Следователя управления КГБ по Гомельской области зовут Дмитрий Седляров

Возможно это всего лишь совпадение, но не думаю что в гомельском КГБ, много следователей по имени Дмитрий, да к тому же, ещё работающих по «оппозиционным» делам. Скорее всего, это дело поручили бы человеку, хорошо знакомому с миром гомельской оппозиции. Попробую поговорить с Тенютой – может он знает и его отчество. Попрошу описать его внешность. Кстати, этот же следователь допрашивал Леонида Судаленко. Если это тот самый Дмитрий, то Судаленко встречался с моим гэбэшным покровителем.

Марта 2008

Сегодня я встретился с Андреем Тенютой. Этот малый, похоже, проникнулся ко мне доверием, так как рассказывает мне о деятельности своей гомельской организации. Неоднократно приглашал меня на встречи своей группы. Я вежливо отказывался, но гэбисту Андрею этого не говорил. Встретился я с ним, чтобы поговорить о Дмитрие Седлярове. Чтобы не вызвать подозрения я сказал Андрею, что прочёл в интернете новость о том, что следователь Седляров ведёт его дело. Сказал также, что ко мне когда-то в университет приходил гэбист кажется с такой же фамилией в удостоверении. И что мне любопытно не один ли это и тот же человек. Тенюта не знал его отчества, зато сказал, что в документах значились его инициалы – «Д. В.» Они подходили под «моего» Дмитрия Вячеславовича. Я спросил, не заметил ли он у него мобильника. Мобильник следователя по описанию совпадал с тем, на который я когда-то много раз звонил – чёрная «раскладушка» Motorola. Возраст около 30 – также подходил. И последним доказательством того, что я вычислил фамилию моего первого гэбиста, были слова Тенюты о родимом пятне на шее Седлярова.

Таким образом, больше не оставалось сомнений в том, что завербовавшим меня гэбистом был Дмитрий Вячеславович Седляров. Моё личное расследование оказалось успешным. Теперь остаётся проверить Королёва.

Когда я ещё говорил с Тенютой, недалеко от БелГУТа, Андрей уже ждал меня в двух шагах оттуда – на явочной квартире по адресу (ул. Победы, д.2a кв. 42). Забавно, но её окна выходят на дом Тенюты. Ах, как бы я хотел пожить в его квартире некоторое время, чтобы вооружившись биноклем или камерой понаблюдать за посетителями явочной квартиры.

Итак, распрощавшись с Тенютой, я направился по знакомому мне адресу. В этот раз Андрей расспрашивал меня об офисе NDI – кто там работает, какая обстановка, наличие оргтехники, какой характер носит моё общение с Гамильтоном. Что касается последнего, то я описал его, как «типичного американца» - жуёт жвачку, похлопывает по плечу.

Марта 2008

Сегодня в Гомеле было небольшое шествие оппозиции в честь Дня Воли. Я тоже принял в нём участие. Колонна двигалась из парка в Новобелицу под пристальным надзором камер КГБ. Самих гэбистов и прочих в штатском было действительно очень много. Я без труда их определял, подходил к ним и насмеивался над ними фразами типа: «А вот и менты», «А вот и ребята из конторы», «Не подскажете, где проходит митинг?», «Вот уже клоуны!». Они никак не реагировали на мои издёвки, но один не выдержал: «Если ты студент, то тебе лучше помалкивать!». Не знал же он, что я нахожусь «под крышей» его начальства.

При этом я открыто их фотографировал. Андрея я нигде не заметил.

Вечером я отключил телефон, так как спал. Проснувшись, обнаружил, что мне звонил Андрей.

Андрей:Чего это ты не отвечаешь? Я уже думал ты в казематах.

Я:Ну, в казематы ведь забирают только по вашей «указке».

Андрей:Ну да…

Вот поэтому-то меня на шествии и не трогали, не смотря на все мои выходки, - не было приказа задерживать.

Марта 2008

Наверно, если бы я не ввязался во всё это и не познал скрытую сторону белорусской действительности, я был бы намного счастливее. Ведь неведение - это блаженство.

Апреля 2008

Мне бы очень хотелось скрывать моё общение с Воронежцевым от Андрея. Я бы мог это делать, если бы был уверен, что ни мой, ни его телефон не прослушивается. Если Андрей поймёт, что я от него скрываю важную информацию, то он меня заподозрит в двойной игре.

