Психология и моральное состояние войск

NORMAN COPELAND

PSYCHOLOGY AND THE SOLDIER

HARRISBURG

Источник: http://arta46.narod.ru/libr/copeland/copeland1.htm

Коупленд Н.

K7 Психология и солдат/Пер, с англ. А. Т. Сапронова и U. М. Каторииича. - 2-е изд. - М.: Воениздат, 1991.- 0U г..

IS UN 5-203-01275-Х.

ЗАСТАВ часового спящим, Наполеон сам заступает на пост. Командир дивизии просит совета у солдата, с мнением которого никто прежде не считался. Оправданы ли такие действия начальников по отношению к подчиненным? На этот и другие вопросы, связанные с искусством влиять на людей, отвечает книга известного английского психолога Н.Коупленда.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Предисловие, В. Ф. Перевалов, 1991 Воениздат.

ОГЛАВЛЕНИЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ

ЧАСТЬ I. ПСИХОЛОГИЯ И МОРАЛЬНОЕ СОСТОЯНИЕ ВОЙСК

АМЕРИКАНСКАЯ ВОЕННАЯ ПСИХОЛОГИЯ

МОРАЛЬНОЕ СОСТОЯНИЕ ВОЙСК - СЕКРЕТНОЕ ОРУЖИЕ

МОРАЛЬНОЕ ВОСПИТАНИЕ ВОЙСК

СТРАХ

НАЗНАЧЕНИЕ ДИСЦИПЛИНЫ

ПСИХОЛОГИЯ ДИСЦИПЛИНЫ

ПСИХОЛОГИЯ ДИСЦИПЛИНЫ (ПРОДОЛЖЕНИЕ)

ЖЕНЩИНЫ

БОЕВОЙ ДУХ

ИДЕАЛЫ

ЧАСТЬ II ПСИХОЛОГИЯ И РУКОВОДСТВО

ХАРАКТЕРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ РУКОВОДИТЕЛЯ

ХАРАКТЕР И ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ

АВТОРИТЕТ

ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ И РЕЧЬ

ПСИХОЛОГИЯ ОБУЧЕНИЯ

ВОСПИТАНИЕ ПРИМЕРОМ

ВАЖНОСТЬ ИМЕНИ

ИСКУССТВО РУКОВОДСТВА

ЗАБОТА О СОЛДАТАХ

ДУХ ТОВАРИЩЕСТВА

ПРЕДИСЛОВИЕ

Характер и темперамент, задатки и способности, авторитет и лидерство, храбрость и воля, мужество и героизм- эти и многие другие проявления психологии человека имеют большое значение в воинской деятельности, и в первую очередь в боевой обстановке. Исследованию их и посвящено книга английского военного психолога Нормана Коупленда "Психология и солдат". Она неоднократно переиздавалась за рубежом, что свидетельствует о большом интереса к ней читателей, главным образом военнослужащих. У нас книга впервые вышла в свет в 1958 году. Сейчас ее не в каждой библиотеке можно найти.

Чем же книга "Психология и солдат" завоевала столь широкую популярность среди читателей, в том числе советских? Чем она ценна для нас сегодня? Думается, прежде всего тем, что в определенной мере восполняет дефицит литературы в области человековедения. Изучение войсковой практики показывает: многие просчеты в воспитательной работе обусловлены недостаточными знаниями офицеров в области практической психологии. Нет сомнения, что в ходе военной реформы сложится новый тип офицера-руководителя. Авторитет его во многом будет определяться способностью быть как бы конструктором общественного мнения и коллективе, умением разумно организовать труд, мобилизовать подчиненных на выполнение стоящих задач. К книге Н.Коупленда можно найти немало хороших советов па этот счет.

Книга привлекает интересными рекомендациями, поучительными примерами из практики обучения и воспитания военнослужащих английской армии, доходчивой формой изложения материала. Определенный интерес для советского читателя представляют без претензий на истину следующие наблюдения автора: "Строевая подготовка окажется более плодотворной и менее утомительной, если солдаты будут понимать ее истинную цель. Эта цель заключается в том, чтобы: а) добиться согласованности действий и б) сделать повиновение привычным". Или: "Глупый упрек: "Вы здесь не для того, чтобы думать", который так часто срывается с уст не слишком образованных сержантов, должен быть заменен другим: "Вы здесь для того, чтобы думать". И на казарменном плацу, и в классе каждого солдата нужно заставить думать не только за себя, но и за других солдат подразделения". Читатель обратит внимание на обоснованные условия, которые предлагает Н.Коупленд для укрепления дисциплины:

1. Руководитель знает каждого своего подчиненного.

