Из телеграммы российского посла в Лондоне Бенкендорфа

Министру иностранных дел

(28 (15) сентября 1914 г.)

Судя по моим частным разговорам с министрами и влиятельными деятелями Консервативной партии, английская программа на случай окончательной полной победы, даже если победа эта будет одержана в результате весьма затяжной войны, могла бы быть в настоящее время сформулирована приблизительно следующим образом. Приобретение германских колоний, которые английские доминионы займут сами, если этого пожелают... Сдача всей главнейшей части германского флота для того, чтобы его потопить... Бельгии были бы согласны уступить Люксембург. Голландия могла бы быть компенсирована за счет Германии. Военная контрибуция ляжет значительной своей тяжестью по возможности на Германию. Непосредственно вмешиваться в создание будущего строя Германии не предполагают, но ожидают, что разгром Пруссии повлечет за собой вынужденный отказ ее от главенствующего положения в Германии, что сведет на нет ее могущество... Главной целью она себе ставит разгром военной и морской мощи Германии. Франция получила бы Эльзас-Лотарингию и колонии. Россия получила бы польские провинции Пруссии и Австрии... Польские провинции, которые обнимают русские районы в Галиции и Буковине, Трансиль-вания, Босния-Герцеговина и Адриатическое побережье должны быть поделены между славянскими государствами и Италией по мере необходимости. Австрия потеряла бы также провинцию Трентино. Все это предусматривается на случай, если Италия и Румыния возьмутся за оружие...

Германский канцлер Т. Бетман-Гольвег о целях Великобритании и США

(Т. Бетман-Гольвег, «Мысли о войне»)

...ферментом мирового переворота европейский спор сделался лишь тогда, когда Англия стала на сторону России. Для Австралии и Канады, для Индии и Южной Африки проблемы о проливах и славянский вопрос не имели непосредственного значения. Но, не говоря о колониальной добыче, эти английские владения и колонии были заинтересованы в том, чтобы Британская мировая империя не вышла ослабленной из борьбы, в которую она вмешалась, тот же самый интерес определял и поведение Америки. Даже в период своего нейтралитета Соединенные Штаты фактически (шли самым деятельным помощником Антанте. Потому что, как бы ни смотреть с точки зрения международного права на американские поставки оружия и амуниции, огромное, если не решающее их значение для боевой силы наших врагов не подлежит никакому сомнению. Нельзя объяснять поведение Америки простыми ссылками на образование финансовых •фестов и на некоторый индифферентизм по отношению к Германии, постепенно раздутый английской пропагандой и благодаря инциденту с «Лузитанией» в антипатию, отчасти даже в ненависть. Вопреки начинающемуся империалистическому соперничеству между обеими англосаксонскими державами, Соединенные Штаты чувствовали себя ближе к родственной британской мировой империи, чем к возвышающейся германской державе. Одну только Японию Англия не могла прибрать к своим рукам. Забрав себе то, что ей было нужно из общей массы германских колоний, империя Восходящего солнца ограничилась затем ролью довольного зрителя, которому взаимное ослабление борющихся сторон шло только на пользу. Так, вследствие агитации Англии война обратилась в смертельную борьбу почти всего мира против Германии... Английская политика, которая своим обещанием помощи открыла дорогу воинственным тенденциям двойственного союза и тем самым сделала возможной войну, а также общее руководство войной со стороны Англии – вот основы мирового переворота, который сейчас совершается.

Таким образом, общим фоном мировой войны является, в конце концов, англо-германский антагонизм... Все дело, по-видимому, в том, что в обеих странах искусство государственного управления оказалось не в силах или не захотело предотвратить судьбу, грозовою тучей нависшую над горизонтом мира.

Цели Франции

Из телеграммы российского посла в Париже Извольского

Министру иностранных дел

(13 октября (30 сентября) 1914 г.)

Я имел случай лично от себя беседовать с министром иностранных дел... Делькассе признал, что было бы не бессмысленно заранее выяснить между союзниками взаимные взгляды и пожелания. Он убежден, что при этом между Россией, Францией и Англией не может возникнуть никаких разногласий... Для себя Франция не ищет в Европе никаких земельных приобретений, за исключением, разумеется, поч-вращения Эльзаса и Лотарингии. В Африке она тоже не стремится ни к каким новым приобретениям и удовольствуется уничтожением последних остатков Алжезирасского акта и исправлением некоторых колониальных границ. За сим главной целью Франции – и в этом все три союзных державы вполне солидарны – является разрушение Германской империи и возможное ослабление военного и политического могущества Пруссии... Англия, вероятно, потребует восстановления самостоятельного Ганновера, и этому, конечно, не будут препятствовать ни Россия, ни Франция. Шлезвиг и Гольштейн должны отойти к Дании... Англия также не ищет завоеваний в Европе, но потребует колониальных приращений за счет Германии, против чего Франция не имеет возражений. Что касается России, то ее территориальные требования определяются в общих чертах, и, само собой разумеется, Франция заранее на них согласна. Кроме того, Россия, конечно, потребует свободы Проливов и достаточных в этом отношении гарантий, и тут Россия встретит полную поддержку со стороны Франции, которая может оказать в этом вопросе полезное для нас воздействие на Англию.