Из истории стилистики как филологической науки

ПРЕДИСЛОВИЕ

Нет таких звуков, красок, образов мыслей – сложных и простых, – для которых не нашлось бы в нашем языке точного выражения.

К.Г. Паустовский

«Разница между нужным словом и словом, которое близко ему по значению, точно такая же, как и разница между сверканием молнии и поблескиванием маленького светлячка», – писал Марк Твен. Выбор нужного слова – это и есть то главное, что определяет хороший стиль.

Понятие стиля находится на пересечении многих наук: социологии, психологии, эстетики, семиотики, этики, культурологии и собственно лингвистики. Человек, владеющий стилем, – это, прежде всего, образованный, интеллигентный человек. Он понимаетси­туацию и знает, что следует в данной ситуации говорить. Чув­ство стиля, как и музыкальный слух, может быть врожденным – и тогда важно не утратить его, но чаще всего – это свойство, приобре­тенное в опыте речевого общения, чтения художественной литературы, создания собственных текстов, в результате специальных занятий практической стилистикой.

Изучение стилистики русского языка иностранцами имеет свои особенности. Сложности в овладении стилями речи связаны, прежде всего, с тем, что выбор слова для иностранца – это всегда сознательный выбор, тогда как для носителя языка он является в значительной степени интуитивным. В особенности это касается спонтанной разговорной речи. В кодифицированных стилях, например в официально-деловом стиле, носитель языка воспроизводит готовые, привычные для него формулы, иностранец же пользуется ими как чужими, непривычными. При изучении языка художественной литературы на первый план выходят проблемы другого порядка: недостаточное знание «мира слова», того бесконечного смыслового пространства, которое находится за художественным текстом и которое называется «русская жизнь». Даже для носителей русского языка нового поколения проза, например, 60 - 70-х годов ХХ столетия – это «другая страна».

Наша задача – помочь иностранным учащимся овладеть принципами стилистического выбора и изучить основные условия этого выбора в русском языке. Поскольку иностранцы-филологи изучают стилистику не только практически, но и как науку, возникает другая задача – в доступной форме представить основные тео­ретические понятия, такие как стиль, стилистическое значение, функциональный стиль и другие, познакомить с существующими научными направлениями в области стилистики.

Это пособие сложилось в процессе многолетнего преподавания автором в группах иностранных студентов и магистрантов филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова. Опыт таких занятий приводит к выводу, что изучение стилистики может и должно начинаться на самых ранних этапах овладения языком, а не только на достаточно продвинутом этапе. Дело только в формах обучения.

В пособии рассматриваются те вопросы, которые представляются наиболее важными при изучении русского языка как ино­странного. Наряду с ключевыми теоретическими понятиями обсуж­даются основные тенденции развития русского языка в конце XX – начале XXI столетия, проблемы соотношения стиля и нормы, стиля и языковой моды.

Практические задания ориентированы в первую очередь на лексическую стилистику. Они связаны с лексической сочетаемостью, выбором слова из ряда синонимов в зависимости от функционального стиля, способа­ми выражения экспрессии, субъективной оценки и эмоционального отношения, преобразованием зна­чения слова в художественном тексте, особенностями индивидуально­го словоупотребления в языке писателя.

Изучение стилистической природы слова можно уподобить изучению звездного неба, постижению его тайны. На обложке книги изображен филин. Эта птица у разных народов всегда была символом мудрости, беспристрастного видения мира. Для нее не существует тайн даже под покровом ночи. Это откровение, к которому нужно стремиться вопреки тому, что оно недостижимо.

ВВЕДЕНИЕ

Из истории стилистики как филологической науки

Стилистика стала самостоятельной наукой относительно недавно – в начале XX в. Но представление о неоднородности речи возникло в древние времена, тогда, когда люди осознали свое неравенство и для того, чтобы обозначить его, им понадобились определенные языковые средства. Поддерживая идею стилистических различий, каждое государство осуществляло свою языковую политику. В латинском языке Древнего Рима, например, существовало разделение на три «стиля»: 1). речь самого города Рима, считавшаяся образцом; 2). «неотесанная» речь сельских местностей; 3. речь отдаленных римских провинций, воспринимаемая римлянами как неправильная.

