Анализ категоризации включенности как методологический инструмент исследования феномена социальной границы

Анализ категоризации включенности — «это форма [...] анализа, который исследует, каким образом индивиды […] конституируют социальные действия посредством создания категоризаций и атрибуций»[94]. В основе данного подхода лежит идея о том, что люди используют категоризации себя и своих собеседников для того чтобы обоюдно создавать ожидания действий, мотивов и характеристик.

Для такого анализа важны три аналитических понятия: 1) категории включенности, 2) аппарат категоризации включенности, 3) действия, связанные с категориями.

Категории включенности — «это классификации и социальные типы, которые могут быть использованы для описания отдельных личностей»[95]. Такими категориями могут быть «мать», «сестра», «коллега», «босс» или «футбольный игрок». Наряду с категориями важны разнообразные ожидания свойств, типичных активностей и ожиданий, характерных для людей, попавших в ту или иную категорию. Например, если мы звоним нашей сестре, мы можем ожидать неформальное, теплое приветствие и готовность выслушать, если у нас проблемы. Однако ни в коем случае мы не будем ожидать этого от босса или незнакомца. Так, мы видим, каким образом категории включенности структурируют ожидания и направление взаимодействия.

Выстраивающееся на этой основе понятие аппарата категоризации включенности подчеркивает возможность соединения некоторых категорий вместе для формирования классов или коллекций[96]. Эта идея «отсылает к факту, что […] некоторые категории включенности могут быть использованы и представлены как [...] “идущие вместе”, в то время как другие не могут быть использованы и представлены таким образом»[97]. Например, коллекция или аппарат «семьи» можно рассматривать как включающий в себя такие категории включенности, как «мать», «отец», «сын» или «дочь», но исключающий «трубача», «ученого», «техника» или «футбольного игрока». Эти категории относятся к другим аппаратам.

Как мы уже определили, категории включенности неразрывно связаны с ожиданиями типичных действий. Мы ожидаем, что сестра выслушает нас, но не ожидаем, что будет делать ту же работу, которую делаем мы. С нашими коллегами, возможно, совсем другая история. В этом контексте на первый план выходят «активности, связанные с категориями», то есть «такие активности, которые ожидаемо и характерно совершаются людьми, входящими в определенные категории[98]»[99]. Это означает, что определенные активности всегда атрибутированы определенным категориям включенности и поэтому служат источником категоризации друг для друга.

При оценке данных понятий обнаружится, что анализ категоризации включенности изначально предназначен для исследования человеческого взаимодействия. Категории анализа, в чистом виде, определяются как описания личностей, которые включают в себя людей, а не компьютерные программы. Следовательно, действия нечеловеческих существ до сих пор не описаны в терминах категоризации включенности.

Тем не менее, возможно переформулировать как различение между людьми и нечеловеческими существами (или также между социальными и несоциальными акторами), так и потенциальные трансформации границ социального на базе упомянутых выше аналитических понятий. Таким образом, становится вероятной де‑антропологизация анализа категоризации включенности и [возможность] использования его аналитических инструментов для исследования границ социального мира.

Первый шаг — вновь описать социальные и несоциальные сущности в рамках анализа категоризации включенности, согласно которому разграничение на людей и машин может быть проанализировано как различение между двумя категориями включенности, принадлежащими разным аппаратам включенности. Машины являются частью аппарата «несоциальных сущностей», в то время как «люди» входят в коллекцию «социальных». Наряду с этой дифференциацией возникают различные ожидания в соответствии с типичными действиями людей и машин. В отношении машин традиционно считалось, что они не (взаимо)действуют осмысленно. Вместо этого, от них ожидают функционирования (Иллюстрация 2).

Иллюстрация 2

Далее, исходя из этих допущений, вопрос об организации нечеловеческих существ может быть переформулирован в рамках анализа категоризации включенности. Главный эмпирический вопрос [в данном случае]: насколько «осмысленное действование», до сих пор строго привязанное к людям как социальным существам, также становится (постоянно) атрибутируемо к неигровым персонажам в компьютерных играх?

Для такого рода исследований достаточно понаблюдать за первым опытом общения между людьми и аватарами, управляемыми машиной, для того чтобы проанализировать в какой степени и как в ходе этих встреч возникают личностные категоризации. Если — и только если — личностные категоризации будут постоянно атрибутироваться к новым видам неигровых персонажей, можно будет сделать вывод о трансформации границ социального, которые позволят считать неигровых персонажей социальными акторами. Таким образом, мы подошли к моему собственному эмпирическому исследованию.