Настоящее дело делается молча

Потому что на уме у меня было вот что… Долго опять буду рассказывать – а на практике такое искрой вспыхивает в мозгу – и тут же рождается нечто вроде плана.

Мой первый удар будет вниз локтем – «Ороси хидзи атэ»! – как топор в чурку: потому что я знаю, что сделает «спина». Он стоит ближе всех ко мне – и я выйду на линию его атаки. Кому интересно – распишу картинку. Люблю наглядность и хочу взаимной любви, как всякий нормально влюбленный!

Итак. Люблю веселые картинки. Они в таком положении: двое по правую руку от меня и один, получается, – по левую. Он что-то «читает» на доске объявлений, но моя левая уже почувствовала – точку поставит именно она! Левая у меня бьет не слабее правой. А правой я всегда бил очень сильно. Левая лежит на сумке, которую ношу сбоку как раз на уровне точек входа-выхода энергии «ци»: «Дань-Тянь», что около пупа, – так что левая моя взведена как для блока, так и для удара (между прочим, это моя излюбленная техника – блок-удар: «Тэйсё ути»); кроме того, левый бок защищен этой сумкой, – так что пусть «читатель» пока почитает, – пока он свободен от сетей моего замысла.

Ведь ясно как день Божий – бить первым будет «спина», – и я ему помогу в этом, на всякий случай, – если он не поймет сразу, что нужно бить первым, и куда именно бить. Но, по-моему, у них продумана и отработана такая тактика: встречают «колобка» (это я – колобок, – я качусь к вам простофилей, чтобы показать фокус с «шаровой молнией») и бьют одновременно с одной стороны: «спине» удобнее всего бить «ёшку» («Ёко гэри» – если кому интересно, – по-японски: «удар в положении сбоку»… Но я для себя не пользуюсь спецтерминами каратэ. Потому что, во-первых, – одни и те же удары называются по-своему в разных традициях; во-вторых, я сам называю по-своему, и бью тоже по-своему – как потечет энергия «ци»; в-третьих, – не важно, как называть, главное, как сделать! Ну, а в-четвертых, – добавим для ясности – я пользуюсь в таких случаях боевыми приемами, которых не найти в учебниках. А вообще-то, какая разница – как назвать то, что уже произошло и не повторится!). Так: «спина» бьет «ёшку» мне под ребра или в ногу: он маловат ростом и не достанет в голову (чем я, кстати говоря, и воспользуюсь!), зато его собеседник, по-видимому, будет бить именно в голову мне своей левой рукой. А правая его наглядно покоится в кармане – там может находиться нож или кастет – потому надо будет «попросить» его, чтобы он не вынимал своей правой из кармана.

Он уже положил глаз на меня – взаимно! – но я взглянул просто так, случайно, – поправляя правой рукой сбившиеся на лоб волосы – именно этот жест я повторю, входя в зону досягаемости, – и вот во второй-то раз ты на него не среагируешь!

Так: от этих двух ударов я должен, по их замыслу, отлететь под ноги «читателю». «Будет бить лежачего, падла!» – подумал я параллельно с другой своей мыслью. «Отвлечется от доски объявлений и будет читать… мне заупокойную, зараза», – и эта мысль пришла ко мне тоже параллельно с другой моей мыслью…

А третья параллельная мысль, которая присутствовала все это долгое время, – та, что они могут дожидаться и не меня вовсе… Хотя, повторяю, Зверь мой воспитан не обманывать меня, – и мне он доверяет тоже: мы согласились на том, что этот «подарок» – для нас, и ни для кого кроме Но все же…

Поэтому был «параллельный» вариант: если вы не дернетесь, то я – тоже хорошо воспитанный мальчик! – пройду мимо, как обыкновенный прохожий, не тронув ваших хорошо расставленных декораций: просто эта пьеса будет не для меня, а зрителем мне быть некогда. У меня есть свои личные трудности. Но я – актер наверняка не хуже вас: вы даже не заметите моего актерского поведения!

Потому что я не замечаю вас вовсе! – это и была моя главная мысль, на фоне которой проплывали все другие, ничего не значащие в тот решающий момент: как туман, закрывающий дно пропасти, были все другие мысли.

Они плыли туманом – а я должен был перейти пропасть и не… пропасть! – я должен был по одному лучу моего взгляда перейти бездонную пропасть. И это было главное: луч!

Это не было мыслью – это было подобием лазерного луча, который бил сквозь все, встающее на моем ровном пути: три там врага, или сколько… Сколько нападающих – столько и ударов – не больше: иначе не успею пролететь в своем луче: этот свет моего спасения непрерываем ни на одну миллионную долю секунды: иначе в этот разрыв проникнет черное лезвие Смерти – поэтому только три удара – как это стало ясно в самый же первый миг!

Этот миг длится без перерыва до тех пор, пока я выхожу из этого коридора: пусть это будет даже целый час, или век: для меня это равно одному мигу. Я могу рассказывать о нем так долго, как хочу, – «всю оставшуюся жизнь». Но я ценю время Читателя так же, как и свое, – и скажу в меру, – столько, сколько нужно для нашего приятного общения.

Таков мой ритм, и тот, кто дослушает этот рассказ до конца, способен будет внимать и всем последующим, – и мы кое-что поймем сообща…

Иные могут и не слушать – мы их оставим внутри квартала, который покинем, – минуя ту троицу, которая явно не святая!

Я – Ответ, не вопрос. И чем больнее вы меня ударите – тем больнее ушибетесь. Вы ошибетесь, ударяя меня: потому что меня нет! Для не-святого не существует света; а я в этом луче сливаюсь со светом – и это есть тот «свет в конце тоннеля», который никто правильно не понимает, но твердит, подобно попугаю, об этом «свете». Это – «Тот Свет»!

Я сейчас открою одну маленькую тайну Выхода из любой ситуации, – пусть это будет маленьким подарком для тех, кто прошел вместе со мной расстояние в двадцать шагов (а еще осталось – семь!).

Акт воли

Надо делать шаг не «следующий», а учиться шагать «через раз»: потому что «следующий» – это продолжение прожитого, это – минувшее.. А надо быть – грядущим! Надо иметь в виду: Тот Свет – самый далекий, – и он выведет из ближайшего тупика. Это не как в шахматах, иначе. Надо поставить мат самому Королю, «Лорду Смерти», – и тогда его пешки ничего не смогут сделать: они обречены.
Это не акт ума, но скорее акт воли. Это круче всякой игры! – надо стать «Тем Светом»! Я уже сказал о непрерываемом луче: он и есть мой шаг – шах Королю Гибели.

Вот сейчас, за семь шагов, – или за сколько угодно Вершителю судеб, – а именно в миг осознания опасности – я уже должен выходить из проходного двора! – я вышел! – вот мой настоящий шаг, а то, что мой «следующий» шаг – к этим ребятам, – это как бы между прочим…

Я не замечаю их вовсе: меня уже ничто не остановит, потому что мне надо уже быть дальше – там, где я быть должен! Меня там ждут. Это я называю «учиться шагать через раз»… Но… учиться уже поздно. Значит – надо быть учителем!
Недоучки! – я уже вышел победителем. Сейчас я вас буду учить правильным ударам, для чего и сделаю три движения.

Осталось два шага… Теперь надо просто равнодушно выбросить из головы все – потому что может быть все иначе. Освободиться от ума и предоставить воле – действовать, как она хочет. Она хочет быть све…

– Вот именно! – оборвал меня Зверь. – А теперь полностью молчи: я буду действовать!