III. Проблема внимания в традиционной психофизиологии
Рассмотренные нами модели внимания базируются на общей идее: на пути прохождения афферентных импульсов от рецепторов к коре Б.П. имеется механизм (фильтр). Этот фильтр напоминает «воронку Шеррингтона», в которой большое количество афферентных импульсов конкурируют между собой за «общее двигательное поле». Отсюда,— все исследования были направлены на изучение афферентных сигналов, вызванных определенным сенсорным стимулом.
Поскольку существуют морфологические пути от рецепторов к коре головного мозга, предполагалось, что процесс фильтрации (торможения) происходит на этапах переключения этих путей в релейных ядрах. Допускалось, что показателем торможения является уменьшение суммарной импульсной активности нейронов релейных ядер.
Первые исследования подтвердили эту гипотезу. У кошки, в ответ на звуковые щелчки, возникало ориентировочное поведение (интерес к щелчкам). Это поведение сопровождалось большим по амплитуде ВП в кохлеарном ядре (кохлеарное ядро — улитка внутреннего уха). При неизменности подаваемого стимула ориентировочный рефлекс исчезал, кошка засыпала. Через длительное время уменьшалась амплитуда ВП, вплоть до его исчезновения. Изменение параметров подаваемого стимула вновь приводило к разворачиванию ориентировочного рефлекса (кошка просыпалась). Увеличивалась активность нейронов корково-подкорковых структур. На ЭГГ отмечалась десинхронизация альфа-ритма и увеличение амплитуды ВП.
При отвлечении внимания кошки (запахом, писком крысы, электрокожным раздражением),- ВП на сенсорные сигналы уменьшаются по амплитуде. Следовательно,— повышение внимания к сигналу сопровождается усилением связанного с ним афферентного потока импульсов. На этом основании была выдвинута гипотеза, что угашение и отвлечение внимания связаны с активностью ретикулярной формации участвующей в блокаде сенсорного входа. Однако, в дальнейшем была показана ошибочность этой гипотезы. При внезапном изменении интенсивности стимула до порогового уровня,- ориентировочная реакция вновь разворачивается. Следовательно, блокада афферентации происходит не в проводящих путях.
Все афферентные сигналы поступают в головной мозг, где формируется нервная модель стимула. В модели фиксированы все параметры предшествующих стимулов [Соколов Е.Н., 1979]. Отклонение параметров стимула от его нервной модели приводит к развитию ориентировочного поведения. Это поведение можно рассматривать как внимание, направленное на конкретный раздражитель. По Соколову Е.Н.[1979],— нервная модель стимула обеспечивает высокий уровень внимания, поскольку позволяет воспринимать знакомые предметы за более короткое время и более надежно, чем малознакомые объекты.
В дальнейшем, было сделано предположение о формировании нескольких типов нервной модели стимула. Одна из них,— пассивная или непроизвольная,— формируется при предъявлении любого стимула, даже при отвлечении внимания, — и сохраняется в течение ≈ 5сек. (это и есть непроизвольное внимание). Нетрудно понять, что это кратковременная память. Предъявление нового стимула в этом диапазоне, приводит к рассогласованию афферентных влияний от него с ранее фиксированной моделью.
При произвольном внимании к часто предъявляемым стимулам формируется произвольная или «активная» нервная модель. Время сохранения этой модели соответствует времени выполнения задачи, т.е. по существу — это тоже кратковременная память. Модель - это стандарт (шаблон), с которым сравнивается поступающая от рецепторов информация. Афферентация от редкого сигнала вызывает процесс рассогласования. Это и обеспечивает узнавание редкого сигнала. На основании этих данных было высказано предположение [Наатенен, 1987], что активная и пассивная модели существуют одновременно и обеспечиваются активностью нейронов разных областей мозга.
В случае необходимости обнаружении целевого стимула заранее формируется нервная модель этого стимула. По существу — это образ зафиксированный в долговременной памяти. Далее идет все тот же процесс согласования афферентной импульсации с нервной моделью целевого стимула.
Все рассмотренные нами концепции базируются на селекции сигналов в блоке афферентного синтеза и в аппарате принятия решений (либо на входе в сенсорную систему (рецептор). Вместе с тем, существуют эфферентные влияния от корково-подкорковых структур на нейроны релейных ядер и рецепторные образования. Так Ю.И.Александров [1989] при регистрации импульсов, идущих по афферентным волокнам непосредственно от механорецепторов руки, показал, что активность этих рецепторов при тактильной стимуляции зависит от решаемой испытуемым задачи. Следовательно, отвлечение внимания от предъявляемого стимула,— сопровождается изменением порога чувствительности соответствующих рецепторов. Этот феномен может быть объяснен только эфферентными влияниями на сенсорный аппарат.
Возникает совершенно парадоксальная ситуация: с одной стороны, весь афферентный поток должен поступить в центр для формирования адекватной поведенческой реакции, а с другой,— эфферентные влияния изменяют этот поток (рассматривали на прошлой лекции). Этот парадокс исчезает, если рассматривать поведение с позиции системной психофизиологии. С этих позиций [Швырков, 1995] поведение — это реализация взаимодействующих между собой функциональных систем поведенческих актов различной сложности. В рамках этого подхода афферентные и эфферентные влияния рассматриваются не как поступления информации в центр для формирования моторных программ, а как способ взаимодействия этих двух систем, т.е. как межсистемные отношения.
В этом плане интересны эксперименты Александрова [1989] по изучению пищедобывательного поведения кроликов. Он установил, что активность ганглиозных клеток сетчатки и центральных нейронов связано с этапами тщательно контролируемого поведения. Причем, эта связь не нарушается даже при закрытых глазах кролика (колпачки на глазах). По мнению автора, нейронная активность сетчатки глаз включается в функциональные системы. Эти системы составляют индивидуальный опыт животного и обеспечивают его поведение. Следовательно, в конфигурации связанных с событиями потенциала (ССП) отражается не информация с периферии, не последовательность ее обработки и не моторная программа, а межсистемные отношения.
Очевидно, взаимодействие субъекта с внешним миром идет только через активность его систем.
Набор реализующих систем определяет специфику поведения. Это поведение может быть выполнено с высокой или низкой эффективностью, т.е. с соответствующим уровнем внимания. В задачах выбора, показателем уровня внимания служит скорость и точность ответных действий испытуемого (ЗМР1-2). В ответ на конкретный стимул испытуемый нажимает конкретную кнопку. Сигналы подаются не упорядоченно, т.е. произвольно. В вероятностной ситуации испытуемый пытается прогнозировать появление сигнала на основании опыта, т.е. учитывает предварительную последовательность сигналов. Это отражается на времени действия и конфигурации потенциалов (ССП). Это - эффект последовательности, при котором, межсистемные взаимодействия текущей поведенческой реакции, включаются некоторые системы предшествующего действия [Безденежных, 1995]. В результате тренировки,- эти «лишние» системы исключаются, время действий сокращается, количество ошибок уменьшается вплоть до их исчезновения. Эти трансформации четко отражаются в устойчивых изменениях ССП: у них изменяются амплитудно-временные характеристики компонентов, они становятся сходными в различных областях мозга. Следовательно, при решении задач выбора (а это и есть тренировка) формируются и стабилизируются также межсистемные отношения, которые и обеспечивают надежность и эффективность деятельности. Неустойчивые изменения в ССП определяют и неустойчивость внимания.
С позиции системной психофизиологии внимание рассматривается не как самостоятельный психический процесс, а как отражение таких межсистемных отношений, которые характеризуют эффективность текущей деятельности.