Организационное становление вузовского курса криминалистики

К

риминалистика далеко не сразу завоевала признание как необходимый компонент юридического образования. Хотя еще Линц­ский конгресс Международного союза криминалистов в 1894 г., а двумя годами раньше Ганс Гросс в своем “Руководстве для судебных следователей” настоятельно рекомендовали включить криминалистику в число дисциплин, изучаемых на юридических факультетах университетов, в течение ряда лет после этого в связи с ее сугубо практическим, прикладным характером университеты не включали криминалистику в программы подготовки юристов. Ее первые аудитории составляли практические работники следствия и полиции. Так, в 1902 г., задолго до преподавания криминалистики в Римском университете, проф. Сальваторе Оттоленги читал цикл лекций о научных методах расследования на курсах полицейских чиновников в Риме. В 1908 г. проф. С. Н. Трегубов читал криминалистику на курсах кандидатов на должности начальников уголовно-розыскных отделений полиции. Летом 1911 г. 16 чинов судебного ведомства были командированы под руководством С. Н. Трегубова в Лозанну, где в течение двух с половиной месяцев слушали лекции Р. А. Рейсса. И это был курс лекций не для студентов, а для практиков.

Первые, как бы мы сейчас сказали, вузовские курсы криминалистики были прочитаны в начале XX века Гроссом, Ничефоро, Рейссом, Миновичи соответственно в Пражском, Римском, Лозаннском и Бухарестском университетах. В России впервые такой курс криминалистики был прочитан в 1911-12 гг. С. Н. Трегубовым в Военно-юридической академии и Училище правоведения.

В первые послереволюционные годы отношение в наших университетах к преподаванию криминалистики было негативным. Криминалистику рассматривали как предмет преподавания практическим работникам, имеющим уже опыт следственной или розыскной работы, в целях повышения их профессионального уровня. Классическая университетская юридическая наука восставала против криминалистики, и лишь отдельные университетские профессора поднимали, да и то робко, свой голос в ее защиту. Одним из первых с большей решимостью по этому вопросу высказался профессор Иркутского университета Г. Ю. Маннс. Он писал: “Отрицательное отношение к преподаванию криминалистики в университетах представляется в корне неправильным. Желательно, чтобы ее изучение предшествовало, а не только сопутствовало практической деятельности. Не следует забывать, что следователь, который учится во время практики или на практике, учится всегда за ее счет, то есть за счет людей, которые имеют несчастье попасть в сферу его неумелой деятельности, или за счет интересов общества, которые он, терпя неудачу при раскрытии преступлений, не в состоянии в должной мере оградить”[799].

Г. Ю. Маннс считал, что криминалистику следует преподавать не всем студентам-юристам, а лишь тем, кто специализируется по судебно-следственному профилю подготовки, что преподавать криминалистику должны юристы “ввиду теснейшей связи криминалистики с уголовным судопроизводством, необходимости знания преподавателем норм материального уголовного права и отдельных вопросов, изучаемых уголовной социологией”. Характер и содержание криминалистики требовали, по его мнению, смешанной системы преподавания с перенесением центра тяжести на практические занятия[800].

Усилиями сторонников курса криминалистики ее преподавание постепенно включается в программы подготовки юристов в тех правовых вузах, где существовала прокурорско-судебная специализация. Постано­вке вузовских курсов криминалистики существенно способствовала организация в ряде юридических высших учебных заведений криминалистических лабораторий, выполнявших функции экспертных учреждений.

Первая такая лаборатория была создана при Саратовском юридическом институте в 1930 г. В 1935 г. по инициативе Е. У. Зицера организуется криминалистическая лаборатория в Московском правовом институте им. П. Стучки, в 1936 г. — в Ленинградском юридическом институте, в 1939 г. — в Алма-Атинском юридическом институте, в 1940 г. — в Ташкентском юридическом институте. По идее их создателей, эти лаборатории должны были выполнять две функции: служить базой для овладения криминалистическими знаниями и навыками в области применения технико-криминалистических средств и приемов студентами и проводить экспертизы по заданиям судебно-следственных органов, поскольку разветвленной сети судебно-экспертных учреждений в те годы еще не существовало. Но жизнь внесла коррективы в эти замыслы: на первый план выдвинулась задача производства криминалистических экспертиз, лаборатории все более теряли характер учебных подразделений.

Анализируя работу лаборатории при Московском юридическом институте, А. И. Винберг в 1940 г. писал: “Лаборатория ставила своей задачей производить криминалистические экспертизы с той целью, чтобы на имеющемся практическом материале, подобно клинике, обучать студентов, проходящих лабораторную криминалистическую практику. Однако жизнь захлестнула эти скромные начинания лаборатории. Органы прокуратуры, суда, арбитража и др. стали направлять со всех концов Республики требования о производстве экспертизы. За 2,5 года работы лаборатория, лишенная штатных единиц, сумела дать заключение свыше чем по тысяче уголовных и гражданских дел, из коих 90% падает на исследование документов”[801]. Однако даже и при такой экспертной загрузке криминалистические лаборатории вузов оказали благотворное влияние на уровень учебного процесса по криминалистике.

Важным моментом, стимулирующим развитие преподавания криминалистики, было издание первых вузовских учебников по криминалистике в 1935 и 1936, в 1938 и 1939 гг. Несмотря на некоторое несовершенс­тво, они оказали положительное влияние на систематизацию и унифика­цию учебных курсов криминалистики, способствовали распространению криминалистических знаний среди практических работников и подняли авторитет самой криминалистической науки среди вузовских ученых.

