Тотальная партийная цензура
Цензурный режим, установленный партией большевиков, охватывал все сферы социально-политической и культурной жизни народа, включая и журналистику. Особое внимание было уделено в 30-е годы работе журналистов в сфере радиовещания. Как уже отмечалось, оно сразу же оказалось в поле зрения партии, под ее жестким контролем, сопровождавшимся в этот период репрессиями. Именно тогда под особенно пристальным вниманием находилось местное радиовещание. Им стал активно заниматься Всесоюзный комитет по радиофикации и радиовещанию при СНК СССР (ВРК), созданный в 1933 г. Уже 8 января 1934 г. он принял постановление «О состоянии местного радиовещания на опыте Украины, Северного Кавказа и Закавказья». Среди трех задач, которые, как считает ВРК, стояли в тот момент перед местным (областным и низовым) радио, первой было – усиление политической бдительности в подготовке микрофонного материала: «необходимо развернуть большевистскую борьбу с протаскиванием в эфир контрреволюционных произведений и решительно разоблачать попытки дискредитировать, извратить и опошлить проведение массовых кампаний путем допуска к микрофону халтуры, политически нечетких, а потому и вредных материалов».
В это же время фактически складывается система «военно-политического контроля над радиовещанием» (термин официального документа).
Без ведома центра нельзя было подготовить оригинальную передачу.
В конце 30-х годов бдительность ВРК достигает апогея: в 1937 г. он под страхом судебной ответственности запрещает всякого рода радиопереклички, организуемые советскими и хозяйственными органами; в 1938 г. появляется приказ об «очистке от негодных в идеологическом отношении» звукозаписей: в итоге уничтожено немало культурных ценностей; в 1939 г. еще жестче регламентируется специальным решением ВРК порядок сдачи микрофонных материалов.
Итогом всех партийно-бюрократических, репрессивных мер по контролю и цензуре за радиовещанием было создание такого фильтра, через который проходили в эфир только разрешенные сверху для массовой аудитории факты и события, художественные, музыкальные произведения.
Цензурно-репрессивный режим тех лет вел к своеобразному отбору в журналистских кадрах: вымывался слой наиболее активных творчески способных публицистов-аналитиков, одновременно открывался простор для карьеристов и подхалимов, льстецов, для тех, кто ради красного словца не пожалеет и отца. Такое положение сложилось вообще в руководящих идеологических кадрах.
Тотальный характер партийной цензуры этого периода выразился и в трансформации партийной и литературной критики в политический донос, их срастание с цензурой. В этом жанре журналистики уже не требовалось обычной научной аргументации. Стала применяться такая практика, когда цитирование слов «врагов народа», «вредителей и шпионов» не допускалось и даже считалось пропагандой враждебных взглядов.
Под особой опекой партийно-цензурных структур всегда находилась иностранная периодика и литература. Сначала она проходила строгий досмотр на границе, затем шел ее отбор по разным «каналам», перевод для массовой аудитории, для служебного пользования – бюрократии, партийной элите, имевшей доступ и к оригиналам, хранившимся в спецхранах. На примере контроля за иностранной литературой особенно ярко видно еще одно проявление цензуры того времени – ее срастание с редактурой.
Естественно, создавшаяся атмосфера в обществе влияла на государственные учреждения цензуры, где также стал господствовать разоблачительный стиль. В 1938 г. Главлит возглавил Н. Садчиков, чутко улавливавший дух времени и умело к нему приспосабливающийся. Он сразу же развернул борьбу с врагами народа, вредителями и шпионами в своем департаменте. И начал ее со своего заместителя А.С. Самохвалова, написав доносительную докладную записку в Отдел печати и издательств 11 февраля 1938 г., где обвинил Самохвалова в том, что он несет «политическую ответственность за засорение аппарата враждебными элементами, за потворство политически вредной линии в качестве заместителя начальника Главлита». Для справки: Самохвалов пробыл на этой должности всего 4 месяца. Усилиями Садчикова 14 начальников крайобллитов были освобождены от работы как враги народа, 14 других сняты с должности, еще 24 сотрудника отстранены от работы. Свое кредо руководитель Главлита изложил в одном из циркуляров: «Роль советской цензуры как органа, охраняющего военные, экономические, политические интересы СССР, неизмеримо возрастает». Формулировка явно перекликается со сталинской – по поводу обострения классовой борьбы: та тоже возрастала. Бдительность Н. Садчикова не имела границ. В письме в ЦК партии и НКВД он возмущается тем, что свиней и коров крестьяне называют «политически недопустимыми именами»: Депутат, Селькор, Русь, Пролетарка, Коммуна, Свобода и т.п. Он предлагал прекратить такую практику.
В этот период Главлит развил бурную деятельность по искоренению, недопущению, запрету и т.д. За 8 месяцев 1939 г. газета «За новый Север» (Коми) конфисковалась 6 раз за искажения и опечатки. Вошли в практику уничтожение и перепечатка тиража газет. За первый квартал 1939 г. были перепечатаны тиражи 93 газет. С помощью Главлита росли спецхраны, уничтожалась неугодная литература, рос перечень информации, представляющей тайну. Государственной тайной стала и структура Главлита, его цензорская переписка.
В перечне тайн 1936 г. насчитывалось 372 позиции, в 1937 г. к ним прибавилось еще 300.
В 1938 г. были объявлены политически вредными 10.375.706 книг, 223.751 плакат, на иностранных языках уничтожены 55.514 газет и журналов.
Итогом эволюции партийной цензуры стала выработанная к 40-м годам всесторонняя и всеохватная система партийного руководства журналистикой, включающая в себя высшие и низшие инстанции партии – от Генсека, Политбюро, ЦК до низовых парткомов. Все эти структуры партаппарата имели определенные цензурные полномочия, причем в конце концов они стали фактически неограниченными.
Сама цензура в обществе приняла тотальный характер: внутрипартийная цензура как бы вышла на всесоюзную арену, при этом она включала в себя все виды как предварительной, так и последующей цензуры. Многие партийные структуры занимались карательной практикой по отношению к инакомыслящим, к нарушителям партийных указаний, к тем, кто просто ошибался, и т.д. Тотальный партийный режим определял особенности и характер журналистики: от ее типологии, содержания, проблематики, диапазона информации до ее форм, языка и стиля, ее связей с аудиторией – весь журналистский творческий процесс, что вело к развитию в журналистике мифологизации информации, фальсификации фактов прошлого и настоящего. Цензура как бы позволяла власть имущим безнаказанно подгонять историю и события современности под их текущие нужды, помогала упрочению и процветанию партийной бюрократии.