Философия чайного сада
Ландшафтное искусство
Что такое японский сад
История японского сада
Япония — древняя и самобытная страна, вызывающая глубокий интерес других государств к своей материальной и духовной жизни. На сегодняшний день Япония представляет собой одну из сильнейших и великих держав, благодаря необычайно высокому развитию экономической отрасли, а особенно сохранению и процветанию национальной культуры.
Те счастливые люди, которым удалось хотя бы однажды побывать в Японии, наверняка обратили внимание на то, что любое помещение, будь то магазин, офис или же жилой дом, украшают разнообразные замысловатые оранжереи, великолепные икебаны.
Сады и парки Японии ярко отражают все стороны японского национального характера, сущность которого необходимо прочувствовать. Для этого человеку надо сконцентрировать внимание, сосредоточиться и прощупать каждую цепь ассоциаций. Наблюдатель постепенно уходит от внешнего мира и погружается в атмосферу древности, созерцая окружающую обстановку.
Поскольку на японцев столетиями влияли социальные и природно-климатические факторы, национальный японский характер закрепил в себе черты терпимости, трудолюбия, самообладания.
Почти все религии мира считают коллективные обряды важнейшим средством воздействия на людей. А поскольку место религии в Японии в значительной мере занято культом красоты, роль подобных обрядов выполняют здесь традиции и церемонии, предназначенные для того, чтобы сообща развивать свой художественный вкус.
Историческое формирование и становление японского сада длилось на протяжении почти полутора тысяч лет — и в течение столь долгого срока развивалось в пейзажном стилевом направлении. Садовое искусство в современной Японии находится на высочайшем уровне развития. И все это благодаря характеру природы Страны восходящего солнца.
Своеобразные скалистые горы, лесистые холмы, водопады и различные песчаные отмели только дополняютвдохновение японцев. Окруженные столь разнообразными пейзажами, местные жители погружаются в мир фантазии, что находит выражение в создании все новых и новых композиций. Японский сад видоизменяется с культурой, царствующей на определенном промежутке времени, но всегда строго соответствует религиозным требованиям.
Символика
Пейзаж японского сада поражает своей изысканной красотой, необыкновенной формой и тонкой, до мельчайших подробностей продуманной композицией. Японский сад весь проникнут тайной и символикой. Последняя является одним из главных элементов построения композиции.
Образ японского сада в высшей степени метафоричен и загадочен. Для того чтобы разгадать замысел композиции, зрителю необходимо полностью погрузиться в окружающий его пейзаж, но даже это не гарантирует правильного понимания идеи мастеров, создавших это великолепие.
Чтобы понять идею, воплощенную в японском саду, необходимо проникнуться духом Японии, ее философией и символичностью. В Японии символичность особая нетрадиционная, и разгадывать ее лучше, предварительно изучив и осмыслив.
Создавая свой японский сад и опираясь на японскую символику, следует адаптировать ее к русской символике и особенностям восприятия. Хорошо продумайте ту идею, которую вы бы хотели воплотить, определите общее настроение пейзажа и уже только тогда подбирайте символические изображения.
Символизм японского сада тесно связан с образной трактовкой природы. Художественная и эстетическая задача японского сада — показать величие и великолепие девственной природы, но в то же время не скрывать, что все это создано воображением и руками человека Данный парадокс волнует воображение и заставляет размышлять.
Символичность несет каждый компонент сада, особенная смысловая нагрузка лежит на неживых природных материалах, имитирующих живые. Для воплощения образа используются самые различные материалы, такие как камни различных размеров и форм, гравий, песок, каменные скульптуры.
Цветовая гамма
Все в японском саду находится в гармонии, которая не нарушается ни формой, ни цветом ни размером А цвету придается огромное значение, так как японцы — большие эстеты.
Разнообразие цветов ни в коем случае не говорит о том, что японский сад — это пестрый участок земли. Здесь свое отражение находит стремление японцев выделить именно оттенки одного цвета, но не представить всю гамму. Сад может быть и совершенно одноцветным на взгляд европейца, но японец различит в нем все оттенки и полутона представленного цвета.
