом деле, эта модель поиска одного объекта за другим в попытке обеспечить счастье, покой или любовь, является основной в жизни большинства людей.

Затем, после повторного отказа нормальных объектов желания производить счастье, мы начинаем искать другие средства. Либо наш поиск в традиционных сферах - работы и денег, еды и напитков, секса и отношений, приведет к одержимости, проявляемой различными пагубными привычками, или мы обратим внимание в сторону от обычного поля возможностей и начнем духовный поиск.

Духовный поиск обычно осуществляется в результате провала поиска обеспечения счастья, покоя и любви в обычных сферах опыта. Вместо счастья, которое, кажется, доступно только в мимолетных проблесках, мы теперь стремимся к постоянному состоянию просветления. На самом деле, наш поиск просветления это просто переименование обычного поиска счастья.

Этот поиск приводит нас к новым сферам опыта, к стремлению сосредоточиться на приобретении состояний ума, а не объектов или отношений в мире. И так же, как приобретение объектов или отношений временно прекращает традиционный поиск, давая нам краткий вкус счастья, так же эти вновь приобретенные состояния ума доводят духовный поиск к временному концу, давая нам представление о том же счастье, которое мы теперь называем пробуждением или просветлением. Однако, так же как ранее мы ошибочно считали приобретение объектов или отношений источником счастья, так же мы теперь ошибочно соотносим эти новые состояния ума с просветлением.

Тем не менее, эти краткие проблески, как и предыдущие моменты счастья, вскоре затмеваются старыми шаблонами поиска счастья, покоя и любви в объектах, отношениях и состояниях. В результате мы вновь сталкиваемся с провалом нашего поиска, только на этот раз уже нет никаких больше возможных сфер для дальнейшего поиска. Как блудный сын, мы отважились пройти «далекие страны» в поисках счастья и теперь исчерпали все свои возможности.

Для некоторых эта неудача переживается как время отчаяния или кризиса. Больше нет направления, к которому можно повернуться, а поиск так и не был доведен до удовлетворительного конца. Обычные средства приведения поиска к концу, или, по крайней мере, избежания его дискомфорта через вещества, деятельность или отношения, или утонченные медитативные состояния ума, возможно, временно замораживают нас, но в наших сердцах желание все еще горит. Негде больше искать и все же мы не можем остановить поиск.

Нам не обязательно всем идти на подобные жертвы. В некоторых случаях рассудок, а не отчаяние дает понимание того, что то, что мы действительно долго не может найти - не в любом состоянии тела, ума или мира. На самом деле всегда срабатывает наш собственный природный ум. В некоторых это принимает форму кризиса, который поражает в центр нашей жизни. В других случаях это может быть более сдержанно.

Однако в любом случае может открыться новый путь - единственный, который до сих пор не изучен. Кто этот Я, который находится в почти постоянном поиске счастья и какова природа этого счастья? Это момент, когда блудный сын оборачивается. Эта книга начинается с этого оборачивания. Это глубокое исследование природы нашей личности и счастья, которое мы ищем.

Часть 1 — Наша истинная природа

Кто Я или что Я?

Все, что мы знаем о уме, теле и мире - это наш опыт их ощущения, который полностью зависит от наличия нашей собственной личности, чем бы она ни была. Никто и никогда не мог когда-либо испытывать ум, тело или мир без ощущения присутствия самого себя в первую очередь.

Весь опыт познается нашей собственной личностью и поэтому наши знания о уме, теле и мире связано и зависят от наших знаний о нашей личности.

Поэт и художник Уильям Блейк сказал: "Чем человек является, то он и видит". Он имел в виду, что то, как человек видит и понимает себя, глубоко обусловливает способ, которым он или она видит и понимает объекты, других и мир.

Поэтому давайте, начнем с нашего Я, ибо все зависит от него. Что мы знаем о нашей личности наверняка?

Для того, чтобы это выяснить, мы должны быть готовы отложить в сторону все, что мы узнали о нашей личности через других лиц или из нашей культуры и должны быть готовы полагаться только на наш собственный внутренний, непосредственный опыт. В конце концов, опыт должен быть тестом реальности.

Первое, что мы знаем наверняка, это то, что «Я есть». Это простое знание нашего существа - так просто и очевидно, что оно, как правило, упускается из виду - оказывается самым ценным знанием, которое каждый может иметь.

Мы можем не знать, какое это Я, но мы знаем, что Я есть. Никто не может на законных основаниях отрицать собственное бытие, ибо нужно сначала присутствовать, чтобы отрицать себя.

