В чем секрет актуальности?
– Итак, что бы Вы могли сказать насчет основной особенности журналистского произведения?
– Раньше бы я ответил, не сомневаясь: актуальность, злободневность! А теперь вот задумался...
–И хорошо, что задумались. Разве научная статья не должна быть актуальной? А дипломатическая нота?.. А метеосводка?..
Актуальность, действительно, важное свойство журналистских материалов, однако оно присуще многим видам текстов. К чертам специфическим, на мой взгляд, его относить ошибочно. Но главное в том, что оно является производным от семантики, от семантических и прагматических особенностей того или иного вида произведений, а это значит: в каждом из них секрет актуальности свой.
– И в журналистике есть такой секрет?..
При таком изменении угла зрения неизбежно изменился бы и состав фактов, отобранных журналистом для воспроизведения ситуации. В фокусе его внимания оказались бы прежде всего те факты, которые связаны уже с этой проблемой!
Слово factum в латинском языке означает «сделанное, совершившееся». От него и происходит первоначальное значение понятия «факт»,зафиксированное в словарях русского языка: «действительное, вполне реальное событие, явление». Ученые усмотрели серьезную необходимость различать онтологический и гносеологический смыслы этого понятия. В онтологическом смысле факт – «единица реальности, доступная наблюдению, но существующая независимо от сознания человека»; в гносеологическом — «фрагмент сознания, отражающий единицу реальности». И вот какая интересная закономерность: затмение Солнца как факт реального мира (онтологический) и затмение Солнца как факт сознания (гносеологический) не тождественны, не равны по объему вмещаемых в них связей. Реальность всегда богаче того, что мы знаем о ней.
Когда журналист соприкасается с фактом реальности, этот факт сразу превращается в факт сознания – сначала его собственного, потом общественного. Иного пути познания нет. Другое дело, что нужно стремиться к максимальному соответствию нашего представления о реальности – ей самой. Препятствий тут много. Едва ли не главное из них в том, что факт реальности не поддается рассмотрению один, сам по себе. Выхваченный из системы существенных связей, он легко может превратиться в нашем сознании в картинку, искажающую действительность. Это объясняется тем, что в силу своей творческой природы сознание, не отразив реальных отношений факта, способно включить его в систему иных связей – несущественных, малосущественных, а то и вообще кажущихся.
Даже если журналист хочет рассказать об одном факте, он должен изучить ситуацию, то есть увидеть и проанализировать его в связи с другими фактами, совместно с ним характеризующими данный фрагмент действительности.
– Да об одном факте никогда и не получается написать. Только в официальной хронике: имярек освобожден от занимаемой должности... А так обычно – минимум три факта.
Ситуация. Определение из словарей: «(от позднелат. situatio – положение), сочетание условий и обстоятельств, создающих определенную обстановку, положение». Эта обстановка, положение как раз и проявляется через факты – своего рода атомы действительности – и через их связи. Вот почему оказывается возможным определить ситуацию как совокупность взаимосвязанных между собой фактов, характеризующих в том или ином отношении положение на объекте.
Как и факт, ситуация может быть понята в онтологическом и гносеологическом смыслах, и закономерности здесь те же: отражаясь в сознании, реальная ситуация как бы теряет часть своих связей. Зато в ней становятся отчетливее видны главные факты, главные связи, если, конечно, воспринимать ее внимательно и непредвзято.
Ситуации неизбежно различаются по величине– это связано с тем, что различаются по величине и характеризуемые ими объекты. Причем нельзя забывать о системности мира: любой его объект может рассматриваться как самостоятельная система и в то же время входить как элемент в другую, более широкую систему. Точно так же и ситуации: ситуация в городе есть часть ситуации в области, ситуация в области – составляющая ситуации в стране и т. д., и т. п.
Различаются ситуации и по времени:одно дело – положение на объекте сегодняшнее (ситуация текущей реальной действительности), другое – его вчерашний день (ситуация вчерашнего дня).
