Крымские немцы и I-я мировая война.

С конца XIX - начала XX в. в русском обществе возникают узконационалистические течения, объектом нападок которых становится немецкое население Российской империи. Причинами такого отношения к немцам является то, что, во-первых, среди последователей православия возникает еретическое движение - "штундизм", определенную роль в возникновении и распространении которого играли немецкие и меннонистские колонии (ГААРК /Государственный архив Автономной Республики Крым/, ф.27, оп. 1, д.9231, л.5-6). [18]

Штундисты (от немецкого stunde - час, подразумевается час религиозного чтения) - принятое в православии название ряда христианских сект, возникших главным образом во второй половине XIX в. среди украинских и русских крестьян. Секты различаются по составу приверженцев и религиозным учениям. В Таврической губернии штундисты впервые появились с 1880 г. в Бердянском уезде - с. Ново-Васильевка, Астраханка и Новоспасское, где с 20-х гг. XIX в. проживали молокане. Данные селения стали центром распространения штундизма по губернии. Во-вторых, с конца XIX в. на российский рынок все чаще проникают товары германской промышленности, что усиливало недовольство русских торгово-промышленных кругов к Германии, переносившееся на русско- поданных немцев. В-третьих, русские националистические течения стали утверждать, что немецкие селения стесняют развитие хозяйства русских крестьян,

отнимают землю, уменьшают аренду, тем самым ограничивают источник дохода (Линдеман, 1917, с. 5). В 1910 и 1912 гг. правительством России были внесены в Госдуму 3-го и 4- го созывов законопроекты, ограничивающие землевладения лиц иностранного происхождения. Но благодаря действиям Союза 17 октября они были взяты правительством из Государственной Думы для дальнейшей доработки. В 1914 г. в российском обществе все чаще стали появляться слухи, что министр МВД Н.А.Маклаков и министр юстиции И.Г.Щегловитый вносят в совет министров новый законопроект, ограничивающий гражданские права поселян-немцев в области землевладения и землепользования (Линдеман, 1917, с. 9-14). 25 октября 1914 г. в Симферополе состоялось совещание земских гласных Таврической губернии и предводителей дворянства, на котором было принято постановление: послать в Петроград делегацию, которая предоставит правительству записку о негативных последствиях экономической жизни края при форсированной ликвидации земель лиц немецкого происхождения. В состав ее вошло пять человек: член Государственной Думы В.С.Винберг, член Государственного совета С.С.Крым, председатель таврической губернской земской управы Н.Т.Харченко, А.А.Нестроев, Е.В.Рыбаков. Представители Таврической губернии 1-4 ноября 1914г. посетили председателя совета министров, главного управляющего земледелием и землеустройством, министра внутренних дел, юстиции, финансов и государственного контроля.
Министрам была представлена докладная записка, некоторые части которой сопровождались дополнительными разъяснениями. От всех министров делегация получила успокоительные ответы (Линдеман, 1917, с. 14-15). Об итогах встреч делегация сразу же сообщила телеграммой в Симферополь. В ней говорилось: "для беспокойства оснований не имеется (т. е. немецкое землевладение) и ликвидация Таврической губернии почти не коснется" (Южные ведомости, 1914, 6 ноября). На совещании Гласных 17 января 1915 г. делегация сообщила итоги работы в Петрограде. Но не прошло и трех недель, как совет министров по докладу Н.А.Маклакова провел 2 февраля 1915 г три закона:

О землевладении и землепользовании в государстве Российском австрийских, венгерских, германских и турецких подданных;

О прекращении землевладения и землепользования австрийских, венгерских, германских выходцев в пограничных местностях;

О землевладении и землепользовании некоторых разрядов, состоящих в русском подданстве австрийских, венгерских или германских выходцев (Законы .... 1916, с. 3-30).[24, с. 10]

