Приемы и методы лингвистического анализа текста

«Полный, достаточно глубокий лингвистический анализ текста возможен как результат хорошего владения» приема­ми и методами лингвистики текста (см. 18, с. 126).

Важнейшим мечодом лингвистического анализа является метод стилистического эксперимента.

Принципы использования стилистического эксперимента как важного приема анализа художественного текста разра­ботаны в трудах А. М. Пешковского и Л. В. Щербы. А. М. Пешковский трактовал эксперимент «как искусственное придумывание стилистических вариантов к тексту». Л. В. Щер-ба предлагал следующий путь экспериментирования: .«Сделав какое-либо предположение о смысле того или иного слова, формы и т. д., следует пробовать, можно ли сказать ряд раз­нообразных фраз, применяя это' правило. Утвердительный ре­зультат подтверждает правильность постулата. Но особенно поучительны бывают отрицательные результаты: они указы­вают или на неверность постулируемого правила, или на не­обходимость каких-то ограничений, или на то, что правила больше нет, а есть факты словаря» (11, с. 308).

При исследовании текста произвольное изменение сочета­ний слов и систематическая замена одного слова (оборота, формы, конструкции) другим, изменение порядка следования языковых единиц позволяют наблюдать получающиеся при этом смысловые и эстетические различия. Например, если в знаменитой фразе Н. В. Гоголя Чуден Днепр при тихой пого­де... произвести экспериментальную синонимическую замену семантического центра фразы (чуден—жрасив; чуден—пре­красен), то в первом случае мы сможем уловить потерю ги­перболичности признака, а во втором—потерю оттенка таин­ственности, необычности и удивительности.

Большая заслуга в разработке практики стилистического эксперимента принадлежит А. Н. Гвоздеву, который рассмат­ривал эксперимент как систему приемов анализа значений от­дельных языковых элементов текста. Он обобщал характерные для эксперимента этапы: 1) намеренное привлечение материа-

ла при всех нужных для изучения условиях и во всех вариан­тах; 2) регистрация всех случаев положительного характера, когда данное явление оказывается употребительным; это дает возможность определить условия и объем употребления уста­навливаемой закономерности; 3) регистрация всех отрицатель­ных случаев, которые особенно точно указывают, за какие пределы данное явление распространяется (см. 30, с. 41). А. Н. Гвоздев присоединился к мнению А. М. Пешковского, ко­торый считал, что без эксперимента нельзя заниматься анали­зом текста. Это вызвано тем, что художественный текст пред­ставляет специфическую систему определенным образом орга­низованных языковых средств. Любое изменение места отдель­ного языкового элемента в этой системе позволяет объективно оценить его, определить его функцию в составе целого. Таким образом, стилистический эксперимент понимается как поиск возможностей замены одной языковой единицы другой—ва-риативной—в рамках отдельного контекста. Замена произво­дится в целях выявления функциональной нагрузки каждой изучаемой единицы текста.

Мы уже приводили высказывание Л. В. Щербы о том, что цель лингвистического анализа — «разыскание тончайших смысловых нюаисоч отдельных выразительных элементов...— слов, оборотов, ударений, ритмов...» Средством достижения этой цели является семантик о-с тилистический ме­тод. Применение этого метода основано на соблюдении прин­ципа координации общего (языкового) и отдельного (индиви­дуального). Очень важно в процессе применения данного ме­тода учитывать: а) вступления от языковых правил (языко­вых стандартов); б) сочетание предметных и коннотативных (эмоциональных, экспрессивных, оценочных) элементов смыс­ла; в) возможность индивидуальной многозначности слова в рамках отдельного текста; г) возможность постепенного нара­щивания смысловых элементов по мере повторного употребле­ния слова (устойчивого сочетания) в тексте.