Апреля 2008

Андрей:ТебяДима не инструктировал на случай, если на тебя выйдет другой наш сотрудник?

Я:Нет. А что такое может быть?

Андрей:Да. Если такое будет, то ты сразу звони мне.

В этот момент я «стреманулся». Думал, берёт «на понт» – узнал об Андриянове.

Я:Это ваши ребята снимают на камеры нас во время уличных акций?

Андрей:Это менты. Простые менты, становятся и в упор снимают. Потом просматривают, находят знакомые лица и вызывают их. Мы тут ни при чём. Ну, могут, конечно, по нашему требованию нам кассетку дать.

Апреля 2008

Я прошёл медкомиссию в военкомате и меня признали годным к военной службе по первой категории, сказали, что отправка в армию – в конце июля. Конечно, это нарушало все мои планы, но я нисколько не паниковал, поскольку был абсолютно уверен, что КГБ меня «откосит». Как раз позвонил Андрей и назначил встречу.

Андрей:Надо что-то думать со следующим проектом.

Я:Боюсь, что от меня будет мало толку – в июле меня забирают в армию.

Андрей:Вот это новость! А я как-то и не подумал про то, что тебе ж ещё нет 27 лет. Ну, это не проблема, начальник сходит к военкому, поговорит.

Я:И что он скажет?

Андрей:Скажет что ты там такой оппозиционер, как Железниченко, тоже присягу принимать не будешь. Там такие не нужны. Дадут отсрочку.

Я:Но у отсрочки должна быть какая-то причина?

Андрей:Придумают что-нибудь. Взятки-то они берут и пишут что-то. Так, с этим уладим. Надо поговорить о «Зелёном мире». Нужно тебе его прибрать к своим рукам. Я имею ввиду, стать его директором, и действовать легально от имени зарегистрированной организации. Для этого тебе нужно поговорить с Громыко. Это очень хорошая возможность для тебя зацепится за финансирование.

Андрей действительно уладил вопрос с армией. Меня не взяли.

Апреля 2008 г.

Ко мне в Скайп зашёл Роман Мандрыкин (гомельский БРСМовец, когда то был оппозиционным активистом). Сказал, что работает с КГБ, и собирается с этим покончить.

Апреля 2008

Андрей принёс мне бумажку от разведчиков, в которой были указаны виды сведений об офисе NDI, которые от меня хотели по возможности получить. Среди них были такие как: недовольство служебным положением, оплатой труда, наличие компромата, расположение общественных объектов вблизи офиса, наличие видеонаблюдения и т.д.

Когда я подписывал контракт с КГБ, там было написано что он действует в соответствии с законом об оперативно-розыскной деятельности. Я ознакомился с этим законом, и понял, что мой случай подпадает под определение «оперативное внедрение – проникновение в преступное формирование лица, оказывающего на конфиденциальной основе содействие органу, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, для решения задач оперативно-розыскной деятельности»

Мая 2008 г.

Мандрыкин, по-моему, немного помешался, как и Михайлов. Он пьёт пиво с последним и отсылает своему куратору КГБ Дмитрию Владимировичу смски. Я выудил из него номер куратора (+375293299671). Это не был номер ни Седлярова, ни Королёва, ни Александра Николаевича. Возможно, его владельцем был Денис Русланович, так как его номера у меня не было. Но позже я пойму что и не его это номер.

Мая 2008

Мандрыкин ликует! Из Минска, из ЦК БРСМ приехал главный идеолог и предложил ему должность в БРСМ. Когда Мандрыкину позвонили из гомельского обкома БРСМ и пригласили на встречу с этим из Минска, он боялся, что там его будут ждать КГБ, и взял с собой диктофон (прям как я). Запись беседы с «главным идеологом БРСМ» он прислал мне. Я прослушал её. Голос «товарища из минского БРСМ» был мне очень знаком. Да что говорить? Я узнал этот голос! Он принадлежал Денису Руслановичу, тому гэбисту, который делал мне липовые чеки на оргтехнику и отмазывал от исключения из универа.

Наивный Мандрыкин, думал ему оказана честь со стороны БРСМ. А на самом деле, послали к нему гэбиста, который прикинулся БРСМовцем. Любопытно, что там присутствовал и первый секретарь гомельского обкома БРСМ Дорощенко, которого я знаю. Значит и он играл эту роль с Мандрыкиным.

