Xii. искусство гасить облики

Одной из самых неприятных для врагов, но ценных для друзей обязанностей ниндзя было фатальное устранение различных лиц, мешающих, по их мнению, "естественному ходу событий"; и именно эти попытки привели к тому, что разгневанный Ода Нобунага разгромил объединенные силы ниндзей Ига и Кога, положив отчетливое начало закату сих некогда могущественных и таинственных кланов.

Но призраки "брали жизнь" не только у лидеров. Порой следовало устранить и предателя, изменившего семье, и становившегося опасным свидетеля, и мешающую делу охрану, а при необходимости - совершить пугающее массовое уничтожение той или иной группы недружественных самураев. "Искусство гашения обликов" (катакэси но дзюцу) было отточено ниндзя до пугающих тонкостей. Основным условием здесь была таинственность смерти; никто не должен был знать, чьи это руки отсекли голову неугодного клану князя, и почему вдруг ни с того ни с сего скончался пышущий здоровьем любимец даймё. Попытки ретивых слуг задержать убийцу на месте преступления кончались для них летально, а непостижимое исчезновение врага с поля событий заставляло вассалов верить, что все это дело рук коварного дьявола.

Рис. 69. Использование духового ружья (фукия)

Незаметное уничтожение человека в толпе было для каждого невидимки рядовым делом. Одна из стандартных техник с использованием ножа, известная, впрочем, и во многих других странах, была весьма проста. В исходном положении опущенных рук лезвие сжимаемого в кисти оружия скрытно ложилось вдоль внутренней стороны предплечья, так что ниндзя ничем не отличался от обычного безобидного прохожего.

Проходя мимо идущего навстречу индивида, следовало простым щелчком запястья выставить клинок и коротким нечитаемым взмахом руки всадить его в ближайшую почку ничего не подозревающей жертвы, а затем спокойно, не ломая ритма и направления своего движения, раствориться в обыденно шумящей и ни о чем не догадывающейся толпе окружающих.

Техника бесконтактного убирания часовых или своих же только что схваченных врагом собратьев с целью не допустить малейшей утечки информации о проводимой акции была довольно проста. При этом обычно применяли отравленные иглы, посланные из миниатюрного духового ружья (фукия), весьма точного и опасного на ближней дистанции, не превышающей где-то десяти шагов (рис. 69). Крошечность иглы, бесшумность выстрела и быстрота действия яда вызывали у врага паническое непонимание и вынуждали считать такие атаки происками каких-то злых демонов. В качестве яда здесь, как правило, использовали желчь рыбы фуга или выделения из желез, расположенных позади глаз одного из видов японской жабы.

Чтобы извлечь токсин, жабу накалывали на вертел и поджаривали на огне, пока на коже не образовывались волдыри. Просочившийся секрет собирали в сосуд и подвергали ферментации. Яды, как очень сильный аргумент во всяком хитром противодействии, всегда были излюбленным и хорошо изученным оружием любого опытного лазутчика. Для "гашения" отдельных лиц, например, можно было накрошить им в салат листьев томата, вызывая этим сердечную аритмию, или же накормить их не имеющей никакого противоядия но приятной, на вкус .бледной поганкой. причём для смертельного отравления вполне хватало половины сего коварного гриба. Очень эффективным считалось протирание пищевой посуды куском сырого мяса одного из видов рыбы фуга (иглобрюха), в результате такой акции едок получал паралич мышц, потерю сознания и смерть от остановки дыхания. Особой изощренностью обладала система замедленного отравления, когда жертва умирала через несколько месяцев (а иной раз и лет) после приема яда. Полагают, что такое действие оказывала, в частности крепкая заварка японского зеленого чая, протомившаяся в земле около полутора месяцев.

