Какое назначение у искусства

— Давайте, Юрий Владимирович, поговорим об искусстве и культуре, которым вы столько лет служите. Точнее, служите людям как деятель культуры и искусства. Что конкретно вы сейчас имели в виду из произведений советского времени, говоря про изумительных хозяйственников?

— Таких произведений много — в литературе и живописи, в театре и кино. Конкретно я сразу же вспомнил замечательную пьесу выдающегося советского драматурга Николая Погодина «Мой друг». Вспомнил потому, что в последнее время подумываю, как бы вернуть её на сцену. В главном герое угадываются черты легендарных руководителей — Орджоникидзе, Куйбышева, Лихачёва… И очень талантливо написано.

— Он большой талант, Николай Погодин. Одна его ленинская трилогия чего стоит — «Человек с ружьём», «Кремлёвские куранты» и «Третья патетическая». Каждую из этих пьес шедевром можно назвать.

— А его «Сонет Петрарки», «Маленькая студентка», многое-многое другое! А его «Аристократы»! Это же пьеса про заключённых — и как они находят счастье в творчестве и общественно полезном труде, а не в воровстве, за что отбывали наказание!.. Но ведь забыт совсем этот прекрасный автор. Кстати, много советских талантов несправедливо забыто. И если говорить о драматургии, то, кроме Погодина, стоило бы Афиногенова вернуть, Арбузова, Ромашова, Розова, немало других.

— Арбузова и Виктора Розова в последние годы с большим успехом возвращает зрителям Татьяна Васильевна Доронина. Восторженные отклики слышу, например, о спектакле «Её друзья». А ведь это самая первая пьеса Виктора Сергеевича, и она идёт на сцене МХАТ имени М. Горького уже более двадцати лет! Пьеса рассчитана прежде всего на подростков. Так вот, звонят родители и говорят: «Спасибо за прекрасный спектакль, который воспитывает в ребятах лучшие качества!» А что многие современные пьесы воспитывают? Даже классику какой-нибудь Богомолов или Серебренников выворачивают наизнанку.

— Или Коляда из Екатеринбурга, которого всячески раздувают и рекламируют. Да несть им числа, от которых в театре ничего доброго ждать не приходится! Чеховских трёх сестёр превращают в лесбиянок, Анну Каренину — в наркоманку…

— Подобное происходит и в кино. Сами знаете, до Великой Отечественной советские фильмы, вдохновлённые идеями Великого Октября, воспитали убеждённых патриотов — защитников социалистической Родины. После войны кинематографисты помогали восстанавливать страну и поднимать её до космических высот. Все названия даже самых выдающихся картин перечислить невозможно. И они воспитывали, духовно возвышали людей, а вот нынешние фильмы и сериалы, увы…

— Разлагают и развращают! Удивительно, как на государственные, то есть народные, деньги столько лет снимаются антинародные, антирусские поделки. Антисоветизм и русофобия рука об руку идут! Словно по заказу наших «заклятых друзей» — так называемого цивилизованного мира. А если вдруг случится что-то стоящее, то на экранах стараются это широко не показывать.

— Хочу затронуть ещё один вопрос. Вот я сказал, что советское искусство духовно людей возвышало. Вы согласны с этим?

— Конечно!

— Однако сегодня утверждается другой взгляд: будто духовное воспитание (да и шире — нравственное) возможно лишь с участием церкви, религии. Как вы к этому относитесь?

— Такую точку зрения разделить никак не могу. Понятие духовности человека давно уже стало вполне светским, вышло далеко за пределы религиозные и церковные. В советском искусстве эти мотивы ведь почти отсутствуют, но множество лучших произведений советской эпохи воистину высоко духовны. Каким образом? Почему? Да потому, что обращены к высшим чувствам человека и эти чувства они действительно поднимают. В отличие от той мерзости, какая заполонила экран, сцену, эстраду, книги, выставки и т.д. Эти «творения» направлены на то, чтобы превратить внутренний мир человека просто в помойку. В отхожее место. У меня даже четверостишие сложилось на сей счёт (простите за несовершенство):

В животный мир нас опустили,

Теперь живём в животном мире.

Права, свободы — как в сортире.

Живём, пока не замочили.

Сила знаний и правды

В просвещении

— Церковь, судя по всему, своими проповедями и другими деяниями не в силах это превозмочь?

— Думаю, да. Хотя усилия предпринимаются, на мой взгляд, даже чрезмерные. Ну, скажем, настойчиво предлагается ввести обязательное преподавание в школах чего-то вроде «Закона Божьего». Однако, если у нас свобода совести, то она должна быть и для верующего в ту или иную религию, и для атеиста.

