Кэтрин. вашингтон-париж, 1946 год
В понедельник в девять часов утра Ларри Дуглас явился в контору компании «Пан Америкэн», расположенную в нью-йоркском аэропорту Ла Гуардия, и представился шеф-пилоту Холу Саковичу.
Шеф-пилот выделялся могучей фигурой, грубым, морщинистым, обветренным лицом и огромными ручищами. Таких больших рук Ларри еще не доводилось видеть. Сакович был настоящим летчиком-ветераном. Он начал свой путь в авиации еще в пору первых показательных полетов, когда летчики, переезжая из города в город, демонстрировали свое искусство любопытной публике; затем, находясь на государственной службе, перевозил почту на одномоторных самолетах, а потом в течение двадцати лет работал пилотом на пассажирских авиалиниях. Последние пять лет он занимал должность шеф-пилота в компании «Пан Америкэн».
– Рад, что пришли к нам, Дуглас, – сказал он.
– Я тоже, – ответил Ларри.
– Не терпится снова сесть в самолет?
– Ну зачем мне самолет? – с улыбкой заметил Ларри. – Только дайте мне ветер, и я взлечу.
Сакович показал ему на стул.
– Садитесь. Мне нравится знакомиться с такими ребятами, как вы, которые идут сюда, чтобы отнять у меня работу.
Ларри рассмеялся.
– Вы уже обратили на это внимание.
– Нет, я никого из вас не виню. Все вы классные пилоты, прошли войну. Вы заявляетесь сюда и думаете: «Если этот болван Сакович может быть шеф-пилотом, то меня надо назначить председателем совета директоров». Никто из вас, парни, не собирается засиживаться в штурманах. Это только трамплин, чтобы поскорее сесть за штурвал. Ну что ж, прекрасно. Так и должно быть.
– Я рад, что вы так считаете, – согласился с ним Ларри.
– Но есть одна штука, которую вам надо усвоить раз и навсегда. Все мы – члены профсоюза, Дуглас, и продвижение по службе дается только за выслугу лет.
– Я понимаю.
– Единственное, чего вы не понимаете, так это то, что здесь прекрасная работа. Поэтому тех, кто сюда приходит, всегда гораздо больше тех, кто уходит. Следовательно, предстоит очень долго ждать повышения.
– Я рискну, – ответил ему Ларри.
Секретарша Саковича принесла кофе и печенье. Они беседовали еще целый час и лучше узнавали друг друга. Сакович говорил вежливо, по-дружески, но многие его вопросы казались Ларри банальными и ненужными. Однако, когда он отправился на занятия, Сакович уже многое знал о Ларри Дугласе. Через несколько минут после ухода Ларри в кабинет Саковича заглянул Карл Истмэн.
– Ну как? – спросил он.
– Все в порядке.
Истмэн сурово посмотрел на Саковича.
– Твое мнение, Сак?
– Мы попробуем его.
– Я тебя спросил, что ты о нем думаешь.
Сакович пожал плечами.
– Ладно, вот мое мнение. Чутье подсказывает мне, что он дьявольски хороший пилот. Не может он быть плохим с таким послужным списком. Ведь он участвовал в стольких боях. Посадите его в самолет, по которому ведут огонь истребители противника, и не думаю, что в такой обстановке вы найдете кого-нибудь лучше него.
Сакович замолчал, и было видно, что у него есть какие-то сомнения.
– Продолжай.
– Все дело в том, что в небе Манхэттена нет вражеских истребителей. Я не раз сталкивался с такими ребятами, как Дуглас. По какой-то непонятной мне причине они всегда ищут опасности. Они не могут жить без риска – лезут на неприступную гору, ныряют на дно морское или берутся еще за какую-нибудь сумасшедшую затею. Им нужны острые ощущения. Если вдруг начинается война, они сразу же всплывают на поверхность, как сливки в горячем кофе.
Сакович повернулся кругом на стуле и принялся смотреть в окно. Истмэн молча ждал, пока он снова заговорит.
– Есть у меня подозрения на его счет. Что-то в Дугласе не так. Пожалуй, если назначить его командиром корабля, чтобы он сам пилотировал самолет, тогда Дуглас справится с работой. Но я не думаю, что он психологически готов выполнять распоряжения бортинженера, помощника командира корабля или рядового пилота, особенно когда он полагает, что летает лучше их всех, вместе взятых. И самое страшное, что, пожалуй, он на самом деле лучше их всех, вместе взятых.
– Ты нервируешь меня, – пожаловался Истмэн.
– Да я и сам нервничаю, – признался Сакович. – Не думаю, что он… – Сакович запнулся, стараясь подобрать нужное слово, – достаточно уравновешен. Когда с ним беседуешь, кажется, что у него в заднице динамитная шашка, которая вот-вот взорвется.
– Что ты собираешься делать?
– Уже делаю. Отправил его на переподготовку и глаз с него не спущу.
– Может, он не потянет и сам уйдет? – спросил Истмэн.