Наконец, есть еще один критерий для различения ситуаций – глубинный, невооруженным глазом его и не разглядишь. Поэтому, прежде чем его сформулировать, нам придется разобраться с понятием «проблема».
Если проблемы есть – есть сложности.
Мир движется противоречиями – это знает сегодня каждый школьник. Закон единства и борьбы противоположностей, лежащий в основе развития действительности, ее движения к прогрессу и регрессу, проявляет себя повсеместно и повседневно. И эти проявления показывают, что в своем развертывании диалектическое противоречие проходит разные ступени. «Молодое» противоречие практически незаметно: оно существует как равнодействие противоположностей, пребывающих еще в единстве, взаимопроникновении, и объект, отмеченный им, выглядит спокойным, благополучным. На следующей ступени развертывания противоречия противоположности заявляют о своем различии, поляризуются, начинаются столкновения, и объект благополучным быть перестает: он испытывает их разрушительное воздействие.
Обострение противоречия ведет к конфликту противоположностей, эта ступень отмечена их антагонизмом – тут объект может испытать и серьезные потрясения. А вот разрешится противоречие – и наступит качественно новое состояние объекта. Оно может быть более высокой стадией в его развитии, может быть падением, регрессом, но в любом случае это будет новое состояние, когда противоположности как бы угаснут, перейдя друг в друга. И начинай сначала...
В социальной действительности все связано с человеком, и он не может не чувствовать пульсации ее противоречий. Если где-то в «зоне досягаемости» идет нарастание противодействия между противоположностями, оно переживается людьми как трудности – реальные трудности, из которых надо найти выход и которые оборачиваются для них задачами, требующими решения, то есть творческими задачами. Вот эти творческие задачи и принято обозначать понятием «проблема». Греческое слово problema, от которого происходит данное понятие, так и переводится – «задача».
Проблема как бы является отражением определенной ступени в развертывании противоречия – ступени противодействия противоположностей. Причем это такое отражение, в котором присутствует и опережающий, прогностический момент: ведь постановка задачи есть одновременно предвидение возможностей ее решения. Чем точнее предвидение и надежнее средства, избираемые в соответствии с ним, тем больше вероятность преодоления трудностей, разрешения противоречия.
О глубинном критерии различения ситуаций.
Этот критерий – ступень противоречия, переживаемая объектом. Так?
– Почти так. Дело в том, что объект всегда одновременно испытывает влияние многих противоречий. А потому я бы говорила о ведущем противоречии: этот критерий – переживаемая объектом ступень в развитии его ведущего, то есть наиболее существенного в данный момент, противоречия.
три типа ситуаций
– позитивные ситуации,те, что соответствуют первой ступени в развертывании ведущего противоречия.
– проблемные ситуации;они характеризуют состояние объекта на второй ступени развертывания его ведущего противоречия.
– конфликтные ситуации,складывающиеся на объекте в случае, если противоречие перешло на стадию антагонизма противоположностей.
Варианты ситуаций в журналистском произведении:
По времени – это, прежде всего ситуации текущей реальной действительности(то есть сегодняшние, новые, дающие аудитории представление о переменах в мире – очевидных, если они принимают форму событий, или неочевидных, если касаются сущности, непосредственному наблюдению не поддаются и постигаются работой мысли). Однако рассматривают журналисты и ситуации вчерашнего дня– как правило, в связи с необходимостью глубже понять сегодняшнюю ситуацию, ставшую предметом непосредственного профессионального интереса. Особый случай – обращение к ситуациям из далекого прошлого.Чаще всего оно бывает вызвано потребностью заполнить «белые пятна» на исторической карте, которые неизбежно остаются во все времена и на определенном этапе становятся помехой для глубокого понимания настоящего. Так десять лет назад нашу прессу буквально захлестнул вал публикаций о малоизвестных событиях 70-летней истории Советского государства, о ГУЛАГе, о скрытых страницах Великой Отечественной войны. Это было вполне оправданно и сыграло существенную роль в избавлении сознания людей от утопических иллюзий и заблуждений, мешавших процессам оздоровления общества.