Запись разговора можно скачать по ссылке (если она ещё работает) http://www.pride.by/MIC00004.mp3

Мая 2008

Андрей попросил предоставить ему контакты (номера телефонов, имейлы) всех важных фигур, с которыми я контактирую. Но особенно его интересовал имейл Воронежцева. Причём он хотел его получить очень срочно. Я дал ему неверный имейл. Нужно посоветовать Воронежцеву сменить имейл, так как у него ящик на белорусском почтовом сервис. А в соответствии всё с тем же законом об оперативно-розыскной деятельности по требованию КГБ владельцы этого сервера передают им переписку граждан. Таким образом, я думаю, они и получили финансовые отчёты Секерко. Если конечно кто-то из его окружения не передал их конторе.

Мая 2008

Я встретился с Громыко по поводу Зелёного Мира. Как и всегда он говорил много и не по теме. Главное, что мне удалось выяснить, это то, что ЗМ находится в стадии перерегистрации. Зная Громыко, я понимал, что эта перерегистрация вряд ли закончится, поскольку Громыко ЗМ не нужен.

В разговоре я упомянул (как потом я понял зря) о моём общении с Воронежцевым. При упоминании мной этой фамилии, настроение Громыко резко переменилось.

Громыко:Этот человек всегда думает только о деньгах. В любом деле, он в первую очередь смотрит, что он с этого сможет поиметь. Он кинул и предал многих людей, включая Корнеенко, как только ему Лебедько стал давать деньги. Поэтому будь с ним острожен.

Хочу сказать, что моя первая встреча с Воронежцевым состоялась задолго до того, как я был завербован и имел хоть какое-то отношение к политике. Это произошло в период парламентских выборов 2004 года. К счастью, он не помнит этой встречи.

Осенью 2004 года меня, как члена БРСМ и члена добровольной дружины, назначили следить за ходом выборов в одном из общежитий ГГУ. Именно следить, а не быть наблюдателем. Моя задача состояла в том, чтобы на протяжении досрочного голосования дежурить в холле общежития. В один из дней моего дежурства, в общежитие вошли три человека. Тогда я их естественно не знал. Это был Воронежцев в окружении уже упоминавшегося мной Владислава Короткевича и ещё одного молодого человека, лицо которого я не могу вспомнить. Воронежцев (будучи кандидатом в депутаты) хотел провести встречу со студентами. Не зная, что делать, я позвал нашего старшего, который его не пустил. После этого Воронежцев завёл меня за угол, записал мою фамилию, достал газету с портретом Лукашенко, сказал несколько нелестных фраз в его адрес, а Короткевич пообещал мне тюремное заключение за воспрепятствование избирательной кампании.

Во время нашей с ним второй встречи (когда я уже был источником КГБ) я очень боялся, что он вспомнит меня. Но этого, как я понимаю, не произошло.

Июня 2008

Несколько дней назад по каналу «БТ» показали серию передач «Сеть», где хорошо «проехались» по оппозиции и нашим НГО. Не забыли разоблачить и NDI. Говорили и про Антиядерную кампанию и даже упомянули про «Зелёный Мир».

Июля 2008

Началась избирательная кампания в Парламент. Я собираю подписи за Полякова.

Андрей:Тыслышал, как Лукашенко по телевизору сказал регистрировать всех кандидатов?Это значит, что избирательные комиссии не будут фальсифицировать подписи инициативных групп. Но с другой стороны, они ведь пообещали, что снимутся, если не выполнят их условия по включению их представителей в участковые избирательные комиссии. И будут потом кричать что, мол, вот выборы не демократичные. Поэтому мы им «поможем» самим сфальсифицировать свои подписи. В тех подписях, что ты собрал или соберёшь, просто укажи неправильный номер паспорта. Сфальсифицируй подписей десять – этого будет достаточно, чтобы Полякова не зарегистрировали абсолютно правомерно.

Вот урод! Они хотят, чтобы я фальсифицировал подписи! До этого делали это сами, а теперь не хотят марать руки. Я не хотел, чтобы меня использовали для этого. Да, меня и так используют для получения информации, но фальсифицировать я не хочу! Поэтому я попытался убедить Андрея в том, что этого не следует делать.