Ростки будущей стилистики можно увидеть в античной поэтике и риторике. Здесь говорится об отличии поэтической речи от разговорного языка, о достоинствах речи, о правилах отбора и сочетания слов. В древнегреческой литературе стали различать язык эпоса и трагедии («высокий жанр»), язык лирики («средний жанр») и язык комедии («низкий жанр»).

Но еще раньше, в 5 – 2 вв. до н. э., авторы санскритских грамматик и поэтических трактатов Древней Индии уделяли внимание стилистическому анализу художественной речи, исследовали природу сравнения, использовали понятие поэтического стиля.

Традиции античной риторики и поэтики получили свое развитие в средневековой филологии. Теория трех стилей была особенно актуальна в периоды сильной государственной власти: в Европе это эпоха абсолютизма XVII – XVIII вв.; в России – время царствования великих императриц и расцвета классицизма в искусстве. Эта теория отражена в трудах М.В. Ломоносова. «Высоким штилем» должны составляться героические поэмы, оды, прозаические речи о важных материях. «Средний штиль» должен использоваться при написании театральных сочинений, в которых «требуются обыкновенное человеческое слово к живому представлению действия»; стихотворные дружеские письма, сатиры, эклоги (идиллии, пасторали – стихи о пастушеской жизни). «Низким штилем» пишутся комедии, увеселительные эпиграммы, песни, дружеские письма.

В XVIII веке, с наступлением эпохи литературного романтизма, стиль впервые понимается как индивидуальная манера речи и письма. В 1753 г. французский естествоиспытатель Ж.Л. Бюффон дает философское определение стиля, которое переживет века: «Знания, факты и открытия легко отчуждаются и преобразовываются: эти вещи – вне человека. Стиль – это сам человек. Стиль не может ни отчуждаться, ни преобразовываться, ни передаваться»[1]. В этом определении предугадано будущее развитие стилистической системы языка: от общего, объективно заданного – к частному, субъективно установленному. С этой точки зрения прав профессор В.В. Колесов, утверждая, что «движение в развитии стиля напоминает воронку: по направлению к нашему времени все больше сгущается индивидуально-личностное, навязывающее себя обществу, и снижаются уровень и степень влияния традиционного трафарета»[2].

«Термин стилистика появился в начале 19 в. в произведениях немецких романтиков в связи с новыми для того времени понятиями индивидуальности творческой личности. В середине 19 в. предпринимаются попытки научно обосновать стилистику: «Философия стиля» Г. Спенсера (1852) и Х. Штейнталя (1866). Основы исторической стилистики были заложены в трудах русских ученых А.Н. Веселовского («Из истории эпитета», 1895, и др.) и А.А. Потебни» [3].

«Лингвистическая поэтика» Потебни представлена в его работах «Мысль и язык» (1862), «Из записок по теории словесности» (1905), «Основы поэтики» (1910). В поэтическом слове и в поэтическом произведении автор выделяет три составных элемента: внешнюю форму (звучание), значение (семантику) и внутреннюю форму (или образ). Так, в слове подснежник, кроме прямого значения, есть представление о цветке, растущем «под снегом». Поэтичность слова – это его образность. Внутренняя форма есть средство познания нового. На основе понятий «внутренней формы» и «символа» Потебня проводит аналогию между словом, языком и мифотворчеством, поэзией. Веселовский в 1899 г. опубликовал книгу «Пушкин – национальный поэт», в которой обратился к «тайнам личного творчества». Той же теме посвящена его книга «В.А. Жуковский. Поэзия чувства и “сердечного воображения”» (1904). Внимание к индивидуальным особенностям творчества поэта не исключает обращения к культурно-историческому контексту.

В конце XIX – начале XX в.стилистика становится самостоятельной наукой, во многом благодаря трудам швейцарского лингвиста Ш. Балли – ученика и последователя Ф. де Соссюра[4]. Ключевой темой Балли было выражение в языке «субъективности» (личности и эмоций говорящего). Его книги «Французская стилистика» (1909) и «Язык и жизнь» (1913) были переведены на русский язык, и по сей день они актуальны для лингвистической науки. Балли рассматривал язык как инструмент социального взаимодействия, и этим предвосхитил идеи социолингвистики и лингвистической прагматики. Ему также принадлежит концепция предложения как единства диктума, выражающего суждение о некотором факте, и модуса, выражающего «оттенки чувства или воли». Эта точка зрения приобрела популярность, особенно в романском и русском языкознании.