2. Каждый подчиненный знает своего руководителя.

3. Руководитель неизменно солидаризуется с коллективом.

4. Вся группа сплочена в коллектив, воодушевленный энтузиазмом руководителя.

5. Группа проникнута высоким духом товарищества.

6. Коллектив хорошо обучен, энергичен, инициативен.

Поучительными продета и ллютея мысли о динамике требовательности командира: "Чтобы не допустить крупных нарушений дисциплины, надо следить за мелкими недостатками, вовремя и решительно устраняя их"; "Помните, что натянуть брошенные вожжи невозможно"; "Более активным воспитателем является тот, кто способен оказать такое влияние на коллектив, чтобы каждый его член поддерживал порядок".

Книга изобилует примерами нестандартных действий начальников. Так, тщательно анализируется мотивация действий Наполеона, который при проверке караула обнаружил спящего часового и, вместо того чтобы вызвать подразделение для расстрела нарушителя, лично занял оставленный пост.

Много места уделено секретам успешного руководства подразделением. На примерах жизни выдающихся руководителей автор делает выводы: "Они имели хорошее профессиональное образование и обладали уверенностью, которая вырастает из умения. Свое высокое профессиональное искусство и разносторонние познания они соединяли с глубоким личным вниманием к своим подчиненным"; "Преуспевающий руководитель - это человек, который умеет первым видеть главное в жизни. Но никто не может стать великим или даже просто хорошим руководителем только с помощью знаний. Необходимо обладать смелостью, уверенностью в себе, хладнокровием в минуту опасности. Образование не дает этих качеств, но их можно воспитать"; "Все искусство руководства солдатами может быть выражено формулой: сделать их оптимистами"; "Каждый руководитель должен остерегаться искушения недооценить силы противника".

Подробно излагаются основы установления социально-психологической дистанции в отношениях "командир - подчиненные". Необходимая ее величина определяется многими условиями. Для правильного действия руководителю же не только уметь учитывать эти условия, но и располагать определенными навыками, чтобы плавно увеличивать и сокращать дистанцию. Все это относится к искусству, такому, которому, по мнению автора, можно и нужно учиться. Как с этим не согласиться?

Нельзя не отметить обстоятельного анализа проблемы индивидуальной работы с личным составом. Понимая, что изучение особенностей личности не самоцель, Н.Коупленд считает, что знание солдат - это только первый шаг на пути завоевания их доверия и уважения. Руководителю следует знать образ мыслей своих подчиненных, их думы и настроения, источник недовольства и тревог, семейную жизнь, прошлое и надежды на будущее. Если он глубоко интересуется солдатами, все это должно быть известно ему. Но для этого он должен быть максимально доступным.

Современные войска нуждаются в высоком моральном состоянии в большей мере, чем прежние армии, ибо научно-технический прогресс создает все новые и новые виды оружия и боевой техники. Н.Коупленд справедливо замечает, как тяжело солдатам па поле боя, где изрыгают смертоносный огонь танки, орудия, огнеметы, пикируют бомбардировщики. Однако такая картина боя характерна уже ушедшим у времени - периоду второй мировой войны. Ныне войска готовятся действовать в условиях применения ядерного оружия, поражающая сила которого во много раз превосходит возможности любого другого оружия прежних войн. Значит, и моральная сила солдат и офицеров должна быть намного крепче.

Разумеется, далеко не все рекомендации западного психолога приемлемы для командиров и политработников Советской Армии. Настораживает, например, утверждение о том, что моральный дух солдат определяется расой. "Как солдат немец уступает солдатам других рас, - пишет Н.Коупленд. - По общему мнению, немецкие формирования в период гражданской войны в Америке сражались хуже ирландских". Это утверждение выглядит, по меньшей мере, спорным.

Нельзя согласиться и с категоричностью такого заключения: "Когда борьба принимает затяжной характер, исход ее решает моральная, а не физическая сила". В книге Н.Коупленда содержится утверждение: "Конечная цель любого сражения скорее психологическая, чем физическая. Подлинная цель заключается не столько в том, чтобы уничтожить противника или отрезать его от тыла, сколько в том, чтобы подорвать его волю к продолжению борьбы". Не исключено, что у читателя вызовут сомнение такие формулы:

"Всю свою жизнь - от рождения до смерти - человек пребывает в состоянии страха"; "Всегда гораздо эффективнее немедленное наказание"; "Преступления часто вызывает сам закон".