Важно подчеркнуть: к какому бы времени такие ситуации ни относились, они всегда – из реальности, не вымышленные, не созданные фантазией, а рожденные жизнью.
Если принять во внимание размер, масштаб отражаемых в журналистике событий, окажется, что есть самые разные ситуации: от локальных(допустим, ситуация в жизни отдельного человека, семьи, коллектива) до глобальных(к примеру, ситуация экологического кризиса, переживаемого планетой).
И все эти ситуации могут быть позитивные, проблемные и конфликтные.
Позитивные– и тогда рождаются материалы, которые принято называть положительными. Проблемные— ложатся в основу проблемных аналитических публикаций. Конфликтные– вызывают остро критические выступления, в том числе в сатирической форме.
Журналист связь конкретной ситуации с назревшей жизненной проблемой, чем глубже понял ее и получил о ней более ценное новое знание, осваивая конкретный материал, тем актуальнее будет его публикация и тем больший резонанс она вызовет.
Между реальной конкретной ситуацией и более широкой, масштабной проблемой, из которых складывается тема журналистского произведения, существуют разные отношения.
Во-первых, реальная конкретная ситуация может нести в себе данную проблему, быть ее проявлением – и тогда она становится источником нового знания об этой проблеме, о породивших ее причинах, о неожиданных ее воздействиях и о поиске путей ее решения.
Во-вторых, реальная конкретная ситуация может содержать в себеопыт разрешения масштабной проблемы, демонстрировать пути преодоления трудностей, переживаемых многими, а также использованные для этого средства – в таком случае она дает основания для сообщения о полученном опыте.
В-третьих, реальная конкретная ситуация может проявить конфликтный характер последствий своевременно не разрешенной проблемы – и тогда она становится поводом для урока, для анализа этих последствий, для оценки поведения людей в непростых обстоятельствах жизни.
Круг проблем обширен и разнообразен; одни из них – вечные, они разрешаются и возникают вновь, на новом уровне (скажем, проблемы сохранения жизни, противостояния войне, борьбы со злом); другие – порождаются определенным временем и обстоятельствами (как, например, комплекс экономических, политических и психологических проблем, возникших после распада Советского Союза). Факт тот, что нельзя сводить представление о существующих проблемах к официальным, выдвинутым властными структурами сугубо экономическим или социально-политическим задачам. Они, бесспорно, имеют архиважное значение, но не исчерпывают всех сторон бытия, волнующих человека. Если их не замечать, игнорировать, у аудитории неизбежно возникнет «информационный голод», толкающий на поиски хоть какой-то информации на этот счет, а в результате – снижение требовательности к ее качеству. Пример тому – история с «проблемой секса», а точнее – с проблемой сексуального здоровья, сексуального благополучия людей, которую долгие годы наша пресса «в упор не видела». Чем это обернулось, известно.
У разных журналистов поэтому рождаются тематически разные материалы. Тут надо понять очень серьезную вещь: «включать» конкретную ситуацию в контекст масштабных проблем не требуется, эта связь существует в реальности, и фокус в том, чтобы ее увидеть.
Тема как характеристика журналистских произведений имеет устойчивый признак: она всегда есть конкретная реальная ситуация, восходящая к масштабной проблеме общества. Главная семантическая особенность журналистского текста, специфика его темы выражается формулой:
Т = РКС / МОП
Где: Т – тема, РКС – реальная конкретная ситуация, МОП – масштабная общественная проблема, а символ / – знак связи.
Найти хорошую тему для журналиста – значит найти яркую реальную ситуацию, которая либо дает новое знание о проблеме, задевающей многих, либо показывает интересный опыт ее решения, либо открывает возможность отразить в тексте проблему новую, еще не осознанную обществом, но уже проявившуюся как реальная трудность, требующая разрешения. И чем неожиданнее или долгожданнее новые сведения, чем большего числа людей они коснутся, тем ценнее материал.