Задачу по одновременной ликвидации большой группировки излишних, по мнению клана, лиц чаще всего осуществляли на общих праздничных трапезах, добавляя в пищу пирующих яд (цианид), изготовленный из косточек слив, вишен, миндаля, персика, а иногда и из молодых побегов бамбука. В некоторых случаях можно было подмешать к питью мелкие (1-2 мм) острые волоски бамбуковой оболочки, которые легко проникали в кровь и обеспечивали ее отравление бактериями, находящимися на своей совершенно нестерильной поверхности. Эти же бамбуковые волоски могли входить и в состав контактного яда, которым, при необходимости, смазывали одежду намечаемой жертвы.

Любопытным методом устранения опасных субъектов было искусство смертельного касания или отсроченной смерти (сан-нэн-гор оси и дзю-нэн-гороси). Эта система значительно отличалась от простого силового воздействия на уязвимые точки, хотя и там, как уже говорилось, смерть могла наступить без какого-либо внешнего повреждения. При смертельном касании атака шла на энергетическом уровне; с помощью своей ки здесь пытались создать летальный разбаланс жизненной энергии, текущей по меридианам тела противника. Техника была сложна не столько в исполнении, сколько в знании особых точек и космологическом выборе опасного для данного индивида (и точки) момента, а также в умении управлять течением своей собственной ки.

Энергия сердца, к примеру, максимальна жарким летом, при полнолунии, в час дракона (с 11 до 13 часов), и у лиц ё-конституции, родившихся в августе. Чтобы поразить такого противника смертельным касанием, следовало в уязвимый момент легко ткнуть его в точку ко-кэцу (точно под подложечной ямкой) кверху (в направлении течения ки) на своем выдохе (чтобы дать выброс энергии), а его - вдохе (чтобы он поглотил эту энергию). Результат подобного воздействия зависел от мастерства исполнителя. Если удар был слишком силен, то происходило перевозбуждение сердца, вызывающее мгновенную смерть; более слабый физический контакт давал эффект через несколько часов, а при легком касании мастера, не оставляющем никаких следов, нарушения в энергетическом балансе приводили к летальному исходу через несколько дней, месяцев или даже лет.

Используя тот же принцип, можно было, как утверждают некоторые, убивать врага даже в бесконтактном варианте. Выждав соответствующий предыдущему случаю момент, следовало создать ситуацию, вызывающую у намеченной жертвы сильную эмоцию (гнев, радость, горе), в результате которой в кровь выбрасывался адреналин и перевозбужденное сердце ломало свой ритм и останавливалось.

Значительно меньше мастерства, но больше хитрости и коварства требовал другой "бесконтактный" метод, следуя которому опасного человека убирали руками его господина. В этом стиле, например, любил работать умнейший феодал, но злейший враг ниндзя Ода Нобунага. Одна из его первых операций такого рода заключалась в том, будучи женат на дочери крупного даймё из соседней провинции, он вдруг стал каждую ночь на несколько часов удаляться из спальни. На почтительны вопрос жены, чем это вызвано, Ода "откровенно" ответил, что переманил на свою сторону двух влиятельных вассалов ее отца, которые должны ночью убить последнего и подать сигнал, с тем чтобы одни войска пошли на захват обезглавленных земель; и вот он таким образом каждую ночь в назначенный час ждет этого сигнала.

Рис. 70. "Гашение" князя внедренной к нему в наложницы куноити.

Услышав коварный рассказ, взволнованная жена Нобунага тут же дала знать о "заговоре" отцу, а тот, поверив словам дочери, казнил двух верных военачальников, значительно облегчив вероломному соседу последующий захват своей богатой территории.

Получив задание, ниндзя тщательно изучал возможности его осуществления. В учет брались: фактор времени, характеристики окружения и охраны, нрав и привычки самой жертвы, распорядок ее дня, а также различные предполагаемые события, ломающие эту обыденность. Прокручивая в уме все вышеупомянутые моменты, агент искал в них слабое звено, не забывая, впрочем, и про случай, который порой подворачивался в самый неожиданный момент и давал шанс, упустить каковой представлялось бы роковой ошибкой.