Интересно рассмотреть, как повели себя немцы в Крыму после объявления первой мировой войны в августе 1914г. и какое к ним было отношение в губернии. С начала войны в российской печати развернулась активная пропагандистская кампания против Германии и немцев, проживающих в России (Кащенко, 1991, с. 31). В Таврической губернии был образован губернский комитет по оказанию помощи больным и раненым воинам. В его распоряжение поступали денежные пожертвования от всех национальностей, в том числе и от немцев. Например, к 20 сентября 1914 г. в распоряжение комитета поступили значительные суммы от крымских немцев: Э.Браун - 300 руб., О. И. Шмидт - 50 руб., Г. Г. Шеленберг - 15 руб., П. П. Шредер - 100 руб., Розентальское сельское общество - 50 руб., Вейнаусское сельское общество - 100 руб., от меннонитов Крыма - 3600 руб. и др. (Таврические губернские ведомости, 1914). За время работы комитета крымские немцы передали в его распоряжение 12 тыс. руб. (Кащенко, 1991, с. 31). Учителя в немецких колониях Перекопского уезда постановили отчислять от своего жалования 4% в помощь раненым воинам, что ими делалось до закрытия школ и увольнения их с работы. Пожертвования немцев не ограничивались денежными средствами, они отдавали вещи, продукты, помогали и другими способами. Например, колония Найман пожертвовала 200 тыс. пудов пшеничной муки для войск (Линдеман, 1917, с. 237). В Евпаторию из окрестных сел немцы-землевладельцы свозили продукты, главным образом хлеб, делали денежные пожертвования. Для ссыпки хлеба гласный Евпаторийской Думы Дуван отвел один из своих амбаров (Южные ведомости, 1914, 31 августа). Меннониты колонии Спат перемолотили хлеб и обсеменили поля семьям, работники в которых ушли на войну (Линдеман, 1917, с. 238). Из Таврической губернии до 1 апреля 1915 г. в армию было призвано 2505 немцев, из которых 75 к этому времени были ранены и 75 погибли. К 1917 г. на фронте и в частях армий, расположенных в тылу, не было зафиксировано ни одного факта предательства и измены со стороны немцев, хотя интересно, что постоянно распускались слухи о вымышленных обвинениях их в измене (Линдеман, 1917, с. 233). Интересна судьба Александра Александровича Фальц- Фейна, племянника потомственного

дворянина Владимира Эдуардовича Фальц- Фейна. С началом первой мировой войны он записался в армию добровольцем. Проходил учебу в авиационной

школе, расположенной в Каче. В октябре 1914г. отбыл на фронт в чине прапорщика. Затем попал в плен, был эвакуирован в тяжелом состоянии в Россию. В июле 1916 г. проходил лечение в Кисловодске, после чего его перевезли в имение Аскания-Нова (Днепровский уезд), где в конце ноября 1916 г. скончался. Был похоронен в Аскании-Нова. По обычаю военных летчиков на могиле был сооружен памятник - крест, сделанный из пропеллеров (ГААРК, ф.26, оп.3, д.998, л.20-32). В лютеранских и католических церквах, в молитвенных домах меннонитов с началом войны и на протяжении 1914г. проходили молебны о здравии Императора и всего царствующего дома, а также о даровании победы русской армии. Например, 26-го октября 1914 г. в кирхе г. Феодосии был отслужен молебен по поводу побед русского оружия в последнее время. На молебне присутствовали солдаты-лютеране (Южные ведомости, 1914, 5 ноября). Несмотря на активную общественную деятельность немцев, к ним усиливалось недоверие центральных (по всей Российской империи) и губернских властей, а также некоторых слоев населения. Среди немецкого населения, проживающего в Таврической губернии и в Крыму, были и подданные Германии, которые после начала войны попали в пристальное внимание властей. Российское правительство, его военные органы, имели на это определенные основания. В России был развернут системный шпионаж германской разведки. На первом плане стоял шпионаж с помощью различных германских торгово-промышленных фирм, добровольных обществ и т. п. Размещение фирм и предприятий проводилось согласно строго продуманному плану. Германские предприятия располагались вдоль западной русской границы и в важнейших военных центрах: Петроград, Москва, Одесса, Архангельск, Севастополь и др. На берегах Черного и Азовского морей было 12 таких фирм (Кудряшов, 1993, с. 92). Накануне и после начала войны по указанию штаба Одесского военного округа, а затем министерства внутренних дел (телеграммы от 26 июля и 12 августа 1914г.) из Таврической губернии началась высылка иностранцев - подданных воюющих с Россией государств - германских и австрийских. (ГААРК, ф.26, оп.3, д.1016, л.41, 86). До 12 августа 1914 г выселением их интенсивно занимались воинские начальники уездов. Вначале были арестованы и высланы немецкие и австрийские подданные, числящиеся на действительной военной службе, запасные чины и не служившие, но годные к военной службе. После объявления Германией и Австрией всеобщей мобилизации, все их подданные мужского пола в возрасте от 18 до 45 лет,

проживающие в Таврической губернии, были объявлены военнопленными, арестованы и началась их высылка из губернии. С конца июля по 12 августа

