Евгений Клюев «Детский танец на лужайке»

На лужайке Детский Танец жил. Когда дети приходили на лужайку, они просто ничего не могли с собой поделать – так им хотелось сразу же начинать танцевать.
– Вы хоть поешьте сначала мороженого с кока-колой, – говорили детям взрослые, – а потом танцевать будете.
Но дети не ели, а только танцевали и танцевали, потому что Детский Танец увлекал их.
– Как это ты детей увлекаешь? – всё спрашивал Гриб-Мухомор, который каждый год вырастал в лесу под одним и тем же кустом.
– Да я и сам не знаю как, – улыбался в ответ Детский Танец, на минуту переставая напевать себе под нос и глядя на Гриб-Мухомор ясными глазами.
– Меня, например, ты совсем не увлекаешь, – признавался Гриб-Мухомор. – Я как стоял себе, так и стою.
– И меня не увлекаешь, – включался в разговор Пень-в-Стороне. – Вот смотрю я на тебя – и танцевать мне просто ну нисколько не хочется! Даже странно…
– Действительно, странно… – окончательно переставал напевать Детский Танец. – Просто совсем-совсем не хочется – ни вот столечко?
– Ни даже вот столечко! – непреклонно отвечал Пень-в-Стороне.
– И мне тоже, – вторил ему Гриб-Мухомор.
Обычно Детский Танец после таких разговоров умолкал, но сегодня, неожиданно для себя, спросил у обоих:
– А чего вам хочется?
– Мне, например, ничего не хочется, – отчитался Гриб-Мухомор. – Мне нравится стоять так, как я стою.
– И всё? – у Детского Танца даже руки опустились.
– Всё! – с некоторой даже гордостью сказал Гриб-Мухомор.
– Мне тоже ничего не хочется, – подхватил Пень-в-Стороне. – Я тоже доволен тем, как я тут стою.
– И Вам от этого, что же… весело? – с ужасом спросил Детский Танец.
– А кто сказал, что нам от этого должно быть весело? – поразмышляв немного, задал встречный вопрос Пень-в-Стороне. – Ничего весёлого в том, чтобы стоять, конечно, нет. Но нет ничего весёлого и в том, чтобы сидеть или лежать.
– А в том, чтобы танцевать, есть весёлое… – возразил Детский Танец неуверенно.
– В том, чтобы танцевать, тоже нет ничего весёлого, – отрезал Пень-в-Стороне. – Танцевать – это ничем не отличается от стоять, сидеть или лежать! – Тут он сделал глубокомысленный вид и сказал: – Возьмём птицу… – Детский Танец испугался за птицу, но всё обошлось. – Многие могут сказать: ах, как это, дескать, весело – летать! Но спросите саму птицу: «Птица, тебе весело летать?» – и птица только расхохочется вам в ответ неприятным смехом. Потому что для птицы летать – не весело и не грустно, а нор-маль-но. Стоять для меня – опять же нор-маль-но.
– Ну, так и стойте, ради Бога… разве я против? – поспешил заверить его Детский Танец, который вообще не понял, какое это всё имеет отношение к нему. Но Пень-в-Стороне, оказывается, ещё не закончил своих рассуждений.
– Я ещё не закончил своих рассуждений, – так прямо и объявил он. – Теперь возьмем тебя. – На этом месте Детский Танец на всякий случай вздрогнул. – Ты танец. Тебя нельзя есть, нельзя пить, нельзя читать или рисовать – тебя можно только танцевать. Ты следишь за ходом моих мыслей? Так вот: если тебя можно только танцевать, то для тебя это нор-маль-но, понял?
– Нор-маль-но, а совсем не весело! – оживлённо подхватил Гриб-Мухомор, тоже сообразив наконец, куда клонит Пень-в-Стороне.
И вот тут Детский Танец загрустил. От грусти он даже прилёг на лужайке, чего раньше никогда не делал.
– Что это с тобой? – озабоченно спросил Пень-в-Стороне.
– Ничего… – сказал Детский Танец почти сквозь слёзы. – Всё в порядке. Пройдёт…

Между тем, он так и пролежал на своей лужайке до утра, не сделав больше ни одного движения. Это была самая грустная ночь в его жизни. Он-то думал, что детям весело танцевать его. А детям, оказывается, не весело и не грустно – им нор-маль-но. То есть, никак.
Утром лес наполнился детскими голосами: дети спешили на лужайку. Она была их любимым местом в лесу. Прибежав, дети приготовились было танцевать, но увидели грустно лежащий на лужайке Детский Танец и взволнованно подбежали к нему.
– Вставай скорее! – сказали они. – Мы хотим тебя танцевать!
– Зачем? – уныло отозвался Детский Танец.
– Чтобы было весело! – закричали дети.
– Танцевать меня не весело, – все так же уныло ответил на это Детский Танец. – Не весело и не грустно, а нор-маль-но. То есть никак. Идите лучше постойте вместе с Пнем в стороне или с Мухомором под кустом.
– Он, наверное, заболел, – сказали дети и осторожно подняли Детский Танец с травы на ноги. – Ты попробуй, – попросили они, – сделай только одно движение… хоть одно, а уж дальше мы сами!
И Детский Танец попробовал: сделал одно движение, потом другое, а уже на третьем силы вернулись к нему – и… до чего же весело было детям в то утро танцевать Детский-Танец-на-Лужайке – весело как никогда! И сколько бы родители ни просили детей постоять немножко, а ещё лучше посидеть или полежать, они ни за что не соглашались.
Им было весело танцевать Детский-Танец-на-Лужайке, ведь танец – это всегда праздник, а праздники - это весело – что бы там ни говорили Гриб-Мухомор и Пень-в-Стороне.

ДЕНЬ 3.

Утро

Просто поверь в себя

Уверенность в себе – это переживание человеком своих возможностей, как адекватных тем задачам, которые перед ним стоят в жизни, так и тем, которые он ставит перед собой сам. Уверенность в себе в каком-либо виде деятельности имеет место, когда самооценка человека соответствует его реальным возможностям. Если самооценка выше (ниже) реальных возможностей, имеет место соответственно самоуверенность (неуверенность в себе). Уверенность в себе может стать и устойчивым качеством личности. Неуверенность в себе и самоуверенность часто связаны с отрицательными эмоциональными переживаниями, нарушающими ход психического развития человека.