История отечественного искусствознания во второй половине XIX-начале XX в.
На отечественное искусствознание оказало влияние появление большого количества переводной искусствоведческой литературы. С ее помощью в практику отечественных ученых входила методология западных исследователей формалистического толка. Развивалась марксистская мысль об искусстве с ее социологическим подходом и акцентированием демократических тенденций. Большое применение находил иконографический метод.
А что касается тематики отечественных исследований, то это изучение иконографами древнего, в том числе и древнерусского, искусства. Изучение нового (XVIII-XIX вв.), главным образом, русского, искусства учеными демократического толка и эстетами «Мира искусства». В последние десятилетия XX в. русская научно-художественная мысль, возможно предчувствуя конец всей старой культуры России, уделила много внимания, труда и усилий подведению итогов всему многовековому развитию мирового искусства. Это время создания, к сожалению оставшихся незаконченными, больших трудов по истории русского искусства И.Э. Грабаря и истории живописи А.Н. Бенуа.
Наиболее авторитетной и самобытной отраслью русской науки об искусстве была византинистика, представленная Н.П. Кондаковым. Именно эта ветвь русской науки впервые приобрела вес и известность за рубежом. В конце XIX – начале XX в. Н.П. Кондаков делал попытки перейти к изучению художественной формы. Однако уже в начале XX в. под искусствоведением он понимает только исследование иконографии.
Вместе с тем Н.П. Кондаков широко раздвинул рамки византинистики, включив в нее искусство всего Переднего Востока.
Из школы Кондакова вышли Е.К. Редин (1863-1908) и Д.В. Айналов (1862-1939), а также Ф.И. Шмит и М.И. Ростовцев (1870-1952). Е.К. Редин изучал реминисценции древности в византийском искусстве и считал, что последнее есть возрождение искусства древнегреческого. Он серьезно занимался и изучением истории древнерусского искусства. Начинал с миниатюры, посвятив свой труд иллюстрациям к «Христианской топографии» Козьмы Индикоплова. Автор наглядно показал живучесть множества восходящих к античности образов в структуре старого русского иконного стиля.
Д.В. Айналов от изучения иконографии переходит к исследованию стиля древнехристианского искусства. Его тоже интересует вопрос о корнях византийского искусства. Он их видит и в древнегреческом, и итальянском, и римском искусстве. Для Н.П. Кондакова самостоятельного сирийского искусства не было. Д.В. Айналов же пишет о нем. Гораздо большее место, чем у Н.П. Кондакова, у него отведено и чисто художественным элементам исследуемых памятников. В дальнейшем он много изучал искусство древнерусское, издав свой курс лекций по «Истории русской живописи от XVI до конца XIX столетия» (1909). Писал он и по истории раннего и позднего Возрождения в Италии.
Русское антиковедение не имело такой репутации, как византинистика. Но Н.П. Кондаков, Д.В. Айналов, М.И. Ростовцев много изучали памятники южнорусской «причерноморской» художественной культуры. Здесь иконографический метод был ведущим. В конце XIX в. история античного искусства была единственной искусствоведческой дисциплиной, преподававшейся в университетах и главенствовавшей в программах художественных вузов. В этих курсах подробно излагалась история «классического» периода греческой пластики и архитектуры, кратко история искусства древнего Рима, раннего средневековья, совсем выпускалось средневековье готическое. Иногда читалась история искусства итальянского Возрождения XV-XVI вв. В Московском университете история русского искусства вообще систематически не преподавалась. Историей античного искусства занимались И.В. Цветаев (1847-1913) и его преемник по университетской кафедре и Музею истории искусств В.К. Мальмберг (1864-1921). Последнего волнуют уже вопросы чисто художественного характера.
В области византийского искусства отечественных ученых занимал главным образом его генезис. Не достаточно изученным остался вопрос о генезисе русского искусства.
Отечественных ученых волнует вопрос о самостоятельности архитектуры русского классицизма. Начинает изучаться садово-парковое строительство (В.Я. Курбатов), провинциальная архитектура (Г.К. Лукомский), которую раньше считали не более, чем курьезной. Всплывают вопросы истории градостроительства. На русский язык в 1900-1914 гг. переводятся работы К. Вермана. О. Шуази, Г. Вельфлина и других западных авторов. В целом в архитектурной науке центр тяжести нередко переносится на археологические и архивные разыскания. Стилистический анализ остается еще в зачаточном состоянии.
С историко-материалистическим обоснованием науки об искусстве выступает Г.В. Плеханов. Его интересует проблема происхождения искусства и его связи с трудом, с производительными силами и производственными отношениями человеческого общества. Впервые свои взгляды он излагает в «Письмах без адреса» (1899-1900). Как пример Плеханов приводит бушменов, которые хорошо рисуют людей и животных, но не изображают растения, потому что никогда не знали земледелия. Затем он пытается проверить свою теорию о влиянии производительных сил и производственных отношений на искусство на изучении художественной культуры Франции перед революцией 1789 г. Он пишет статью «Французская драматическая литература и французская живопись XVIII в. с точки зрения социологии» (1905). Он воспринимает искусство как отражение общественных потребностей и вкусов и ищет социологические эквиваленты художественным и литературным явлениям.
Об искусстве пишут представители идеологии демократического реализма, в частности В.В. Стасов. Он издает труд об искусстве XIX столетия. Он высоко ставит искусство передвижников. Стасов отрицает достижения мастеров русской живописи XVIII-начала XIX вв. Ценит А.А. Иванова. Он предпринимает попытку поставить искусство России в общую связь с развитием искусства мирового. О русских «модернистах» Стасов отзывается уничижительно. Хотя портретистов – Серова, Бакста, Браза, - он отсюда исключает.
Представители эстетствующего модернистского направления, группирующиеся вокруг «Мира искусства», выдвигают свои критерии художественной ценности. Они открыли русский XVIII в., искусство Левицкого и избранных мастеров начала XIX в., архитектуру русского, главным образом, петербургского классицизма.
Свои взгляды на русское искусство А.Н. Бенуа выражает в главе о нем, написанной им для «Истории живописи XIX в.» Р. Мутера и опубликованной последним под своим именем. Бенуа всячески критикует искусство передвижников и зовет к «освобождению от направленства».
В первые десятилетия XX в. начинается серьезное изучение древнерусского искусства. Организатором науки о русском искусстве стал И.Э. Грабарь (1871-1960). Под его редакцией начинает выходить «История русского искусства». Все большее значение играют принципы эстетической критики, а не иконография. Идет «эстетизация» науки истории искусств.
Появляются работы о западном искусстве Ренессанса (П. Муратова, А.Л. Волынского, В.Е. Гиацинтова). Вслед за «эстетизацией» идет «формализация» истории искусств. В этом ключе А.Н. Бенуа замышляет создание истории мировой живописи.
Под редакцией И.Э. Грабаря издается ряд монографий в серии «Русские художники» (О Врубеле, Левитане, Серове). Издается серия «Русские города». Наряду с фактической стороной истории искусства в труды по искусству включаются художественно-эстетический и формальный анализ отдельных памятников и стиля в целом.
Появляются «словарные», «каталожные», справочные издания.
«Эстетизация» искусствоведения в целом в начале XX в. коснулась и антиковедения. О.Ф. Вальдгауер (1883-1935) пишет докторскую диссертацию, посвященную Пифагору Регийскому (1916). Он отталкивается не от подбора филологических данных, а от конкретных памятников. Большую роль он отводит стилистическому анализу.