Под идеей понимаем главную мысль произведения, в которой воплощается авторское «открытие» – достигнутое им понимание предмета и цели повествования, представляющее собой для аудитории определенную ценность.
Особенности идеи журналистского текста… Если тематическое решение материала предполагает, что адресат будет воспринимать его как близкий, то есть в связи с собственными интересами (а справиться с какой-то трудностью – это непосредственный интерес), – значит, ценность публикации для него должна заключаться в... Должна заключаться в подсказке!
Итак, наш первый вывод:
– характерная черта идеи журналистского произведения заключается в том, что она выступает как указатель пути к решению проблемы, подсказывает тот тип поведения или то отношение к действительности, благодаря которым адресат информации может чувствовать себя в этой жизни несколько уверенней.
Эта подсказка в разных случаях выражается по-разному, проявляя себя в разной мере и с разной степенью настойчивости. Такая вариативность порождается многими причинами, и, прежде всего тем, что журналистский текст, являясь особым видом информационного продукта, в реальности существует как некоторое множество его разновидностей, именуемых жанрами. Как данный факт сказывается на идее конкретно, надо смотреть, когда дело касается жанровых характеристик материалов. Но суть в том, что при всем при этом направляющий, подсказывающий характер идеи выступает как устойчивый признакжурналистского текста.
Информация вообще обладает свойством управления: в этом ее сущность, она – «управляющая связь», она всегда действует как сигнал к изменению поведения объекта, поскольку несет в себе сведения об изменении его среды. Однако в зависимости от класса информации (природная – социальная), типа (специальная – массовая), рода (экономическая, политическая, эстетическая и т.д.), вида (скажем, в той же экономической информации можно различить фундаментальную и прикладную, или, говоря современным языком, бизнес-информацию) ее сигнальное действие обретает своеобразие: меняется мощность сигнала, его направленность, степень универсальности, императивности. Именно здесь ключ к пониманию природы разного воздействия произведений духовного творчества.
Особенности воздействия журналистского произведения – отсюда же. Вот почему есть основания согласиться с утверждением профессора Е. И. Пронина, что журналистский текст несет в себе особый вид информации – журналистскую информацию.Согласно его исследованиям она характеризуется комплексом свойств, вызывающих определенные типы реакции на публикации. Их зафиксировано три:
1) реакции вовлечения– действия (внешние или внутренние),в которых обнаруживает себя отношение получателя информации к описываемым реалиям;
2) реакции исполнения– действия, которые представляют собой непосредственное осуществление рекомендаций или вариантов поведения, предлагаемых журналистским текстом;
3) реакции социальной гарантии– действия (готовность к действиям), в которых проявляется ответственность определенных социальных сил за необходимые последствия публикации.
Комплекс свойств у журналистской информации: Согласно концепции Е. И. Пронина. (Данный комплекс объединяет в себе специфическое свойство журналистской информации с ключевыми свойствами всей информации и массовой информации, и в этом слиянии суть).
Во-первых, журналистская информация характеризуется общим для всей информации свойством действительности:будучи воплощением связи человека с окружающим миром, одновременно она есть объективно необходимый действительный инструмент воздействия на этот мир.
Во-вторых, журналистской информации присуще общее свойство всей массовой информации – универсальность.Состоит оно в том, что эта информация «срабатывает» далеко за пределами отдельных ситуаций, вызывая ускорение или торможение социальных процессов. (Это третье свойство массовой информации, два других – общезначимость и общедоступность – нам уже известны. Нетрудно заметить, что универсальность производна от первых двух свойств. С другой стороны, она «снимает» их в себе, давая возможность при характеристике комплекса свойств информации того или иного рода обойтись указанием на нее как на интеграл.)
Третье свойство журналистской информации присуще именно ей, является ее специфической чертой: она отмечена идеолого-этической направленностью,то есть способностью с той или иной мерой императивности поставить адресата информации перед выбором собственной линии поведения (отношения) в контексте соответствующих идеолого-этических ценностей, в частности представлений о добре и зле, о благе, о смысле жизни.