Основываясь на указанных положениях, можно описать се­мантический и коннотативный объем анализируемой единицы в тексте. Так, выявляя оттенки смысла слова гладкий в сти­хотворении В. Маяковского «Ничего не понимают» (Гладкий парикмахер сразу стал хвойным), мы заметим, что в тексте реализуется несколько смыслов, связанных с данным словом. Эти смыслы соответствуют внешней и внутренней характери­стике парикмахера, выражают авторскую оценку и, следова­тельно, являются значимыми для характеристики образа авто­ра. Индивидуальный смысл слова гладкий можно описать сле­дующим образом: с прилизанными, очевидно, блестящими от бриолина волосами/аккуратно, с иголочки одетый/ухожен­ный/скорее всего, полный, кругленький/с приторными слаща­выми манерами/скользкий, умеющий обходить острые углы,

^угодливый/самодовольный, самовлюбленный. Авторская пози­ция проявляется в наличии оттенков издевки, злорадства.

Индивидуально-авторские особенности употребления языко­вых средств (от звуковых до синтаксических) в тексте позво­ляют выявить прием сопоставления единиц текста с элементами общенародного языка. Данный при­ем является органической частью семантико-стилистического метода. Базой для его применения могут служить исторические словари (если анализируемый текст относится к определенной исторической эпохе) и словари языка писателей. Например, сопоставление семантической структуры слова диктатор в сов­ременном русском языке (см. например: Словарь современного русского литературного языка. В 17-ти т. М., 1950—1965) с теми вариантами, которые употреблены в произведениях А. С. Пушкина (см.: Словарь языка Пушкина, М., 1956—1961), показывает, что Пушкин использовал все возможности языко­вого семантического потенциала данного слова, в том числе и семантический вариант «о лице, пользующемся большим влия­нием в какой-либо области», который до настоящего времени отмечается словарями как употребление. Этот факт свидетель­ствует о необыкновенной языковой прозорливости поэта. Если сопоставить семантическую структуру слова былина в совре­менном русском языке с семантическими вариантами данного слова в произведениях А. С. Пушкина, то можно заметить, что в его произведениях используются значения, не входящие в активный запас современного языка — «то, что было в действи­тельности»; «быль, рассказ о подлинном, действительном собы­тии». В «Словаре русского языка XI—XVII вв.» (М., 1975—) отмечается лишь одно, первое значение; в «Толковом словаре живого великорусского языка» В. И. Даля (1-е изд.—1863— 1866) слово былина толкуется как синоним слова быль, а зна­чения, дифференцированные Пушкиным, объединяются, не раз­личаются. Как видим, анализ подобных словоупотреблений тре­бует соблюдения принципа историзма.

В процессе лингвистического анализа может быть применен сопоставительно-стилистический метод. С помо­щью этого метода обнаруживается сходство и различие в язы­ковом оформлении однотипного содержания. Применение данно­го метода должно быть основано на соблюдении принципа коор­динации общего и отдельного, принципа учета взаимосвязи, взаимообусловленности формы и содержания произведения. Если сопоставить тексты стихотворения А. Фета «Шепот, роб­кое дыханье» (лингвистический анализ см. в § 5 данного посо­бия) и его переводов на французский и немецкий языки, можно заметить, что в переводах сохраняются все ведущие граммати­ческие особенности оригинала, в том числе своеобразие синтак­сического построения, отсутствие глагола, именной характер текста, имена, производные от глагола. Сохраняется также ко-

личественное соотношение частей речи. Главный принцип смыс­ловой организации оригинала—смысловое наложе­ние — сохраняется и в переводах. Неизбежные лексические отличия оригинала и переводов (см. подстрочники) не препят­ствуют выводу о художественной адекватности текстов, объеди­ненных главными стилеобразующими особенностями.

Перевод на французский язык

Chuchotis, soupirs timides, Kossignol chantant, Ondulation languide Du ruisseau d'argent;

Clarte pale, etranges ombres, Ombres dans la nuit, Variations sans nombre De tes traits clieris;

Reflets d'ambre des nuages, Rose purpurin,

Baisers, pleurs sur ton visage, L'aube, 1'aube eniin!..