В рассуждениях о коллективе Н, Коупленд противоречит сам себе. С одной стороны, по его мнению, в коллективе наименее развитые умы снижают до своего уровня умственные способности всего коллектива, а с другой - оказывается, что коллектив, в котором развито чувство общей цели, всегда будет более эффективным, чем тот, в котором оно не развито.

Не выдерживает критики и утверждение о том, что общая цель небольших подразделений - взвода, роты, батальона состоит в том, чтобы продемонстрировать превосходство перед другими подразделениями. Но данная мысль неголословна. Понимая значимость силы социально-психологических механизмов сплочения, Н.Коупленд вынужден искать средства и находит их в эмоциональной сфере человеческого общения. При этом за пределами его взгляда, естественно, остаются мировоззренческие установки, классовые интересы, отношения ответственной зависимости, которые обладают цементирующей силой социалистического воинского коллектива.

И все же теневые моменты книги не заслоняют все то положительное, что в ней есть. Командиры и политработники сами разберутся, какие рекомендации Н.Коупленда можно позаимствовать и, преломив через призму нашей действительности, применить в своей практике.

Полковник В. Перевалов, кандидат психологических наук, член Советской социологической ассоциации

Часть I

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

МОРАЛЬНОЕ ВОСПИТАНИЕ ВОЙСК

В английской армии прошлого принято было рассматривать моральное состояние как психологический результат воздействия следующих факторов: боевой выучки, вооружения, материального положения (включая пищу, бытовые условия и т. д.), руководства, дисциплины, духа товарищества.

Однако если бы эта общая схема была всеобъемлющей, то совершенно или почти совершенно не было бы разницы в моральном состоянии двух сражающихся армий.

Иногда этот поверхностный подход к оценке морального состояния может показаться правильным, но при тщательном исследовании проблемы он оказывается несостоятельным. В период гражданской войны в Англии между королем и парламентом войска Карла I имели полное физическое превосходство: они были лучше обучены, вооружены и оснащены, были моложе и энергичнее, имели лучшие командные кадры и были более дисциплинированны. В начале войны они проявили более высокий боевой дух, но затем оказались деморализованными, стали безнадежно уступать в бою и в конце концов потерпели полное поражение. Значит, когда борьба принимает затяжной характер, исход ее решает моральная, а не физическая сила.

Эта истина настолько важна, что заслуживает повторения.

Когда борьба принимает затяжной характер, исход ее решает моральная, а не физическая сила.

Карл I был действительно разгромлен моральной силой, отсутствием которой страдало его войско. Армия, состоявшая из неискушенных в военном деле людей, но обладавшая высоким боевым духом, разгромила армию галантных, но с низким боевым духом профессионалов.

Конечная цель любого сражения скорее психологическая, чем физическая. Подлинная цель заключается не столько в том, чтобы уничтожить противника или отрезать его от тыла, сколько в том, чтобы подорвать его волю к продолжению борьбы. Нацисты строили свою стратегию исходя из того принципа, что гораздо экономичнее подорвать силу волн, чем уничтожить самих людей. Америка открыла, что войны выигрываются людьми. Германии было предоставлено открыть, что войны проигрываются людьми.

Высокое моральное состояние необходимо современным армиям больше, чем всем прежним. Моральное состояние, адекватное боевой выучке, недолго будет выдерживать испытания современной войны с ее пикирующими бомбардировщиками и воющими бомбами, гигантскими танками, изрыгающими смертоносный огонь, огнеметами, сжигающими все вокруг и деморализующими людей. Для солдат, которым предстоит встретиться с этими ужасами и пережить их, одной только боевой подготовки и вооружения недостаточно.

Не может быть высокого морального состояния там, где нет уверенности в своих силах. Хорошо подготовленный и вооруженный солдат будет, естественно, как в моральном, так и в физическом отношении чувствовать свое превосходство над плохо обученным и слабо вооруженным противником, точно так же, как хорошо одетый ремесленник чувствует моральное превосходство над рабочим, который носит цветной платок, повязанный вокруг шеи. Боевая подготовка, вооружение, материальные условия, руководство, дисциплина, дух товарищества - вот что создает высокое моральное состояние. Все эти составные части несомненно способны многое сделать. Но и этого еще недостаточно.

