Дореволюционный этап развития камнерезного искусства.
Петергофская гранильная фабрика
Государственные предприятия.
Анализируя этот этап, диссертант отмечает важное значение открытия и работы Петергофской гранильной фабрики для развития камнерезного искусства России. Близкое расположение фабрики к столице позволяет рассматривать ее деятельность в рамках петербургской школы камнерезного искусства.
В 1721 году в Петергофе по указу Петра I начали строить ветряную мельницу, предназначенную для обработки мягких пород камня. Строительство было поручено голландцу Питеру фон Гезелю. В 20-е годы здесь производили только отделку строительного камня.
Во время правления Анны Иоанновны вместо сгоревшей старой мельницы была построена новая. Ее возводили по чертежам базельского механика И. Брукнера. Под его руководством мастера стали обрабатывать не только камень мягких пород, но и твердых.
Следующий этап развития мельницы связан с периодом правления Елизаветы Петровны. В это время меняется ведомственная принадлежность мельницы – из подчинения Академии наук ее в 1745 году переводят под опеку Строительной комиссии, находившейся при Кабинете Е.И.В. Этот период работы мельницы связан с деятельностью И. Боттона – сына английского подданного.[1] С его приходом расширяется круг работ, производимых на мельнице. Теперь здесь ограняют и драгоценные камни. Отчасти это было обусловлено и тем, что российская императрица – «веселая Елизавет» – любила, чтобы ее платья и обувь были «усыпаны» драгоценностями.
К этому периоду относятся и первые опыты освоения мастерами мельницы техники флорентийской мозаики. Работами руководил итальянец Я. Мартини.
Во время правления Екатерины II Петергофская мельница переживает яркий период своего развития. Мельница перешла под заведывание президента Академии художеств – И.И. Бецкого, обладавшего большими амбициями, активностью и недюжинной работоспособностью. Действительно, в 60-80-е годы обветшалое деревянное здание мельницы было заменено каменным, построенным по проекту Ю. Фельтена; организована «Экспедиция о розыскании разного рода цветных каменьев»; расширился ассортимент изготавливаемой продукции.
Этот период работы мельницы условно можно назвать «яшмовым». В 1752 году на Урале была найдена кварцевая яшма, получившая название «мясной агат» за свою окраску, напоминающую свежее мясо с жировыми прожилками. Этот сорт яшмы применялся в декорировании Агатовых комнат Холодных бань (1780-1787) в Царском Селе, созданных по проекту Ч. Камерона. Отделка интерьеров напоминает убранство римских бань. Историк архитектуры В.К. Шуйский писал о Яшмовом и Агатовом кабинете этого комплекса следующее: «Оба кабинета объединяет облицовка стен и дверей разноцветными яшмой и агатом темных тонов. Подобная облицовка интерьеров полудрагоценными камнями, не характерная для римских терм, впоследствии вошла в историю как «русская мозаика»».[2] Знаток камнерезного искусства Н.М. Мавродина уточняет, что «в убранстве интерьеров использованы не агаты, а яшмы – уральская, ямская, кошкульдинская».[3]
«Мясной агат» шел не только на оформление интерьеров, но и на создание мебели (столешниц), разнообразных изделий декоративного и прикладного характера – ваз, корпусов часов, табакерок и т.д. Так как Екатерина Великая предпочитала стиль классицизм, то большинство этих изделий мастера старались выполнить именно в этом стиле.
В 80-е годы XVIII века появляется еще одна тенденция, которая станет характерной для следующих эпох, – создание миниатюрных воспроизведений монументальных произведений.[4] Любимым объектом для подобных изделий стал «Медный всадник» Э.М. Фальконе. Первое известное воспроизведение этого памятника в миниатюре относится к 1785 году. В середине XIX века такие изделия стали серийной продукцией. В качестве дипломатических подарков они преподносились датчанам, пруссакам, голландцам. Традицию создания миниатюрных произведений подхватили и частные мастерские. Их создавали и мастера фирмы Фаберже. В Эрмитаже хранится одно из них, выполненное М. Перхиным. В этом изделии уменьшенное во много раз изображение Петра I на вздыбленном коне помещено на постамент из лазурита.