(Перевод Кирилла Фалька)

Перевод на немецкий язык

Flustern, banges Atmen, Lauschen;

Nachtigallenschlag;

Bachleins traumerischen Rauschen;

Silberschein in Hag;

Nacht voll Licht, Nacht bar des Lich-tes;

Schatten allerseits;

Des geliebtin Angesichtes Wechselneuer Reiz;

In den Wolkchen — Purpurrosen, Goldener Bernsteinkranz; — Wonnetranen, Liebeskosen — Pruhlicht, Morgenglanz!

(Перевод Фридриха Фидлера)'

Подстрочник

Шепот, вздохи робкие, Соловей поющий, Колыханье слабое, слабеющее Ручья из золота;

Бледный свет, странные тени, Тени в ночи, Изменение без числа Твоих любимых черт;

Отсветы янтаря облаков, Роза пурпуровая, Поцелуи, слезы на твоем лице, Рассвет, рассвет наконец!..

Подстрочник

Шепот, робкое дыханье, тишина;

Щелканье соловья;

Ручья сонного журчанье;

Сиянье серебра в кустах;

Ночь, полная света, ночь, лишенная света;

Тени со всех сторон (везде);

Возлюбленного лица Новых изменений прелесть;

В облаках — пурпур роз, Золотые венки (кольца) янтаря;— Блаженство слез, ласки — Рассвет, сиянье утра!

Для проникновения в индивидуально-языковую специфику текста особенно важно использование приема сравнения авторских вариант ов, редакций текста. Данный прием помогает выявить функционально-стилистическую нагрузку язы­кового средства текста, определить авторскую позицию.

Сравним, например, два варианта первой строфы стихотво­рения А. С. Пушкина «На холмах Грузии лежит ночная мгла» (1829).

Первоначальный вариант Окончательный вариант Все тихо — на Кавказ идет ночная На холмах Грузии лежит ночная мгла, мгла;

Восходят звезды надо мною. Шумит Арагва предо мною. Мне грустно и легко — печаль моя Мне грустно и легко; печаль моя светла, светла;

Печаль моя полна тобою... Печаль моя полна тобою...

' Цит. по кн.: Поэзия Европы. Классическая и современная поэзия наро­дов Советского Союза. М., 1977, ч. 1.

Обратим внимание на глаголы: идет ночная мгла—лежит ночная мгла; восходят звезды — шумит Арагва. Глаголы движения заменяются глаголами состояния. Эта замена дает поэту возможность передать поглощенность мыслью о. возлюб­ленной: все окружающее только содействует тому, чтобы полнее погрузиться в думы о ней — и мерный шум Арагвы, и ночная тишина. Во второй редакции отсутствует синтагма Все тихо. Но образ тишины емко передан через глагол лежит (покой, тиши­на; все погружено в сон). Введение во второй вариант двух соб­ственных имен проясняет ситуацию, конкретизирует ее и, с дру­гой стороны, поэтизирует и возвышает. Замена существенна и с фонетической точки зрения. Так, в первоначальном варианте первой строки имеется 18 согласных: из них 12 шумных и 6 со­норных. В окончательном варианте общее количество согласных (так же как и гласных) осталось тем же, но соотношение шум­ных (8) и сонорных (10) изменилось в пользу последних, что создает необыкновенную мелодичность стиха, меняет его тональ­ность и вызывает у читателя желание повторять эту строчку — таинственную и удивительно музыкальную—про себя, сделать ее своей.

Анализ авторских вариантов должен проводиться в строго синхронном плане с позиций автора. Изучая мотивированность выбора языковых средств произведения, необходимо различать уровни анализа (в соответствии с исследуемыми единица­ми). Немаловажен вопрос о причинах окончательного выбора той или иной единицы (экстралингвистических и лингви­стических). Анализ в данном случае ведется в сопоставительном плане, а результатом его является вывод о художественно-эсте­тической ценности одного из языковых вариантов в рамках текста.