Величайшей неприятностью, которую испытывает солдат после поступления на военную службу, является потеря им личной свободы. Его обязывают жить по распорядку, составленному кем-то другим. Даже его вечерний отдых, когда он вправе считать себя свободным, часто регулируется командирами. Он не волен одеваться по своему вкусу или идти, куда ему хочется. Ему могут приказать делать то, что ему совсем не нравится. Вся его жизнь идет не так, как ему хотелось бы. Его личность поглощена коллективом. Разумеется, бессмысленно ждать от солдата, чтобы все это ему нравилось, и глупо рассчитывать, что он спокойно примирится со всеми ограничениями.

В первую очередь следует убедить солдата, что без необходимости свобода не ущемляется. Служба требует от него строгой пунктуальности, и он вправе ожидать в ответ такой же строгой пунктуальности. Пища всегда должна быть приготовлена вовремя. В субботние вечера и воскресные дни после церковной службы солдаты должны отдыхать. В это время нельзя производить какие-либо работы, не вызываемые крайней необходимостью. Не следует принуждать солдат участвовать в спортивных состязаниях, когда они хотят попяться чем-нибудь другим или просто желают, чтобы их оставили в покое.

По мере возможности вечера следует освобождать от различных работ и занятий. Если солдат добросовестно выполнил дневную работу, он сделал ровно столько, сколько способен выдержать его организм. Психологи отвергли глупое мнение, что солдат якобы непременно испортится, если его не заставлять работать без отдыха с подъема до отбоя. Солдаты, которые напряженно трудятся в течение дня, а затем получают достаточный отдых, будут сильнее, счастливее, дееспособнее, дисциплинированнее тех, кого заставляют работать непрерывно.

Необходимо строго контролировать чрезмерно усердных сержантов, которые с особым удовольствием придумывают дополнительную работу во внеурочное время. Такие сержанты подрывают моральное состояние войск.

В качестве психологической компенсации за потерю определенных личных свобод солдата необходимо поощрять в проявлении индивидуальности по другим направлениям. Спорт не должен быть достоянием одних мастеров. Если нет достаточного количества спортивных площадок, занятия по боевой подготовке следует планировать так, чтобы некоторые подразделения могли заниматься спортом по утрам, а не в вечерние часы. Особое внимание нужно уделять организации увеселительных мероприятий.

Для поднятия морального состояния войск приглашение лекторов со стороны, как правило, не оправдывается, потому что солдаты не выносят скучных бесед лекторов-профессионалов. Беседы должны проводиться самими солдатами, к также специально подобранными офицерами и сержантами той части, где служат солдаты.

Рекомендуется проводить беседы на следующие темы:

"За что мы сражаемся?"

"Англия после войны".

"Что произойдет, если победит Германия".

"Германия при гитлеровском режиме".

"Концентрационный лагерь".

"Оккупационная армия".

"Как преуспевать в армии".

"Как преуспевать в гражданской жизни".

"Борьба Гитлера и борьба наша".

"Гитлер как человек".

"Военные расходы".

"Диктатура и демократия".

"Немецкий ум".

"Подъем Германии".

"Положение па Дальнем Востоке".

"Экономическое положение Великобритании".

"Проблема безработицы".

"Международная торговля".

"Как управляется наше государство?"

Значение музыки для поддержания высокого морального состояния признается всеми, но музыка может оказать большое влияние и на его создание. Ломая барьеры между людьми, она становится сильнейшим средством сплочения индивидуумов в коллектив. Офицеры должны позаботиться чтобы все их подчиненные, умеющие играть на губной гармонике, имели этот инструмент. Хорошая музыка скрашивает жизнь в казарме. Перед длительными маршами и т. п необходимо на время перехода составлять музыкальную программу, включающую задорные строевые песни, которые может подхватить большинство личного состава. Офицеры, уорент-офицеры и сержанты не должны считать участие в этих музыкальных программах унижением своего достоинства. Психологический эффект значительно воз растает, когда поют все.

Американский генерал Дж. Ф. Белл говорит: "Армия без песни уступает в боевом духе настолько, насколько она потеряла способность чувствовать музыку. Нет более могущественного средства для укрепления сплоченности личного состава армии, чем песня".

Убедительным доказательством справедливости этого утверждения служит эпизод из книги Фредерика Соулмэна "От Мопса до Ипра".