Цветовое оформление сада подчиняется основным правилам живописи и графики Общая приглушенность и мягкость цветовой гаммы и своеобразного колорита сада, даже некоторая его монохромность, отсутствие ярких красок сближает картины японского сада с живописью тушью.
В композиции японского сада растительность представлена в зеленоватых оттенках, и это отнюдь не является проявлением консерватизма японцев. Они просто не могут придать природным элементам несуществующие цвета, так как прежде всего ценится естественность. Перекрашивать или подкрашивать их не принято Именно в этом природном цвете вся энергетическая и эстетическая ценность.
В понимании японцев у каждого цвета есть своя душа, а значит, цвет — это живое существо, которое требует внимания и ухода со стороны людей. Цвет может быть злым и добрым, ласковым и грубым, веселым и грустным. Он может влиять на человека как положительно, так и отрицательно. Одной из форм влияния является красота цвета, которой можно любоваться бесконечно. Не бывает некрасивого цвета, просто в нем нужно увидеть красоту.
Философия чайного сада
Издревле чайная церемония считалась неизменным атрибутом встреч художников, философов, поэтов и других людей искусства, во время которых произносились мудрые высказывания, декламировались великолепные поэтические произведения и демонстрировались потрясающие воображение изобразительные шедевры.
Постепенно (необходимо сказать, что это происходило достаточно медленно, ведь мы знаем, что Япония — страна вековых традиций, где всевозможные изменения редко приветствуются) такая процедура стала популярной и в других слоях социума В XVI—XVII вв. она распространилась среди аристократического населения и самураев. Как искусство чайная церемония оформилась в своего рода систему отдыха от будничных забот и хлопот. В наиболее традиционной форме, которую сейчас принято называть классической, чайная церемония стала совершаться в так называемых чайных домиках.
Считается, что сады чайной церемонии появились уже в XII в. Их возникновение связывают с деятельностью священника Эйсая, который привез из Китая молодые чайные кусты и стал выращивать свой чай при дзэн-буддийском монастыре. То место, где росли эти чайные кусты, получило впоследствии название чайных садов.
Собранный монахами монастыря чай подвергался специальной обработке и затем использовался для священных церемоний (именно такой первоначально была чайная церемония): пили во время религиозных ритуалов и медитаций, когда происходило общение с богом и имели место размышления о смысле бытия. Кроме того, эти церемонии, совершавшиеся непременно в так называемых чайных садах (чайные сады были изначально расположены на освященной территории монастыря), как нельзя лучше способствовали укреплению духовного и физического здоровья.
Японский священник Доген, живший еще в XIII в., обогатил искусство чаепития, которое совершали люди, желавшие приобщиться к духовным таинствам, в садах чайных церемоний. Он основал философско-религиозное направление, получившее название дзэн-буддизма.
В XII—XV вв., когда заметно усилилось влияние дзэн-буддизма и, соответственно, значительно возросло количество монастырей, в которых исповедовалась эта религия, начали устраиваться встречи в специально обустраиваемых для этой цели садах чайной церемонии. И, надо сказать, эти встречи отличались большой скромностью и чрезвычайной молчаливостью.
Создателем чайной церемонии (он до сих пор признается одним из величайших мастеров восточного чаепития) считается Мурата Дзюко. Он известен тем что в течение достаточно долгого времени стремился воплотить в эстетике искусства чая внутреннюю духовную сосредоточенность и полное согласие участников подобных встреч.
Такая гармония между людьми, собиравшимися в садах чайной церемонии, стала возможной благодаря тому, что она была обогащена великим Муратой, искусством тончайшей философии и эстетикой дзэн-буддистского учения.
Мурата Дзюко проповедовал, что истина Будды откроется только тому, кто правильно будет совершать церемонию чаепития в японском саду. Он утверждал что чайная церемония — это не просто поглощение напитка, обладающего чудесным цветом, вкусом и запахом, а способ приобщиться к философии искусства чаепития. Дело в том, что, согласно дзэн-буддизму, огромное значение имеют даже жесты, поэтому в чайной церемонии важно даже то, как именно чаша будет наполняться горячей водой.