Все названные выше приемы и методы лингвистического анализа,—качественные методы и приемы. В тесном единстве с ними находится группа методов количественного анализа текста (вероятностно-статистических).

Основания, условия вероятностно-статистических методов изучения художественной речи, описание процедур анализа можно найти в интересной книге проф. Б. Н. Головина «Язык и статистика»•(М., 1970). Не вдаваясь в технику анализа, отме­тим, что количественные показатели, количественные закономер­ности являются сигналом определенного качественного своеоб­разия языковых средств текста. Сравним, например, количест­венные данные, касающиеся частотности употребления частей речи в произведениях В. Маяковского (см. 21, с. 4):

Существительное	Прилагательное	Местоимение	Глагол	Наречие
42—47%	9-11%	10—13%	19—21%	5-7%

Низкий процент прилагательных и наречий в произведениях поэта свидетельствует о качественной тенденции: выражение признаковой, атрибутивной характеристики содержится, как правило, в подтексте, не выражается прямо.

Чтобы добиться объективности анализа текста, необходимо применить группу методов и приемов анализа. Комбинирован­ное использование нескольких методов анализа всегда дает по­ложительный результат, помогает преодолеть субъективность в оценке языковых средств текста.

Задания

23. Прочитайте статью В. Маяковского «Как делать стихи». Как В. Мая­ковский практически использует метод стилистического эксперимента?

24. Покажите, как метод экспериментальной замены языковых средств, употребленных в тексте, близкими по смыслу языковыми средствами позво­ляет выявить функциональную нагрузку отдельной языковой единицы в соста­ве текста. Какие сопутствующие методы и приемы необходимо применить в

процессе анализа?

Для анализа предлагается 1-я часть стихотворения Н. Асеева «Синие гу­сары» (10-й кл.).

Синие гусары

Опустите прилагательное, прочитайте текст без него. К каким идейным и эстетическим по1ерям приводит отсутствие прилагательного в каждом кон­кретном случае его употребления и в составе целого текста? Пользуясь сло­варем синонимов, попробуйге заменить прилагательное синий близкими по значению прилагательными. Возможно ли это? К чему приводят произведен­ные замены? Определите семантический и экспрессивный объем прилагатель­ного синий в тексте.

Раненым медведем

мороз дерет.

Замените творительный сравнения сравнительным оборотом. Какие се­мантические сдвиги в образном содержании при этом наблюдаются?

Пользуясь словарем синонимов, замените метафорический глагол дерет возможными близкими по значению глаголами. Какие семантические и эмо­ционально-эстетические оттенки при этом возникают?

Найдите семантический центр данного образного выражения. Методом возможных замен выделите ассоциативную основу образа. Опишите подробно семантический объем и эмоционально-экспрессивное наполнение всею образ­ного выражения.

Санки по Фонтанке

летят вперед.

Прочитайте слово санки без суффикса. К чему это приводит?

Возможна ли замена существительного Фонтанка? Определите его функ­цию в тексте.

Пользуясь словарем синонимов, найдите возможные замены для метафо­рического глагола. Проследите, к каким изменениям приводит каждая кон­кретная замена. Опишите образный смысл метафоры летят и всего образного выражения в целом.

Полоз остер —

полосатит снег.

Замените краткое прилагательное полным, измените порядок слов. К чему это приводит?

Прочитайте предложение без тире. Как при этом изменятся синтаксиче­ская позиция прилагательного и его смысл?

Определите функционально-семантическую нагрузку прилагагельного остер.

Есть ли в языковой лексической системе глагол полосатит? Замените его принятым в языке словосочетанием. Опишите ассоциативно-образный смысл всего выражения.

Чьи это там

голоса и cusv?

Предложите возможные лексш-.о-семантические и формально-грамматп ;е-ские замены, на основании которых можно раскрыть образный смысл выра­жения.

