Теория логических типов

По нашему мнению, наиболее эксплицитная и совер­шенная модель человеческой коммуникации и психотера­пии описана в работах Грегори Бейтсона и его коллег. Яв­ляясь широкообразованным исследователем, наделенным к тому же острым умом, Бейтсон предложил, например, свою модель шизофрении, основанную на представлении о двойных связях. В своей теории шизофрении Бейтсон об­ратился к модели Б.Рассела, разработанной им для избега­ния некоторых парадоксов, возникающих в мета-матема­тике. Эта модель известна как теория логических типов.

СОДЕРЖАНИЕ И ОТНОШЕНИЕ

Любую человеческую коммуникацию Бейтсон расчле­няет категориально на две части, или “уровня”. Последние называются сообщениями о “содержании” и сообщениями об “отношении”. Говоря конкретно, вербальная, или диск­ретная, часть коммуникации” (или то, что человек гово­рит словами) рассматривается в качестве содержательного сообщения данной коммуникации, а невербальная (анало­говая) часть коммуникации считается сообщением об от­ношении.

Диаграмма, предлагаемая ниже, поможет вам разо­браться во взаимосвязи терминологии, предложенной Бейтсоном, и нашей собственной терминологии:

Бейтсон акт коммуникации

содержание (все вербальные сообщения)

отношение (все аналоговые сообщения)

Гриндер/Бендлер акт коммуникации Сообщ.А, Сообщ.Б, Сообщ.Н (по одному сообще­нию на выходной канал)

Пользуясь разработанным выше примером, получаем следующую классификацию:

/Наряду с методом, позволяющим распределить ком­поненты акта коммуникации пациента по двум категори­ям: категории содержания и отношения, Бейтсон предла­гает метод, позволяющий определить, какая из этих кате­горий сообщения является валидной/.

“Когда юноша говорит девушке: “Я люблю тебя”, он пользуется словами для того, чтобы сообщить ей, что го­раздо убедительнее передается тоном его голоса и движе­ниями; девушка, если она что-нибудь понимает, больше внимания обратит на эти сопутствующие словам знаки, чем на сами слова” (G.Batson “Sters to an Ecology of Maind” p.142).,

Бейтсон также отмечает: “Мы наблюдаем у животных, как они одновременно предъявляют противоречивые сиг­налы — позы, которые одновременно означают агрессив­ность и стремление к бегству и т.п. Эти неоднозначности, однако, совершенно отличаются от явления, известного среди людей, когда доброжелательность, выражаемая словами того или иного человека, вступает иногда в противоречие с напряженностью и агрессивностью его интонации |и позы. Человек здесь участвует в особом виде обмана, что представляет собой более сложную разновидность поведе­ния, чем у животных” (там же, стр. 424 - 425).

В обоих процитированных утверждениях Бейтсон исходят из предположения, что в тех случаях, когда между .содержанием и отношением имеется разница или инконгруэнтность, валидной частью акта коммуникации является часть, связанная с отношением, т.е. невербальная часть “акта коммуникации. Действительно, в последней цитате "он употребляет слово “обман”, описывая ситуацию, когда человек применяет слова для выражения сообщения, отличающегося от сообщения, передаваемого невербальной ча­стью акта коммуникации. Из его употребления слова “обман” следует, что именно невербальное, или аналоговое, сообщение является сообщением, которое верно отражает истинную природу чувств и намерений того или иного че­ловека. Это решение Бейтсона и других специалистов ста­нет понятнее, если мы рассмотрим модель, с помощью ко­торой они организуют свой психотерапевтический опыт — Теорию Логических Типов.

Адаптируя Теорию Логических Типов Б.Рассела для использования в рамках коммуникации и психотерапии, Бейтсон помещает часть коммуникационного акта, “отно­шения”, на более высокий уровень по сравнению с уровнем “содержания” коммуникативного акта. Другими словами, аналоговое невербальное сообщение выступает по отноше­нию к вербальному сообщению в качестве мета-сообще­ния, т.е. сообщения, относящегося к более высокому логи­ческому уровню.