Вместе взятые, эти свойства обусловливают место и роль журналистской информации в массовых информационных потоках в обществе в целом, определяя ее пригодность к использованию в механизмах самоуправления общества: в системе гражданских отношений и общественно-политической деятельности с одной стороны; в механизмах власти – с другой; в личной практике членов общества – с третьей.
С этой точки зрения оказывается, что своеобразие прагматики журналистского произведения есть прямое следствие своеобразия самой журналистской информации, а идея его, в которой прагматические отношения текста и действительности фокусируются, не что иное, как проявление этой информации, определенный уровень средств, с помощью которых она себя выражает. Не случайно идея постигается адресатом текста при целостном восприятии произведения – это и служит свидетельством ее идентичности журналистской информации как таковой.
Идея журналистского произведения адресована человеку как социальному существу, склонному менять поведение на основе собственного решения, которое всегда связано с выбором – осознанием возможных альтернатив и предпочтением одной из них. Поэтому направляющий, подсказывающий характер идеи ни в коей мере не означает принуждения или директивы. В соответствии с семантикой текста она ориентирована на то, чтобы помочь человеку увидеть свою связь с проблемой, к которой восходит описываемая ситуация, и побудить к действиям, адекватным условиям. Однако выбор действий, принятие решения действовать – за личностью и опосредуется системой ценностей данной личности. Тот факт, что журналист, оценивая ситуацию, о которой пишет, опирается на свою систему ценностей, создает для адресата информации возможность сопоставить критерии оценок и тем самым либо упрочить, либо уточнить, либо поменять те или иные из них. Возникает, таким образом, по меньшей мере два практически значимых уровня контакта журналистского текста с потребителем информации: уровень реалий и уровень сознания, а говоря корректнее – социальной практики и массового сознания, поскольку термин «реалия» не может исключать сознания, оно тоже есть факт реальности.
Профессор Пронин считает целесообразным различать в журналистском произведении опорную идеюирабочую идею.
В качестве опорной выступает информация о системе ценностей, на которые опирается в материале журналист, побуждая адресата (можно сказать еще «реципиента») соотнести их с собственными ценностями и принять или не принять его оценку ситуации и трактовку проблемы. Вы это назвали информацией о внутреннем мире журналиста. Мне кажется, тут есть некоторый перебор: понятие «внутренний мир» шире, чем понятие «система ценностей». Но направление размышлений точное.
В качестве рабочей идеи выступает информация, выработанная непосредственно в ходе освоения реальной конкретной ситуации и побуждающая к внешним или внутренним действиям во имя разрешения проблемы, то есть собственно журналистская информация.
Характерная черта идеи журналистского произведения состоит в том, что она складывается из опорной и рабочей идей, и раскрыть смысл той и другой, обозначить, от чего зависит их соотношение.
Из-за тесной связи с социальной практикой журналистский текст реагирует на их изменения всеми своими характеристиками. Это отчетливо просматривается в последнее десятилетие. К примеру, нельзя не заметить то новое, что появилось в тематических решениях материалов всех средств массовой информации: как расширился круг проблем; сколько новых зон действительности, закрытых прежде для журналистики, оказалось представлено конкретными реальными ситуациями; насколько изменился подход к их воспроизведению. Серьезные перемены произошли и в разработке идей.
– Особенно в том, что связано с опорной идеей, верно?