При дворе японского сегуна Асикаги Мурата приспособил для чайной церемонии крохотную комнатку дод-зинсай (она стала прототипом чайного домика). Восточный мастер создавал в ней атмосферу натуральности и естественной простоты.
Чайную церемонию, которую первоначально проводил сам Мурата, а затем его ученики и последователи, можно было назвать своеобразной попыткой отрешиться от повседневных забот и тягот бренного мира, забыть о суровой действительности и плавно погрузиться в обстановку приятнейшей тишины и духовной умиротворенности.
Кроме того, этот философствующий священник впервые сформулировал четыре основных принципа чайной церемонии гармония («ва»), почтительность («кэй»), чистота («сэй») и тишина, покой («сэки»). Эта тетрада философских понятий символизирует целостность и полноценность состояния человеческой души во время ритуального поглощения чая.
Под чистотой в данном случае подразумевается не столько полная стерильность помещения, сколько кристальность души (человек во время чайной церемонии должен быть освобожден прежде всего внутренне от суетных желаний и стремлений, которые вызывает у него мир земной, очищен от плотских вожделений и настроен на общение с богом).
Загадочная тишина должна окутывать людей, находящихся в специальной комнате, предназначенной для чайной церемонии, чтобы настроить их на состояние умиротворения и покоя — вот неотъемлемый атрибут философского настроения. Более того, тишина и покой понимались именно как просветленное одиночество, которое располагает человека к спокойному и величественному миросозерцанию.
Почтительность в чайной церемонии должна быть подчеркнутой (чайная церемония в данном случае не является исключением из общего правила поведения японцев во всех жизненных ситуациях, ведь нам прекрасно известно, что этот народ отличается консерватизмом в отношении к традициям и почитанием извечных истин, поэтому подчас поведение японцев может показаться излишне церемониальным).
Чайная церемония символизирует выполнение обычаев предков, уважение друг к другу. Необходимо заметить, что японцы относятся к тем людям, для которых соблюдение субординации является едва ли не священным, однако в саду чайной церемонии почтительное отношение к вышестоящему в социальном плане человеку не должно быть подчеркнутым, так как здесь стираются все отличия.
И, наконец, четвертым элементом, необходимым для создания соответствующей атмосферы в комнате, в которой совершается чайная церемония, является гармония. Она предполагает полное расслабление человека, благодаря которому он способен как бы отключиться от здешнего мира и приобщиться к вечности. Дело в том, что человек в таком состоянии гармонии должен стать простым и естественным, то есть вернуться к первоначальному своему образу чистого и искренне доброго, наивного ребенка, душа которого открыта всей необъятной Вселенной. Символом такого мироощущения Мурата Дзюко считал образ одинокой веточки цветущей сливы в белом заснеженном лесу.
Абсолютно все в процессе чайной церемонии должно было находиться в исключительно совершенной гармонии безыскусности, сдержанности и очаровательной простоты, чтобы помочь человеку как можно естественнее приблизиться к миру окружающей природы и затем раствориться в ней. И всевозможные предметы, при помощи которых приготавливали чай, и комната, предназначенная для проведения самой церемонии, и специальным образом подобранная композиция из двух - трех веток в вазе, и окружающий ландшафт сада, и, наконец, одежда и поведение участников неторопливых философских бесед — все это должно служить созданию особого настроения тихого и неспешного созерцания, которое располагает к мудрым размышлениям.
Мурата, раскрывая философию сада чайной церемонии, следовал принципам искусства ваби. Этот стиль создавал ощущение покоя, тишины, скромности и умиротворенности. Необходимо сказать, что слово «ваби» в японском языке имеет многозначный смысл, который может варьироваться в зависимости от характера ассоциаций. Ваби означает либо небольшой пустынный берег, на котором расположена одинокая хижина рыбака, либо мелкие бутоны красивых нежных цветов, пробивающиеся сквозь толщу белоснежного снега в простой горной деревушке.