Я:Я могу, конечно, это сделать, но если Поляков увидит, что я сфальсифицировал подписи, то представь, что он обо мне подумает?

Королёв:А какон узнает? Они же на Полесской не могут проверить номера паспортов.

Я:Да, но когда комиссия сообщит им, что в их подписных листах есть сфальсифицированные подписи, Поляков попросит показать ему эти листы и он всё равно увидит, что сфальсифицированные подписи именно в моих листах.

Королёв:Мы скажем им, чтоб они не показывали ему ничего.

Я:Но на прошлых выборах с этим было очень серьёзно – созывали комиссии, вызывали тех, кто подписывался, эксперта по почерку… Я не понимаю, зачем все эти ухищрения, если результат выборов будет один и тот же? Какая разница, на каком этапе фальсифицировать и кем это будет сделано? Какая разница, сфальсифицировать подписи или сфальсифицировать результаты голосования?

Конечно же, я провоцировал Андрея. Я прекрасно понимал, что разница ЕСТЬ. Фальсифицировать результаты голосования, пусть даже и под крышей у властей, - уголовное преступление. Поэтому и хотят они добиться своей цели ещё до этого этапа.

Я:Это большой риск в первую очередь для меня. Я заработал авторитет на Полесской, а этим я могу в раз его потерять. Навсегда.

Я задел Андрея так сказать за живое. Я был для него ценным Источником, мой авторитет на Полесской был важен прежде всего ЕМУ, поскольку от этого зависела информация, которую он получал от туда.

Андрей:Ладно, не будем рисковать. Пусть будет как есть. А что касается фальсификаций самих голосов, так это не мой уровень осведомлённости, я не знаю как там что происходит.

Я:А я знаю. Я был членом участковой комиссии и видел весь беспредел своими глазами.

Итак, я убедил Андрея поменять свои намерения.

Августа 2008

Ездил в Хойники собирать подписи за Судаленко. Ехал в машине с Толчиными и Кузнецовым. После работы они все прямо в машине пили пиво и шутили о своей оппозиционной жизни. Пока я ехал, я понял, что нет в этих людях никакой, так сказать, идеи. Они зарабатывают этим на жизнь. Приворовывают и не стыдятся особо этого.

Августа 2008

Андрей сообщил, что умер сотрудник офиса NDI Влад Козинец. Поехал на отдых и там умер. Подробностей он не знал. Я всегда недолюбливал этого человека, но это известие меня немного шокировало. Он производил впечатление сильного человека. А тут раз - и нет его уже…

Августа 2008

Ехали с Кацорой вместе из Минска. Сделал это только из желания сэкономить на билете – он подвёз меня на машине. А так я избегаю с ним разговаривать, у меня ощущение, что он знает кто я.

Мы разговорились. Он свободно делился своими мыслями и планами, словно я входил в круг лиц, которым он доверял. Из его уст я узнал, что на парламентскую кампанию у гомельской коалиции есть 20 000 долларов; что Секерко делает так, как скажет Калякин, потому что тот платит ему зарплату, а не так как решила гомельская коалиция; что адвокат Пётр Борисов (по мнению Кацоры) вышел из ОГП и пошёл на выборы не по спискам ОДС, а по приказу КГБ, что он хочет набить морду Лебедько; что по его версии взрыв в Минске – инсценировка властей с целью припугнуть оппозицию и народ перед выборами; что Громыко с помощью главы администрации советского района Филимончик получил незаконное разрешение на строительство своего дома и помещения, которое он теперь сдаёт за 800 долларов в месяц под стоматологическую поликлинику; что Калякин метит в единые кандидаты на президентские выборы 2011 года.

Мне нравится то, что говорит Кацора. Нравится то, что он не лукавит и критикует всех по делу и обосновано.

Сентября 2008

Один из сыновей Леонида Судаленко, Дима, учится в Польше по программе Калиновского. Я поговорил с ним, когда он был в Гомеле и собирал подписи за своего отца.

Я:Тебя исключили из универа?

Дима Судаленко:Нет, я окончил школу, и как раз появилась такая возможность – поехать учится в Польшу.

Мне больше не нужно было ничего выяснять, чтобы понять, что этот парень ни капли не пострадал от режима. Просто папочка отправил своего сынулю в польский университет используя своё положение. Непродолжительное общение с Димой подтвердило тот факт, что ему абсолютно «по барабану» политика, оппозиция и всё остальное. Его больше интересуют компьютерные игры.

