Арест командира 15-го ККК генерала Паннвица, его штаба, казаков конвоя и его судьба

Генерал фон Паннвиц, после отхода его частей из Хорватии в южную Австрию (Кернтен), в район оккупированный англичанами и далее оставался во главе корпуса, объезжал и устраивал части его, а 24 мая с благословения английского командования в присутствии его представителя, был избран казаками корпуса Походным атаманом. Через день после этого он был англичанами арестован.

Примерно за неделю до своего ареста генерал Паннвиц со своим штабом и казаками, при нем находившимися, переехал из селения Альтгофен в небольшое село Мюллен, в котором сам генерал Паннвиц и его штаб расположились в школе.

В ближайших небольших селах: Хаммерль, Санфайт и Мюльцдорф были расквартированы казаки конвоя командира корпуса и штабные команды.

Летом 1947 года один из кубанских офицеров был командирован в селение Мюллен с задачей установить, при каких обстоятельствах был арестован и вывезен генерал фон Паннвиц, его штаб и казаки при нем находившиеся.

Офицер этот опросил нескольких местных жителей, свидетелей происшедшего, и установил следующее: 26 мая около 9—10 часов утра в Мюллен прибыли две легковых английских машины и две грузовых. В первой из них находился английский полковник, который вошел в здание школы и там оставался около часа.

Тем временем подошли танкетки, и началась погрузка в машины офицеров и казаков. Вышедшие из школы генерал фон Паннвиц, его начальник штаба и английский полковник сели в легковую машину, во второй были размещены, по-видимому, офицеры штаба, а в грузовиках — казаки.

Как только погрузка закончилась, все легковые машины были окружены танкетками и автоматчиками на мотоциклетах. Эта небольшая колонна двинулась в направлении Неймаркта, далее на Унцмаркт, занятый советскими войсками, а оттуда на Юденбург.

Других подробностей от местных жителей добиться не удалось, ибо прошло уже два года и многое было забыто, а кроме того, австрийцы неохотно вспоминают то время и говорят, что «картина была жуткая».

<…> Командир 15-го Казачьего Кавалерийского корпуса генерал-лейтенант Гельмут фон Паннвиц был арестован англичанами 26 мая 1945 года в австрийском селе Мюллен, в котором он находился со штабом.

По-видимому, в тот же день он был передан англичанами большевикам в городе Юденбурге. Точно же известно, что когда 29 мая англичане передали там двухтысячную группу офицеров Казачьего Стана во главе с генералом П. Н. Красновым большевикам, то в Юденбурге уже находились офицеры Казачьего корпуса и его командир генерал фон Паннвиц. На следующий день, 30 мая, фон Паннвиц вместе с генералом Красновым и некоторыми другими офицерами Главного Управления Казачьих войск и Казачьего Стана был вывезен в Грац, а на следующий день из Граца в Баден под Веной.

Из Бадена генерал Краснов и все казачьи генералы и офицеры, прибывшие туда с ним, 3 и 4 июня были отправлены в Москву.

Генерал фон Паннвиц был 3 июня вывезен из Бадена, но куда, до сих пор не удалось выяснить. По имеющимся неопровержимым данным, он опять оказался в руках англичан. Надо полагать, что это случилось потому, что он был взят в плен на территории английской оккупации и являлся военнопленным английской армии.

Известно, что его допрашивали в Триесте и в других местах; что допрашивал его следователь по делам о военных преступлениях советский майор войск МВД Серов — Серии — Мещеряков (это одно и тоже лицо). Одновременно его допрашивали и югославские (титовские) следователи.

Известно также, что с 5 по 8 июня его, как и нескольких офицеров штаба корпуса, допрашивала комиссия о военных преступниках в Главной квартире следователя британской оккупационной зоны. С 8 на 9 июня он ночевал в Штейере, в квартире CIC этого района, а 10 июня группой английских офицеров и солдат в сопровождении американских офицеров был доставлен на машине в Эннс. На этой станции он был посажен в поезд, который увозил в Советский Союз казаков и немецких солдат, находившихся в момент подписания перемирия на территории советской оккупации, но затем по приказу немецкого фельдмаршала Шорнера и генерал-полковника Рендулича, переведенных на запад, в американскую зону оккупации, в район Инсбрук — Зальцбург.