Ваби в понимании японских философов олицетворяет красоту естественной простоты, духовную молодость, которая исходит от жизненной силы и энергии, скрытой за грубым покровом очерствевших человеческих сердец. Красота эта должна быть непременно натуральной и неяркой, можно даже сказать бесцветной, но за этим покровом неброскости кроется тайная невидимая сила. Поэтому принцип ваби расшифровывается как умение быть самим собой, следовать естественному жизненному пути, подсказанному самой природой.
Гармонией был проникнут весь сад чайной церемонии (принцип ваби, которому следовали японские философы, тому подтверждение). Кроме того, существовало также понятие «тядо», которое переводится как искусство чаепития и означает путь кристальной чистоты и изящной утонченности, достижения гармоничного единства с окружающим миром природы через ритуал чайной церемонии.
Согласно этим философским принципам, гостей должно было быть не более пяти человек, причем приглашенными должны быть только близкие по духу лица. Во время этих встреч в саду чайной церемонии обсуждались поэзия, всевозможные философские и эстетические вопросы. Сама же обстановка чайного домика располагала к такой беседе из-за того, что в ней царил приятный и несколько загадочный полумрак.
Во время таких встреч только три темы были запретными: деньги, болезни, политика. Очень точно о тайне чайной церемонии сказал Ясунари Кавабата: «Если «ваби-саби», столь высоко ценимое в Пути чая, который предписывает «гармонию, почтительность, чистоту и спокойствие», олицетворяет богатство души, то крохотная, до предела простая чайная комната воплощает бескрайность пространства, беспредельность красоты... Встреча за чаем — та же встреча чувств».
Продолжателем дела Мураты считается японский мастер Дзео Такэно, живший в XVI в. Его заслугой является создание так называемого чайного домика (тяси-цу), который предназначен для проведения чайной церемонии.
Проектируя это сооружение, Такэно исходил из философского принципа «ваби» (гармония), то есть учитывал естественность и простоту, в котором должна была совершаться эта церемония. Поэтому чайному домику Та-кэно придал вид небольшого крестьянского жилища с крышей, изготовленной из соломы.
Чайный домик представлял собой небольшую комнату, в которую ведет узкий и низкий вход, имеющий одинаковую длину и ширину (около 60 см). Такое подчеркнутое уменьшение входа в чайный домик имеет глубокое философское значение. Каждый желающий приобщиться к высокому искусству чайной церемонии, в независимости от ранга и чина, должен при входе обязательно немного согнуться из-за низкого потолка. Физическое преклонение всех людей перед высшим (а чайный домик — это то место, где человек приобщается к вечным истинам, к мировому духу) означает равенство любого входящего в этот домик перед Всевышним.
Кроме того, низкий вход не давал никакой возможности аристократам из военного сословия войти внутрь философской обители вооруженными, так как длинные мечи просто приходилось оставлять за порогом. Такой жест имел символичное значение: пусть оставят вас все жизненные невзгоды, неприятности и мирская суетность, пусть ничто более не волнует ваше сознание в этом тихом приюте, в котором необходимо сосредоточиться на прекрасном и возвышенном.
Развитие традиции чайной церемонии определяется желанием человека вернуться к простоте, строгости и бе-зыскусности природы. В ней нашла свое полное и законченное выражение органичная взаимосвязь трех основных стихий: человека, природы и искусства.
И конструкция чайного домика, и устройство прилегающего к нему сада чайной церемонии были связаны с эстетико-философскими категориями «саби» и «ваби», которые в японской философии обозначают гармоническое слияние тонкого, изысканного и естественного, простого. Однако превалирующими в этом сопоставлении являются все же спокойствие, печаль, скрытая тихая красота, лаконизм и приглушенные тона.
Через небольшой сад, прилегающий к павильону, где проводилась чайная церемония, шла дорожка из мелких плоских камешков. В саду же возвышались чрезвычайно изящные при всей своей простоте каменные фонари и обычные камни, покрытые зеленоватым, коричневатым и красноватым мхом Кроме того, в саду чайной церемонии, как правило, росли невысокие стройные сосны, величественные кипарисы и бамбук.
Все элементы сада чайной церемонии должны были ненавязчиво навеять человеку особое настроение спокойной сосредоточенности и тихой отрешенности. То есть в этом саду все элементы должны составлять единый художественный ансамбль, который поможет человеку настроиться на нужный лад.