Сентября 2008

В июле этого года я ездил в Вильнюс в дом прав человека обучаться в Беларуской правозащитной школе. Попал я туда обычным способом – написал заявку + взял у Судаленко рекомендательное письмо.

Выпускникам школы предлагалось написать мини-проекты и получить на их реализацию мини-гранты. Я не упустил эту возможность и написал проектик на выпуск правозащитных справочников для студентов. На это Татьяна Ревяко выделила мне 500 евро. Из них я потратил только 150 евро. Остальное отмыл… с помощью Андрея. Через него я напечатал 100 брошюр довольно хорошего качества (достаточно для того чтобы показать образцы Ревяко и на Полесскую). В отчёт записал 800 штук.

Сентября 2008

Зашёл на Полесскую, Поляков заплатил 100 баксов за наблюдение. На Полесской была одна девушка – она была наблюдателем. На её участке выборы не состоялись, и комиссия «подрисовала» около 1000 голосов, чтоб исправить положение. Но дело не в этом, а в том, что принеся копию протокола на Полесскую, эта девушка сидела перед Поляковым, Кацорой, Шумилиной, мной и плакала:

Девушка:Когдая сидела на участке, мне на мобильный позвонил какой-то человек и угрожал. Сказал, что я разбрасывала листовки(она действительно это делала). Понимаете, они теперь знают мой телефон, они его прослушивают, а у меня по этому телефону полулегальная работа, которая приносит хотя бы эти копейки. А теперь я могу остаться без средств к существовании из-за того что посидела этих 5 дней на ваших выборах.

Кацора:Ну не на ваших выборах, а на наших. Это во-первых. А во-вторых, вас же никто не заставлял это делать.

Кацора даже не попытался её успокоить, говоря о том, что таким образом КГБ пытается заставить её перестать сотрудничать с оппозицией. Она была новой на Полесской, туда её привёл Цурбаков. Поляков убеждал её, что если она отойдёт от оппозиции, то КГБ от неё отстанут, что Кацоре и не так угрожали, когда он сидел.

Девушка:Вам то всё равно, а у меня возможно судьба из-за этого будет поломана!

Она плакала, а они продолжали разглагольствовать. Это было тяжёлое зрелище для меня, и я поспешил уйти, чтобы не видеть этого. Сразу с Полесской я пошёл к Андрею, получил от него 100 тысяч. С большим удовольствием сообщил ему что наблюдатели ОБСЕ посетившие Полесскую и пообщавшиеся с наблюдателями не признали выборы. И были правы, поскольку даже на том участке, где я наблюдал «подкорректировали» явку на 15%. Да и было видно, как при подсчёте производились махинации.

Выйдя от Андрея с месячной школьной зарплатой в кармане (зарплата от КГБ и от оппозиции), я почувствовал, что мне нравится моё положение дел. Каждый раз, когда я получал деньги (от оппозиции или же от КГБ) моё внутреннее противостояние притуплялось. На время меня переставала мучить совесть. Я понял, что деньги имеют власть над человеком. По крайней мере, они имели власть надо мной. Я ничем не отличался от председателя участковой комиссии, сфальсифицировавшего выборы.

Октября 2008

Мне случилось выпивать с одним человеком, он работал на аэродроме. Рассказывал о своей работе, о том, как ему часто доводится видеть разных президентов, например Уго Чавеса. И вот в его рассказе прозвучала эта проклятая аббревиатура – «КГБ»:

Кирилл:Мой телефон прослушивает КГБ. У меня на работе работает много бывших гэбистов. Им приходили и прямо так и говорили – «Твой телефон прослушивается». Чтобы говорить спокойно, я должен вынуть «симку» и аккумулятор из телефона…

… Когда случился этот взрыв (произнёс почти шёпотом) на МТС пришли гэбисты и забрали их «серваки». А это все разговоры и смс всех абонентов Беларуси за последнее время…

…Когда в аэропорт прилетает важная персона окна моего кабинета, выходящие на полосу, должны быть закрыты и зашторены. Иначе я рискую быть застреленным снайпером…

…КГБ знают про тех, кто им нужен ВСЁ. Всех твоих предков до динозавра…

…В КГБ очень легко попасть. Один мой знакомый, когда был студентом, два года писал доносы на преподавателей – кто что сказал про власть, про Лукашенко и т.д. А теперь он хорошо устроился и живёт очень даже не плохо…

…Под минским метро есть бомбоубежище способное вместить и обеспечить жизнедеятельность миллиона человек. В случае чего туда попадут только «избранные» и их семьи. Это лучшие учёные, инженеры и т.д….