– Ты не знаешь, на что способны такие люди. Он будет первым учеником в классе.
Сакович не ошибся.
Курс обучения включал месячный срок занятий на земле и еще месяц тренировочных полетов. Поскольку в классе собрались опытные пилоты с многолетней практикой, курс переподготовки преследовал две цели: во-первых, изучение штурманского дела, средств связи, работы с картами и приборами, чтобы летчики могли освежить свои знания в этих областях и избавиться от слабых мест в самолетовождении, и, во-вторых, знакомство с новым оборудованием, которым им предстояло пользоваться.
Освоение пилотирования по приборам проходило на тренажере, который представлял собой макет кабины самолета, поставленный на подвижную основу, и позволял сидящему в кабине пилоту осуществлять все виды маневрирования, включая мертвую петлю, вращения в положении «ласточка», «либела», «винт», «волчок» и другие фигуры высшего пилотажа, такие, как выход из штопора, «бочка» и т.д. На кабину надевали черный чехол, чтобы пилот управлял самолетом вслепую, ориентируясь только по приборам. Находившийся снаружи инструктор давал пилотам определенные команды, указывая им направление взлета и посадки в условиях сильного встречного ветра, грозы, бури, горной местности и т.д. Таким образом отрабатывалось поведение пилота при любой возможной опасности. Самые неопытные летчики самоуверенно входили в кабину, но скоро убеждались, что не так-то просто справиться с маленьким и с виду безобидным тренажером.
Ларри оказался способным учеником. Он был внимателен в классе, хорошо усваивал материал, прилежно готовил домашние задания, выполнял их без ошибок, во всем проявлял терпение, не обнаруживал нервозности и не страдал от скуки. Наоборот, он учился с удовольствием и бесспорно добился в учебе наибольших успехов. Единственное, что было новым для Ларри, так это самолет «ДС-4» и его оборудование. Когда началась война, многого из того, что сейчас он увидел, еще не существовало. Ларри часами обследовал каждый сантиметр новой машины, изучал, как она сделана и как работает. Вечерами он корпел над ворохом инструкций по эксплуатации «ДС-4».
Однажды поздно вечером, когда остальные пилоты, проходившие переподготовку, уже ушли из ангара, в одном из «ДС-4» Сакович натолкнулся на Ларри. Тот лежал на спине под кабиной экипажа и осматривал проводку.
– Говорю тебе, этот сукин сын метит на мое место, – сказал Сакович Карлу Истмэну на следующее утро.
– При таком рвении он может получить его, – с улыбкой ответил Истмэн.
После того как через два месяца учеба закончилась, представители компании решили устроить по этому случаю небольшую торжественную церемонию. Гордясь мужем, Кэтрин прилетела в Нью-Йорк, чтобы посмотреть, как Ларри будут вручать штурманские крылышки.
Ларри пытался убедить ее, что это пустячная процедура:
– Кэти, мне просто дадут никому не нужный кусочек ткани, чтобы, сев в кабину самолета, я не забыл, кем работаю.
– Нет, ты не забудешь, – воскликнула она. – Я говорила с Саковичем, и он рассказал мне, какие большие успехи ты сделал.
– Да что он понимает, этот глупый полячишка? – отмахнулся Ларри. – Пойдем-ка лучше праздновать.
Вечером того же дня Кэтрин и Ларри вместе с четырьмя летчиками из класса переподготовки и их женами отправились ужинать в клуб «Двадцать один» на Пятьдесят второй улице. В фойе клуба столпилась масса народу. Метрдотель заявил им, что, если у них заранее не заказан столик, он не может пустить их, поскольку нет свободных мест.
– К черту этот клуб, – разозлился Ларри. – Пойдем лучше в «Тутс Шорз», здесь, по соседству.
– Подождите минуточку, – вмешалась Кэтрин. Она подошла к старшему официанту и попросила позвать Джерри Бернса.
Через несколько секунд появился низкорослый худой человек с проницательными серыми глазами.
– Я Джерри Бернс, – представился он. – Чем могу служить?
– Я пришла с мужем и друзьями, – объяснила ему Кэтрин. – Нас десять человек.
Он тут же замотал головой.
– Если у вас не заказан столик…
– Я – компаньон Уильяма Фрейзера, – попробовала она уговорить Бернса.
Джерри Бернс укоризненно посмотрел на нее.
– Почему же вы сразу не сказали мне об этом? Не могли бы вы подождать четверть часа?
– Спасибо, – поблагодарила его Кэтрин.
Она вернулась к остальным.
– У меня для вас сюрприз! – воскликнула Кэтрин. – Нам дают столик.
– Как тебе это удалось? – поинтересовался Ларри.
– Я упомянула имя Уильяма Фрейзера.
Она заметила, что Ларри изменился в лице.
– Он здесь часто бывает, – поспешно добавила Кэтрин. – И он советовал мне ссылаться на него, если мне понадобится столик.
Ларри повернулся к остальным.
– Идем отсюда к чертовой матери. Сюда пускают только своих.