Некоторое сообщение, назовем его А, считается мета-сообщением по отношению к любому другому сообщению Б, если сообщение А представляет собой комментарий, от­носящийся к Б, как к одной из своих частей (меньший чем А в се целостности), или же если Б входит в объем А (А включает в себя Б, говорят о Б). Чтобы лучше понять ска­занное, обратимся к примеру. Пусть пациент заявил:

Я чувствую неудовлетворенность своей работой (со­общению Б).

Психотерапевт в ответ спрашивает:

А какие чувства вы испытываете по отношению к соб­ственному чувству неудовлетворенности?

Пациент отвечает:

Меня пугает чувство неудовлетворенности моей рабо­той (сообщению А).

Высказанное пациентом сообщение А включает в себя высказанное сообщение Б, следовательно, сообщение А — это мета-сообщение по отношению к сообщению Б.

Теорию Логических Типов Рассел сформулировал, чтобы избежать парадоксов. Суть его теории заключается в том, что, после того, как утверждения (или любая другая категория рассматриваемых объектов) рассортированы до логическим типам, их не следует мешать друг с другом, чтобы не возникло парадоксов, т.е. применять без разбора утверждения (или любые другие объекты) различных ло­гических типов значит нарываться на парадокс, т.е. одну из форму патологии, в особенной степени характерную для

математиков. Поэтому, адаптировав для своих целей тео­рию Рассела, Бейтсон взял на вооружение обобщение, со­гласно которому объекты (в данном случае сообщения) различных логических типов или различных логических уровней следует четко отделять друг от друга.

Говоря конкретно, аналоговая часть коммуникативно­го акта или, иными словами, часть “отношения” занимает по Бейтсону, мета-позицию по отношению к содержатель­ной части (вербальной части акта коммуникации, т.е. со­общение, охватывающее собой позы, темп речи, тембр го­лоса, представляют собой, по Бейтсону, мета-коммента­рий к вербальному сообщению. Аналоговая и вербальная части каждого коммуникативного акта относятся, т.о., к |' различным логическим типам. Наглядно описанную клас­сификацию можно представить следующим образом:

Теория Рассела в обработке Бейтсона

коммуникативный акт

сообщение сообщение Интерпритирован- | Сообще- | мета К об огноше- о содержа- ный согласно тео- | ние об от-нии нии рии логических т ношении типов

Сообщение о со­держании

ПАРА—СООБЩЕНИЯ

Мы думаем, что более плодотворен другой способ орга­низации нашего опыта, связанного с коммуникацией и психотерапией, позволяющий более успешно помогать па­циента” измениться. Пациент предоставляет нам набор сообщений, по одному сообщению на выходной канал. Эти сообщения называются пара-сообщениями. Ни одно из этих одновременно предъявленных сообщении не является мета-сообщением по отношению к какому-либо из осталь­ных. В более общей форме: ни одно из множества одновре­менно предъявленных сообщений не отличается по своему логическому типу от всех остальных сообщений этого мно­жества. Наглядно эту классификацию можно представить следующим образом:

указательный палец которой упирается вниз, является комментарием или сообщением, касающимся произнесен­ных пациентом слов? Опыт показывает, что с таким же эффектом слова пациента можно считать комментарием или сообщением по поводу сообщения, передаваемого ру­кой с прямым указательным пальцем, или наоборот. Та­ким образом, наша классификация пара-сообщений пред­ставляет собой классификацию сообщений одного и того же уровня, логического уровня. При такой организации опыта мы обходим сложность, возникающую в схеме Бейтсона, связанную с необходимостью решить, какое именно из набора пара-сообщений является мета-сообщением от­носительно всех остальных.

Тщетность стараний, связанных с подобным решени­ем, особенно убедительно проявляется в ситуации, когда пациент инконгруэнтен не только в один конкретный мо­мент времени, когда инконгруэнтны относительно друг друга типы его поведения в различные моменты времени. Иначе говоря, когда инконгруэнтность протяженна во вре­мени, так что уровни сообщений могут со временем ме­няться на обратные:

Обратимся к конкретному примеру.