Октября 2008

Я пытаюсь забыть об оппозиции и всём, что с ней связано, я не хочу ехать ни на какие семинары и прочее. А вот Андрей наоборот всё меня подталкивает на то, чтобы я искал всякие пути для получения интересующей его информации, встречался и связывался с нужными людьми. Я обнаружил, что он ещё и гомофоб.

Андрей: Ты никого не знаешь из этой минской гомосятины – Центра социальных инноваций и ПОСТ? Они хоть в оппозицию не лезут, но бабла получают не меряно.

Октября 2008

Андрей: У тебя нет родственника по имени Дима?

Я:Нет, а что?

Андрей:Да тут ко мне поступили списки музыкантов ездивших на фестиваль «Be free» в Львове, и там есть человек с твоей фамилией.

Я знал, о ком он говорит, но не подал виду. Даже бедных музыкантов они разрабатывают.

Ноября 2008

Со мной захотел встретиться Воронежцев, обсудить кое какую возможную деятельность.

Воронежцев:Когда я решаю с кем сотрудничать, я уделяю большое значение безопасности. Это не фобия, но у меня были случаи, когда люди, с которыми я имел деятельность, как позже оказывалось, эту информацию параллельно сообщали в соответствующие органы.

Зачем он мне это сказал? Проверял мою реакцию? Или же он действительно мне доверяет? Оснований мне доверять у него нет. Да, мы с ним уже ранее обсуждали возможное сотрудничество, но не более того. Но при его словах мне стало как никогда стыдно. Мне действительно очень стыдно обманывать именно его, особенно если он действительно мне доверяет.

Ноября 2008

Андрей:Если людей волнует какая-нибудь проблема, то они без всякой Полесской и без всяких Поляковых сами организуются и начнут собирать подписи. Вот у нас в районе собрались строить дом, так местные жители быстренькосами подписей насобирали.

Я:У вас это где? (я задал этот вопрос с целью выведать примерное место проживания Андрея.)

Андрей:Да на «Солнечной».

Ну вот, теперь я знал, что Андрей живёт в районе «Солнечной». Так же я понял, что у него нет машины, поскольку он ходит на явочную квартиру пешком от здания КГБ – я проследил за ним после одной из наших встреч.

Ноября 2008

Сегодня на Полесской прошёл круглый стол «Антиядерный ликбез». Организатор - Юрий Меляшкевич. Организацией на месте занимался я. Мой гонорар организатора составил 50 долларов, деньги Меляшкевич выдавал в рублях. Такую же сумму получили за свои выступления Юрий Воронежцев и Георгий Лепин. Я договорился с Поляковым о помещении и времени. За это он, кстати, получил от Меляшкевича 50 долларов, хотя и сказал, что можно провести мероприятие на Полесской без всякой платы за аренду. Интересно как он поступил с этими деньгами? Поделил пополам с Кацорой? Я бы на его месте положил их в карман. Также я купил кофе-паузу (на это выделялось 25 долларов) и пригласил участников (всего около 12 человек). Отчёт за полученные деньги осуществлялся в виде написания расписки, в которой необходимо было указать номер паспорта, и кем он выдан.

После мероприятия Меляшкевич, Воронежцев, Лепин и я собрались в пиццерии, чтобы обсудить возможные действия по вопросу АЭС. Мне было ужасно тяжко около получаса изображать заинтересованность этой темой да ещё к тому же предлагать идеи. В общем, сошлись на том, что через пару недель каждый предложит свои идеи на обсуждение вот этой вот «рабочей группы» из 6 человек. Компания, надо сказать, собралась: старик-учёный, политтехнолог, бэнээфовец да 25-летний информатор КГБ.

20декабря 2008

Поляков заказал мне три номера бюллетеня по антиядерной теме. За это я получил 200 евро.

