Мария-Луиза: И тем не менее для женщины правильно быть эмоциональной.

Донна: Можно ли сказать, что знание женщин основано именно на их чувствах и эмоциях?

Мария-Луиза: Да, но меж тем женщины не должны становиться жертвами своих эмоций. Взвешенный подход заключается в том, чтобы выражать свою эмоцию спокойно, решительным тоном, но не преувеличивая ее.

ПП: Мне кажется, мы должны научиться создавать надежный temenos, в котором наши чувства могли бы себя выразить. Нужно иметь доверительные личные отношения и доверительный круг общения, где мы можем проявить чувство, понимание, доверие. Вы согласны?

Мария-Луиза: Да! Чрезвычайно важно грамотно устанавливать дружеские и брачные отношения или знакомства. Невозможно жить одному. Людям, лишенным нормальных взаимоотношений, часто снится, будто они замерзают во льдах или под снегом. Таким людям, безусловно, нужно человеческое тепло.

Донна: Можно ли сказать, что человеческая теплота - если она не ранит нашей человеческой индивидуальности и при этом не является всего лишь проекцией - способствует нашему развитию и умению доверять самим себе и своим внутренним чувствам?

Мария-Луиза: Да, если речь идет о подлинном чувстве, а не проекции.

«НЕЗНАНИЕ» В АНАЛИЗЕ

ПП: Считаете ли вы, что анализ может способствовать этому процессу? Вы еще в него верите? Или сам по себе анализ должен измениться?

Мария-Луиза: Я до сих пор верю в анализ в той форме, в какой сама его практикую. Но я не знаю, сколькие из моих коллег практикуют его таким же образом. Безусловно, некоторые используют тот же метод, что и я, но не все.

ПП: Могли бы вы сказать что-нибудь по поводу вашего метода анализа?

Мария-Луиза: Не придерживаться никаких правил. Вести себя естественно, не имея при себе ни методики, ни клинической программы для наложения - ничего. Предоставить ведущую роль бессознательному. Преодолевать многочисленные препятствия ради того, чтобы понять сны, вместо того, чтобы легкомысленно ими пренебрегать. На собственном примере учить пациента доверять своему бессознательному.

ПП: Таким образом, вы не обращаете внимания на методические и клинические аспекты и концентрируетесь на доверии к бессознательному.

Мария-Луиза: Я сомневаюсь, что защитные механизмы аналитиков, не доверяющих самим себе, будут полностью удовлетворительны для пациента. Восприятие ситуации у таких аналитиков неадекватно, или их подводит чутье, или пациент их не устраивает. В таком случае они возводят всякого рода защитные укрепления в виде теорий.

ПП: Используют рационалистические теории, чтобы заменить ими непосредственный контакт с чувством?

Мария-Луиза: Да, потому что очень трудно обнаружить пациента беззащитным.

ПП: Значит, врач должен быть беззащитен!

Мария-Луиза: [Смеясь] Да. Юнг говорил: «Вы можете сопротивляться сколько хотите, но в конце концов окажетесь в той же ванне». Вот почему люди боятся.

Донна: Вы хотите сказать, что часто профессиональная роль врача становится прикрытием?

Мария-Луиза: Да, это как раз то, что я называю защитными механизмами: претвориться, что все знаешь, вместо того, чтобы признать (как это делал Юнг во время нашего с ним анализа): «Я понятия не имею, что означает этот сон» или «Я не знаю, что нам делать дальше». Юнг говорил мне: «Я вместе с тобой нахожусь во тьме - я ничего не знаю. Давай просто дождемся следующего сна».

Донна: Таким образом, как психотерапевт вы практикуете прием «незнания» и предоставляете бессознательному быть проводником во тьме?

Мария-Луиза: Нужно стремиться «не знать» и стараться не оказаться в роли того, кто знает. Проблема в том, что пациент всегда старается склонить врача играть роль всезнающего.

ПП: Это и есть простой перенос, о котором говорил Фрейд: мы стремимся найти в других людях великую мать или отца.

Мария-Луиза: Пациент желает, чтобы врач как можно быстрее и дешевле продемонстрировал «трюк». Он говорит мне: «Я работаю с вами уже полгода и до сих пор у меня депрессия. Вы должны были меня от нее избавить». Тогда я отвечаю: «Если вы и дальше будете лгать себе, то депрессия продлится еще десять лет!».

ПП: Иногда врачу следует признавать за собой недостаток знаний и сил.

Мария-Луиза: Психотерапевт должен быть другом, который разделяет с пациентом его проблему, но не претендует на ведущую позицию.

Донна: Другой человек?