Следующий этап деятельности мельницы относится к временам правления Александра I. Президентом Академии художеств, в обязанности которого все еще входили дела, связанные с руководством Петергофской мельницы (фабрики), в начале XIX века был граф А. Строганов. Он ввел строгую отчетность на предприятии, которая способствовала упорядочиванию работы фабрики и экономии денежных средств.
Начало XIX века в деятельности фабрики ознаменовано сотрудничеством с ведущими архитекторами. По эскизам Дж. Кваренги, А.Н. Воронихина создаются произведения, выполненные в стиле ампир, в которых прекрасно сочетается камень и бронза.
После смерти Строганова в 1811 году руководить фабрикой стал управляющий Кабинетом Е.И.В. Д.А. Гурьев. Во время его управления гранильную фабрику потеснила бумажная в прямом и переносном смыслах. Модное дело – производство бумаги – решено было развивать в помещениях гранильной фабрики. Камнерезное производство в таких условиях испытывало огромный кризис.
Возрождение фабрики началось уже в период правления Николая I. Гранильная фабрика перешла из ведения Кабинета Е.И.В. в подчинение Департамента уделов. Теперь деятельность фабрики зависела от решений графа Л.А. Перовского – вице-президента этого учреждения, а впоследствии – министра Уделов. Начинаются кардинальные преобразования – гранильный корпус фабрики был отремонтирован; закуплено новое оборудование, облегчающие труд камнерезов; выписаны молодые мастера с Екатеринбургской фабрики; отправляются за границу мастера для совершенствования своей техники исполнения работ (к примеру, И. Соколов был направлен в Италию для изучения техники флорентийской мозаики у профессора Гаэтано Бианкини); фабрика получает право на отыскание и добычу минералов в государственных землях; на фабрике организовано мраморное и паркетное отделения.
В этот период продукция, производимая фабрикой, была разделена на разряды: «изящные или художественные» изделия для императорского дома и «обыкновенные и мелочные», создаваемые для частных заказчиков. Продукция рекламировалась в периодической печати того времени, изделия фабрики предоставлялись к демонстрации и продаже на выставках и ярмарках (к примеру, Нижегородской), продавались в популярных магазинах.
Этот период можно условно назвать «малахитовым». Яркий зеленый камень применялся как в интерьере (в создании колонн Малахитовой гостиной Александры Федоровны в Зимнем дворце, спроектированной А. Брюлловым), так и в производстве крупных (декоративные вазы «Медичи», торшеры) и мелких изделий (чернильницы, шкатулки, подсвечники).
В изделиях из малахита и золоченой бронзы просматриваются и новые стилистические тенденции. К примеру, в 1834-35 гг. по эскизу А. Штакеншнейдера на фабрике были исполнены парные торшеры каждый на 70 свечей в неоготическом стиле.
Декорирование изделий бронзой происходило в этот период как в бронзовой мастерской, действующей при фабрике с 1830 по 1847 гг., так и «на стороне» — фирмой «Английский магазин Никольса и Плинке».
В это время на фабрике создаются и произведения, в создании которых применяется техника флорентийской мозаики (к примеру, столешницы). Мастера создают мозаичные полы (к примеру, в Зале Греко-этрусских ваз Нового Эрмитажа, построенного по проекту немецкого архитектора Л. фон Кленце).
Мастера продолжают гранить драгоценные камни. Преимущество отдавалось огранке алмазов.
Общеизвестно, что правление Александра II связано с реформами. Самая значительная из них – отмена крепостного права. Условия, связанные с переходом мастеров Петергофской фабрики из положения крепостных в статус свободных жителей Российской империи, были очень лояльными. Так, мастера, приписанные к фабрике, освобождались от обязательной службы на ней. Но они не спешили расстаться с привычной деятельностью, так как им предоставлялись приемлемые условия для дальнейшей работы – на 12 лет льгота от казенной подати, от рекрутских и других повинностей; право на пенсию, на получение наградных медалей, на личное гражданство.
Этот период работы фабрики можно условно назвать «лазуритовым». В 60-е годы XIX века лазурит, применявшийся и ранее на Петергофской фабрике, становится наиболее популярным.