Февраля 2009

Позвонил Новиков. Сказал что на следующей неделе будет в Гомеле, предложил встретится. У Шалайко я узнал о направлениях финансирования проектов. Они следующие:

1. Направлены на решение конкретных проблем, важных для граждан Беларуси

2. Способствуют включению в общественную деятельность новых людей

3. Развивают и укрепляют существующие группы и организации

Андрей, услышав об этом, попросил о встрече.

Апреля 2009

Сегодня был на Полесской. Впервые за несколько месяцев. Зайти туда меня попросил Кацора. Мы зашли в маленькую комнатку на втором этаже. В ней располагался ксерокс. Но для многих посетителей Полесской эта комнатка была чем-то вроде кассы – именно там оппозиционеры получали деньги за выполненную работу. В том числе и я. Кацора предложил мне попытаться зарегистрировать общественную организацию. Сказал, что власти могут позволить сделать это на фоне «либерализации». На это он готов был выделить мне 300 «баксов». Я сказал, что у меня давно была такая идея (а точнее она была у Андрея) и пообещал подумать над этим.

Выйдя с Полесской, я сообщил Андрею об этом разговоре, и мы договорились о встрече.

Андрей: Значит, он пообещал тебе за регистрацию НГО 300 баксов… Интересно, сколько же он отхватил себе из денег, выделенных ему на это дело?

Меня немного напрягало, что Андрей вообще не хотел ничего обсуждать по телефону и всегда предлагал встретиться. Может это у них такая схема работы с источниками – личный контакт?

Мая 2009

Сегодня впервые встретился с Романом Мандрыкиным. Этот парень чертовски похож на американского актёра Курта Рассела. Он передал мне листовки и плакаты о «Беларуской весне в Киеве», которые ему в свою очередь передал Семёнов через Слепухина. Эти листовки я уже через час передал Андрею. Мандрыкину я предложил войти в число учредителей моего НГО. Тот, разумеется, согласился. Я знаю, что он только и мечтает смыться заграницу и ищет любую возможность для этого.

Также я повидался с Поляковым, который попросил меня быть его поручителем – он хотел взять кредит. Разумеется, я согласился помочь ему. Правда я этого и не собираюсь делать, скажу, что мой начальник не захотел выдавать справку о зарплате.

Июля 2009

Заниматься подготовкой документов для регистрации НГО мне, конечно же, не хотелось, но я взялся за это лишь но двум причинам:

1) Напор со стороны Андрея

2) Неплохая возможность получить очередные «лёгкие баксы»

Андрей подготовил устав организации, я лишь откорректировал его. Что касается списка учредителей, то я включил в него несколько фамилий, известных как Кацоре, так и Андрею, остальные же строки в списке я заполнил абсолютно случайными именами, которые выписал из телефонного справочника. Принеся это всё Кацоре, мы с ним поговорили на счёт этого всего в «денежной комнате». Я как только мог делал вид что просто горю желанием регистрировать эту организацию, которую я не без иронии обозвал «Гомельский демократический союз молодёжи». Гарантийное письмо об аренде офиса я без труда взял в Универмаге «Гомель». Тамошнее руководство так хотело сдать свои замшелые кабинеты, что их ничуть не насторожило ни название общественной организации, ни довольно непредставительный её директор, который едва взглянув на помещение, без особых размышлений согласился снимать довольно дорогой бывший отдел кадров. Получив гарантийное письмо на руки, и показав его Кацоре, я вежливо извинился перед моими арендодателями за то, что не смогу снять их прекрасный офис, объяснив, что мне отказали в регистрации.

Кацора указал мне на ошибки в оформлении документов, подчеркнув, что мне необходимо провести реальное учредительное собрание. Придя повторно, я получил причитавшиеся мне 200 баксов и разрешение на проведение учредительного собрания прямо на Полесской где-то в середине августа.

Кацора:Остальные сто получишь после учредительного собрания.

Я попрощался с ним, спустился на первый этаж, зашёл в «конференц-зал». Слева в своём уголке как всегда с постоянным удивлением на лице сидел Судаленко, справа (так же в своём уголке) сидел Толчин, рядом с ним, со страшной силой клацая по клавишам, сидела за компьютером его супруга. Посреди комнаты на столах лежала макулатура (разного рода информационные бюллетени и листовки). Я осмотрел комнату. В последний раз. И вышел из этого проклятого дома с большой радостью от того, что больше никогда в него не войду.