1914г. было выслано 587 германских и 117 австрийских подданных (ГААРК, ф.26, оп.3, д. 1017, л. 141). Например, из Симферопольского уезда - 22 германских и 69 австрийских подданных. Мелитопольского, соответственно, 122 и 2, Бердянского - 363 и 17, Феодосийского - 48 и 12 и др. С августа их выселением стали заниматься органы МВД - городские и уездные полицейские управления. С 12 августа по 22 декабря 1914г. было выслано 353 германских поданных (в Астраханскую губернии - 68 человек, Оренбургскую - 49, Вологодскую - 42, Вятскую - 66, Костромскую - 44, Архангельскую - 75, Саратовскую - 8 и Тамбовскую- 1) и 10 австрийских подданных (в Астраханскую- 1, Оренбургскую - 4, Вологодскую - 1 и Вятскую - 4). Одновременно с этим власти выселили 3410 подданных Турции (в Воронежскую губернию - 153 человека, Тамбовскую - 3217, Рязанскую - 40) и 26 подданных Китая (в Вологодскую - 10, Оренбургскую - 5, Костромскую - 11) (ГААРК, ф.26, оп.3, д. 1013, л.392). Надо отметить, что выселение продолжалось в следующем 1915г. (ГААРК, ф.26, оп.3, д. 1011). Постепенно недоверие органов власти стало распространяться и на немцев, подданных России: установление надзора со стороны полицейских, жандармских, военных и церковных органов, а затем была осуществлена высылка немцев, подданных России, которые, по мнению местных властей, имели антирусские настроения. В местные органы власти стали поступать сообщения, в большинстве анонимные, о шпионской и антирусской деятельности немцев, которые при проверке не подтверждались (ГААРК, ф.26, оп.3, д.996). Однако антинемецкие настроения были характерны далеко не для всех жителей Крыма и губернии. В крымской прессе появляется ряд статей, авторы которых выступали в защиту крымских немцев, показывали губительность ликвидации земель и влияние этого на экономическое состояние губернии. Двое из авторов подписались, не раскрывая своих фамилий, "S и Н. Кр." (К вопросу..., 1914; Южные ведомости, 1914, 5 ноября), а третий опубликовал под своей фамилией - С. Я. Елпатьевский (Елпатьевский, 1914). В начале статьи "Немцы в Крыму" С. Я. Елпатьевский обрисовал ситуацию, сложившуюся после 1914 г. на полуострове, а также указал на "величайшие потрясения в случае принятия законов". Далее рассказывалось о помощи немцев в первые дни войны, опровергались слухи о шпионаже немцев: "...пошли слухи о шпионаже, о какой-то сигнализации, о каких-то лестницах, спускающихся у моря, чтобы принять немецко-турецкую высадку. Называли даже места недалеко от берега, где делаются эти приготовления, где заготавливают запасы хлеба и всякого провианта. Ни один из крымских слухов не подтверждается, никто не был арестован, кого называли, и когда спрашивали постоянных русских жителей Симферополя и Крыма, знающих и немцев,

указанных в слухах листа, они только смеялись и говорили, что это большой бред" (Южные ведомости, 1914, 6 ноября). В конце публикации автор делает вывод: "Проект закона о ликвидации земель произвел в Крыму впечатление разорвавшейся бомбы и, думаю, более сильной, чем бомбардировка берегов Черного моря ... Многие жители Крыма не немецкой национальности, связанные с деловой жизнью Крыма, говорят, что это величайшее потрясение: пострадают банки, промышленные предприятия, все крупные землевладельцы, огромное число частных лиц, т. к. немцы так или иначе связаны с деловыми предприятиями, это явится крахом для целого края" (Южные ведомости, 1914, 8 ноября). После принятия закона 2 февраля 1915 г. в Таврической губернии было создано губернское правление по ликвидации немецких землевладений, которое занималось составлением списков, описанием и оценкой недвижимого имущества немцев (ГААРК, ф. Р. 1694, оп. 1, д.76, л.34). Вскоре в печати начали публиковаться данные о ликвидации. В Симферопольском уезде немецкое землевладение составляло 100 347 десятин, преимущественно крупновладельческое. Ликвидации подвергалось 243 владения площадью 78199 дес., т. е. 78%. Из этой площади 8 504 дес. принадлежало 10 сельским обществам, 45708 дес. - 24 крупным землевладельцам. В Феодосийском уезде немцам принадлежало 152970 дес., распределенных между 491 владельцем. Ликвидации подвергалось 73000 дес., соответственно - 260 владельцев, т. е. 50% земель, из этой площади 6 человекам принадлежало 13697 дес., 12 сельским обществам - 21169 дес., а остальным 242 мелким владельцам - 38140 дес. В Евпаторийском уезде землевладение составляло 140985 дес., принадлежащее 573 владельцам. Ликвидации подверглось 480 владений площадью 88687 дес., т. е. около 63%. В уезде затрагивались, главным образом, мелкие владения: 463 частным владельцам принадлежало 63734 дес., а также 12 крупным - 17291 дес. И 5 сельским обществам - 3662 дес. В Перекопском уезде - 140000 дес., без учета надельной земли. Данные по ликвидации в первый список не вошли, в дополнительных списках планировалось опубликовать к ликвидации 100-150 000 дес. земли. Ялтинский уезд в списках отсутствовал, т. к. площадь немецкого землевладения выражалась в 144 десятинах, принадлежащих 41 владельцу. Цифра владений в списках выражала число юридических лиц, т. е. не только отдельных владельцев, но и групп, товариществ, обществ и т. п. В ликвидации первоначально были заинтересованы Южно-русское переселенческое бюро, которое на купленные земли хотело направить переселенцев из малоземельных губерний, местные крестьянские общества, а также и из других губерний, которые через свои кооперативные учреждения хотели наполнить свой земельный запас,

