Б) отвлекающая от информации

Действие проявляется во втором случае косвенно, но оно обязательно есть, поскольку информация является указателем на определенное действие.

Первый вариант встречается довольно часто, напри­мер, в военных операциях. Достаточно вспомнить обман Сталина в отношении начала военных действий, обман Гитлера о месте высадки войск союзников. Это типичная ситуация, когда наличествует ряд противоречащих друг другу указаний. В подобной амбивалентной ситуации и возможно принятие неправильных решений.

Второй вариант связан с тенденцией борьбы за опре­деление "повестки дня" (agenda setting), когда масс-медиа задают те проблемы, о которых говорит общественность. В целом масс-медиа обладает двумя существенными воз-

можносткми влияния: отбор новостей и изменение значи­мости новостей. В результате нечто может быть скрыто или ему можно поменять его статус. Если же сообщение от оппонента поступает, то в работе с ним присутствует ряд приемов, среди которых можно назвать следующие:

1. Попытка описать данное действие иным способом, который носит более благоприятный характер.

2. Попытка перевести акцент на другое действие, чем общественное внимание уводится в сторону.

3. Попытка акцентировать негатив противника (по принципу "сам дурак").

Эти процессы можно представить в следующем виде:

Мы говорим пока без примеров опровержения введен­ной в массовое сознание информации. В любом случае мы "уничтожаем" исходную информацию путем введения ее суррогатных заменителей. При этом именно их мы те­перь считаем более истинными. Например, повторяе­мость подобной роли "истолкователей" рядом с Б Ельци­ным позволило В. Шендеровичу иронически заявить в программе "Итого" (НТВ, 1998, 31 мая), что "есть люди которые слушают, а потом разъясняют, что именно он имел в виду . Касаясь опровержения, следует иметь в ви­ду, что оно привлекает внимание к введенному другими содержанию, тем самым занижая собственную эффектив­ность. Поэтому опровержение является гораздо более сложным коммуникативным продуктом, чем это пред­ставляется на первый взгляд.

Интересное мнение прозвучало при оценке содержа­ния современных СМИ: "Российское общество испыты­вает давление социально-незначимой, отвлекающей ин­формации (кого родила Мадонна или что нового у прин­цессы Дианы), и в то же время существует дефицит информации о том, что происходит в Самаре, Вологде

Твери или в Восточной Сибири. Массовое сознание от­секается от общероссийских интересов" [290, с. 115]. Эта же проблема есть в случае украинских СМИ, где объем иностранных новостей еще выше. Возможно, это связано с иной идеологической координатой, связанной с перео­риентацией на Запад. А из социальной психологии извес­тно, что открытый обмен информацией способствует вы­работке общих норм и ценностей.

В период информационных войн особую роль играет "дестабшизующая информация". Если в качестве "стабилизаторов" можно рассматривать, например, оптимистические сообще­ния, то "дестабилизаторы" будут направлены на обратное. Достаточно часто воздействие направлено на лидеров. Это примеры купания в сауне бывшего министра юстиции Н. Ко­валева или посещения стриптиза Б. Немцовым, рассказы об несметных богатствах лидеров. Сильными дестабилизирую­щими факторами могут явиться сообщения о "неуправляе­мости ситуацией" (катастрофы и т.д.). Таким образом человек выводится из рационального состояния, действуя эмоцио­нально, он лишается многих социальных ограничителей. Сво­ей паникой он легко заражает других. Типы "панических со­общений" включают в результате более древние участки моз­га, несущие в себе исключительно животные реакции на ситуации (убегать, драться и тд.). В результате из репертуара поведения оказываются стертыми более прогнозируемые че­ловеческие реакции. Они, как и в случае реакции толпы, ос­вобождаются от разного рода условностей. Толпа сама по се­бе усиливает тягу к типам несанкционированного поведе­ния, поскольку человек оказывается защищенным своей анонимностью. Остается только массовое поведение, а инди­видуальные варианты поведения оказываются вычеркнутыми. Следует также помнить, что агрессивность толпы является ес­тественной психологической реакцией по снятию напряже­ния из-за наличия недостижимой цели.

Дж. Браун перечисляет ряд характерных особенностей толпы:

"Основная разница между поведением в толпе и в груп­пе состоит в том, что толпа недолговечна и индивиды, сос­тавляющие ее не известны друг другу, точнее сказать, они не

взаимодействуют между собой как личности. Толпа не орга­низована и, кроме дихотомии лидер — ведомые, не имеет структуры. Ее эффект на индивидуального члена является временным и всегда развивается в направлении примитив­ного и часто деструктивного поведения. Первичные, и в некоторых отношениях вторичные группы, практически противоположны по своим характеристикам: их влияние на индивида длительно и часто постоянно, они имеют очень определенную структуру, их члены обычно известны друг другу и их скорее можно вести в направлении творческих и рациональных действий. Говоря вкратце, толпа вызывает примитивные отношения, группа создает новые и обычно более реалистические" [442, р. 68].

Но для наших целей отсюда можно сделать и другой вывод: и толпа, и группа могут рассматриваться как объект для введения разных видов сообщений. Один тип "канала" может дополнять другой.

Как видим, информационные войны имеют в качестве своих целей введение определенных элементов неуправляе­мости социальными системами. Неуправляемости — с точки зрения целей самих этих систем. Перевод на новые модели поведения сам по себе достаточно опасен, особо опасным для социальной системы он становится тогда, когда в управ­ление включается мощный внешний источник воздействия.