"Майор Том Бриджес, офицер 4-го гвардейского драгунского полка, в пятницу после полудня получил приказание отправиться в Сен-Кантен и выяснить, не появились ли там новые группы отставших солдат. На одной площади он обнаружил группу в сто или более человек из разных частей, которые в изнеможении сидели на мостовой с полным безразличием ко всему происходящему и, казалось не способны были присоединиться к отступающей на юг армии. Бриджес понял, что эти люди смертельно устали. Поднять их не могли бы ни строжайший приказ, ни вежливая просьба, ни лесть. Казалось, большинство из них потеряло способность передвигаться после непрерывного марша, длившегося без пищи и отдыха тридцать шесть часов.

И вдруг блестящая идея осенила весельчака майора. Зайдя в магазин игрушек, он купил детский барабан и свистульку. Барабан он прикрепил к своему поясу.

-Вы сможете сыграть "Английские гренадеры"? - спросил он своего трубача.

-Так точно, сэр!

Минуту спустя эта пара уже маршировала по площади. Высокий дискант игрушечного оловянного свистка четко и звучно выводил: "Английских гренадеров храбрее в мире нет".

Они обошли площадь. Окрыленный энтузиазмом майора трубач вкладывал все свои способности и душу в каждую ноту. А огромный, добродушный Бриджес усердно выстукивал на барабане крошечными палочками, которые так комично выглядели в его ручищах.

Поравнявшись с лежавшими прямо на мостовой солдатами, оии торжественно проследовали мимо них. Вот и последний солдат. Дойдет ли до их сознания музыка, богатая традициями доброго старого времени? Вдохновит ли их энтузиазм майора, который прекрасно знает, как чувствуют себя бедные парни, и подействует на те струнки характера Томми !, которые его так часто выручали?

Искра дала вспышку! Одни со слезами на глазах, другие, громко смеясь, вскочили на ноги и начали строиться. Окостеневшие члены подчинились разбуженной воле. Подхватив слова песни "Английские гренадеры", солдаты длинной колонной двинулись вниз по улице за огромной фигурой, молотившей на игрушечном барабане, и тяжело дышавшим трубачом.

"Вперед, полковник, с тобой хоть в ад!" - напевал крепко сложенный ирландец, с трудом передвигая натруженные ноги.

Ни один человек не остался на площади".

Глава четвертая

СТРАХ

Всю свою жизнь - от рождения до смерти - человек пребывает в состоянии страха. Он страшится нужды, боли, смерти. В наиболее впечатлительные детские годы его учат бояться темноты, огня, болезни, автомобилей, острых предметов, огнестрельного оружия, полицейских, желтокожих, краснокожих, чернокожих, слепых, бородатых и хромых, учат бояться собак, львов, тигров, медведей, слонов и т. д.

В молодости он боится среднего возраста, в среднем возрасте - старости и все время - смерти.

Кроме того, каждому индивидууму свойственны свои страхи - перед продуктами питания, холодной или горячей водой, ветром северным или южным, западным или восточным, перед безработицей, хозяином, детьми, родителями, братьями и сестрами, сплетнями соседей и т. д.

После вступления государства в войну человека захлестывает новая волна страха: перед поражением, неопределенностью, лишениями, убытками, ранением и т. д. Военнообязанный, подлежащий призыву в вооруженные силы, независимо от желания и энтузиазма, с которым он идет на службу, несет с собой страх перед неизвестным. Понравится ли ему новая жизнь? Хорошо ли будут обращаться с ним офицеры и сержанты? Порядочными ли окажутся его новые товарищи? Пошлют ли его в полк, в котором он желает служить? Как будут жить жена и дети в его отсутствие? И самый великий из всех страхов - останется ли он жив? Каждый офицер и сержант должен понять, что боеспособность армии зависит преимущественно от эффективности методов, с помощью которых сдерживается инстинкт страха.

Если солдаты живут в атмосфере неизвестности, если их донимают придирками, запугивают и преследуют, если дисциплина поддерживается главным образом репрессиями, - в такой обстановке инстинкт страха принимает угрожающие размеры и наносит серьезный ущерб боеспособности войск. Но если к солдатам относятся внимательно и заботливо, если они чувствуют себя сплоченными в единый, монолитный коллектив, тогда нет таких трудностей, которые они не в состоянии были бы преодолеть.