Кроме того, при устраивании чайной церемонии Такэно ввел в широкое использование керамические сосуды, которые японские мастера делали в местностях Бидзэн, Сэто, Сига (они отличались тем, что в них любая посуда изготавливалась исключительно из природных материалов, причем искусственные компоненты не использовались даже в качестве добавок; к тому же эта посуда практически не раскрашивалась).
Сэнно Рикюи, которого считают лучшим учеником Дзео Такэно и выдающимся мастером чайной церемонии, усовершенствовал устройство чайного домика и даже разработал принципы создания чайного сада (тяни-ва, родзи) вокруг него. Сэнно Рикюи разработал специальный этикет для всех участников этой церемонии, определил темы и характер проводимых бесед.
И этикет, и беседы должны были быть проникнуты философией дзэн-буддизма: создать настроение отрешенности от повседневности, суетности земного мира и устремиться к познанию вечной и незыблемой красоты.
Подводя некоторые итоги, можно сказать, что сад чайной церемонии имеет свою неповторимую философию, которая определяет поведение всех людей, присутствующих там.
Сад камней
Китайцы считали, что в Восточном море есть острова бессмертных, главный из которых называется Хорай.
В поисках этих островов они приплывали и в Японию. Связывая легенды об этих островах с идеей буддистского рая, люди стремились создать в садах острова в миниатюре. Сначала это были искусственные островки среди садовых прудов, затем появились сухие сады, где расчёсанный песок изображал морские волны, а камни – острова бессмертных. Позднее камни начали выкладывать в виде священных животных, чаще всего в виде журавля и черепахи, символизировавших долголетие, а также высоты воспарения человеческого духа и глубину познания. Камень мог символизировать и гору Сумэру, по буддистским представления, священную гору в центре мира, и какого-нибудь из мифологических персонажей, и самого Будду. Таким образом, сухой сад для непосвящённого – это сад-загадка. Как правило, он воспринимается европейцем только эмоционально, эстетически, глубинный же его смысл можно понять, только владея древним языком символов. Но и эмоциональное воздействие камня бывает очень сильным. Недаром культ камней существовал во всём мире, а в Японии до сих пор живы отголоски анимистической веры, обожествлявшей необычные по размерам, форме или окраске камни, скалы и целые горы. В магические свойства камней верят в наше время не только на Востоке. В связи с этим вспоминаются строки из стихотворения Гумилёва «Камень»:
Взгляни, как злобно смотрит камень,
Как щели странно глубоки,
Под мхом мерцает скрытый пламень:
Не думай, то не светляки!
Давно угрюмые друиды,
Сибиллы хмурых королей,
Отмстить какие-то обиды
Его призвали из морей.
Он вышел чёрный, вышел страшный,
И вот лежит на берегу,
А по ночам ломает башни
И мстит случайному врагу.
Японские реки не глубоки и коротки, но многие из них берут своё начало в горах и, обладая бурным течением, увлекают за собой со склонов камни, донося их до устья. Это не ледниковые окатанные валуны, а камни, отколовшиеся от скал, т. е. камни с острыми гранями. Разыскивание между ними камней красивой формы, в которых таится нечто божественное, выявление их красоты путём расстановки было, как правило, занятием буддистских священнослужителей средневековья. Их называли «монахи, договаривающиеся с камнями».
Священнослужитель мог, обработав исходный материал, будь то камень или дерево, извлечь из него статую. Считалось даже, что большие камни уже скрывают их в себе. Если так, то можно говорить о поклонении Будде, ещё не вышедшему из камня, большому камню, таящему в себе статую Будды. Этот камень должен был занять достойное место благодаря искусству расстановки камней. Однако найти красивые сами по себе, от природы, камни для такой расстановки нелегко, поэтому со временем камни стали подвергаться небольшой дополнительной обработке, стремясь, тем не менее, к тому, чтобы расстановка выглядела как можно более естественно. Создатели садов камней тех времён оставили после себя выдающиеся произведения. По этим садам можно судить о прекрасном чувстве формы дзэнских монахов средневековья. В этом смысле садовые композиции из камней, в отличие от посадок, конечно, причастны вечности.