Одна из участниц нашего семинара работала над неко­торыми паттернами поведения, усвоенными ею в своей первой системе семейных отношений. Как это бывает в большинстве, если не во всех случаях, когда ребенок имеет дело с двумя взрослыми, выступающими в роли родителей:

ее родители по-разному понимали, как следует обращать­ся с ребенком. И, как это бывает в большинстве, если не во всех случаях, — перед ребенком стоит задача чрезвычай­ной сложности, заключающаяся в том, как интегрировать противоречивые сообщения, поступающие ей как ребенку от ее родителей, получив в итоге единое целое. Один из участников семинара начал заниматься с ней этими пат­тернами поведения: при этом он заметил следующее; когда Элен обращалась к своему отцу (фантазировала), она либо стояла прямо, широко расставив ноги, упершись левой ру­кой в бок, вытянув правую руку вперед указательным пальцем вниз, и говорила хныкающим голосом, как прави­ло, нечто вроде:

Я изо всех сил стараюсь сделать тебе приятное, папоч­ка. Ты только скажи, что я должна делать?

либо она стояла в обмякшей позе, сдвинув ноги вместе, вытянув руки перед собой ладонями вверх и громким голо­сом, грубым и низким, произносит нечто, вроде:

Почему ты никогда не делаешь того, что я от тебя доби­ваюсь?

Представив эти паттерны поведения в виде таблицы, мы видим:

Сообщ.А! Сообщ.Б!

Сообщ.В! Сообщ.П

Сообщ.Д1

Сообщ.Е!

Сообщ.А2 Сообщ.Б2 Сообщ.В2 Сообщ.Г2

Сообщ.Д2

Сообщ.Е2

Элен в момент Т.

стоит прямо ноги широко расставлены левая рука упирается в бок

правая рука вытянута вперед ука­зательным пальцем в ива

хныкающий голос

“Я изо всех сил стара­юсь сделать тебе приятное”

Элен в момент 2 обмякшая поза ноги вместе обе руки вытянуты руки

ладонями вверх. Голос громкий и грубый.

Слова; “По­чему ты ни­когда не де­лаешь того, что я, па­почка, от тебя добива­юсь?”

Применяя в анализе данного случая схему Бейтсона, психотерапевт сталкивается с рядом трудностей. Во-пер­вых, он должен определить в момент 1, какое из предъяв­ленных Элен сообщений является валидным. Так как в предложенной им бинарной схеме сообщение об отноше­нии является мета-сообщением по отношению к содержа­тельному сообщению (слова), именно оно и представляет собой действительное, или валидное, сообщение об отно­шении Элен к своему отцу. Трудность в данном случае состоит в том, что различные сообщения, передаваемые по аналоговым системам, сами не согласуются между собой. Конкретно:

сообщения А, Б, В и Д сообщение Д (позы и жесты) (качество голоса)

Допустим, тем не менее, что поскольку большая часть невербальных сообщений все же согласуются между собой, мы не станем обращать внимание на эту трудность и ре­шим для себя, что сообщение, передаваемое позой и жес­том, — это истинная, или валидная, репрезентация отно­шения Элен к своему отцу. В этом случае возникает следу­ющая трудность: в момент 2 коммуникативного поведения Элен изменилась коренным образом. Конкретно говоря, если вы сравните попарно сообщения, поступающие от Элен в момент 1 и момент 2 (позу в момент 1 и момент 2), вы увидите, что они полярно различны. Так, наблюдая за коммуникацией Элен в момент 2, психотерапевт, исхода из прежних оснований, неминуемо приходит к такому по­ниманию отношения Элен к своему отцу, которое противо­речит выводу, сформулированному им, основываясь не на ее коммуникации в момент 1.