Летчики с женами направились к выходу. Ларри повернулся к Кэтрин.
– Ты с нами?
– Конечно, – неуверенно ответила она. – Я только хотела бы предупредить их, что мы не…
– Пусть они катятся к е..... матери, – громко сказал Ларри. – Ну ты идешь или нет?
На них стали обращать внимание. Кэтрин почувствовала, что краснеет.
– Да, – ответила она и поплелась за Ларри к выходу.
Они отправились в итальянский ресторан на Шестой авеню, где им подали невкусный ужин. Кэтрин держалась так, словно ничего не произошло, но в душе у нее все кипело. Она негодовала на Ларри за то, что он вел себя как ребенок, да еще и оскорбил ее при посторонних.
Когда они вернулись домой, не проронив ни слова, она прошла в спальню, разделась, погасила свет и легла в кровать. Кэтрин слышала, как в гостиной Ларри наливает себе спиртное.
Через десять минут он появился в спальне, зажег свет и подошел к кровати.
– Будешь строить из себя страдалицу? – спросил он.
Возмущенная Кэтрин подняла голову и села на кровати.
– Нечего сваливать вину на меня, – ответила она. – Ты вел себя безобразно. Какая муха тебя укусила?
– Та же, что и тебя. Тот парень, который спал с тобой до меня.
Кэтрин уставилась на него.
– Что?
– Я говорю об идеальном господине Билле Фрейзере.
Она недоуменно смотрела на него.
– Билл не сделал нам ничего плохого. Наоборот, он всегда помогал нам.
– Это уж точно, – ответил он. – Ты обязана ему своим бизнесом, а я – своей работой. Нас даже в ресторан не пускают без его разрешения. Мне осточертело каждый день слышать его имя. Я сыт им по горло.
Кэтрин больше всего потрясли не его слова, а тон, которым он с ней говорил. В его голосе звучали отчаяние и беспомощность, и до нее наконец дошло, как мучительно ему стало жить. Может, он и прав. Проведя четыре года на войне, человек возвращается домой и узнает, что его жена сделалась компаньоном своего бывшего любовника. Более того, сам Ларри даже не сумел получить работу без помощи Фрейзера.
Посмотрев на Ларри, Кэтрин почувствовала, что в их семейной жизни наступил критический момент. Если она хочет остаться с мужем, то должна прежде всего думать о нем, а уж потом о своей работе и всем остальном. Впервые Кэтрин показалось, что она действительно поняла Ларри.
Словно прочитав ее мысли, Ларри виновато заметил:
– Прости меня за то, что сегодня вечером я вел себя как свинья. Но когда нас не пускали в ресторан, пока ты не назвала магическое имя Билла Фрейзера, я не выдержал и вспылил.
– И ты меня прости, – извинилась Кэтрин. – Я больше не буду так поступать с тобой.
Они обнялись, и Ларри сказал:
– Кэти, прошу тебя, не покидай меня.
Она крепче прижалась к мужу и ответила:
– Я никогда тебя на брошу, любимый мой.
Ларри впервые поднялся в воздух в качестве штурмана на самолете, совершающем рейс № 147 по маршруту Вашингтон-Париж. После каждого полета Ларри оставался в Париже на двое суток, затем возвращался домой, проводил там три дня и снова отправлялся в рейс.
Однажды утром он позвонил Кэтрин на работу и взволнованным голосом воскликнул:
– Знаешь, я нашел замечательный ресторан. Ты не могла бы прерваться на обед?
Кэтрин взглянула на кипу заказов, которые предстояло выполнить и подписать к двенадцати часам дня.
– Конечно, – легкомысленно ответила она.
– Я заеду за тобой через пятнадцать минут.
– Неужели ты все оставляешь на меня? – застонала ее помощница Лусия. – Фирма «Стьювезан» поднимет шум, если мы не закончим оформление ее рекламной кампании.
– Ничего, придется ей подождать, – ответила Кэтрин. – Я иду обедать с мужем.
Лусия недоуменно пожала плечами.
– Я на тебя не обижаюсь. Когда он тебе надоест, сообщи мне об этом.
Кэтрин улыбнулась.
– Тогда ты будешь уже глубокой старухой.
Ларри встретил Кэтрин у входа в контору, и она села в машину.
– Я не сорвал тебе рабочий день? – игриво спросил он.
– Ну конечно, нет.
Он засмеялся:
– Всех начальников, наверное, удар хватит.
Ларри повел машину в сторону аэропорта.
– Далеко твой ресторан? – спросила Кэтрин. Во второй половине дня, начиная с двух часов, у нее было назначено пять деловых встреч.
– Нет, близко… У тебя сегодня много работы?
– Нет, – солгала она. – Ничего особенного.
– Вот и хорошо.
Когда они доехали до развилки, Ларри повернул к аэропорту.
– Ресторан находится в аэропорту?
– На другом его конце, – ответил Ларри.
