Другие карты по той же территории

Люди представляют свой опыт с помощью систем, от­личающихся от языка.

Наиболее фундаментальное различие, предложенное для понимания различных карт, разрабатываемых нами для ориентации в мире, — это различие дискретных и ана­логовых систем (см., например Bateson 1976; Wilden 1973). Наиболее известной репрезентативной системой яв­ляется система, на основе которой построена наша Метамодель — система естественного языка. Наиболее часто упоминаемой аналоговой репрезентативной системой яв­ляется положение тела и жесты. Имеется целый ряд психо­терапевтических направлений, которые имеют дело в пер­вую очередь с этими телесными и аналоговыми репрезен­тативными системами. Такие психотерапии, например, как Рольфинг, Биоэнергетика и т. д., ставят модель паци­ента под вопрос и раздвигают ее границы, прямо воздейст­вуя на аналоговые репрезентации, используемые пациен­том для представления собственного опыта. Качество голо­са — аналоговой системы — применяемое для передачи и выражения первичной дискретной системы, естественного языка — это тот пункт, в котором эти два типа репрезента­тивных систем пересекаются между собой. Наиболее часто цитируемым примером смешанной системы являются сны, в которых присутствуют как дискретные, так и аналоговые репрезентации.

С точки зрения целей, которые ставит перед собой пси­хотерапевт, очень важно отдавать себе отчет в том, что полная языковая репрезентация — множество Глубинных Структур — сама является производной моделью или ре­презентацией мира. За пределами полной языковой репре­зентации находится то, что мы называем референтной структурой — наиболее полной репрезентативной систе­мой данного индивида, резервом переживания, образую­щих собой историю жизни данного индивида. Эта наиболее полная модель — жизненный опыт человека — представ­ляет собой референтную структуру не только множества Глубинных Структур, но и для таких опытов, которые вы­ступают в качестве референтных структур для других ре­презентативных систем, как аналоговых, так и дискрет­ных.

Одно из наиболее мощных умении, которыми мы рас­полагаем в качестве коммуникаторов и психотерапевтов, — это наша способность репрезентировать и сообщать наш опыт средствами любой из репрезентативных систем, ко­торыми мы располагаем как люди.

Далее, опытные психотерапевты хорошо понимают значимость сдвига с одной репрезентативной системы на другую при оказании помощи пациентам. Например, па­циентка заявляет, что страдает от сильных головных бо­лей. Это равносильно сообщению с ее стороны о том, что некий конкретный опыт репрезентирован ею кинестетиче­ски так, что это причиняет ей боль. Одно из очень эффект­ных средств, находящихся в распоряжении психотерапев­та, состоит в том, чтобы помочь ей осуществить сдвиг ре­презентативной системы. Конкретно, полагая что психотерапевт уже установил для себя, что пациентка об­ладает хорошо развитой способностью к визуальной репре­зентации своего опыта, психотерапевт просит пациентку закрыть глаза и описать свою головную боль во всех под­робностях, одновременно создавая в своем воображении четко сфокусированный образ головной боли. Имеются оп­ределенные варианты этого приема, которые психотера­певт может использовать, чтобы помочь пациенту постро­ить зрительный образ. Например, он может предложить пациентке начать глубоко дышать, а после того, как ритм дыхания установится, предложить ей выдыхать с силой го­ловную боль на стул, расположенный напротив, создавая зрительный образ головной боли на этом стуле. Итогом этого сдвига репрезентативных систем является то, что па­циент представляет свой образ а такой репрезентативной системе, в которой этот опыт не будет причинять ему голо­вную боль. Трудно переоценить возможности, связанные с техникой сдвига опыта пациента с одной репрезентатив­ной системы на другую. Во втором томе “Структуры ма­гии” мы даем эксплицитную модель, позволяющую иден­тифицировать и использовать ведущую репрезентативную систему пациента.