Если же применить модель, предложенную нами, то анализ случая Элен и ее отношение к своему отцу не вызы­вает никаких затруднений. Поведение Элен инконгруэнтно как в момент 1, так и в момент 2: и в первом и во втором случаях пара-сообщения не согласуются между собой. Они, скорее, организованы следующим образом:

Б2, В2 (первое

Элен в момент 1 Элен в момент 2 сообщения А1, Б1, В1 и Г1 сообщения А2

конгруэнтны множество)

(первое конгруэнтны множество) сообщения Д2 и Е2

сообщения Д1 и Е1 конгруэнтны (второе множество) и

первое множество пара-сообщений инконгруэнтно со вторым множеством.

Особый интерес в случае с Элен представляет то, что первое множество сообщении в момент 1 конгруэнтно со вторым множеством сообщений в момент 2, а второе мно­жество сообщений в момент 1 конгруэнтно с первым мно­жеством сообщений в момент 2. Другими словами, анало­говые сообщения (за исключением качества голоса) в мо­мент 1 согласованы с вербальными сообщениями в момент 2,и наоборот.

Так как в системе пара-сообщений все сообщения счи­таются равноценными, трудностей ее возникает: случай Элен (довольно распространенный, как показывает наш опыт) легко понять. У Элен имеется две модели ее отноше­ния к отцу — она испытывает боль в отсутствие выбора, но ее поведение не согласуется с уважением, которое она ис­пытывает к своему отцу, поскольку в данный момент вре­мени эти модели противоречат друг другу. Обе эти модели — суть одинаково валидные выражения ее отношения, ее подлинных чувств к отцу. Обе они являются для Элен ре­сурсами, частями ее самой, которые она может интегриро­вать, получив в итоге целое. К случаю Элен мы вернемся в ниже, в разделе, посвященном стратегии интеграции.

В нашей модели мы продолжаем применять мета-раз­личия. Но для того, чтобы некоторое сообщение А было мета-сообщением по отношению к какому-либо сообще­нию Б, необходимо соблюдение двух следующих условий:

Сообщение А будет считаться мета-сообщением к сооб­щению Б, если только:

а) как А, так и Б являются сообщениями в одной и той же репрезентативной системе или выходном канале;

б) А представляет собой сообщение о Б (т.е. Б входит в объем А — условие Бейтсона/Рассела).

Отметим еще раз, что, поскольку каждый выходной канал может одновременно передавать одно и только одно сообщение, поскольку сообщения, предъявленные индиви­дом одновременно, никогда не будут мета-сообщениями по отношению друг к другу. Это обеспечивает условие а), со­гласно которому мета-отношение между сообщениями мо­жет возникнуть только при условии, что они выражены в одной и той же репрезентативной системе. Отсюда, естест­венно, следует, что пара-сообщения (множество пара-сообщений, предъявляемых каким-нибудь индивидам одно­временно) никогда не будут мета-сообщениями относи­тельно друг друга.

Понятие мета-различия полезно для нас в нашей рабо­те. Рассмотрим, например, случай. Пациент описывает свои чувства по отношению к работе, произнося низким ноющим голосом:

Я действительно начинаю получать удовольствие от своей работы.

Он сжимает руки в кулаки, вскидывает левый кулак, а затем опускает его на ручку кресла. Психотерапевт реша­ет мета-комментировать эти детали аналогового (с по­мощью жеста и тона) сообщения. Он наклоняется к паци­енту и говорит ему:

Я слышал, как вы говорили о том, что вы начинаете получать удовольствие от своей работы. Но, когда вы гово­рили это, я заметил для себя две вещи: первое — по ваше­му голосу никак не скажешь, что работа доставляет вам удовольствие, а кроме того, вы сжали руки в кулаки и ударили левой рукой по ручке кресла.

В терминах разработанной нами модели можно утвер­ждать, что психотерапевт успешно справился с мета-ком­ментированием. Конкретно: он дал мета-комментарий, ка­сающийся трех сообщений, предъявленных пациентом:

Сообщения пациента:

слова: “Я действительно начинаю получать удовольст­вие от своей работы”, тон высказывания, переведенный психотерапевтом в слова: “По вашему голосу никак не ска­жешь, что работа доставляет вам удовольствие”;

движения пациента, переведенные психотерапевтом в слова: “Вы сжали кулаки и ударили левой рукой по ручке кресла.”