Он поставил машину на стоянку, взял Кэтрин под руку и повел ее к проходной с надписью «Пан Америкэн». Миловидная девушка за стойкой приветствовала Ларри.
– Моя жена, – с гордостью представил ее Ларри. – А это Эми Уинстон.
Женщины поздоровались друг с другом.
– Пошли. – Ларри взял Кэтрин за руку, и они направились к месту стоянки самолета.
– Ларри, – забеспокоилась Кэтрин. – Куда?..
– Знаешь, ты самая шумливая девушка из всех, с кем мне доводилось обедать.
Они оказались у ворот № 37. Двое мужчин за стойкой проверяли у пассажиров билеты. На информационном щите висела табличка: «Рейс № 147 на Париж. Вылет в 13 часов 00 минут».
Ларри подошел к одному из контролеров и вручил ему билет на самолет.
– Вот она, Тони. Кэти, это Тони Ломбарди. А это Кэтрин.
– Я столько о вас слышал, – улыбаясь, обратился к ней контролер. – Ваш билет в полном порядке.
Ничего не понимавшая Кэтрин уставилась на протянутый билет.
– А это еще зачем?
– Я тебя обманул, – признался Ларри с улыбкой. – Я не поведу тебя сейчас обедать. Я везу тебя в Париж. К «Максиму».
Кэтрин потеряла дар речи.
– К «Максиму»? В Париж, прямо сейчас?
– Ну да, сейчас.
– Но я не могу, – взмолилась Кэтрин. – Не могу я сейчас лететь в Париж.
– Очень даже можешь, – широко улыбаясь, убеждал он ее. – Твой паспорт у меня в кармане.
– Ларри! – воскликнула она. – Ты просто сумасшедший. У меня даже нет с собой одежды. У меня назначен миллион деловых встреч. Я…
– Одежду я куплю тебе в Париже. Отмени свои встречи. Несколько дней Фрейзер вполне обойдется без тебя.
Кэтрин растерянно смотрела на Ларри, не зная, что ответить. Она вспомнила о своем решении по поводу их семейной жизни. Ларри – ее муж. Он важнее всего остального. Кэтрин поняла, что ему не просто вздумалось свозить ее в Париж. Для него здесь есть нечто более значительное. Он решил показать ей себя в воздухе, прокатить ее на самолете, которому ее муж-штурман прокладывает путь. А она чуть не испортила все дело. Кэтрин взяла его под руку, посмотрела ему в глаза и улыбнулась.
– Так чего же мы ждем? – спросила она. – Я умираю с голоду.
В Париже они весело провели время. Ларри взял неделю отпуска и устроил ей настоящий праздник. Каждый день у Кэтрин был заполнен до предела. Она едва успевала перевести дух. Супруги остановились в небольшой уютной гостинице на левом берегу Сены.
Утром первого дня их пребывания в Париже Ларри отвез Кэтрин в салон на Елисейских полях и пытался скупить всю выставленную там одежду. Кэтрин приобрела лишь самое необходимое и была поражена непомерно высокими ценами.
– Знаешь, что тебе мешает? – спросил Ларри. – Ты слишком беспокоишься о деньгах. Забудь про них. Считай, что у тебя медовый месяц.
– Слушаюсь, сэр, – шутливо ответила она, но все-таки отказалась от покупки ненужного ей вечернего платья. Кэтрин неоднократно спрашивала Ларри, откуда он взял деньги, но не могла добиться ответа. Она продолжала настаивать.
– Я получил зарплату вперед, – признался он ей. – Ну какое это имеет значение?
И Кэтрин не решилась сказать ему какое. Ларри относился к деньгам, как ребенок, тратя их щедро и беззаботно. Пренебрежение было частью его обаяния.
Этим он напоминал Кэтрин отца.
Ларри показал ей все достопримечательности Парижа. Они посетили Лувр, Тюильри и Собор Инвалидов с гробницей Наполеона. Ларри сводил ее в экзотический ресторанчик, находящийся недалеко от Сорбонны. Они побывали на Центральном рынке, куда привозят мясо, овощи и свежие фрукты из самых разных районов Франции, а вторую половину последнего дня провели в Версале.
Хол Сакович сидел у себя в кабинете и просматривал еженедельные отчеты о работе летного состава. Он задержался на отзыве о выполнении своих служебных обязанностей Ларри Дугласом. Сакович откинулся на спинку стула и, свесив нижнюю губу, над чем-то задумался. Затем подался вперед и нажал кнопку селектора:
– Пришлите ко мне Дугласа.
Через минуту в кабинет вошел Ларри. На нем была форма компании «Пан Америкэн», в руке он держал летную сумку. Ларри улыбнулся и поздоровался с Саковичем.
– Доброе утро, босс.
– Садитесь.
Ларри небрежно уселся напротив Саковича и закурил сигарету.
Сакович начал беседу:
– Мне доложили, что в прошлый понедельник в Париже вы опоздали на предполетный инструктаж на сорок пять минут.
Ларри изменился в лице.
