Фабула - основа трагедии. каковы должны быть фабулы в трагедии

VII. Установив эти определения, скажем затем, каково же должно быть

сочетание действий, так как это первое и самое важное (условие) трагедии.

Нами установлено, что трагедия есть подражание действию законченному и

целому, имеющему известный объем, так как ведь существует целое и без

всякого объема. А целое есть то, что имеет начало, середину и конец. Начало

- то, что само не следует по необходимости за другим, а, напротив, за ним

существует и происходит по закону природы нечто другое; наоборот, конец -

то, что само по необходимости или по обыкновению следует непременно за

другим, после же него нет ничего другого, а середина - то, что и само

следует за другим и за ним другое. Итак, хорошо составленные фабулы не

должны начинаться откуда попало, ни где попало оканчиваться, но должны

пользоваться указанными определениями. Кроме того, прекрасное - и живое

существо и всякий предмет - состоит из некоторых частей и поэтому должно не

только иметь последние в порядке, но и обладать не случайною величиной;

красота заключается в величине и порядке, вследствие чего ни чрезмерно малое

существо не могло бы стать прекрасным, так как обозрение его, сделанное в

почти незаметное время, сливается - ни чрезмерно большое, так как его нельзя

было бы обозреть сразу; единство и целостность его теряется для

обозревающих.

Итак, как неодушевленные и одушевленные предметы должны иметь величину,

легко обозреваемую, так и фабулы должны иметь длину, легко запоминаемую...

Размер определяется самой сущностью дела, и всегда по величине лучшая фабула

та, которая расширена до полного выяснения, так что, дав простое

определение, мы можем сказать: тот объем достаточен, внутри которого при

непрерывном следовании событий может произойти по вероятности или

необходимости перемена от несчастья к счастью или от счастья к несчастью.

VIII. Фабула бывает едина не тогда, когда она вращается около одного

(героя), как думают некоторые: в самом деле, с одним может случиться

бесконечное множество событий, даже часть которых не представляет никакого

единства. Точно так же и действия одного лица многочисленны, из них никак не

составляется одного действия. Поэтому, как кажется, заблуждаются все те

поэты, которые написали "Гераклеиду", "Фесеиду" и т. п. поэмы: они полагают,

что так как Геракл был один, то одна должна быть и фабула о его подвигах.

Гомер, который и в прочих отношениях отличается от других поэтов, и на этот

вопрос, по-видимому, взглянул правильно благодаря ли искусству, или

природному таланту: именно творя "Одиссею", он не представил всего, что

случилось с героем, например как он был ранен на Парнасе, как притворился

сумасшедшим во время сборов на войну, ведь нет никакой надобности или

вероятия, чтобы при совершении одного из этих событий совершилось и другое;

но он сложил свою "Одиссею", а равно "Илиаду" вокруг одного действия, как мы

его (только что) определили.

Следовательно, подобно тому как и в прочих подражательных искусствах

единое подражание есть подражание одному предмету, так и фабула, служащая

подражанием действию, должна быть изображением одного и притом цельного

действия, и части событий должны быть так составлены, чтобы при перемене или

отнятии какой-нибудь части изменялось и приходило в движение целое, ибо то,

присутствие или отсутствие чего не заметно, не есть органическая часть

целого.

IX. ...Из простых фабул и действий эпизодические - самые худшие, а

эпизодической фабулой я называю такую, в которой эписодии следуют друг за

другом без всякого вероятия и необходимости. Подобные трагедии сочиняются

плохими поэтами вследствие их собственной бездарности, а хорошими - ради

актеров: именно, устраивая состязание и (поэтому) растягивая фабулу вопреки

ее внутреннему содержанию, они часто бывают вынуждены нарушать естественный

порядок действия.

X. Из фабул одни бывают простые, другие - запутанные, ибо и действия,

подражания которым представляют фабулы, оказываются как раз таковыми.

Простым я называю такое непрерывное и единое действие, как определено

(выше), в течение которого перемена (судьбы) происходит без перипетии или

узнавания, а запутанное действие - такое, в котором эта перемена происходит

с узнаванием или с перипетией, или с тем и другим вместе. Последние должны

вытекать из самого состава фабулы, так чтобы они возникали раньше

случившегося путем необходимости или вероятности: ведь большая разница,

случится ли это благодаря чему-либо или после чего-либо.

ПЕРИПЕТИЯ И УЗНАВАНИЕ

XI. Перипетия - это перемены событий к противоположному, притом, как мы

говорим, по законам вероятности или необходимости. Так, в "Эдипе" вестник,

пришедший, чтобы обрадовать Эдипа и освободить его от страха перед матерью,

объявив ему, кто он был, достиг противоположного.

А узнавание, как указывает и название, обозначает переход от незнания к

знанию, или к дружбе, или ко вражде лиц, назначенных к счастию или

несчастию. Лучшее узнавание - когда его сопровождают перипетии, как это

происходит в "Эдипе". Бывают, конечно, и другие узнавания: именно оно может,

как сказано, случиться по отношению к неодушевленным и вообще всякого рода

предметам; возможно также узнать, совершил или не совершил кто-нибудь

что-либо, но наиболее существенным для фабулы и наиболее существенным для

действия является вышеупомянутое узнавание, так как подобное узнавание и

перипетия произведут или сострадание, или страх, а таким именно действиям и

подражает трагедия; сверх того, несчастье и счастье следуют именно за

подобными событиями.