–Не только! Что касается опорной, тут изменения обусловлены в основном отказом от тех идеологических положений, которые исходили из приоритета классовых интересов и до недавнего времени выступали как общепринятые ценности. Сегодня в нашем обществе, и у журналистов в том числе, идет формирование системы ценностей, основанных на общечеловеческих гуманистических идеалах. Поэтому в большинстве журналистских произведений опорная идея заметно меняет окраску, свидетельствуя об определенных сдвигах в сознании журналиста. В то же время некоторая часть работников СМИ обнаруживает приверженность идеологии предшествующего периода, продолжая выдвигать в своих материалах в качестве опорных идей постулаты, вытекающие из коммунистических идеалов. Возникает политическая конфронтация внутри профессиональной общности журналистов, часто усугубляемая экономическими обстоятельствами: в ходе акционирования СМИ возникла зависимость многих из них от тех или иных соперничающих друг с другом финансовых и промышленных группировок. Как следствие в прессе возникает конкуренция опорных идей, существенно усиливающая процессы «брожения» в массовом сознании.
На прессу ложится большая ответственность: она легко может превратиться в фактор, дестабилизирующий социальные процессы. Чтобы такого не произошло, архиважно оперативно осуществить два комплекса мер. Во-первых, обеспечить принятие и соблюдение законов — как тех, которые гарантируют демократическую организацию производства и распространения массовой информации, так и тех, которые ограничивают его гуманистическими рамками. А во-вторых, укрепить профессиональную солидарность журналистского сообщества на основе глубокого гуманистического понимания профессионального долга и профессиональной ответственности.
Опорная идея – это кредо журналиста, на основании которого он выносит свои суждения о происходящем.
А теперь посмотрим, что происходит сегодня в журналистских материалах с рабочей идеей.
В отечественной журналистике 60–70-х годов рабочая идея чаще всего принимала облик развернутой программы деятельности по разрешению проблемы. Естественно, эта программа кардинальным образом отличалась от тех, которые принимаются в качестве официальных документов институтами власти или научными центрами. И все же при анализе в ней более или менее определенно обнаруживались все необходимые элементы про граммы: цель и средства деятельности, исполнители, социальные гаранты, на помощь которых исполнители могли рассчитывать. При этом журналист неизбежно выступал как лицо, берущее на себя ответственность за предлагаемые рекомендации. Очерки, корреспонденции и статьи Анатолия Аграновского сыгравшие огромную роль в пробуждении независимой общественной мысли и осуществлении многих ценных инициатив несли в себе классический пример идеи данного типа. Благодаря таким ярким представителям, как Аграновский, советская журналистика в тот период во многом выполняла миссию арбитра защитника, посредника, толкача, иной раз даже спасителя, пытаясь заставить действовать социальные институты, маховик которых прокручивался впустую. И все-таки очень часто конструктивная, блестяще обоснованная идея не срабатывала, особенно когда она базировалась на взглядах автора, восходивших к тем общедемократическим, общечеловеческим ценностям, которые идеология коммунизма не разделяла. К материалам такого рода партийно-государственная бюрократическая машина либо была глуха, либо откровенно не принимала их, обвиняя журналистов в субъективности, предвзятости, нарушении принципа партийности.
Процессы демократизации, прокатившиеся по всей стране, ориентация на плюрализм взглядов, мнений, форм собственности, форм организации поставили журналистское произведение в контекст новых общественных ожиданий. Отзываясь на них, журналистика должна была:
– резко улучшить информирование общества о событиях, происходящих во всех сферах действительности (включая такие, о которых раньше вообще не было речи, скажем жизнь церкви), о деятельности всех без исключения социальных институтов (в том числе и тех, что прежде были официально закрыты для прессы, например органы государственной безопасности);
– отказавшись от мессианской роли, возложить на себя роль общественного контролера за деятельностью властных структур и одновременно принять посильное участие в пробуждении творческой энергии, предприимчивости, активности членов общества;
– отказавшись от жестко направленного воздействия на массовое сознание, создать возможности для самостоятельных духовных поисков членов общества и стимулировать эти поиски;
– отказавшись от монополии на истину, ведущей к подмене самоопределения общественного мнения его жестко направленным формированием, обеспечить возможность свободного выражения разных мнений как естественной процедуры, опосредующей процесс самоуправления общества; — увеличить посреднические усилия в процессах массового общения, направленных на реализацию межгосударственных, межнациональных, межинституциональных, межгрупповых межличностных контактов, создавая условия для укрепления взаимодействия, сотрудничества, взаимопомощи на всех уровнях.
