Писатель, Жена Писателя, Юлька, Доктор Эмиль Сонберг, Смерть Писателя, Обезьяна Марфуша, Хор взрослых.

Появляется Жена Писателя, которая ведёт Доктора Эмиля Сонберга. В руках у доктора клетка с обезьяной Марфушей. Смерть Писателя заходит вместе с ними. Никто, кроме Писателя, её не замечает.

Сонберг. А вот и больной. Что-то бледен. Разрешите, тут поставлю. (Ставит клетку с обезьяной Марфушей на стол рядом с диваном. Обезьяна хватается за решётку и трясёт её.) Не с кем было оставить. Простите, она у меня такая капризуля! Творческая личность!

Жена Писателя. Доктор, говорят, вы невролог?

Сонберг. Да, по первому образованию.

Жена Писателя. Прослушайте его.

Сонберг слушает Писателя стетоскопом.

Сонберг. Сердце бешено колотится… А где у вас болит?

Писатель. Всё внутри горит. К рёбрам не прикоснуться.

Сонберг. Это межреберная невралгия. А сердце колотится от того, что вас что-то тревожит. Может, поведаете?!

Жена Писателя. Доктор, сегодня он завершил работу над сенсационной книгой. Он создал образ, который до него ещё никто не знал. Могут быть скандалы. Даже если кто-то решится на издание. Судьба книги очень тревожит его. Думаю, это и стало причиной приступа.

Сонберг (Писателю). Так-так. И что же вы там сублимировали? (Жене Писателя.) Принесите мне рукопись.

Жена Писателя. Я отнесла рукопись в издательство.

Сонберг. Жаль. Она бы прояснила ситуацию.

Жена Писателя. Он – гениальный писатель. Со временем все это осознают. Он – утончённый художник, его образы будто вскрывают глубинную боль…

Сонберг. Вот Марфуша – тоже прекрасный художник.

Писатель (со стоном). Доктор, может принять что-то для облегчения боли?!

Сонберг. Сейчас таблетками уже никто не лечится. Это прошлый век.

Писатель. Я в аду, я в бреду, я не могу выйти!

Смерть Писателя подбегает к Писателю, склоняется над ним и начинает обмахивать его веером.

Смерть Писателя. Потерпи, немного осталось.

Писатель. Как нежно твоё дыхание! Но я не вижу твоего лица! Теперь немного легче…

Сонберг (резко разворачивает клетку с обезьяной). Механизм сублимации прост. Дайте лист бумаги, кисть и краски.

Жена Писателя. У меня только чёрная тушь.

Сонберг. Отлично, подойдёт. (Даёт обезьяне лист, кисть и разведённые краски). Марфуша, изобрази.

Обезьяна Марфуша хватает протянутые предметы и начинает быстро возить кистью по бумаге, затем протягивает листок сквозь решётку.

Жена Писателя (с удивлением). Уже готово? (Берёт листок. В ужасе.) Смотрите…

Сонберг. Да-да. Она изобразила свою решётку. (Сонберг подносит рисунок Писателю.) Видите, она показала, что её больше всего тревожит! Ваша книга станет бесценным вкладом в психоанализ.

Писатель (в ужасе). Срочно дайте мне мою рукопись, я сожгу её. (Пытается вскочить с дивана.) Я не позволю глумиться! Никто не сможет понять истинного смысла.

Смерть Писателя(загадочно). …Или почти никто!

Жена Писателя (растерянно). Но я уже отдала её в издательство.

Писатель. Все будут слепо осуждать.

Жена Писателя. Это неизбежно, но, если мы скоро перестанем нуждаться в деньгах…

Хор взрослых (вместе и по очереди, окружая больного Писателя). Какое сделал ты дурное дело. Ты – развратитель! Ты – злодей!

Жена Писателя. …Хотя… Я могу ещё забрать рукопись.

Писатель. Нет, я оставлю себе шанс быть услышанным. Я не смогу существовать в жизни, которая станет унизительно тиха и бесплодна… (Падает без сил на подушку.)

Смерть Писателя. …Бесцельна и лишена чудес! (Присаживается на уголок дивана, обмахивает его веером и гладит по рукам, стараясь облегчить страдания.)

Писатель. Нестерпима жизнь, в которой красота так мимолётна, что не успеваешь её запечатлеть, не успеваешь признаться, как сильно её любишь.

Смерть Писателя. Но и это ещё можно преодолеть.

Писатель. Но нельзя смириться с тем, что никогда не увижу лучезарной нимфетки в жизни, а только в своих книгах…

Смерть Писателя (насмешливо). В жизни? В своих книгах? Но ведь это ещё не всё. У нас всегда остаётся возможность надеяться.

Жена Писателя. (Трогает лоб у Писателя.) Ну вот, жар уже меньше. Можно надеяться на выздоровление. Поправляйся. Ты ещё увидишь искру понимания в глазах читателя. Ты станешь великим!

Сонберг. (Щупает пульс у Писателя.) По-моему, сначала он станет мёртвым.

Смерть Писателя. Конечно. Не знаю великих среди живых.

Жена Писателя (в отчаянии). Как мы будем жить без тебя? Я что-нибудь сделаю с собой… Я что-нибудь придумаю.

Сонберг. Успокойтесь. Это всего лишь переход из одного состояния в другое. Вот и всё.

Смерть Писателя. Добро пожаловать в бессмертие!

Смерть Писателя, бережно обнимая Писателя, уводит его.

Конец первого действия

Действие второе

Картина 4