Немецкий филолог-романист К. Фосслер, возглавлявший школу идеалистической «неофилологии», считал, что нельзя исследовать язык вне истории культуры, а источник языковых изменений видел в творческой инициативе личности, в индивидуальной художественной интуиции. Последователь школы785 эстетического идеализма Фосслера австрийский филолог Л. Шпитцер занимался стилистикой французского и испанского языков, разговорного итальянского языка. В своих работах он подчеркивал роль индивидуального творчества в языке.

Представление о языке как о функциональной системе сложилось в Пражском лингвистическом кружке, созданном в 1926 г. (В. Матезиус, С.Трубецкой, Р.О. Якобсон, С.О. Карцевский). Пражские структуралисты были убеждены в том, что каждая функция речевой деятельности имеет свою условную систему – некий функциональный язык. Прак­тически они заложили основы функциональной стилистики. Сходные идеи еще ранее были выдвинуты Обществом изучения поэтического языка (ОПОЯЗ). Это было научное объединение, созданное в России в 1916 – 18 гг. В него входили лингвисты (Е.Д. Поливанов, Л.П. Якубинский), стиховеды (С.И. Бернштейн, О.М. Брик), теоретики и историки литературы (В.Б. Шкловский, Б.М. Эйхенбаум, Ю.Н. Тынянов). Подход этих ученых к исследованию языка был близок так называемому «формальному методу» в литературоведении, что отражено в работах Шкловского («Воскрешение слова», 1914). В 1915 г. по инициативе студентов-филологов Московского университета был основан Московский лингвистический кружок. Среди его участников – Г.О.Винокур, Р.О. Якобсон, Б.В. Томашевский, В.В. Виноградов, С.И. Бернштейн, С.М. Бонди, В.М. Жирмунский, Ю.Н. Тынянов, В.Б. Шкловский, А.А. Реформатский, Н.С. Трубецкой и многие другие. Членами Московского лингвистического кружка были и поэты: В.В. Маяковский, Б.Л. Пастернак, О.Э. Мандельштам. Это объединение в определенном смысле пересекалось с ОПОЯЗ’ом: и по составу его участников, и по общности идей. С этого времени в науке сформировалось представление о «функциональном стиле», о противопоставленности поэтической и практической речи (В.В. Виноградов), появился термин остранение, обозначающий один из универсальных приемов построения художественного текста188 (Б.В. Шкловский).[5]

С середины 50-х гг. XX века стилистика становится важнейшей областью филологии. В работах Г.О. Винокура стилистика предстает как учение об употреблении языка, что соответствовало обращению всей лингвистики 50‑х гг. к исследованию «языка в действии» (Э. Бенвенист)[6]. Это направление принято называть прагматической стилистикой. В его рамках исследуется, как говорящие используют язык в разных ситуациях, что необходимо для успешного общения, в чем причина коммуникативных неудач. С 30‑х гг. стилистика современного языка стала рассматриваться, в первую очередь В.В. Виноградовым, в аспекте истории литературного языка; этот подход получил название исторической стилистики.

Во многих исследованиях стилистика взаимодействует с поэтикой. Связь поэтики и стилистики очевидна в «структурной поэтике». Если труды В.В. Виноградова, Б.А. Ларина, Б.В. Томашевского, Л.В. Щербы посвящены собственно стилистическому, лингвистическому анализу текста, то в работах М.М. Бахтина стилистические наблюдения подчинены задачам поэтики.

В.В. Виноградов писал, что стилистика включает в себя три круга исследований, которые взаимно соприкасаются и пересекаются: [7]

1) стилистика языка изучает стилистические функции слов, фразеологизмов, грамматических форм, синтаксических конструкций, а также функциональные стили языка;

2) стилистика речи исследует жанрово-ситуативные стили, для которых характерно смешение элементов разговорного и книжного языка, это, например, дискуссия, лекция, пресс-конференция, доклад, беседа с той или иной аудиторией и т.п.;

3) стилистика художественной литературы (индивидуальная стилистика) изучает язык художественных произведений, индивидуально-авторские стили отдельных писателей и поэтов (идиостили), особенности стиля литературных направлений.