ИНКОНГРУЭНТНОСТЬ

Различные части референтной структуры пациента могут выражаться различными репрезентативными систе­мами, причем выражение этих частей может происходить одновременно (симультативно). Как две различные части референтной структуры пациента одновременно выража­ются через две различные репрезентативные системы — это может происходить, с логической точки зрения, в двух вариантах:

Во-первых, часть референтной структуры индивида, вы­раженная одной репрезентативной системой, согласуется с частью референтной структуры индивида, выраженной дру­гой репрезентативной системой. О такой ситуации мы гово­рим как о непротиворечивом двойном сообщении или конг­руэнтности, или конгруэнтной коммуникации пациента.

Во-вторых, часть референтной структуры, выражен­ная средствами одной репрезентативной системы, не со­гласуется с частью референтной структуры, выраженной в другой репрезентативной системе. В этом случае мы гово­рим о противоречивом двойном сообщении, инконгруэнтности, или инконгруэнтной коммуникации обсуждаемого индивида. Например, если в ходе беседы с психотерапев­том, пациент сидит в спокойной позе и уравновешенным размеренным голосом утверждает:

Я просто вне себя — я, черт побери, не потерплю этого.

мы имеем классический пример противоречивого двойного сообщения, или инконгруэнтной коммуникации. Дискрет­ная система (язык) и аналоговая система (тело и качество голоса) не согласуются между собой.

Одна из ситуаций, максимально обедняющих жизнь пациента, — это когда различные части референтной сис­темы индивида противоречат одна другой. Обычно эти противоречащие друг другу части референтной структуры представлены в форме двух генерализаций противополож­ного содержания, относящихся к одной и той же области поведения. Как правило, человек, у которого в референт­ной структуре имеются подобные противоположные гене­рализации, чувствует себя лишенным способности к дейст­виям, чувствует глубокую растерянность и колебания между несогласующимися между собой формами поведения. Психотерапевт распознает все это, наблюдая проти­воречивую или инконгруэнтную коммуникацию.

Отметим, что каждой из рассмотренных до сих пор тех­ник общая стратегия, принятая на вооружение психотера­певтом, совпадает во всем со стратегией, ясно и четко сформулированной в Метамодели, и суть ее в том, чтобы поставить под вопрос обедненные части модели пациента и расширить их. Как правило, это принимает форму либо восстановления (инсценизации), либо создания (направ­ленная фантазия, психотерапевтические двойные связи) референтной структуры, которая противоречит ограничи­тельным генерализациям модели пациента и, следователь­но, ставит их под вопрос. Инконгруэнтная коммуникация в этом случае сама по себе служит знаком того, что в про­тиворечивой референтной структуре пациента содержится две части, две генерализации, каждая из которых может служить для другой в качестве противоположной референ­тной структуры. Стратегия психотерапевта заключается в том, чтобы привести эти две противоречащих друг другу генерализации в соприкосновение. Наиболее прямой путь к этому — привести эти генерализации к одной и той же репрезентативной системе.

Например, в ходе психотерапевтического сеанса пси­хотерапевт, применяя технику Метамодели, помогает па­циенту выявить имеющуюся в его модели генерализацию:

Я всегда должен ценить свою мать за все, что она сделала для меня.

Заметим сразу, что, даже оставаясь в рамках Метамодели, психотерапевт имеет возможность выбора (модаль­ный оператор “должен”, квантор общности “всегда”, “все”; отсутствие именного референтного индекса у именного ар­гумента “то”). Но когда пациент произносит свою Поверх­ностную структуру, психотерапевт обратил внимание на то, что он сжал свою правую руку в кулак и слегка посту­кивал ею по ручке кресла, в котором сидел. Это поведение указывало на инконгруэнтность коммуникации. Не обра­щая пока внимания на нарушение психотерапевтической правильности в Поверхностной Структуре пациента, пси­хотерапевт решает привести инконгруэнтные элементы поведения пациента к одной и той же репрезентативной системе. С этой целью он обращается к пациенту с прось­бой выразить аналоговую часть своей инкоигруэнтной коммуникации в дискретной системе. В итоге пациент про­износит в ответ следующую Поверхностную Структуру:

Я всегда должен ценить свою мать за все то, что она для меня сделала, но она всегда брала сторону отца, а он плевать хотел на меня.