– Я попал в праздничное шествие на Елисейских полях. Но ведь самолет вылетел вовремя. Не думал, что здесь порядки, как в лагере бойскаутов.
– Здесь установлены порядки, принятые на всех авиалиниях, – спокойно заметил Сакович, – и летному составу надлежит неукоснительно соблюдать существующие правила.
– Ладно, – огрызнулся Ларри. – Теперь стану обходить стороной Елисейские поля. Есть еще претензии ко мне?
– Да, есть. Командир корабля Свифт считает, что на последние два полета вы явились навеселе.
– Он нагло врет, – отрезал Ларри.
– А зачем ему врать?
– Он боится, что я займу его место. Этот сукин сын просто жалкий трус, которому давно пора на пенсию.
– Вы летали с четырьмя командирами корабля, – продолжал Сакович. – Кто из них вам нравится?
– Никто, – выпалил Ларри. Он тут же спохватился, но было уже поздно. Ларри решил исправить свою ошибку.
– Ну, вообще-то они нормальные пилоты. Я против них ничего не имею.
– Им тоже не нравится летать с вами, – не повышая голоса сказал Сакович. – Вы действуете им на нервы.
– Как это, черт возьми, понимать?
– А вот как. Если вдруг возникнет аварийная ситуация, нужно быть абсолютно уверенным в человеке, который сидит рядом с тобой. Они же в вас не уверены.
– Да что вы говорите! – взорвался Ларри. – Я четыре года провел в аварийных ситуациях, сначала летая над Германией, а потом на Тихом океане, и каждый день рисковал там собственной шкурой. Они в это время сидели здесь, получали хорошую зарплату и наращивали жир. Да как они могут не верить мне? Ведь это же курам на смех!
– Никто не утверждает, что вы плохой летчик-истребитель, – невозмутимо ответил Сакович. – Но мы возим пассажиров. Это совсем другой коленкор.
Ларри сидел, сжав кулаки и с трудом сдерживая себя.
– Ладно, – мрачно согласился он. – Я вас понял. Если у вас нет ко мне других претензий, я пойду, потому что через несколько минут отправлюсь в рейс.
– Вместо вас полетит другой штурман, – заявил Сакович. – Вы уволены.
Не веря своим ушам, Ларри уставился на него.
– Что?!
– Признаю, что где-то я сам виноват, Дуглас. Мне с самого начала не следовало брать вас на работу.
Ларри вскочил на ноги. Глаза у него налились кровью.
– Тогда какого черта вы меня взяли? – закричал он.
– Потому что у вашей жены был дружок по имени Билл Фрейзер… – начал Сакович.
Ларри перегнулся через стол и изо всей силы ударил Саковича кулаком по зубам. Тот отлетел к стене, но затем нанес Ларри два ответных удара. Сакович постарался взять себя в руки.
– Вон отсюда! Чтобы духу твоего здесь не было!
Ларри пристально смотрел на него. Лицо его дрожало от гнева.
– Слушай ты, подонок, – ответил он Саковичу, – я и близко не подойду к этой авиакомпании, даже если вы будете умолять меня.
Он повернулся и стремительно вышел из кабинета.
Сакович молча проводил его взглядом. В кабинет вбежала секретарша. Увидев перевернутый стул и Саковича с разбитой губой, она испугалась.
– С вами все в порядке? – спросила она. – Как вы себя чувствуете?
– Великолепно, – ответил он. – Спросите господина Истмэна, не сможет ли он меня принять.
Уже через девять минут Сакович подробно рассказал Истмэну о том, что у него произошло с Ларри Дугласом.
– Что, по-твоему, неладно с Дугласом? – спросил Истмэн.
– Если честно, то, на мой взгляд, он просто псих.
Истмэн внимательно посмотрел на Саковича своими проницательными светло-карими глазами.
– Ты хватил через край, Сак. Он не был пьян в воздухе. Никому не удастся доказать, что он пропустил стаканчик перед полетом. И любой может иногда опоздать на работу.
– Если бы дело было только в этом, я не уволил бы его, Карл. У Дугласа нет выдержки. Говоря по правде, сегодня я нарочно провоцировал его. И это оказалось проще простого. Не поддайся он на мою провокацию, я бы попробовал оставить его и дать ему поработать. Знаешь, что меня беспокоит?
– Что?
– Несколько дней назад я повстречался со старым приятелем, который летал с Дугласом в английских ВВС. Он рассказал мне невероятную историю. Судя по всему, когда Дуглас был в «Орлиной эскадрилье», ему понравилась английская девушка, помолвленная с парнем по фамилии Кларк, который служил под началом Дугласа. Дуглас вовсю старался подколоться к девчонке, но та не поддавалась. За неделю до того, как они с Кларком должны были пожениться, эскадрилья поднялась в воздух для прикрытия нескольких «Б-17», совершавших налет на Дьепп. Дуглас летел в ее хвосте. «Летающие крепости» сбросили бомбы, и все самолеты повернули назад, на базу. Над Ла-Маншем их атаковали «мессершмитты», и Кларк был сбит.