Вопрос этот, конечно, тонкий и сложный. Особенно учитывая исторические конфликты между церковью и государством. Хотя тут изначально не Советское государство виновато: дело в том, что многие священники после Октября выступили против Советской власти и воевали с ней. Но именно при Ленине была провозглашена свобода совести, а Сталин в определённом смысле сотрудничал с церковью, особенно когда необходимо было сплотить верующих и неверующих на защиту страны в годы Великой Отечественной. Больше всех, по-моему, навредил отношениям церкви и Советской власти Хрущёв — вот это факт.

— Наверное, многим из тех, с кем вы общаетесь, вряд ли нравятся ваши размышления о церкви и религии.

— Это когда я откровенно высказываю то, что думаю по этому поводу. Но вот запомнился мне разговор со вдовой старого русского писателя в Подмосковье, где она работала агрономом. О вере тоже речь тогда у нас зашла. Так она со смущением великим призналась: «Не могу поверить в «непорочное зачатие» — ведь я же биолог».

— Дарвина из школьных и вузовских программ требуют изгнать...

— Значит, изгнать просвещение, которое только и может истинную силу правды и знаний дать человеку и которого нам сегодня остро не хватает. А коммунизм совершенно правильно ориентирует на него. Вспомните Ленина: «Коммунистом стать можно лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество».

Власть в России коммунисты приняли тогда, когда грамотными были значительно меньше половины населения страны. Но уже вскоре это изменилось. И вслед за ликвидацией безграмотности (знаменитый ликбез!) в стране началась настоящая культурная революция.

— Моя мать, тогда совсем молодая учительница, активно участвовала в ликбезе. Рассказывала, как пешком, иногда в непогоду, добирались учителя до самых отдалённых и глухих деревень, чтобы старых и малых учить грамоте.

— Не случайно же Советская страна стала самой читающей в мире, а книга реально была для нас лучшим подарком. Знаете, когда я в 1937-м, 5 мая, родился, дедушка и бабушка подарили мне однотомник Некрасова. Ещё имя новорождённому не успели дать! Так они надписали: «Нашему желанному, долгожданному внуку...»

— Великолепно. Думаю, Некрасова вы после этого особенно любили?

— Да как же не любить-то его! От них, от классиков наших, впитывали мы и красоту слова русского, и настоящую духовность, и тягу к справедливости. А каков был авторитет писателей и учёных в Советской стране!

— В книге вашей на меня произвёл впечатление эпизод, как вы, начинающий студент театрального училища, в дни душевной смуты и жизненных сомнений за советом пошли не к кому-нибудь, а к Михаилу Александровичу Шолохову. Почему именно к нему?

— Необыкновенное доверие к этому писателю было.

— И ведь вы нашли адрес, где он в Москве останавливался, и живой классик не оттолкнул, не выгнал заявившегося с улицы мальца.

— Сказал: «Учись!» Это я крепко запомнил...

Но, возвращаясь к религиозной и церковной теме, должен сказать следующее. Веровать или не веровать в легенду о Христе либо Мохаммеде — это в конце концов личное дело каждого. Тут логические доказательства действуют далеко не на всех. Однако мы же знаем, к чему многие столетия вера в Бога реально ведёт на земле.

Наверное, все религии, дошедшие до наших дней, именем Господа к добру, справедливости и миру зовут. Ни Христос, ни Мохаммед, ни Иегова, ни Будда вроде бы не призывают к войне. Но люди, верующие в Бога, тысячелетия режут друг друга и никак не нарежутся. Вплоть до нынешнего ИГИЛ.

От имени Христа провозглашено: «Не можете служить Богу и мамоне». Однако служат вовсю этому самому золотому тельцу. Ставят в церкви свечки олигархи, чиновники — и продолжают всяческие гадости творить ради наживы.

— Кричащее лицемерие и фарисейство процветают, фиговым листком прикрывая сущий бандитизм. А миллионы так называемых простых людей словно и не замечают этого.

— Недостаток просвещённости! Но приведёт ли к счастью человечество такая слепая вера? Может ли привести? Нет, подлинное стремление к справедливости и миру было в Советском Союзе. У нас и герб был не какой-то двуглавый мутант, а земной шар в обрамлении колосьев, и символ наш — это серп и молот, символ труда. «Люди, давайте жить по-людски, а не по-волчьи, не по-скотски!» — призывала весь мир наша страна, которой мы по праву гордились, и сама являла достойный пример во многом.

Да, были издержки, ошибки, потери, но в целом-то мы шли единственно правильным курсом. Научно выверенным и служащим интересам всех, а не кучки «избранных». И дружба народов была не показная, а настоящая. Помню, как на излёте «перестройки» криком кричал мой друг-таджик, замечательный солист балета Курбан Холов: «Юра, куда же вы от нас?» А недавно с украинцами-ветеранами встречался на Поклонной горе, и с какой болью они говорили: «Не верьте, что все мы против вас, не верьте!»