Лазурит применялся для создания предметов интерьера, предназначенных для Лионской гостиной Екатерининского дворца в Царском Селе. Это столы, зеркальные рамы, каминные часы и экран, ширма, люстра, бра и т.д. Проектное решение интерьера принадлежало знаменитому архитектору времени эклектики И. Монигетти. Историзм находит отражение и в предметах убранства. Так, каминные часы были выполнены в стиле Людовика XVI.
Н.М. Мавродина писала о лазурите следующее: «С неимоверными трудностями добываемый в Прибайкалье и за большие деньги покупаемый у бухарских купцов, лазурит становится символом богатств и роскоши русского Императорского дома».[5]
Изделия из лазурита становятся популярными и за границей. Они поступали туда в качестве дипломатических подарков или приобретались покупателями (среди которых и французская императрица, которой в 1867 году был продан шкаф с лаписовыми и бронзовыми украшениями).
Следующий этап развития фабрики относится к времени правления Александра III. Директором фабрики в 1886 году стал архитектор А.Н. Гун, который, зная об увлечении нового царя русской стариной, создает эскизы для изделий фабрики именно в русском стиле.
Этот этап деятельности фабрики можно назвать «нефритовым», так как большинство братин, чарок, ковшей, стопок и т.п. изделий выполнялось именно из нефрита. Декорировали такие произведения мастера известных ювелирных фирм того времени – К.Э. Болина, М.Г. Грачева, Н.М. Иванова, Ф.Э. Кехли, В.А. Кузнецова, П.А. и М.П. Овчинниковых, Н.М. Рахманова, С.И. и В.И. Сазиковых, И. Хлебникова. Подобные заказы выполняла и фирма К. Фаберже.
Изделия фабрики принимали участие и на Международных выставках, вызывая восторг высоким мастерством исполнения как у знатоков камнерезного искусства, так и у простых обывателей. В первую очередь это относится к трем шкафам с панно-вставами (выполненными в технике флорентийской мозаики), которые демонстрировались на Всемирной Колумбовой выставке в Чикаго в 1893 году.
В 1894 году к власти приходит Николай II – последний император России. С периодом его правления связан один из сложных этапов в работе фабрики. Тяжелые ситуации, связанные с историей России, нашли отражение и в деятельности фабрики. Так, во время Первой мировой войны фабрика выпускает ассортимент предметов, необходимых для военного времени.
В 1909 году фабрика вновь передается в подчинение Кабинета Е.И.В. До 1911года директором фабрики по-прежнему был А.Л. Гун. После его ухода руководить предприятием стал В.В. Мостовенко – бывший директор Екатеринбургской гранильной фабрики. Директора заботились об усовершенствовании технической оснащенности фабрики.
На фабрике изготавливались крупные заказы, связанные с оформлением построенных и возводимых культовых построек. К таким работам можно отнести каменную отделку свода шатра (по эскизу А.Л. Гуна) в храме Спаса-на-Крови, строившегося по проекту архитектора А.А. Парланда; мозаики для престолов Морского собора в Кронштадте.
Продолжали создаваться произведения в неостилях. Но изготавливали и предметы в стиле модерн. К последним можно отнести вазу из нефрита (Павловский дворец-музей). В 1900 году она достойно представляла камнерезное искусство России на Всемирной выставке в Париже.
Итак, Петергофская фабрика являлась одним из ведущих предприятий в области создания предметов камнерезного искусства. Многие ее начинания использовали частные фирмы. Это и сотрудничество с известными архитекторами и художниками, разрабатывающими эскизы для эксклюзивных изделий, приглашение иностранных мастеров; отправка российских мастеров за границу для обучения; подготовка на самом предприятии новой смены мастеров; наем временных сотрудников для исполнения больших заказов; сотрудничество с предприятиями, близкими по профилю (гранильными фабриками Урала и Алтая, бронзовыми и ювелирными столичными мастерскими и т.п.); работа на привозном сырье; постоянное техническое совершенствование оборудования предприятия; создание произведений, отвечающих стилистическим тенденциям современного времени. Эти черты можно проследить и в работе фирмы Фаберже.[6]
Фирма Фаберже
Частные предприятия.