В настоящее время сакральный аспект не имеет определяющего значения при создании сада камней, хотя и не сбрасывается со счетов окончательно. Тем более становятся важны его эстетические достоинства. Не будет большим преувеличением назвать отношение японцев к садовым камням прямо-таки трепетным. Достаточно сказать, что если растения поливают водой по мере необходимости, то камни истинные ценители поливают каждый день, следя, как оживают они от игры светотени на гранях, любуясь свежим блеском вкраплений, изменением их окраски в течении суток. Однако следует помнить, что сад камней состоит не только из камней, песка и гравия. В него могут входить и растения, и дорожки, и вода. Как было сказано выше, название саду даётся только по его «главному герою», но это вовсе не обязательно должен быть моноспектакль. За столетия существования садов камней были выработаны пять принципов, лежащих в основе их создания.
Основные принципы использования камней
1. Камни – объект поклонения.
Камни всегда были связаны с жизнью людей независимо от части света, но представления о них в разных районах земли не всегда совпадали. Во многих странах Запада камень в больших количествах использовался для строительных работ, но в Японии камень для этих целей использовался редко. Он играл особую роль в культовой практике, где он одухотворялся, становился объектом веры и эстетического наслаждения естественной красотой, не меняющейся с калейдоскопической скоростью. Объектом поклонения могли стать не просто камни, целые скалы, которые сплошь увешивались симэнава – ритуальными соломенными верёвками с вплетёнными в них полосками бумаги. Такие огромные камни считались местом обитания божества, а не просто минералами. Отголосок культового значения камней сохранился в расстановках сухих пейзажей более позднего времени. Например, можно установить камни в саду такими способами, как «Гора Хорай», «Гора Сюми» (гора Сумэру), «Три драгоценности» (Будда, дхарма, сангха).
При расстановке «Гора Хорай» посреди водоёма ставится один большой камень, символизирующий эту гору. Гора Сюми изображается расстановкой из группы сурового вида камней в центре водоёма или на искусственной горке. «Три драгоценности» тоже является расстановкой, основанной на буддистских представлениях. Используются также постановки, основанные на народных поверьях и мифологических сюжетах, такие, как «Остров журавля» и «Остров черепахи».
Все эти расстановки продолжают существовать и в наше время. На их основе создаётся всё больше типов островов, причём «Остров журавля» предпочитают формировать, сажая на нём деревце, что чрезвычайно оживляет вид.
2. Выбор камней.
Форма.
На форму внимание обращается прежде всего. Камни лучше использовать в группах, тогда даже при наличии в форме одного из них дефекта, в целом возникает гармония. Однако для пейзажных камней, которыми любуются по отдельности, выбор подходящей формы чрезвычайно важен. При выборе камня необходимо также учитывать характер места, где этот камень будет установлен.
Естественный характер камня.
Камни, обретшие свой облик в результате долгого пребывания под ветром и дождём, размытые течением или волнами лучше подходят для сада, чем камни со свежими сколами, обнажающими их структуру. Часть камня, выступающая из земли и подвергающаяся климатическому воздействию, окисляются, мелкие включения растворяются, камень стирается. Острые углы исчезают, и тогда он выражает покой. Обычно любят замшелые камни и, вообще, камни, имеющие старый вид.
Цвет и блеск.
Бывают садовые камни различных цветов: зеленоватые, коричневые, красные, белые, фиолетовые и др. Когда в одном саду используются камни, значительно отличающиеся цветом или глянцевитостью, начинают разбегаться глаза и пропадает успокоенность, что нежелательно. Гладких камней белого цвета тоже следует избегать. Хорошо, когда камень обладает спокойным влажным блеском, слишком же сверкающий камень использовать для сада нежелательно.
Включения в камне.
В камнях часто встречаются отчётливые инородные включения, и, выбирая направления сторон при установке, их нельзя не учитывать.
Твёрдость.
Камни различаются по твёрдости в зависимости от породы. Твёрдые камни обладают значительными достоинствами, в частности, легче покрываются патиной (налётом, появляющимся под воздействием факторов окружающей среды).