С помощью Метамодели между этими двумя противоре­чивыми генерализациями был достигнут контакт в одной и той же репрезентативной системе, который поддерживался до тех пор, пока они не были поставлены под вопрос и пока пациент не пришел к новой модели, обеспечивающей ему большее богатство выбора: он высоко оценивает одни дейст­вия матери, осуждая другие ее действия.

Одним из признаков того, что модель пациента стала богаче, является конгруэнтная коммуникация в ситуаци­ях, в которых раньше имела место инконгруэнтиая комму­никация. Это выравнивание отдельных репрезентативных систем, которые были до сих пор конгруэнтными, дает па­циенту опыт, имеющий для него огромное значение.⁵ Опытные психотерапевты, как правило, легко замечают это явление.

ПСИХОТЕРАПИЯ СЕМЬИ

Под психотерапией семьи мы имеем в виду такие фор­мы психотерапии, в которых в психотерапевтическом се­ансе участвует вся семья, а не отдельные пациенты.

“Все вышеперечисленные подходы основаны на необ­ходимости рассматривать симптомы данного пациента или пациентов в рамках целостного взаимодействия в семье. При этом ясно осознается теоретическое убеждение в том, что имеется определенная взаимосвязь между симптомами данного пациента и общим взаимодействием в рамках семьи. То, в какой степени психотерапевт “верит” я теории семьи, определяет подчеркивание им техник, в которых находит выражение данная ориентация пациента” {Therepy, Соtt. & Change., p. 250}. В тех формах психоте­рапии Change семьи, с которыми мы знакомы в наиболь­шей мере, активно применяется понятие конгруэнтности (Сейтер, Бейтсон и др.). Представление о конгруэнтной коммуникации может быть полезным инструментом, как в работе с отдельными членами семьи, так и в работе с самой семьей как целым. Фактически, исследователи считают, что часто повторяющиеся паттерны инконгруэнтной ком­муникации представляют собой основной источник ши­зофрении (см. Jackson, 1967).

До сих пор мы рассматривали Метамодель исключи­тельно как способ поиска четкой стратегии индивидуаль­ной психотерапии. Теперь мы бы хотели кратко коснуться вопроса взаимосвязи между нашей Метамоделью и психо­терапией семьи. Говоря просто, глобальная стратегия Метамодели состоит в том, чтобы идентифицировать, поста­вить вопрос и расширить обедненные и стесняющие части мира пациента. Одним из надежных признаков того, что определенная часть модели индивида бедна и ограничена, является то, что именно в этой области индивид испытыва­ет страдание и неудовлетворенность жизнью. В семьях также страдание четко свидетельствует о применении обедненных и ограниченных моделях опыта. В контексте' психотерапии семьи работают те же принципы Метамодели. Одновременно возникает, по крайней мере, одно серь­езное осложнение: система семьи — это непросто набор моделей отдельных членов семьи. Конкретно, в придачу к модели мира, которой располагает каждый член семьи, семья располагает общей для всех членов моделью мира и самих себя в качестве семьи, а также определенным спосо­бом взаимодействия. В рамках своих моделей каждый из членов семьи располагает моделью модели общей для всей семьи, моделью самих себя как части семейного целого. Чтобы составить ясное представление о том, насколько сложна даже семья, состоящая из трех человек, рассмот­рим следующее:

Предположим, что мы обозначили членов семьи буква­ми А, Б и В. В такой семейной системе имеются следующие перцепции или модели (минимальное число:

модель члена А о самом себе; модель члена Б о самом себе; модель члена В о самом себе; модель члена А о самом себе и Б вместе; модель члена А о самом себе и В вместе;

модель члена А о самом себе и о Б и В вместе; модель члена А о Б и В вместе; модель члена Б о самом себе и А вместе;

модель члена Б о самом себе и В вместе; модель члена Б об А и В вместе; модель члена В о самом себе вместе с А;

модель члена В о самом себе вместе с Б; модель члена В об А и Б вместе; модель члена В о самом себе вместе с А и Б.