Крестьянский поземельный банк, пытавшийся закупить земли в целях перепродажи крестьянам (Южные ведомости, 1915). 13 декабря 1915г. совет министров внес в порядке 87 статьи "Основных законов" новый законопроект о немецком землевладении в России, получивший утверждение. Главнейшими его положениями были: в пределах всего государства поселянам-немцам (отдельным лицам и товариществам) запрещалось приобретать в собственность или арендовать внегородское недвижимое имущество; им запрещалось арендовать земли на основании словесных договоров; принудительное отчуждение распространялось и на надельные земли сельских обществ, а также недвижимое имущество частных землевладельцев, принявших русское подданство после 1880 г.; первенство между покупателями земель отдавалось Крестьянскому банку; срок продажи по добровольным соглашениям сократился с 16 месяцев до 10 со дня обнародования списков владений, после этого срока земли подлежали принудительному отчуждению с публичных торгов (Законы.... 1916, с. 31-68).
Данный закон вызвал бурную реакцию в губернии. Таврическое губернское собрание на январских сессиях 1916 и 1917 гг. обсуждало законы о ликвидации с практической точки зрения, указывая на негативные стороны этого процесса - сокращение засеваемых площадей, недобор урожая, закрытие заводов и т. п., что "губительно отразится на хозяйственной жизни края" (Линдеман, 1917, с. 43; Южные ведомости, 1917, 19 января). В Петрограде совет министров постановил отсрочить до лета 1917 г. ликвидацию владений всех колоний, которые произведут летом 1916г. озимые посевы, и произвести ее после уборки урожая. Весной 1916 г. из губернии были отозваны в Петроград члены совета министров внутренних дел, командование <для ускорения ликвидации немецкого землевладения> (Линдеман, 1917, с. 83-84). Рассмотрим, как же осуществлялись законы не последней стадии, именно публичная продажа. На 1 февраля 1917 г. в ликвидационных списках "русско-поданных" по Таврической губернии было записано 10333 владения в количестве 842502 дес. 1179 саж.
Согласно указам Сената из этого числа исключено 87 владений в количестве 27542 дес. 939 саж. Таким образом, ликвидации подлежали 10246 владений площадью в 820960 дес. 240 саж. Первые торги в Симферополе состоялись 9 августа 1916 г., а затем они проходили в течение всего года: 16 августа, 1, 15 и 27 сентября, 11 октября. 1 и 12 ноября и 13 декабря. В 1917 г. торги проходили 10 и 24 января, 7 и 21 февраля. До 1 февраля в губернии было продано 156 владений с 63081 дес. 988 саж. Крестьянским банком было приобретено 99% всей продаваемой земли, т.е. 62460 дес., которая принадлежала 141 имению. Прошли торги и земель "иностранно-поданных". Таких владений в Таврической губернии

оказалось 136 с 2294 дес. 1350 саж. На 4-х торгах было продано 62 владения в 839 дес. 767 саж. Крестьянский банк приобрел 15 владений - 713 дес. 1369 саж. (Южные ведомости, 1917, 9 февраля). Назначенные новые торги на 7 марта уже не состоялись, т. к. в России произошла Февральская революция, приостановившая губительный процесс продажи земель как для немцев, так и для губернии.