Икиои (сила, мощь, энергия).
В камнях присутствует икиои. Она рождается из различных элементов, таких, как форма, величина, включения и становится важным фактором при установке камней.
3. Баланс при расположении камней.
Место и способ установки камней меняются в зависимости от цели, преследуемой при разбивке сада, поэтому нельзя сказать, что то, что хорошо в одном месте, наверняка подойдёт и в другом. Но в любом случае для сохранения динамики и баланса следует избегать фронтальных композиций. Это относится также и к камням для водопадов, и к тем, что устанавливаются рядом цукубаи. У водоёмов и потоков камни часто устанавливаются в ключевых точках.
В случае моделирования с помощью камней гор и островов, важным моментом обычно является сбалансированное распределение камней, осуществляемое при отсутствии горизонтальной симметрии.
4. Количество расставляемых камней.
Общей основой расстановки камней является использование их нечётного числа, т. е. три, пять и семь, хотя могут составляться и два камня. В Японии любят нечётность, поскольку число 753 считается счастливым. В принципе, камней может быть сколько угодно, но, как правило, они составляются группами из двух-трёх штук или берётся просто один камень. Например, расстановка пяти камней может состоять из групп 2-2-1 или 3-2, из семи камней – 3-2-2 или 2-3-2. При этом расстановка не должна обладать горизонтальной симметрией.
Китайцы считали, что в Восточном море есть острова бессмертных, главный из которых называется Хорай.
5. Запрещённые расположения камней.
Плохо устанавливать рядом камни одинаковой высоты.
Не ставятся рядом камни одинаковой формы и объёма.
Не используются вместе горные, речные и морские камни.
Не составляются камни разных цветов.
Кисэй (сила духа, дух) камней не должна работать в разных направлениях.
Нельзя игнорировать включения.
Избегают расположения камней на одной линии параллельно постройке.
Камни не располагают на одной линии по вертикали.
При создании композиций из камней необходимо использовать основной композиционный приём, всегда применяемый при планировке японского сада. Он заключается в том, что любые композиционно связанные объекты сада должны образовывать воображаемый разносторонний треугольник. Во многом именно благодаря этому приёму японский сад, даже самый абстрактный, вызывает ощущение некоей скрытой внутренней энергии, сдерживаемой динамики. Для сада камней простейший случай такой композиции – группа из трёх камней, вершины которых, соединённые друг с другом, образуют треугольник. В более сложных случаях в одной или нескольких вершинах могут находиться группы камней, связанные своими внутренними треугольниками. В случае группы из двух элементов одна из вершин остаётся пустой, но эта пустота должна быть обыграна так, чтобы третий элемент там как бы подразумевался, сохраняя баланс композиции.
Среди садовых камней есть горизонтальные, плоские, вертикальные, наклонные, ступенчатые. Есть угловатые и округлые камни. При расстановке они группируются определённым образом, но способы установки каждого отдельного камня, в принципе, одни и те же, только круглые камни и камни в форме игрального кубика в расстановках не используются.
При установке камня, прежде всего, необходимо, чтобы возникало чувство устойчивости. Камни, которые выглядят валяющимися или опрокинутыми, не годятся. Чрезвычайно устойчивы камни, закопанные в землю. Считается хорошим способ, при котором камень закапывается наполовину или на две трети, но на это требуется особое настроение, поэтому, как правило, закапываемая часть незначительна. Если основные правила установки выполнены верно, камень выглядит устойчиво.
Когда в земле тянутся корни, и есть опасность их обрыва, важнее думать не об устойчивости камня, пропадающей из-за плохого контакта с землёй, а скорее о том, чтобы камень был поменьше и полегче. Лучше, чтобы подземная часть камня имела форму, позволяющую сохранить эти корни. Даже если камень особенно ценный, и хочется, чтобы он выглядел большим и высоким, всё равно возникает неприятное ощущение от мысли о повреждённых корнях.
Камни, найденные стоящими вертикально в естественных условиях, обычно устанавливаются вертикально и в садах. Существует и наклонная установка, но и при ней камень не должен казаться падающим. Для выражения силы и движения, как правило, применяется ступенчатая расстановка.