Проблема, связанная с выбором стратегии психотерапевта, заключается в выявлении ложных и истинных моде­лей. Мера конгруэнтности моделей семейной системы, ко­торые, по мнению каждого из членов семьи, являются об­щими для остальных членов семьи, — все это сложности, не встречающиеся в индивидуальной психотерапии.

В настоящее время мы работаем над эксплицитной рас­ширенной Метамоделью для работы с семейными система­ми, в которой названные осложнения принимаются в расчет.

РЕЗЮМЕ

В данной главе мы описали ряд техник, взятых нами из различных признанных форм психотерапии. У людей есть целый ряд репрезентативных систем, одна из которых — язык. Каждая из этих систем производив от полной сово­купности опыта, которым располагает индивид, — его референтной структуры. Благодаря тому, что эти техники позволяют восстановить старые или создавать новые рефе­рентные структуры, каждая из них представляет собой вы­зов существующей модели мирз у пациента, а значит, и расширение и обогащение этой модели. Далее, мы показа­ли, что каждый из этих инструментов можно интегриро­вать с техниками Метамодели, в результате чего выраба­тывается эксплицитная стратегия психотерапии. Одна из целей, которые мы ставим перед собой, состояла в том, чтобы показать, каким образом интеграция техник Метамодели и конкретных техник различных направлений пси­хотерапии придает тем и другим непосредственность, а следовательно, и действенность. Предлагаем вам подумать над тем, каким образом инструменты Метамодели могут помочь вам улучшить, расширить и обогатить свои навыки человека, идущего на помощь другому человеку, и помо­гут тем самым двинуться вперед по дороге, ожидающей любого ученика чародея.

ПРИМЕЧАНИЯ К ГЛАВЕ 6

1. Более полное и подробное описание референтных структур и конкретных механизмов, отображающих их в различных репрезентативных системах, используемых людьми (например, в Глубинных Структурах), мы предпо­лагаем дать в “Структуре магии II”.

2. Описываемая нами Метамодель представляет собой универсальную модель для психотерапии, проводимой на английском языке. Мы убеждены в том, что ее легко можно

адаптировать для других языков, так как они все построе­ны на тех же формальных принципах.

3. Техника инсценизации неизбежно дает репрезента­цию, которая ближе к референтному источнику — изна­чальному опыту, чем лингвистическая репрезентация, взятая самостоятельно, так как инсценизация связана с лингвистической репрезентацией плюс другие репрезента­тивные системы (например, семантико-физическая репре­зентативная система). Здесь очень важно умение психоте­рапевта помочь пациенту вспомнить и воплотить в игре исходный опыт.

4. Четкий случай реализации этого принципа решения проблемы с помощью метафоры описан в книге М.Эриксона “Продвинутые техники гипноза в психотерапии” (стр. 299—311).

5. Этот опыт выравнивания или конгруэнтности пред­ставляет собой компонент мер предосторожности, охраня­ющих целостность пациента. Как говорилось в главе 3, ес­ли пациент опускает часть своей Поверхностной Структу­ры, или какой-либо элемент в его Поверхностной Структуре не имеет референтного индекса, психотерапевт имеет выбор из нескольких возможностей. Психотерапевт может располагать четкой интуицией о том, что именно представляет собой опущенная часть, или каков референт­ный индекс опущенного упомянутого элемента. Психоте­рапевт может предпочесть действия, основывающиеся на этой интуиции, или спрашивать о недостающей информа­ции. Мера предосторожности для пациента заключается в том, что психотерапевт предлагает пациенту произнести По­верхностную Структуру, в которую он ввел свою интуицию:

Пациент: Я боюсь.

Психотерапевт: Я хотел бы, чтобы вы произнесли за мной одно предложение и при этом обратили внимание, какое чувство возникает в вас, когда вы произносите его: “Я боюсь своего отца”.

После этого пациент произносит Поверхностную Структуру, предложенную психотерапевтом, обращает внимание на то, испытывает ли при этом он чувство конг­руэнтности. Бели результат конгруэнтен, интуиция психо­терапевта подтверждена- Если нет, психотерапевт может обратиться к технике Метамодели и спросить об отсутст­вующем материале.