На основании условий перемирия как фельдмаршал Шорнер, так и генерал-полковник Рендулич, все немцы и казаки были переданы большевикам.

Далее мы обращаемся к статье, помещенной в австрийской газете «Вохен эхо» от 9 августа 1953 года, издающейся в Линце.

… Смерть одного немецкого генерала. Чтобы не изменить самому себе, Гельмут фон Паннвиц в 1945 году добровольно предпринял жертвенный путь в Москву. Он мог бы оставаться на Западе, никто не принуждал его к этому шагу. Однако он отправился разделить судьбу своего Казачьего корпуса. Мы сообщаем здесь, по свидетельствам переживших, о тех трагических днях последней капитуляции, когда тысячи казаков, которые сражались на стороне немцев, были выданы советам. Мы хотим вспомнить только о том генерале, который среди гибели, паники, всеобщего разложения, показал пример человеческого величия.

Это было 10 июня 1945 года. Около девяти часов на станцию Эннс прибыл поезд, составленный приблизительно из 30 товарных вагонов, заплетенных колючей проволокой. Его встретила стоявшая по обеим сторонам полотна железной дороги сотня советских НКВД-солдат с пулеметами наготове. Их кордон имел своей целью воспрепятствовать попыткам к побегу двух тысяч ста казаков, которые две недели тому назад были выданы советам.

Внутри энкаведистского кордона, на платформе, стоял окруженный несколькими английскими и советскими офицерами командир Казачьего корпуса, сражавшегося до конца войны на немецкой стороне, генерал-лейтенант Гельмут фон Паннвиц, 47-летний офицер, который носил, кроме немецкой формы, меховую папаху кубанских казаков.

Устремив взгляд на вагоны с колючей проволокой, которые остановились перед ним с грохотом, генерал фон Паннвиц увидел через окна вагонов бледные лица тех казаков, которые состояли в его корпусе.

Их было точно 2146. После мгновенно поразившей их неожиданности, они вдруг начали выкликивать новость:

— Батько Паннвиц стоит там, на вокзале! — и после стихийного бурного ликования наступила жуткая тишина.

У обрадовавшихся видеть Паннвица казаков сейчас же промелькнула мысль, что немецкий генерал решил разделить судьбу казаков, выданных Советам, прекрасно зная, что его ожидает там или мучительная смерть, или пожизненная принудительная работа.

Тишина на станции Эннс, нарушаемая только командами и скрипом железа, продолжалась не больше полминуты, как вдруг из одного вагона раздалась песня казаков — это была песня о генерале фон Паннвице.

Пение заглушил командный голос советского офицера, угрожавшего через вокзальный громкоговоритель.

У Паннвица были слезы на глазах. Он поднял руку, призывая к благоразумию.

Паннвиц был отделен от казаков после его ареста англичанами 26 мая 1945 года.

По прошествии двух дней британский комендант сообщил ему, что случилось с ними. Паннвиц был поражен. Он постарел на много лет.

Когда он осведомился, есть ли возможность ему также быть переданным Советам, ему ответили, что он, Паннвиц, должен быть счастлив, что он, как германский офицер, не подпадает под соглашение о выдаче. Он может снять казачий мундир, так как есть и останется британским военнопленным.

Но Паннвиц сказал коротко:

— Нет! — он желает, чтобы и его тоже выдали. Потом пояснил:

— Я делил с казаками хорошее время. Теперь я хочу делить с ними плохое. Я заключил с ними дружбу на жизнь и на смерть. Может быть, я смогу облегчить их ужасную участь, взяв часть приписываемой им вины на себя.

Вот так случилось, что Паннвиц 10 июня 1945 года, как мы уже описали, вошел в транспортный поезд, отходивший в СССР. В вагоне, в котором он отправился в свое путешествие в смерть, он опять встретился с теми, с которыми он был во время войны…

… Последние сведения: тот поезд, в котором генерал фон Паннвиц предпринял свое путешествие со станции Эннс к смерти, также исчез, как и его Казачий корпус.

Еще и сегодня пережившие говорят о том, как перед лицом смерти генерал показал такое возвышенное величие, какое редко случается видеть в эти дни…

В. Г. Hayменко