История камнерезного искусства Петербурга будет неполной без анализа деятельности частного бизнеса. В период интенсивного развития капиталистических отношений в России в середине и второй половине XIX в Петербурге создается большое количество ювелирных мастерских, в ассортименте изделий которых были и камнерезные. Среди таких частных предприятий лидирующее положение занимают фирмы К. Фаберже,[7] К Болина, К. Гана. Развиваются и мастерские, специализирующиеся на производстве камнерезных изделий. Это фирмы К. Верфеля и А Сумина. Известность получают и мастера-камнерезы (к примеру, Г. Суровый)[8], работающие самостоятельно.
Проанализируем деятельность некоторых из вышеупомянутых фирм. Обратимся сначала к творчеству ювелирных мастерских.
Фирма К. Болина больше известна своими ювелирными работами. Отметим, что ей поручалось изготавливать ювелирную часть приданного для вступающих в брак членов императорской фамилии (кстати, мастера фирмы Фаберже исполняли к этим событиям серебряные свадебные сервизы). Но известны и изделия, выполненные фирмой Болина, где применяется поделочный камень – это вазы, кубки, табакерки и т.п. В таких изделиях камнерезная работа исполнялась контрагентами,[9] а работа по армированию камня драгоценными металлами осуществлялась мастерами фирмы. Проекты каменных изделий, исполненные художниками фирмы Болина, хранятся в Русском отделе Государственного Эрмитажа и демонстрируются на выставках. Одним из мастеров фирмы был Николай Черноков. Он родом, как и М. Перхин (ювелир фирмы Фаберже), из Олонецкой губернии. Клеймо Чернокова стоит на роскошной нефритовой табакерке с вензелем императора Николая II. Нефрит по качеству такой же, как у изделий фирмы Фаберже (камнерезную продукцию для нее изготавливали в основном у Верфеля). Это говорит о том, что, вероятно, Болин заказывал нефритовую заготовку также у Верфеля.[10] Однако форма табакерки с ребристыми боковыми поверхностями (по рисунку Болина) столь оригинальна, что сразу же отличается от подобных нефритовых табакерок Фаберже и Гана.
Еще одна известная ювелирная мастерская Петербурга последней четверти XIX-начала XX вв. – фирма К. Гана[11]. По сравнению с предприятием Фаберже фирма Гана исполняла несравненно меньше изделий с использованием камня. Однако встречаются нефритовые табакерки для Кабинета его величества и каменные «фантазийные» изделия А.К. Денисова-Уральского в ювелирном обрамлении фирмы К. Гана.
Среди камнерезных мастерских в Петербурге лидировала фирма К. Верфеля.[12] Мастера фирмы занимались многопрофильной деятельностью. Они изготавливали из камня как крупные архитектурные детали, так и интерьерные мелкие предметы. Так, по итогам Всероссийской художественно-промышленной выставки в Москве (1882) фирма получила золотую медаль «за прекрасную работу из твердых камней и применение к предметам, служащим для украшения комнат». Занималась фирма и реставрационной деятельностью. Известно, что в 1900 г. ее мастера участвовали в реставрации малахитовой мозаики Исаакиевского собора. Сотрудничала фирма и с ювелирными мастерскими. По свидетельству Ф.П. Бирбаума, до 1908 г. фирма Фаберже большинство камнерезных работ заказывала у Верфеля. Фирма работала не только с отечественными ювелирами, но и с иностранными – Карл Верфель был поставщиком Картье, который заказывает у него некоторые изделия (к примеру, фрукты из твердых пород камня, пепельницы, флаконы из нефрита, безделушки из пурпурина и т.п.). Занималась фирма и изготовлением мелкой пластики. Известно, что по заказу фирмы много моделей исполнил скульптор А. Обер, долгие годы создававший модели и для фирмы Фаберже.
После революции (а точнее, в 1918 году) Верфель (вместе с Францем Бирбаумом и Агафоном Фаберже) сотрудничал с Комиссией естественных производительных сил России.
