Помощник шефа в долгу не остался и всадил нож в доску с такой силой, что лезвие вошло в нее почти на сантиметр. Замешкайся Этель, и ходить ему без пальцев.

- Еще раз так сделаешь, и я тебя в салат накрошу. - Предупредил Гердер, провожая наглого официанта злобным взглядом.

Этель задорно ему подмигнул и, нацепив на лицо самую обворожительную из своих улыбок, буквально выплыл в зал.

В это время в ресторане было мало посетителей. Пожилая пара в компании молодого мужчины; прыщавый подросток с навороченным телефоном, от которого ни на мгновение не отводил взгляд; и некто в VIP-зоне, отделенной от основного зала тонкой резной перегородкой.

Седьмой столик находился именно там, а значит и человек, чей силуэт проступал сквозь изящный узор, был клиентом Этеля.

Неспешно обогнув несколько столиков, парень зашел за перегородку и застыл, не в силах сдвинуться с места или сказать что-либо в ответ на прямой и несколько растерянный взгляд своего бывшего отчима, любовника и друга. Улыбка медленно сползла с губ Этельстена, и он физически почувствовал, что бледнеет. Гнев волной колючего холода поднимался в душе, превращая парня в каменное изваяние. Но вставший перед мысленным взором образ Рики, вернул парню самообладание.

Это всего лишь работа. Взять заказ и уйти. И главное не думать, кто перед тобой.

Увидеть перед собой Этельстена Видегрель никак не ожидал. Сердце предательски подскочило к горлу, стоило только поднять взгляд и встретиться с яркими глазами парня, радость в которых стремительно сменялась вековым льдом.

- Этель? - словно бы не веря собственным глазам, спросил мужчина, понимая, что вопрос звучит до невозможного глупо и бессмысленно. - Ты тут работаешь? - И еще один идиотский вопрос. Ну не косплеет же официанта, в самом деле?! - Как ты? Как Ленард, Рика? У вас все хорошо? - зачем он спрашивает? Для чего? Ведь видно, что в прекрасных синих глазах больше нет того тепла, которое согревало его когда-то.Теперь в них только ярость и лютая ненависть, приправленная презрением.

- Прекрасно. - Этель сам не узнал своего голоса. Какой-то жуткий сип, словно он простыл на морозе. А сердце яростно колотится о ребра, требуя выплеснуть яд, скопившийся в душе. - Добрый вечер. Добро пожаловать в наш ресторан. Меня зовут Этельстен. Сегодня я буду Вашим официантом.

Говорить очень сложно. Слова комками застревают в горле. Если он ударит Видегреля или хотя бы проявит невежливое отношение, его пинками погонят с работы. Ленарду придется работать вдвое больше. Рика расстроится, будет винить во всем себя.

Улыбка снова возвращается на губы. Холодная, жуткая, но к ней не смогут придраться. Ни Видегрель, ни администратор, никто вообще в этом мире.

- Желаете меню? Или хотите, чтобы я порекомендовал Вам что-то из основных блюд? Могу огласить весь список.

Видегрель невольно повел плечами.

Внутри разгоралось пламя обиды.

Больно. Невыносимо больно смотреть в эти глаза, читать в них как в книге всю ненависть и презрение. И чувствовать кожей непреодолимое желание раздавить... уничтожить...

- Я знаю, ты не поверишь мне. - Слова звучат так сухо, словно скрипит в пустыне песок под ногами. Но сказать надо. Необходимо. Другого случая может и не представиться. - И все же скажу. Мне жаль. Жаль, что с вами произошла эта трагедия. Жаль, что меня не было в стране, и я не смог предотвратить этот кошмар. Мне жаль, что сейчас я не могу дотянуться до того, кто все это организовал. Мне жаль, Этель. Быть может, когда-нибудь, ты найдешь в себе силы и великодушие, и сможешь меня простить... - Видегрель замолчал. Он видел, как ходят желваки на скулах парня. Видел, как ему неприятен этот разговор, да и само присутствие ненавистного ему человека. Но отказаться от встречи и уйти было невозможно. А продолжать мучить Этеля - неправильно. Поэтому он сказал после короткой паузы: - Меню. Оставьте меню. Я позову, когда определюсь с заказом.

Парень подал мужчине пухлую книжку и, осклабившись еще шире, процедил сквозь зубы:

- Засунь свои извинения себе в задницу. Мы живем как в аду. Ленард загибается на работе. Рика не спит по ночам, потому что его мучают кошмары. А я... я от всей души желаю тебе на собственной шкуре испытать все то, через что пришлось пройти ему. Тебе и твоему больному на голову отцу. Горите в аду... оба.

Он выпрямился и, пожелав мужчине приятного вечера, отошел в сторону и буквально впился взглядом в одну точку, чтобы не натворить еще больших бед, чем уже есть.

Ненависть кипела в крови. Бурлила в разуме, но парень напомнил себе, что злость не лучший советчик. Глупость, подпитанная яростью, могла подвергнуть любовников очередному, не самому приятному испытанию. Он не мог так поступить. Спокойствие Рики и Ленарда было для него превыше всего прочего. Превыше личной неприязни. Превыше эгоистичного желания наказать обидчика.

Не время еще... быть может, когда-нибудь, когда качели кармы понесутся в обратную сторону...