Никто не утверждает "Я есть", потому что ему сказали это его родители или он узнал об этом в книге. Наше собственное бытие является всегда нашим прямым, знакомым и близким опытом. Это очевидно и не вызывает сомнений.

Другими словами, бытие или присутствие является неотъемлемым качеством нашей личности. Что еще мы можем с уверенностью сказать о нашей личности?

Независимо от того, кем мы есть, "Я" - это имя, которым мы себя называем. Для того, чтобы с уверенностью утверждать, что «Я есть» - а это утверждение является одним из очень немногих утверждений, которые мы вправе сделать - мы должны знать, или осознавать, что «Я есть». Другими словами, мы уверены в нашем собственном бытии, потому что оно известно через непосредственный опыт. Мы не полагаемся ни на чужое мнение, ни на информацию, которая поступает из прошлого, чтобы подтвердить наше собственное бытие. Сейчас уже наше бытиё или присутствие очевидно.

Что же это такое, что знает или осознает наше бытиё? Это "Я", которое знает, что «Я есть», или это «Я», известное кем-то или чем-то другим, чем моё Я? Очевидно, это "Я" знает, что «Я есть». Другими словами, «Я», которое «Я есть» - то же "Я", что знает или осознает, что «Я есть».

То есть, осознание или знание является неотъемлемым качеством нашего Я, и это то наше "Я", которое знает, что оно одновременно присутствует и осознает.

Нашему Я не нужно знать что-то особенное, чтобы знать, что оно присутствует и осознает. Она знает себя просто будучи само собой, потому что его природа - осознание или знание. Ему также не нужно делать что-то особенное, например, думать, знать, что оно присутствует. Знание нашего собственного бытия является простым и самым очевидным фактом его опыта. Это предшествует мышлению, чувству или восприятию.

Если кто-то спросит нас: "Вы сейчас присутствуете?" мы сделаем паузу на некоторое время и ответим: "Да". В этой паузе мы обращаемся к нашему внутреннему и непосредственному опыту нашей самости и от этого опыта приходит уверенность нашего ответа. В этом паузе мы не обращаемся к думанию, чувствам или восприятию; мы обращаемся непосредственно к нашей самости. Это обрашение к себе.

Другими словами, наша самость знает, что она присутствует и осознается сама собой, и только через себя. Она не нуждается ни в каком другой инструменте, таком как ум или тело, не говоря уже о внешнем источнике, чтобы подтвердить свой ​​осознанное присутствие. Оназнает себя непосредственно.

Из нашего собственного внутреннего и непосредственного опыта ясно, что «Я» не только присутствует, но также осознает. Именно по этой причине наша самость иногда называется осознанием, что просто означает - присутствие того, что осознает. Слово «осознание» указывает, что бытие, которым мы себя знаем - которое знает, что оно есть - по своей сути присутствие и осознание.

В этой книге наша самость также называется «осознающим присутствием», а иногда просто «присутствием». Её также иногда называют «сознание» или «бытиё». Но наиболее просто это осознающее присутствие известно как «Я».

Чем бы мы ни решили называть его, это просто близость "Я" нашего собственного осознающего себя Бытия-Сознания - которое является наиболее очевидным, знакомым и прямым знанием, которое имеет каждый из нас.

Прежде, чем мы знаем что-либо еще, мы прежде всего знаем наше собственное бытие. Оно знает само себя. То есть, осознающее присутствие, чем мы близко и непосредственно знаем себя, знает, что оно осознает и присутствует. "Я" - это имя, которое мы даем на этому простому знанию нашего собственного бытия.

На самом деле, это знание нашего собственного бытия настолько просто и очевидно и настолько незаметно, что оно, как правило, упускается из виду. Это забвение или упускание из виду нашего самого сокровенного бытия, хотя и является небольшим, но на самом деле инициирует почти все наши мысли, чувства, деятельность и отношения и оказывается источником всех несчастий.

Однако что же это такое, что могло забыть или игнорировать это простое знание нашего собственного бытия, сознательно знающего себя? Наше бытие, очевидно, не может забыть или игнорировать себя, потому что знание нашего собственного бытия – это не то, что мы делаем, это то, чем мы есть.

На самом деле – это мысль скрывает это простое знание нашего собственного бытия и заставляет его казаться чем то иным, чем присутствие сознания. Эта затеняющая мысль позже подкрепляется чувствами и приводит к сокрытию или потере знания нашей самости, какой она есть на самом деле – к потере знания, кем она на самом деле есть, и к вере и чувству, что мы нечто иное, чем это осознающее присутствие.