Сакович замолчал и задумался о чем-то своем. Истмэн ждал, пока он продолжит свой рассказ. Наконец Сакович посмотрел на него.
– Так вот мой приятель утверждает, что, когда Кларка сбили, вокруг его самолета не было «мессеров».
Истмэн бросил на Саковича недоверчивый взгляд.
– Вот это да! Ты хочешь сказать, что Ларри Дуглас?..
– Я ничего не хочу сказать. Я просто передаю тебе интересную историю, которую услышал от приятеля.
Сакович приложил к разбитой губе платок. Кровотечение прекратилось.
– Трудно точно определить, что происходит в жестоком бою. Может быть, у Кларка просто кончилось горючее. Ясно одно: ему не повезло.
– А что случилось с девушкой?
– Дуглас проводил с ней время, пока не пришла пора возвращаться в Штаты, а потом бросил ее. Вот что я тебе скажу наверняка: мне жаль жену Дугласа.
Кэтрин сидела в конференц-зале на общем собрании сотрудников агентства, когда открылась дверь и вошел Ларри.
У него был подбит глаз и рассечена щека. Кэтрин бросилась к нему.
– Ларри, что случилось?
– Я ушел с работы, – пробормотал он.
Кэтрин увела его в свой кабинет, подальше от взглядов любопытных сослуживцев, смочила холодной водой носовой платок и приложила его к глазу и щеке мужа.
– Расскажи мне все по порядку, – попросила она Ларри, едва сдерживая гнев по поводу того, что с ним сделали.
– Они давно издевались надо мной, Кэти. Наверное, попросту завидовали мне, потому что я был на войне, а они нет. Во всяком случае, сегодня все вышло наружу. Сакович вызвал меня и заявил, что, не будь ты любовницей Фрейзера, они не взяли бы меня на работу.
Кэтрин смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова.
– Я ударил его, – продолжал Ларри. – Просто не вытерпел.
– О, дорогой! – воскликнула Кэтрин. – Мне так жалко тебя.
– Сакович жалеет об этом больше, – ответил Ларри. – Я основательно ему врезал. Пускай я потерял работу, но я никому не позволю так о тебе отзываться.
Она прижала его к себе, стараясь успокоить.
– Не расстраивайся. Любая авиалиния страны с удовольствием возьмет тебя на работу.
Кэтрин оказалась плохим пророком. Ларри обращался во все транспортные авиакомпании. Некоторые из них вызывали его на беседу, но работы он так и не получил. Однажды, когда Кэтрин обедала с Биллом Фрейзером, она поведала ему о неудачах Ларри. Фрейзер промолчал и до конца обеда пребывал в странной задумчивости. Кэтрин заметила, что несколько раз он собирался что-то сказать, но так и не решился. Наконец Фрейзер заговорил:
– Я знаю многих людей, Кэти. Может быть, я смогу подыскать Ларри другое место, если только ты не возражаешь.
– Нет, спасибо, – благодарно ответила Кэтрин. – Я думаю, что мы сами справимся с этим.
Фрейзер быстро взглянул на нее и кивнул головой в знак согласия.
– Дай мне знать, если передумаешь.
– Обязательно, – заверила его Кэтрин с признательностью в голосе. – Так уж получается, что я всегда обращаюсь к тебе со своими проблемами.
СЫСКНОЕ АГЕНТСТВО «ПОЛНАЯ ГАРАНТИЯ»
Вашингтон, округ Колумбия, улица "Д", дом 1402
По делу № 2-179-210
1 апреля 1946 года
Уважаемый месье Барбе,
Благодарю Вас за Ваше письмо от 15 марта 1946 года, а также за перевод денег на наш счет.
За период, прошедший со времени моего последнего сообщения, Ваш подопечный устроился в транспортную авиакомпанию «Флаинг уилз», где работает пилотом. «Флаинг уилз» представляет собой небольшую компанию по перевозке грузов, основная база которой находится на Лонг-Айленде. «Флаинг уилз» имеет в своем распоряжении переоборудованные самолеты «Б-26» и ДС-3". Общая сумма кредитов, взятых этой компанией в различных банках превышает 400 000 долларов. Вице-президент Парижского банка в Нью-Йорке, где компания держит свои основные счета, заверил меня, что у нее прекрасные перспективы роста и замечательное будущее. Принимая во внимание, что в настоящее время доход компании составляет 80 000 долларов, а также что в ближайшие пять лет он будет ежегодно расти на 30 процентов, банк собирается предоставить ей дополнительные ссуды на приобретение новых самолетов.
Если Вам понадобятся более подробные сведения о финансовом положении компании, прошу Вас известить меня об этом.
Ваш подопечный начал работу 19 марта 1946 года. Заведующий отделом кадров компании «Флаинг уилз», который одновременно является одним из ее владельцев, сообщил моему оперативному сотруднику, что считает привлечение к работе в компании такого классного летчика своей большой удачей. Остальное опишу более подробно в следующем сообщении.
