Когда я записываю свои разговоры с Люцифером, то многие, кто их читает, говорят о том, что в нем нет любви к человечеству. Это может означать, что ты не проявляешься в эти моменты. Почему?

Время не пришло. Но ты можешь позвать меня, и я приду, и мы вместе побеседуем.

Но ведь, скажем, у архангела Михаила тоже есть Архея. Но, когда контактеры беседуют с Михаилом, в его посланиях много любви. В чем отличие?

Каждый идет своим путем познания. И каждая суть, кто присутствует в зоне дуальности, проходит вариации преобладания различных своих аспектов и различных качеств Бога. Это, как ваше выражение, что все семьи разные и нельзя говорить, что одна из них лучше или хуже. Архангел Михаил и Архея Вера — прекрасная Божественная Семья. Они проходят свой опыт познания и соединения. И, можно сказать, что их союз один из самых уравновешенных. Люцифер проходит свои пути реализации себя как Божественной сути. Он очень увлеченный, иногда настолько, что забывает о своих возможностях или, вернее сказать, слишком подробно исследует какие-то отдельные качества Бога. Но и наш с ним союз прекрасен.

То есть, «время не пришло», означает, что он еще не готов проявить и уравновесить мужские и женские энергии в себе?

Ты неготовность воспринимаешь как нежелание или неумение. Если ты опускаешь шипящую таблетку в воду, ты же не будешь сразу пить это лекарство, пока она не растворится. Ты позволишь таблетке раствориться и стать единым целым с водой, и тогда примешь это лекарство. Можно ли в том случае говорить о желании или нежелании таблетки стать единым с водой? Процесс трансмутации, развития и слияния энергий у различных сутей происходят по-разному. Да и сами процессы разные, поскольку различны и опыты преломления Божественного света, различны скорости, различны старты и финиши. Потому нет смысла сравнивать. Всему свое время, а, вернее, достижение определенного результата.

У нас появилось много информации о том, что Люцифер винит себя в том, что человечество пошло по такому пути развития, что его наказали, или он сам себя наказал, что его уже, якобы, нет в нашем мире. Или что он отказался от пути тьмы и обратился на путь света. Что ты скажешь об том?

Вы судите с человеческих позиций, а не с Божественной. Вы рассматриваете это с позиции конечности, а не вечности. Для того, чтобы что-то построить, часто нужно что-то разрушить. Или, например, когда скульптор высекает из мрамора статую, которая будет прекрасна, она уже есть в его воображении, можно ли сказать, что он идет путем тьмы, путем разрушения? Можно ли сказать, что он жалеет, что разрушил мрамор? Если выделить только тот период, в котором он разрушает мрамор, и его будущее изваяние еще не проглядывает и поэтому выглядит хаотично, можно сказать, что он использует путь тьмы?

Но далее появится новый этап. Этап созидания. Ибо обе эти стороны также неразрывны. Вам это может показаться бесчеловечным. Но можно ли жалеть о познании, если человек ступает на определенную тропу неизведанного, неизвестного пути, а потому поворачивает в другую сторону; можно ли сказать, что он выбрал неверный путь? Есть лабиринт отражений, по которому блуждает в своем движении к Богу все сущее. Можно ли сказать, что путь лабиринта движения к Богу одной сути лучше, чем другой. Один путь может быть короче, а другой — длиннее. Короткий путь позволяет скорее достичь Бога. Но длинный путь позволяет исследовать все закоулки и наметить карту маршрутов для будущих исследователей лабиринта, если они захотят ею воспользоваться. А если суть создает, открывает свои новые ходы в лабиринте поиска Бога? Это хорошо или плохо? Можно ли об этом жалеть? И, кто лучше? Тот, кто быстрее пришел к Богу по заданным маршрутам, или тот, кто проложил свои новые невиданные пути к Богу?

Все то, о чем ты говоришь, все это имеет место на отдельных фрагментах пути Люцифера к Божественному Отцу. Раздумья и сомнения, перемена направления движения поиска, смена ипостасей. Но это просто участки пути. Весь путь каждого Архангела, каждого человека, каждой сути прекрасен, ибо это есть путь к Богу. Разве такой путь может быть не прекрасен? Это движение ребенка к своему родителю, это порыв его, его стремление вернутся в объятья отца-матери. Разве этот порыв может быть не прекрасным? Это стремление ребенка показать Отцу свой путь, свои достижения, чтобы отец мг им гордиться. Разве это стремление не прекрасно?

И разве Отец может гордиться одни сыном больше, чем другим? Нет наказания. Наказание — это тупик лабиринта. И разве можно сказать, что путник, путешествующий по лабиринту, наказан тупиком, что тупик это его наказание? Это – просто путь, на котором встречаются различные препятствия. Если говорить об особенностях Люцифера, как такого же путника лабиринта мироздания, как и каждый из вас, или почти такого же, как каждый из вас, то он не признает тупиков. Другой путник, наткнувшись на тупик, поворачивает обратно .Но Люцифер пытается пройти этот тупик. Может поэтому его путь так противоречиво воспринимают многие, в том числе, и люди. Может потому его путь тернист, и на нем столько препятствий. Но он неизменен в своем стремлении вернуться к Отцу и открыть новые качества его в себе.