Долг каждого руководителя - развивать в своих подчиненных мужество, являющееся чудесным свойством человеческой натуры. "Чудесным" это свойство приходится напевать потому, что его стремится подавить масса самых различных страхов. Задумайтесь над этой проблемой, ц вы поймете, что страх может восторжествовать над солдатом, и мужество покинуть его, если у него будут плохие руководители.

Страх кратко можно определить как эмоцию, вызываемую надвигающимся бедствием. Естественная реакция испугавшегося человека - стремление укрыться или спастись бегством. Ребенок, застигнутый за озорством, прячется. Пожилой джентльмен, который, наступив на кожуру банана, плашмя падает на землю, жаждет, чтобы земля расступилась и поглотила его, избавив от насмешек прохожих. Когда ребенок подрастает, он начинает понимать, что, спрятавшись, не всегда можно спастись от наказания, поэтому он убегает прочь. Когда пожилой джентльмен поднимается на ноги, он тоже старается скрыться, хотя и пытается сохранить при этом достоинство.

Каждый индивидуум много раз в своей жизни испытывал страх в различных формах и степенях, и первобытный инстинкт вызывал у него стремление укрыться или спастись бегством. Стремление укрыться обычно принимает форму лжи. Стремление спастись бегством может принимать различные формы. Реже жертва страха спасается бегством, в буквальном смысле этого слова, ибо, если человек убегает, он уносит с собой и причину страха. Одни ищут выход в запое и употреблении различных наркотиков. Другие стараются не обращать внимания на сложившуюся обстановку. Если человек безнадежно погряз в долгах, он тратит еще больше. Гораздо реже жизнь его завершается помешательством или самоубийством.

Моральная устойчивость - естественный враг страха. Страх перед неизвестным всегда изнурительнее, чем страх перед известным. Это может быть проиллюстрировано не столь уж редким примером с человеком, который подозревает, что у него рак, но вначале не решается обратиться к врачу, опасаясь подтверждения своих подозрений. Со временем эта пытка перед неизвестным становится настолько невыносимой, что человек начинает готовиться к смерти так как выхода уже не остается, обращается, наконец, врачу. Он узнает, что жить ему осталось шесть месяцев. Теперь, узнав правду, он успокаивается и находит в себе силы закончить жизнь спокойно и даже жизнерадостно.

Хорошо известно, что на поле боя солдаты обычно чувствуют себя спокойнее после перехода противника в атаку, чем до ее начала. Когда люди не знают, что их ожидает, им свойственно подозревать худшее. Когда же факты, какими бы ошеломляющими они ни были, известны людям, они могут противодействовать им. Но человек не может противостоять неизвестному. Для поддержания устойчивого морального состояния армии необходимо, чтобы войска знали все, что относится к их положению, даже если обстановка чрезвычайно тяжелая. Бывает, конечно, что некоторые сведения могут оказаться полезными противнику и поэтому их надо держать в секрете, но в остальных случаях солдат следует посвящать и в самое лучшее, и в самое худшее.

Настоящее противоядие страху - дисциплина. Ее можно определить как искусство смотреть страху в глаза. Когда страх наталкивается на смелость, он утрачивает свою силу. Страх вступает в свои права, если его жертва ищет выхода в бегстве. Человек, который организует спою жизнь по определенному плану, придерживается умеренных привычек и ведет скромную жизнь, менее подвержен страху, чем человек, живущий сегодняшним днем, позволяющий дрейфовать своей жизни и неспособный организовать ни собственный труд, ни отдых.

Если повиновение становится инстинктом, в броне мужества не может образоваться трещина, через которую проник бы страх. Когда приемы заряжания, прицеливания и стрельбы доводятся до автоматизма, тогда в разгар сражения беспорядочная стрельба становится маловероятной. Такой автоматизм, выработанный человеком, создает у него чувство уверенности.

То, что правильно в отношении индивидуума, не менее правильно и в отношении целого подразделения. В данном случае обучение тоже становится средством вселения в людей уверенности путем согласования их действий. Так вырабатывается чувство солидарности. Каждый солдат чувствует себя спокойным от сознания, что все его товарищи заодно с ним и не просто находятся рядом, а готовы в любую минуту прийти к нему на выручку. Его личность поглощена, а уверенность усилена коллективом.