В случае обрыва корней или наличия дефекта у камня лучше посадить траву или кустарник, скрыв эти недостатки.
Труднее всего правильно установить главный камень, остальные же как бы починяются его воле, составляя вместе с ним гармоничную композицию. Главный камень, который, как правило, является и самым большим, обычно располагают на заднем плане, чтобы он не действовал на зрителя подавляюще и не отвлекал на себя всё внимание. Правда, бывают случаи, когда для увеличения глубины сада пользуются обратной перспективой, располагая на переднем плане крупные объекты, но этим методом надо пользоваться с большой осторожностью.
Песчаные узоры
Не исключено, что началом создания рисунков, называемых «песчаные узоры» или «след метлы», послужил красивый вид двора после его уборки. Наверное, беспорядочным следам подметания стали придавать вид узора, чтобы они выглядели прилично.
С давних времён служители синтоистских храмов вызывали ощущение чистоты, посыпая площадки белым гравием или мелкой щебёнкой. То же делали и в эпоху Хэйан, посыпая белым гравием широкий двор перед святилищем и дно водоёма. Однако белый гравий хорош не всегда, на солнечных участках он утомляет глаза, а вот на северных участках, в тенистых садах и т. п. белый песок или гравий создаёт ощущение освещённости. Если нужно, чтобы от площадки исходило чувство покоя, лучше использовать коричневый или другие тёмные тона. Этот приём применяется в сухих садах и в настоящее время, причём при создании узоров, безусловно, привлекают, прежде всего, образы, связанные с водой, такие, как морские волны и речные потоки. Узор из прямых линий обычно символизирует стоячую воду, из волнистых – проточную, а концентрические окружности – волны бьющиеся о берег острова.
1 – клетчатый узор; 2 – узор из изогнутых линий; 3 – узор в виде морских волн; 4 - спиральный узор; 5 – плетёный узор; 6 – растительный узор; 7 – узор из изогнутых линий (2); 8 – узор в виде мостовой; 9 – узор из прямых линий; 10 – спиральный узор (2); 11 – узор в виде переплетающихся волн.
Узор наносится с помощью специальных тяжёлых грабель, форму зубьев которых можно менять в зависимости от создаваемого узора. Узор выбирается не только исходя из личных пристрастий. Необходимо, чтобы он гармонировал с остальными элементами сада и, при необходимости, нёс функциональную нагрузку. Например, линии, расположенные горизонтально по отношению к точке обзора, уводят взгляд в глубину и способствуют зрительному расширению пространства.
Мощёные дорожки
В качестве материала для мощения дорожек используются обработанные природные камни, кирпичи, различные изделия из бетона и др., но в любом случае должен присутствовать декоративный узор, образуемый камнями. В случае камней неправильной формы ширина швов между ними неодинакова. При использовании округлых камней в местах, где сходятся три камня, могут образоваться свободные промежутки треугольной формы. Когда промежутки слишком велики, возникает ощущение пропуска, и если заполнять эти промежутки мелкими камнями как попало, вид будет весьма неприглядный.
При любой форме камней, неправильной или обработанной симметрично, в садах в японском стиле нежелательны четыре шва, сходящиеся в одной точке. Укладку надо производить так, чтобы при составлении камней не образовывались четырёхугольники. При этом длинная ось каждого камня должна быть перпендикулярна направлению дорожки.
Ширина шва различается в зависимости от размеров материала и окончательной отделки, но плохо и когда он слишком узок, и когда слишком широк. Например, для кирпичей подходит ширина около 10 мм. В случае больших камней зазоры делаются широкими, и можно, заполнив их землёй, посадить туда траву и цветы. Кроме того, впечатление, создаваемое дорожкой, зависит и от глубины шва. Если материал толстый, лучше делать глубокий шов. При тонких камнях, укладываемых с использованием строительного раствора, он должен быть достаточен для заполнения раствором.
При всей прелести дорожек из естественных камней они неровны, и ходить по ним трудно. Дорожки же, составленные из плоских обработанных камней – это и классика, и современность, поэтому они с успехом используются в наше время.
Тобииси