«Руку

на сердце свое

полозка,

Пользуясь «Фразеологическим словарем русского языка» под реда1цией А. И. Молоткова (М., 1978), восстановите употребленный в тексте фразеоло­гизм в первичном виде. Вставьте его в текст. Определиге, к чему привела ав­торская деформация фразеочогизма.

Можно ли заменить местоимение свой? К чему это приводит? Каков смысл данного местоимения?

я тебе скажу:

ты не тронь палаша!

Прочитайте предложение без личных местоимений. К чему это приводит? Каков семантический объем местоимений я, ты?

Замените видо-временную форму глагола скажу грамматической формой, аналогичной употребленным выше глаголам (ср. дерет, летят, полосатит}. Ощутима ли такая замена? Определите функцию видо-временной формы гла­гола скажу в тексте.

Возможна ли замена повелительного наклонения? Определите его функ­цию. Пользуясь толковым словарем, определите значение существительного палаш. Определите смысл существительного и функционально-семантнчес^ю нагрузку всего выражения в целом. Силе такой

становясь поперек,

Пользуясь словарем синонимов, определите возможные замены для суще­ствительного сила. Путем сравнения выявите его семантику в тексте.

Можно ли употребить данный оборот без местоимения? Возможны ли замены местоимения? К какому смысловому разряду вы отнесете местоиме­ние такой? Определите его функцию в тексте.

Возможна ли замена деепричастия другой формой глагола? Какова функ­ция деепричастия?

Установите тип устойчивой единицы становясь (-иться) поперек. Возмож­на ли лексическая замена ее членов? С помощью эксперимента определите функцию этой единицы в тексте.

ты б хоть других— на себя — поберег!»

Возможна ли в данном случае вариативиая замена местоимений? Какова их функция? Употребите вместо тире сочинительный союз. Приводит ли та­кая замена к семантическим и эмоциональным сдвигам?

Возможна ли в данном случае замена наклонения без нарушения смысла? Определите функцию модальности в данном случае и во всем отрывке.

Прочитайте весь отрывок от начала до конца, зрительно фиксируя рас­положение строк. Уменьшите их количество вдвое и снова прочитайте текст. Определите цель принятого автором членения на строки.

Замените настоящее время прошедшим. К чему это приводит? Употре­бите попеременно настоящее и прошедшее время. Изменит ли это смысл текста?

25. Пользуясь «Словарем языка Пушкина» и «Учебным словарем соче-1аемости слов русского языка» (М., 1978), сопоставьте сочетамость слова

глубокий в языке и в авторских текстах. В чем проявляется специфика ав­торского словоупотребления?

26. Пользуясь методом сопоставительно-стилистического анализа, сделай­те вывод о сходстве и различии в оформлении содержания отрывка из «Слова о полку Игореве» и его переводов.

Не л'в по ли ны бяшеть, брат1е, начяти старыми словесы трудныхъ пов •Ь-ст;й о плъку Игорев'Ь. Игоря Свят-ьславлича! Начата же ся тьй п-Ьснипо былинамь сего времени, а не по замышлешю Бояню.

Не следовало ли нам, братья, начать старинными словами печальную ровесть о походе Игоревом, Игоря Святославича? Пусть же начнется та песнь по (действительным) событиям этого времени, а не по замышлению Боянову (перевод А С Орлова).

Не прилично ли будет нам, братия, Начать древним складом Печальную повесть о битвах Игоря, Игоря Святославича! Начаться же сей песни По былинам сего времени, А не по вымыслам Бояновым

(перевод В. А Жуковского).

Не начать ли нашу песнь, о братья, Со сказаний о старинных бранях,— Песнь о храброй Игоревой рати И о нем, о сыне Святославле! И воспеть их, как поется ныне, Не юняясь мыслью за Бояиом!

(пеоевод А Н. Майкова)

РАЗДЕЛ II.