Некоторые петербургские камнерезные фирмы имели в качестве руководителей – выходцев с Урала, что вполне объяснимо, так как этот край славен не только своими запасами поделочных и ювелирных камней, но и ремесленниками-камнерезами. Судьба И.В. Сумина – основателя фирмы «Сибирские и уральские камни» в этом ракурсе вполне традиционна. На логотипе фирмы указывалось, что фирма основана в 1849 г. на Урале. Ивану Сумину в 1868 г. поручили сопровождать с Урала в Санкт-Петербург роскошную «элиптовую» чашу из орлеца, выполненную на Екатеринбургской гранильной фабрике для императрицы Марии Александровны, супруги Александра II. Чаша заняла достойное место в Эрмитаже, а Иван Сумин остался работать в столице в должности гранильного мастера при кладовой каменных вещей Кабинета его императорского величества[13]. И уже в 1869 году Сумин организовал работу фирмы в Петербурге.[14] Мастера фирмы обрабатывали уральские, бразильские и индийские камни, находившие сбыт у русских ювелиров. На выставке 1882 г. в Москве фирма получила бронзовую медаль «За отчетливую шлифовку искусственных и драгоценных камней». В 1893 г. Сумин представил образцы граненых и шлифованных драгоценных камней на Всемирной Колумбовой выставке в Чикаго[15]. В Америку мастера взял комиссар Русского отдела П.И. Глуховской для наблюдения за «императорскими вазами». Эти вазы установили в центре Русского отдела выставки. Как писал в отчете Генеральный комиссар, Сумин не вынес «до конца гибельного для него климата Чикаго» и скончался вскоре по возвращении на Родину в 1894 г.[16] После его смерти фирмой стал руководить его наследник – Авенир Иванович Сумин. Он проходил обучение у Верфеля, который был крестным его детей. Авенир Сумин подписывался как «Ювелир Сумин». Действительно, он поставлял Двору много ювелирных изделий. Но поставлял также и предметы камнерезного искусства, в основном анималистические фигурки, по ценам в 3-5 раз ниже, чем у Фаберже, что связано с незначительными размерами изделий. Анималистика шла на подарки царским детям, за что Сумин и получил в мае 1913 г. звание «Поставщика императрицы Александры Федоровны». Но осенью того же года Аверин Сумин скончался. В 1915 г. фирму возглавлял Сергей Георгиевич Осмоловский.
Итак, в камнерезном деле во второй половине XIX века в связи с развитием капиталистических отношений активно развивается деятельность частных фирм, составляющих конкуренцию государственным предприятиям.
Обучение камнерезному искусству.
В дореволюционный период уделяли внимание и воспитанию новых кадров, что было необходимо для развития камнерезного искусства. В России того времени постепенно складывается система обучения мастеров декоративно-прикладного искусства, специализирующихся на обработке камня. Отметим, что уже в XVIII веке в Петербургской Академии художеств готовили прикладников, которых затем посылали на крупные государственные предприятия, в частности, на Петергофскую и уральские камнерезные фабрики.
Следует упомянуть и о деятельности специальных школ, готовящих прикладников среднего уровня образования, подобно Гофинтендансткой, где, к примеру, обучался рабочий с Тивдийских каменоломен Петрозаводского уезда Олонецкой губернии.
Как отмечалось выше, большое значение уделяли и сами предприятия подготовке новых кадров. Так, по контракту (от 14 октября 1748 г.) И. Боттом обязан был не только огранять драгоценные камни, но и обучить четырех учеников Петергофской фабрики.[17] В Петергофе было создано и народное училище для обучения молодых людей исполнению гранильных и шлифовальных работ. Способных выпускников училища в начале XIX века отправляли для продолжения обучения в Академию художеств. Причем, средства для этой цели предоставлял Кабинет Е.И.В.
Диссертант отмечает значение для развития прикладного искусства России открытия в Петербурге во второй половине XIX века Центрального училища технического рисования, созданного на средства барона Штиглица. Выпускники этого училища продолжали свою деятельность как на государственных, так и на частных предприятиях. Заметим, что многие из них работали на фирме К. Фаберже.
Музеи.
Отметим большое значение музейных коллекций в деле формирования художественного вкуса мастеров; их знакомства с техникой обработки, используемой мастерами прошлого и т.п. Карл Фаберже, даже будучи уже известным ювелиром, продолжал посещать Эрмитаж с целью изучения его великолепного собрания предметов декоративно-прикладного искусства.
Барон Штиглиц тратил большие средства на покупку произведений прикладного искусства для Музея при училище. Он завещал огромную сумму денег для пополнения его коллекции. Ныне многие произведения из собрания Музея училища находятся в Эрмитаже.
Итак, в дореволюционный период петербургская школа становится одной из ведущих школ России в области камнерезного искусства.