Аключение

СТРУКТУРА ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОГО ЗАКЛИНАНИЯ КНИГИ 1

В этой книге мы не ставили себе целью отрицать магическое свойство психотерапевтических чародеев, с ко­торыми мы имели опыт общения. Мы, скорее, хотели пока­зать, что магия, как и другие виды сложной человеческой деятельности, обладает структурой, а значит, при наличии соответствующих ресурсов, ее можно изучить. Эта книга, как и описываемая магия, обладает структурой.

Люди живут в реальном мире. Однако, прямо или непосредственно мы имеем дело не с самим миром, а, скорее, с картой или серией карт, которыми мы руководствуемся в своем поведении. Эти карты или репрезентативные системы, по необходимости отличаются от моделируемой имя территории благодаря трем универсальным процессам, ха­рактеризующим человеческое моделирование: Генерали­зации, Опущению и Искажению. Когда к нам, психотера­певтам, приходят люди со своей болью или неудовлетво­ренностью, обычно обнаруживается, что испытываемы" ими ограничения — это ограничения их репрезентации мира, а не самого мира.

Наиболее тщательно изученной и полно понятой из всех репрезентативных систем является человеческий язык. Наиболее полно и четко выраженной моделью есте­ственного языка является трансформационная граммати­ка. Трансформационная грамматика представляет собой, таким образом. Метамодель — репрезентацию структуры человеческого языка, который сам является репрезента­цией мира опыта.

Человеческие языковые системы сами суть репрезен­тации более полной модели — полной совокупности опыта, накопленного тем или иным конкретным индивидом за всю его жизнь. Исследователи в области трансформационной грамматики разработали ряд понятий и механизмов, опи­сывающих, каким образом то, что люди на самом деле про­износят — их Поверхностные Структуры — выводится из полных языковых репрезентаций, Глубинных Структур.

В трансформационной модели содержится эксплицит­ное описание этих понятий и механизмов, представляю­щих собой частный случай общих моделирующих процес­сов Генерализации, Опущения и Искажения.

Перерабатывая понятия и механизмы трансформаци­онной модели, описывающей человеческую языковую ре-презентационную модель, для психотерапии, мы разрабо­тали формальную Метамодель Психотерапии. Эта Метамодель формальна, потому что:

(а) Она эксплицитна, то есть процесс психотерапии описывается в ней поэтапно, что гарантирует возможность ее изучения. В итоге мы имеем эксплицитную, то есть яс­ную и четкую, стратегию психотерапии.

(б) она не зависит от содержания, ибо имеет дело толь­ко с формой процесса; следовательно, она отличается уни­версальной применимостью.

Наша Метамодель основана лишь на таких ситуаци­ях, которыми располагает каждый носитель данного род­ного языка. Глобальное следствие, вытекающее из модели психотерапии, — это понятие психотерапевтической правильности. Речь идет в данном случае о наборе усло­вий, которым должны удовлетворять Поверхностные Структуры, применяемые пациентом в процессе психоте­рапевтического воздействия; приемлемыми в психотера­пии считаются только такие Поверхностные Структуры, которые соответствуют этим условиям. Применяя эту грамматику, соответствующую целям психотерапии, мы, выступая как психотерапевты, можем помочь нашим па­циентам расширить части их репрезентаций, которые обедняют в ограничивают их. В результате их жизнь ста­новится богаче, они начинают видеть большее богатство выборов в своей жизни, больше возможностей испытать радость и обилие впечатлений, которые может предложить им жизнь. Будучи интегрирована с другими навыками, ко­торыми вы, в качестве психотерапевта уже располагаете, Метамодель позволяет значительно усилить процесс из­менения и роста. Этот язык роста оказывается подлинной СТРУКТУРОЙ МАГИИ. Мы рады сказать вам в нашем последнем заклинании роста и потенциала, что вы можете применять этот язык роста, чтобы обогатить собственные навыки человека, стремящегося помочь другим, и, кроме того, вы можете применить этот язык роста, чтобы обога­тить свой собственный потенциал и свою собственную жизнь.

Продолжение следует в “Структуре магии II”