В результате сложились новые отношения журналистики и общества, в силу чего произошли и серьезные изменения структуре рабочей идеи. Сохранив свой направляющий, побуждающий, подсказывающий характер, она в значительной степени отошла от того варианта «подсказки», который мы наблюдали в предшествующие десятилетия. Сейчас лишь в редких случаях журналист берет на себя заботу о глубокой проработке конкретного пути решения проблем на данных той или иной ситуации. Чаще всего он, обозначив, так или иначе, цель деятельности, которую нужно совершить для разрешения проблемы, предлагает вниманию читателя либо варианты средств, либо пути их поиска, оставляя выбор за непосредственными исполнителями.
Рабочая идея журналистских произведений, сохранив свой подсказывающий, побуждающий характер стала вариативной. В целом сегодня в отечественной журналистике можно выявить несколько устойчивых разновидностей рабочей идеи. Пожалуй, наиболее распространены в данный момент пять из них. Обобщенно они могут быть обозначены так:
а) «прими к сведению и действуй по усмотрению» (вариант «и делай выводы»);
б) «действуй, как они, если подходят условия»;
в) «не допускай повторения подобного»;
г) «есть такие-то варианты решения проблемы; исходя из своих условий, определи предпочтительный и действуй»;
д) «решение проблемы неизвестно: подключайся к поискам».
Два проявления результативности журналистских выступлений: действенность и эффективность.
ЧТО НАМ СТОИТ ТЕКСТ ПОСТРОИТЬ!
Естественный язык – базовая знаковая система для создания всей социальной информации. Так сказать, особый, базовый уровень средств ее выражения, объединяющий самые разные роды и виды информационного производства. Журналистика тоже не может без него обходиться. Однако, для того чтобы передать специфику семантического и прагматического планов журналистского произведения, этого оказывается недостаточно. Потому в ходе развития журналистики на базе естественного языка постепенно формируется еще один, специфический уровень знаков. Это своего рода искусственный язык, посредством которого журналистская информация обнаруживает себя, объективируется, приобретая характер информационного продукта, пригодного к многократному использованию в определенных целях. Обозначается этот язык понятием «элементарные выразительные средства журналистики»(ЭВС), сложившимся в ходе осмысления информационной природы журналистского творчества и его знакового инструментария.
Введенное Евгением Ивановичем Прониным, это понятие пока не вошло в обиходную речь журналистов. Однако оно прекрасно служит при анализе структуры текста, поскольку, с одной стороны, объединяет весь используемый «строительный материал», а с другой – позволяет его легко дифференцировать.
Вот вам и первый ряд элементарных выразительных средств: фактологическийили, если коротко, – факты.
Мы с Вами говорили уже о двух смыслах понятия «факт». Вданном случае имеется в виду его третий смысл. Можно даже сказать – его третья ипостась. Смотрите:
1. Факт как элемент действительности.
2. Факт как элемент сознания.
3. Факт как элемент текста.
В первом своем проявлении он источник информации, объект познания. Во втором проявлении он оказывается и средством познания: мы пользуемся им примерно так же, как моделями любого из объектов реальности, рассматривая их с разных сторон, наблюдая их поведение в разных условиях, и тем самым получаем дополнительную информацию, несколько сближающую по объему содержания факт сознания с фактом реальности.
В третьем проявлении доминирующей функцией оказывается функция выражения и «консервации» информации – сохранения ее в материальном обличий: факт «работает» так же, как цвет и линия у художника, создающего живописное полотно. При этом он сохраняет в снятом виде и первые два ряда функций: они реализуются, когда возникает контакт текста с его адресатом.