При наличии времени можно было, применяя уже известные нам тактики камигакурэ и ямабико, легально внедриться в замок, ну а там действовать по возникающим обстоятельствам. Используя принцип человеческих слабостей (годзё-гоёку), призрак мог найти в лидере какую-либо уязвимость и, если тот, к примеру, был сладострастником, подсунуть ему прелестную женщину (тактика куноити) с тем, чтобы после ночи любви она прикончила своего высокопоставленного любовника, пронзая его горло специально предназначенной для этой цели удлиненной заколкой для волос (кансаси), причем последняя зачастую, была еще и отравлена (рис. 70). Вариантом данной тактики проходил случай, когда в роли красавицы выступал сам ниндзя, как это имело место в истории с легендарным воином Ямато Такэру, который под таким видом проник на пир к возглавлявшим мятеж на острове Кюсю братьям Кумасо и прикончил не ожидавших от юной прелестницы такой прыти обоих.

Искомым слабым звеном мог оказаться и ненадежный человек из свиты лидера. Прощупывая его на тот же принцип пяти слабостей (го дзё-гоёку), призрак в случае удачи подкупал изменника или же каким-либо другим образом убеждал его в явной необходимости уничтожения своего господина.

Когда времени на психологическую обработку объекта или его ближайшего окружения не было, да и сам ниндзя предпочитал работать в несколько ином стиле, предпринималось тайное проникновение в цитадель с упованием на необычайную изощренность уникального ниндзиного мышления и феноменальную подготовку его сильного и ловкого тела. Так, при одном из покушений на Ода Нобунага, уже упоминавшийся нами призрак Исикава Гоэмон ухитрился проскользнуть в мансарду над спальней грозного феодала и, проделав в потолке точно над изголовьем его постели отверстие, свесил оттуда тонкую нить, разместившуюся над губами спящего господина, а затем, капля за каплей, стал отправлять по этой дорожке жидкий смертельный яд в рот своей жертвы. Чуткость сна воина спасла полководца, и он вовремя проснулся, но поймать ловкого ниндзю на сей раз, однако, так и не удалось.

Еще одним нестандартным способом уничтожения князей являлось, как полагают, подбрасывание в спальню врага ядовитого скорпиона, хотя, надо признать, смертоносность этого существа несколько преувеличена, и здесь больше бы подошла знаменитая "черная вдова" (каракурт), которая по своей собственной инициативе не (раз проводила подобные акции во многих сельских клозетах калифорнийской Америки.

Поскольку в родной резиденции при соответствующей охране осуществить покушение на крупного лидера порой было очень трудно, для этого иногда использовали его выходы из ставки. Убийство в таких случаях могло, например, происходить в форме изобретательного ночного выстрела, показанного Акира Куросава в его довольно известном фильме "Тень воина" или наподобие "загадочного" вздергивания на дерево, которое удосужился испытать некий высокопоставленный самурай, когда он на несколько секунд скрылся за лесным поворотом из глаз своих многочисленных и хорошо вооруженных конных сопровождающих.

Определенное представление о практике ниндзиных акций дает" хорошо известная история о покушении на крупнейшего полководца и феодала Уэсуги Кэнсина, осуществлявшемся по заданию его жестокого конкурента Ода Нобунага. Задуманная операция осложнялась тем, что охрану Уэсуги обеспечивал хорошо знающий свое дело и все возможные трюки противника опытный и умный ниндзя Касуми Дандзё.

Противники стоили друг друга, и группе одних ниндзей под руководством некоего Кэмпати удалось-таки проскользнуть в резиденцию даймё; однако их присутствие там не осталось незамеченным.

Организовавшему поиск Касуми удалось засечь ускользающую фигуру человека, но когда он с несколькими телохранителями бросился в погоню, то был встречен отравленными иглами, выпущенными из духовых трубок затаившихся на потолке ниндзей Кэмпати. Касуми и его люди были сражены наповал. Форсируя акцию, Кэмпати кинулся в покои их господина, но неожиданно наткнулся там на "ожившего" Дандзё, который в яростной схватке свернул ему шею.