Плохо дисциплинированной армии будут свойственны все слабости, присущие любой толпе, ибо только дисциплина превращает толпу в армию. В то время как высокодисциплинированную армию нельзя запугать внезапной опасностью, армия с низкой дисциплиной, подобно толпе, обратится в слепое, паническое бегство. Если в высокодисциплинированной армии уверенность каждого индивидуума усиливается уверенностью его товарищей, то в армии с низкой дисциплиной инстинктивный страх каждого солдата разжигается страхом окружающих. Каждый чувствует в себе неодолимое стремление спастись немедленным бегством, а последствия этого стремления настолько ужасны, что никакие. соображения приличия, уважения или жалости не становятся преградой. Жертвы страха часто превращаются в невменяемых, в опасных маньяков и не приходят в себя до тех пор, пока не минует опасность.

В свете вышеизложенного кажется невероятным, что находятся люди, которые пренебрежительно относятся к укреплению дисциплины.

Являясь во многих случаях могущественным средством борьбы со страхом, дисциплина, однако, нуждается в подкреплении другими средствами. Например, когда войска подвергаются интенсивным атакам пикирующих бомбардировщиков или артиллерийскому обстрелу и вынуждены ожидать перехода противника в наступление, целесообразно отвлечь их внимание от опасности, прибегая к различным формам активных действий.

Можно организовать раздачу писем, подсчет боеприпасов, углубление окопов. Полезно отдать приказ о подготовке стрелкового оружия к стрельбе на сто, двести и пятьсот метров. Словом, надо сделать все, чтобы помочь солдатам забыть страх. Даже самые смелые солдаты испытывают страх. Единственная разница между смелым солдатом и малодушным состоит в том, что страх первого находится под контролем, а страх второго - вне контроля.

Здесь-то и открывается широкое поле деятельности для умного командира независимо от того, ожидают ли его войска перехода в атаку или готовятся к отражению атаки противника. Более чем когда бы то ни было он обязан вдохновить своих солдат, убедить их, что они составляют подразделение, где каждого солдата поддерживают все остальные, и что наступит время, когда противник будет "списан со счета". Если есть время, командир должен попытаться сказать солдатам несколько слов, обращаясь к каждому по фамилии: "Ну, рядовой Снукс, готов ли к действию твой пулемет? Отлично! Теперь ты, по-видимому, убежден, что получил свой неприкосновенный запас, рядовой Малвани? Правильно. Надеюсь, эта фляга наполнена водой, рядовой Бэндольер? Сержант, помоги-ка рядовому Форсайту справиться со снаряжением". Такое обращение не только убеждает каждого солдата, что он уважаем, необходим, но и - а это имеет чрезвычайное значение - заставляет его думать, что к нему с особым расположением и заботой относится человек, рядом с которым он хотел бы быть.

Очень полезно поощрять солдат оказывать друг другу небольшие услуги. Когда человека посылают кому-нибудь на помощь, он забывает о своем страхе, а все индивидуумы начинают чувствовать себя, как этот один человек.

Большое впечатление на солдат, ожидающих опасности, производят короткие рассказы офицера об эпизодах, в которых ярко проявилось мужество, и прошлых успехах полка в аналогичной обстановке. Даже если его голос будет слышно всего на расстоянии нескольких ярдов, эти рассказы охотно передадут дальше и обсудят во всем подразделении.

Каждый руководитель должен остерегаться искушения недооценивать силы противника. В "Моей борьбе" Гитлер описывает, какое потрясение испытали солдаты его полка в период Великой войны, когда впервые вошли в соприкосновение с английскими войсками. Командиры говорили им, что англичане слабы физически и трусливы. Доверчивые солдаты поверили, этому. Во время боя, после первого знакомства с противником, солдаты поняли, что их бессовестно обманули, и были страшно напуганы и раздосадованы.

Когда войска убеждены, что дело обстоит именно так, а не иначе, и когда они неожиданно сталкиваются с совершенно иной обстановкой, внезапность этого перехода часто вызывает панику. Войска должны сражаться с верой в свои силы, а это значит, что им надо говорить как о самом лучшем, так и о самом худшем.

Другим сильным противоядием страху служит честолюбие - страстное желание человека быть заметным. Сэр Арчибальд Уэйвел подчеркивает, что "Наполеон достиг своего величия не столько потому, что он усиленно изучал стратегию, сколько благодаря блестящему знанию проявления человеческих характеров в войне. Уже его первые шаги свидетельствовали о знании психологии. Будучи офицером-артиллеристом в период осады Тулона, он установил батарею на столь выдвинутой вперед позиции, что, казалось, для ее обслуживания не найти солдат. Но он высоко над батареей повесил плакат с надписью: "Батарея бесстрашных", и на ней никогда не было недостатка в солдатах".