Факт как одно из ЭВС служит не только воспроизведению событий, из которых складывается ситуация, не только воспроизведению облика действующих лиц, но и воссозданию обстановки происходящего – характерных деталей, как принято говорить. Кроме того, посредством фактов журналист может указать на связь реальной конкретной ситуации с масштабной проблемой, прочертить причинно-следственные связи происходящего, продемонстрировать степень своей включенности в ситуацию, обозначить варианты развития событий в условиях, альтернативных сложившимся, и т.д. В зависимости от этого факт в тексте приобретает то меньшую, то большую меру конкретности. Великое искусство для журналиста – научиться «писать фактами».
Журналист ставит факты текущей действительности в контекст таких образов – и в тексте возникает слой оценочной информации (психологи чаще называют ее рефлексивной – от слова «рефлексия» в его буквальном значении: в переводе с позднелатинского оно обозначает «обращение назад»).
Образный рядЭВС в журналистике («образы»)складывается из прецедентов истории и деяний исторических лиц, из фрагментов художественных произведений и характеров их героев, из фольклорных сюжетов и притч, образных откровений науки, из перлов языковой сокровищницы. Существует много вариантов их применения, мы будем говорить о них далее как о методах предъявления ЭВС в тексте. Но любой из них требует, чтобы журналист, формируя в произведении образный ряд, заботился о контакте с аудиторией: с одной стороны, образы должны быть близки и понятны ей, а с другой – достаточно свежи, не «заезжены» до банальности.
Роль образов в журналистском тексте трудно переоценить. Но есть у этого ряда «кирпичиков» особенность, которая делает их как «строительный материал» уязвимыми. Дело в том, что разные представители аудитории могут по-разному воспринимать один и тот же образ в зависимости от собственного жизненного контекста.
Образ всегда оставляет возможность неоднозначного прочтения. Чтобы авторская позиция могла быть воспринята возможно точнее, в журналистском тексте оказался востребован еще один ряд элементарных выразительных средств – нормативы (нормативный рядЭВС).В сущности, это тоже смысловые единицы, в которых запечатлен социальный опыт. Однако они иного свойства: в отличие от образов, вызывающих у адресата информации конкретно-чувственные представления, нормативы представляют собой суждения, в которых воплощены те или иные установления общества и которые воспринимаются как некая формула.
Нормативы могут быть этические, технологические, правовые, нормы здорового образа жизни, и правила техники безопасности, и нормы этикета...
– Постойте, постойте... Фактологический ряд ЭВС – образный ряд – нормативный ряд... Не они ли определяют появление тех информационных слоев в журналистском тексте, которые профессор Прохоров характеризует как описательную, оценочную и нормативную информацию? Правда, он говорит еще и о предписательной...
–Это очень точное наблюдение. Связь между характером информации того или иного слоя текста и средствами ее выражения мне представляется несомненной. Но в то же время это не тождества! Смотрите: описательная информация может быть выражена не только фактами, но и «эмпирическими обобщениями» – так психологи называют смысловые единицы, в которых факты сознания воплощаются методом типизации, – они суммируют определенные черты многих фактов действительности, постигнутые на основании повседневного опыта («Теперь на прилавках магазинов круглый год самые разнообразные фрукты»).
Что же касается предписательной информации... Как правило, для выражения ее требуется синтез ЭВС, если она нуждается в специальном пространстве текста. Но чаще она передается при целостном его восприятии.
– Вы хотите сказать, что это... идея материала?
–Вы же сами обнаружили, что идея – подсказка, программа... Разве тут нет речи о предписании? Другое дело, что традиция словоупотребления связывает понятие «предписание» с высокой степенью императивности, а журналистская информация ее не предполагает. Но это уже вопрос ее специфики.
«Факты», «образы» и «нормативы» – три ряда знаков, образующих язык журналистики.
Особенности организации журналистского текста. Понятие предусматривает не только «стыковку» элементов, но и создание таких связей между ними, при которых достигается «синтаксическая полноценность» текста: набор элементов, представленных в сознании журналиста, превращается в гармоничное целое, способное при возникновении коммуникативной ситуации не только сообщить «законсервированную» в нем информацию, но и вызвать комплекс определенных отношений к ней, в том числе отношение эстетическое.