С искренним уважением, Р.Руттенберг, инспектор-распорядитель.
Парижский банк
Нью-Йорк, Нью-Йорк Сити
Филипп Шардон, председатель Правления
Дорогая Ноэлли,
Ты действительно жестока! Я не знаю, что сделал тебе этот человек, но, чего бы он там ни натворил, он уже заплатил сполна. Его выгнали из компании «Флаинг уилз», и один из моих друзей сообщил мне, что он находится в плачевном состоянии.
Думаю, что скоро приеду в Афины, и надеюсь тебя увидеть.
Передай от меня привет Косте – и пусть услуга, которую я тебе оказал, останется нашей с тобой тайной.
Любящий тебя Филипп.
СЫСКНОЕ АГЕНТСТВО «ПОЛНАЯ ГАРАНТИЯ»
Вашингтон, округ Колумбия, улица "Д", дом 1402
По делу № 2-179-210
22 мая 1946 года
Уважаемый месье Барбе,
Посылаю Вам продолжение моего сообщения от 1 мая 1946 года.
14 мая 1946 года Вашего подопечного уволили из авиатранспортной компании «Флаинг уилз». Я осторожно пытался навести справки о причине увольнения, но неизменно наталкивался на глухую стену умолчания. Никто там не хочет говорить на эту тему. Я могу только предположить, что Ваш подопечный чем-то себя опозорил. В компании отказываются сообщить, чем именно.
Ваш подопечный вновь пытается устроиться на работу пилотом или штурманом, но, по-видимому, в ближайшем будущем ему это не удастся.
Постараюсь в дальнейшем получить конкретную информацию о причинах увольнения Вашего подопечного.
С искренним уважением, Р.Руттенберг, инспектор-распорядитель.
ТЕЛЕГРАММА
29 мая 1946 года
Франция, Париж
Телеграфный адрес: Крисбар, Кристиану Барбе
ПОДТВЕРЖДАЮ ПОЛУЧЕНИЕ ТЕЛЕГРАММЫ ТОЧКА НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАЩАЮ ВЫЯСНЕНИЕ ПРИЧИНЫ УВОЛЬНЕНИЯ ПОДОПЕЧНОГО ТОЧКА ОСТАЛЬНОМ ДЕЙСТВУЮ ПО-ПРЕЖНЕМУ
С УВАЖЕНИЕМ, Р.РУТТЕНБЕРГ
СЫСКНОЕ АГЕНТСТВО «ПОЛНАЯ ГАРАНТИЯ»
СЫСКНОЕ АГЕНТСТВО «ПОЛНАЯ ГАРАНТИЯ»
Вашингтон, округ Колумбия, улица "Д", дом 1402
По делу № 2-179-210
16 июня 1946 года
Уважаемый месье Барбе,
Благодарю Вас за ваше письмо от 10 июня, а также за перевод денег на наш счет.
15 июня Ваш подопечный устроился на работу в качестве второго пилота в компанию «Глоубал эйрвейз», местную вспомогательную авиалинию, действующую между Вашингтоном, Бостоном и Филадельфией.
«Глоубал эйрвейз» представляет собой небольшую новую авиалинию с парком переоборудованных военных самолетов. Насколько я могу судить, у компании не хватает средств, и она залезла в долги. Ее вице-президент сообщил мне, что Далласский первый национальный банк обещал в течение ближайших двух месяцев предоставить компании крупную ссуду, что позволит ей оплатить просроченные счета и расширить поле деятельности.
В этой компании все уважают Вашего подопечного, и, по-видимому, перед ним открываются хорошие перспективы.
Прошу Вас сообщить мне, нужны ли Вам дополнительные сведения о компании «Глоубал эйрвейз».
С искренним уважением, Р.Руттенберг, инспектор-распорядитель.
СЫСКНОЕ АГЕНТСТВО «ПОЛНАЯ ГАРАНТИЯ»
Вашингтон, округ Колумбия, улица "Д", дом 1402
По делу № 2-179-210
20 июля 1946 года
Уважаемый месье Барбе,
Компания «Глоубал эйрвейз» неожиданно объявила себя банкротом и прекратила деятельность. Мне удалось установить, что банкротство компании было вызвано тем, что Далласский первый национальный банк отказал ей в предоставлении обещанной ссуды. Ваш подопечный вновь лишился работы и вернулся к прежнему образу жизни, которые я уже описывал в предыдущих сообщениях.
Я не буду выяснять причины отказа банка предоставить крупную ссуду компании «Глоубал эйрвейз» или характер ее финансовых трудностей до тех пор, пока не получу от Вас соответствующего указания.
С искренним уважением, Р.Руттенберг, инспектор-распорядитель.
