I. Прокомментируйте параллельные тексты.

They climbed two more flights until they reached a door with peeling paint and a small plaque on it, saying RONALD'S ROOM.

Прошли еще два пролета и остановились у облупленной двери, на которой висела табличка: «Комната Рональда».

(J.K.Rowling. Harry Potter and the Chamber of Secrets. Tr. by M.D.Litvinova)

It was evening when we pitched our camp, and the great ball of the sun was sinking into the desert sending glorious rays of many - coloured light flying over all its vast expanse.

Наступал вечер, и огромный солнечный шар, медленно опускался в пустыню, освещая все ее необозримое пространство своими последними сверкающими, разноцветными лучами.

(H.R.Haggard. King Solomon’s Mines. Tr. by N. Markovich)

Courage has gone out of our race.Perhaps we never really had it. The terror of society, which is the basis of morals, the terror of God, which is the secret of religion — these are the two things that govern us.

Мы утратили мужество. А может быть, у нас его никогда и не было. Боязнь общественного мнения (а на этом зиждется наша мораль) и страх перед Богом (в этом сущность нашей религии) – вот те две силы, что движут нами.

(O.Wilde. The Picture of Dorian Grey. Tr. by V. Choukhno)

George got hold of the paper, and read us out the boating fatalities, and the weather forecast, which latter prophesied “rain, cold, wet to fine” (whatever more than usually ghastly thing in weather that may be), occasional local thunderstorms, east wind, with general depression over the Midland Counties (London and Channel). Bar. falling.”

Джордж завладел газетой и прочитал нам сообщение о несчастных случаях с лодками и предсказание погоды, которое гласило: «Холод, дождь, с последующим прояснением (все, что может быть наиболее ужасного в области погоды); местами грозы; ветер восточный; общее понижение давления в районе центральных графств (до Лондона и Ламанша); барометр падает.

(J.K.Jerome. Three Men in a Boat. Tr. by M. Salye)

The other man who stood talking to Sir Henry was short, stout, and dark, and of quite a different cut. I suspected at once that he was a naval officer; I don’t know why, but it is difficult to mistake a navy man. I have gone shooting trips with several of them in the course of my life and they have always proved themselves the best and bravest and nicest fellows I ever met, though given to the use of profane language.

Другой человек, который стоял, разговаривая с сэром Генри, был совсем другого типа. Я сейчас же подумал, что он морской офицер. Не знаю почему, но морского офицера сразу видно. Мне приходилось с ними ездить на охоту, и должен сказать, что они всегда оказывались необыкновенно храбрыми и симпатичными людьми, каких редко можно встретить. Одно в них плохо: уж очень они любят ругаться.

(H.R.Haggard. King Solomon’s Mines. Tr. by N. Markovich)

Presently dinner came to an end, and as we were leaving the saloon Sir Henry strolled up and asked me if I would come into his cabin to smoke a pipe. I accepted, and he led the way to the Dunkeld deck cabin, and a very good cabin it is.

После обеда, когда мы выходили из кают-компании, сэр Генри предложил мне зайти к нему выкурить трубку. Я принял приглашение, и мы с капитаном Гудом пошли в его каюту, которая выходила на палубу. Это была прекрасная, просторная каюта…

(H.R.Haggard. King Solomon’s Mines. Tr. by N. Markovich)