Каждый солдат хочет считаться героем. Из поколения в поколение оружие меняется, а человеческая природа остается неизменной. Каждый батальон должен иметь свой простой девиз, провозглашенный самими солдатами. Каким бы экстравагантным он ни был, солдаты всеми сипами будут стремиться оправдать его, если это их собственный девиз. Как на поле боя, так и в период учебы в мирное время необходимо настойчиво внушать солдатам, что репутация подразделения должна быть незапятнанной.

Нет нужды говорить, что офицеры и сержанты должны показывать личный пример. Холл подчеркивает, что в период первой мировой воины контузии у офицеров случались в три-четыре раза чаще, чем у солдат. Эту диспропорцию Холл объясняет тем, что "офицеры были не просто храбрыми, но и показывали пример своим солдатам".

Все подразделение ищет поддержки у офицера, а ему не у кого искать ее. Офицер может надеяться только на себя. Если же он понадеется на кого-нибудь другого, его престиж будет мгновенно подорван. Перед лицом опасности солдаты инстинктивно обращаются к нему, и если он проявит хоть малейшую растерянность, их боевой дух ослабнет, пусть даже не случится ничего серьезного. Но если он будет держать себя спокойно и собранно, они продолжат бой, поверив, что их командир уверенно ориентируется в обстановке.

Войска, сознающие, что они уступают противнику в боеспособности, не могут быть надежными. Английского солдата не подавляет численное превосходство до тех пор, пока" ни верит, что его оружие не уступает оружию противника. В душе он оптимист, а оптимизм дает силу, тогда как пессимизм расслабляет.

Все искусство руководства солдатами может быть выражено формулой: сделать их оптимистами. Если солдаты считают, что условия их жизни скверные, а руководство" никуда не годится, ими овладевают пессимистические настроения, и боеспособность падает. Когда же солдаты чувствуют, что о них заботятся, и знают, что ими командуют люди, которые не допустят беды, они настраиваются оптимистически, и их боеспособность поднимается. Оптимизм рождает боеспособность, тогда как страх убивает ее. Перефразируя изречение Наполеона, можно сказать: один довольный солдат стоит трех недовольных.

Важнейший источник высокого морального состояния солдата - уверенность. Это никогда не было более справедливо, чем теперь, когда солдатами овладевают тяжелые раздумья из-за неуверенности в будущем. Будет ли работа после войны? Останутся ли целыми дома? Останутся ли живыми жены и дети? Каков будет послевоенный мир? Эти вопросы владеют умами всех мыслящих солдат. Необходимо сделать все возможное, чтобы воодушевить солдат и вселить в них уверенность!

Важную роль может сыграть религия, больше того, если использовать ее решительно, она может сделать все. Однако эта проблема носит национальный и интернациональный характер, и как таковая она почти неразрешима. Военные капелланы и представители религиозных организаций, работающие в войсках, обязаны использовать каждую возможность, чтобы внушить солдатам уверенность в себе и в деле, за которое они воюют. Церковные службы должны стать средством воодушевления солдат на ратные подвиги. Пусть песнопения, чтение библии, проповеди служат душевному подъему, внушают уверенность.

"Ты - творец, наш Бог, а мы - твои рабы". Это изречение следует постоянно напоминать. С божьей помощью английская империя добьется победы. Такая проповедь не может не восстановить уверенности.

Глава пятая

НАЗНАЧЕНИЕ ДИСЦИПЛИНЫ

Ни один офицер, ни один сержант не оставит рядового солдата в неведении относительно назначения винтовки, штыка, пулемета или гранаты. Каждого солдата тщательно обучают пользоваться противогазом, показывают, как укладывать ранец. Однако считают почему-то само собой разумеющимся, что каждый военнослужащий понимает, зачем нужна дисциплина.

На деле же слишком немногие глубоко понимают назначение и важность дисциплины. Почти полстолетия недисциплинированность сознательно проповедовалась как закон жизни. Философы, ставившие во главу угла принцип "Поступай, как тебе нравится", нападали на все общепринятые нормы, законы и порядки: на женитьбу, семью, церковь, государство, империю и <