Ноэлли держала все сообщения и вырезки о Ларри в особой кожаной сумке, ключ от которой был только у нее. Сумку она запирала в чемодан, который прятала в спальне в глубине одежного шкафа. Ноэлли поступала так не потому, что боялась, как бы Демирис не стал рыться в ее вещах, а просто из осторожности, потому что знала, что он любил всякую интригу, а эта интрига касалась ее одной. Она решила сама отомстить Ларри, и ей хотелось быть уверенной в том, что Демирис не раскроет ее тайну.
Константину Демирису предстояло сыграть определенную роль в ее плане мести, но он никогда не узнает о своей причастности к нему. Ноэлли в последний раз с удовлетворением взглянула на полученное от Барбе сообщение и спрятала его.
Пришла пора действовать.
Все началось с телефонного звонка.
Кэтрин и Ларри обедали дома. Оба ели молча и чувствовали себя не в своей тарелке. В последнее время Ларри очень редко бывал дома, а когда это случалось, он постоянно злился и грубил жене. Кэтрин понимала, что у него тяжело на душе.
– Словно какой-то рок меня преследует, – сказал Ларри Кэтрин, когда обанкротилась «Глоубал эйрвейз».
И он был прав. Ему на редкость не везло. Кэтрин пыталась успокоить Ларри, все время говорила ему, какой он замечательный летчик, и уверяла его, что все почтут за счастье принять на работу такого классного пилота. Тем не менее Кэтрин не покидало чувство, что она живет в клетке с раненым львом. Никогда не знаешь, что ему взбредет в голову. В любой момент он может наброситься на тебя. Боясь еще больше испортить Ларри настроение, Кэтрин старалась терпимо относиться к его вспышкам ярости и не обращать на них внимания. Когда она подавала на стол десерт, зазвонил телефон. Кэтрин взяла трубку.
– Слушаю!
С другого конца провода раздался мужской голос.
– Будьте добры Ларри Дугласа, – у мужчины было английское произношение. – Его спрашивает Иан Уайтстоун.
Сначала Ларри не понял и нахмурился.
– Кто?
Тут до него дошло, кто это, и он просиял. Он подошел к телефонному аппарату и взял у Кэтрин трубку.
– Иан? – а затем порывисто рассмеялся. – Да-а-а! Почти семь лет прошло. Как, черт возьми, ты меня нашел?
Кэтрин видела, как, слушая, Ларри кивал головой и улыбался. Примерно через пять минут он ответил:
– Да, это заманчиво, старина. Конечно, могу. Где? Хорошо. Давай через полчаса. Я тебя найду.
Затем он на секунду задумался и повесил трубку.
– Это твой друг? – спросила Кэтрин.
Ларри повернулся к ней.
– Нет, просто знакомый. Странно, что он позвонил мне. Мы вместе летали в английских ВВС, но у нас было мало общего. Тем не менее он говорит, что у него есть ко мне предложение.
– Какое? – спросила Кэтрин.
Ларри пожал плечами.
– Расскажу, когда вернусь.
Ларри вернулся домой около трех часов ночи. Кэтрин читала, сидя на кровати. Ларри появился в дверях спальни.
– Привет!
Кэтрин заметила перемену в его настроении. Он был приятно возбужден. Такого с ним уже давно не случалось.
– Ну, как прошла встреча?
– Да вроде бы прекрасно, – осторожно ответил Ларри. – Так прекрасно, что мне до сих пор не верится. Пожалуй, я смогу получить работу.
– Будешь работать у Иана Уайтстоуна?
– Нет. Иан тоже летчик. Такой же, как я. Я же говорил, что мы вместе летали в английских ВВС.
– Да, я помню об этом.
– Ну так вот. После войны его приятель, грек, устроил его на работу личным пилотом Демириса.
– Богатейшего судовладельца?
– Да, он владеет судами, нефтяными месторождениями, золотыми рудниками… Демирису принадлежит весь мир. У Уайтстоуна появилась одна прекрасная возможность.
– Какого рода?
Ларри взглянул на нее и улыбнулся.
– Уайтстоун ушел со своей работы. Он уезжает в Австралию. Кто-то помогает ему начать свое дело.
– Я все еще не понимаю, – перебила его Кэтрин. – Какое отношение все это имеет к тебе?
– Уайтстоун поговорил с Демирисом о том, чтобы я занял его место. Он только что уволился, и у Демириса не было времени подыскать ему замену. Уайстоун считает, что меня непременно возьмут.
Тут Ларри слегка замялся.
– Трудно заранее сказать, что из этого выйдет, Кэти.
Кэтрин подумала о других временах, о прошлых местах работы Ларри. Ей вспомнился отец с его прекрасными, но несбыточными мечтами. И она решила не подбадривать Ларри, не вселять в него напрасных надежд. Вместе с тем ей не хотелось окончательно разочаровывать мужа.
– Ты ведь говорил, что вы с Уайтстоуном не были друзьями.
Ларри вновь замялся.
– Да, это так.
Он слегка наморщил лоб. Они с Уайтстоуном, в общем-то, не любили друг друга. Сегодняшний вечерний звонок оказался для Ларри большой неожиданностью.
Во время встречи Иан чувствовал себя нелов<