Дело, однако, этим не ограничилось. Неделей раньше в замок Уэсуги с тем же заданием был послан карликовый ниндзя Укифунэ Дзинаи, имевший рост не более одного метра. Изучив ситуацию, он выбрал свой вариант действий, и пока в цитадели шел вышеупомянутый поединок ниндзей, Укифунэ в скрюченном состоянии висел над фекалиями в нижнем отделении личной уборной могущественного даймё. И вот, когда умиротворенный удачей своей охраны Кэнсин устроился там на корточках, копье Дзинаи пронзило князя, войдя в анус и выйдя через рот. Прибежавшие на душераздирающий вопль сюзерена телохранители обнаружили его уже мертвым, но убийцы нигде не было. Сделав дело, Укифунэ погрузился под массу фекалий и, дыша через трубку, затаился, выжидая, пока Дандзё и его люди не унесли охладевающий труп своего злосчастного господина. После этого он выбрался из уборной и беспрепятственно ускользнул из горемычного замка, с честью выполнив суровый приказ грозного и всесильного властелина - Ода Нобунага.

Анализируя сие покушение, мы можем найти в нем многие весьма характерные для тайных деяний наших извечно загадочных и роковых воинов-невидимок моменты. Сюда входят и посыл с одним заданием двух не знающих друг о друге команд, и "засада с живцом" для уничтожения охраны, и имитация смерти, позволяющая сбросить себя со счетов, а затем ошарашить успокоенного врага неожиданностью, и нахождение слабого звена в распорядке дня своей жертвы, и, наконец, полное отсутствие брезгливости ради достижения намеченной цели.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, мы прошли по зыбким следам неуловимых ночных демонов средневековой Японии. Наш обзор был вынужденно фрагментарен и, пожалуй, не всегда точен; трудно говорить о тайнах, отблеск которых сохранился лишь в глазах современных энтузиастов, пытающихся воссоздать это таинственное и беспощадное к себе искусство. Но что они могут возродить? Систему боевой подготовки и психофизический тренинг? А ведь клановое ниндзюцу не только это и даже совсем не это. Нетрудно, конечно, облачиться в черный балахон и нацепить на руки когтевые браслеты, но можно ли имитировать саму жизнь?

Одним из принципов ниндзя было стремление добиваться максимума эффекта минимумом усилий, и потому немножечко дико смотрятся в популярных фильмах средневековые мечи, противостоящие современному автомату. Но не стоит впадать и в другую крайность; еще "белокурые бестии" "третьего рейха" пытались использовать для бесшумного снятия часовых древний арбалет, а в боевой арсенал современных спедгрупп прочно вошли и ниндзины сюрикэн и окинавское нунчаку.

Пожалуй, элитарный спецназ в какой-то мере продолжает традиции ниндзюцу; но только в какой-то мере. В такой же небольшой мере следуют по этому пути политическая и военная разведки. Подобрались к ниндзя и асы промышленного шпионажа, поражающие деловой мир исключительной изобретательностью, изощренными техсредствами и личным авантюризмом. И кто знает, может, со временем на нашей грешной земле возникнет новый клан, пропитанный неумирающим духом этого древнего японского искусства, который, развив забытые и восприняв новые идеи в технике, магии и психологии, будет следовать великим путем мироздания и, оставаясь невидимым, созидать историю, опираясь на свои сверхчеловеческие умения, недоступные усталым и думающим только о своей жалкой судьбе обывателям.

ОПЕЧАТКИ

стр. напечатано нужно

10 Акэта Акэти

35 кай-рэцу кай-дзин-рэцу

39 но касаэ по камаэ

39 рис 126 рис 12

41 Рис 12. 1-я Рис 12. 2-я

71 мнэпмусо мунэнмусо

76 Боевая позиция с Рис. 46. Фрагмент боя с кусарифундо (хаймэм кусарифундо

но камаэ)

84 шгакен нтакен

122 сап нэп-гор сан-нэн-гор-

Геннадий Тай