Следуя традиции XX века, современная стилистика, в зависимости от того, что является объектом научного исследования, подразделяется на несколько «стилистик». [8] Определим в нескольких словах, чем занимается каждая из них:

Структурная стилистика, или стилистика ресурсов изучает и систематизирует стилистически окрашенные средства и синонимические возможности разных уровней языка.

Практическая стилистика обучает стилистическим нормам языкав соответствии с требованиями культуры речи.

Экспрессивная стилистика исследует употребление в речи выразительных средств языка, закономерности их использования для передачи сложного мира чувств. По своей сути близка к риторике.

Функциональная стилистика выявляет закономерности функционирования языка в различных сферах общения, соответствующих тем или иным разновидностям человеческой деятельности.

Стилистика текста изучает функционирование, стилевое своеобразие разных типов текста, исследует внутритекстовые связи.

Стилистика художественной речи рассматривает вопросы, связанные с эстетической значимостью языковых единиц в художественном произведении.

Историческая стилистика исследует развитие стилей в исторической перспективе, на протяжении определенного исторического периода.

Сопоставительная стилистика соотносит стили разных языков.

Несомненно, каждое направление, так или иначе, связано со всеми остальными. Все зависит от того, что в большей степени привлекает исследователя.

Cтилистика – это одновременно и метод исследования, и практика пользования языком. Поэтому необходимо рассмотреть понятие «стиль» в соотношении с терминами специальный язык и язык для специальных целей.

Язык для специальных целей – термин английского происхождения, представляет собой кальку (LSP – languages for special purposes). Функциональная разновидность литературного языка, обслуживающая профессиональную сферу общения. Главное, чем LSP отличается от функционального стиля, – это полиструктурность его системы. Например, в политическом профессиональном языке используется научный стиль, деловой язык, профессиональный разговорный язык, жаргон.

Для овладения языком в интересах профессии или учебы недостаточно только практических лингвистических знаний. Здесь невозможно обойтись без знаний в области функциональной стилистики, профессиональной и межкультурной коммуникации.

В последнее время внимание ученых все больше привлекают национально-культурные особенности поведения, они стали объектом изучения различных наук. По мнению Т.В.Лариной, «национально-культурные средства коммуникации (вербальные и невербальные), формирующие в совокупности национальный стиль коммуникативного поведения, или коммуникативный этностиль, а также факторы, предопределяющие его»[9] могут стать предметом коммуникативной этностилистики. Коммуникативная этностилистика, считает автор, призвана решать, «какие национально-специфичные особенности коммуникативного поведения отличают представителей той или иной лингво-культуры, какой тип коммуникативного поведения для них характерен»[10].

К современной стилистике примыкает теория интерпретации в компьютерной лингвистике (работы В.З. Демьянкова и других).

Для изучения русского языка как иностранного особое значение имеет стилистика декодирования (термин, предложенный американским ученым М. Риффатером), которая учит читателя адекватно воспринимать информацию, заложенную в тексте, достичь высокой культуры чтения на основе изучения кодов литературы объединяет важные стороны лингвостилистики и литературоведения. Анализ стиля должен быть анализом текста в целом. Но из этого не следует, что он должен включать в себя всю проблематику, связанную с этим текстом. Литературно-стилистический анализ с точки зрения получателя речи Ю.С. Степанов и И.В. Арнольд называют стилистикой восприятия, которую надо отличать от стилистики от автора [11]. «В стилистике восприятия внимание концентрируется не на писателе, а на результате его творчества, на воздействии, которое текст оказывает на читателя, т.е. на самого анализирующего»[12]. Основы стилистики восприятия были заложены в «Опытах лингвистического анализа стихотворений» академика Л.В. Щербы[13].

И.В. Арнольд замечает, что такой подход к тексту особенно важен для подготовки преподавателей иностранных языков [14]. Он дает возможность проникнуть в глубину анализируемого произведения, учесть все тончайшие смыслы содержания, избежать неправильного, поверхностного его толкования. Для нас важно, чтобы при анализе любого текста форма не отрывалась от содержания: это обеспечит его целостное восприятие.

Глава I