Однако упрочение положения криминалистики как необходимого ком­понента вузовской подготовки юристов тормозилось в те годы двумя об­стоятельствами. Во-первых, среди самих криминалистов не было единодушия в вопросе о юридической природе криминалистики и ее предмете. Естественно, что это укрепляло позиции противников расширения курса криминалистики в правовых вузах и придания ему большего значения. Во-вторых, дело существенно осложнялось тем, что господствующей в правовой науке была выдвинутая А. Я. Вышинским концепция науки судебного права, включающей в свое содержание, наряду с науками уголовного и гражданского процесса, и криминалистику, что, таким образом, лишало ее возможности быть представленной самостоятельными вузовскими кафедрами.

Оба эти обстоятельства в совокупности привели к тому, что в организационном отношении криминалистика в вузах оказалась представленной по-разному, нередко в соответствии с тем, как она понималась руководителями учебных заведений. Так, в 1938 г. в Харьковском институте была создана кафедра криминалистики и судебной медицины, такая же кафедра существовала в 1945-1954 гг. в Военно-юридической академии, где до этого криминалистика в полном объеме преподавалась по кафедре судебного права. Когда в Военно-юридической академии была образована кафедра криминалистики и судебной медицины (ее начальником стал член-корреспондент АМН СССР проф. М. И. Авдеев), раздел криминалистической методики по-прежнему преподавался по кафедре судебного права. В других юридических вузах криминалистика преподавалась по кафедрам уголовного процесса, уголовного права или по комплексным кафедрам уголовно-правового цикла.

Организация самостоятельных кафедр криминалистики в юридических высших учебных заведениях началась в 1949-50 гг. Такие кафедры были образованы сначала в Московском государственном университете, Московском юридическом и Всесоюзном юридическом заочном Институтах, затем в Харьковском, а позже в Саратовском и Свердловском юридических институтах. Первыми руководителями этих кафедр были И. Н. Якимов, С. А. Голунский, П. И. Тарасов-Родионов, В. Я. Колдин, С. П. Митричев, В. П. Колмаков, Д. П. Рассейкин, Д. Я. Мирский. В 1955 г. в Высшей школе МВД СССР была образована самостоятельная кафедра криминалистики, которую возглавил А. И. Винберг, который руководил ею до начала 1960 г. В последующие годы на кафедре сформировался мощный высококвалифицированный коллектив; численность кафедры (вместе с адъюнктами) порой превышала 50 человек. После создания на базе Высшей школы Академии МВД кафедра была разделена на три части: за ее счет была сформирована кафедра криминалистики на Московском филиале юридического заочного обучения при Академии МВД (начальник — проф. И. М. Лузгин), часть преподавателей образовала секцию на специальном факультете Академии и часть составила кафедру криминалистики Академии. Эта кафедра в таком виде существовала недолго, в конце 70-х гг. она была преобразована сначала в кафедру организации расследования преступлений, а позже слита с кафедрой уголовного процесса; криминалистика постепенно вытеснялась из учебных планов как “неуправленческая” дисциплина. В 1978 г. была создана кафедра криминалистики на специальном факультете, которая обеспечивала преподавание и на других факультетах Академии, ведя курс для слушателей, не имеющих высшего юридического образования. После преобразования специального факультета в самостоятельный Московский институт МВД, группа криминалистов была включена в состав кафедры организации оперативно-розыскной деятельности, и лишь в начале 1996 г. в Академии наконец была образована самостоятельная ка­федра криминалистического обеспечения деятельности ОВД.

В настоящее время кафедры криминалистики существуют в МГУ, Московской, Саратовской, Екатеринбургской государственных правовых академиях, в высших учебных заведениях системы МВД РФ. В ряде учебных заведений образованы специализированные криминалистические кафедры, в том числе в Волгоградском юридическом институте и Саратовской Высшей школе МВД — кафедры экспертных дисциплин для обеспечения подготовки экспертов-криминалистов. В ряде вузов криминалистика преподается на комплексных кафедрах: криминалистики и уголовного процесса (например, в СПбГУ), уголовного процесса, права и криминалистики и т. п.

Преподавание криминалистики велось с 1935 г. и в средних юридических учебных заведениях НКЮ-МЮ СССР. В 1940 г. специально для них был издан учебник криминалистики А. И. Винберга и Б. М. Шавера. В послевоенные годы значительно повысился уровень преподавания криминалистики в средних специальных учебных заведениях системы МВД, в ряде которых образованы самостоятельные циклы криминалистики по типу вузовских кафедр.

15.1.2. Развитие содержательной стороны
курса криминалистики

П

ервые курсы криминалистики акцентировали внимание обучающихся преимущественно на вопросах криминалистической (уголовной) техники и осмотра места происшествия — опять-таки, скорее, в техническом, чем тактическом аспекте. На это ориентировала студентов и учебная литература. “Владеть криминалистикой нужно, прежде всего, для того, — писали авторы первого советского вузовского учебника, — чтобы знать, в каком случае обратиться за помощью... научно-технических учреждений и какие поставить перед ними вопросы. Для того, чтобы лаборатория научно-технического учреждения могла разрешить тот или иной вопрос, поставленный перед нею следователем, она должна иметь необходимый для этого материал; собрать этот материал и сохранить его для расследования невозможно без знания криминалистики. Наконец, следователь, прокурор и судья не могут слепо принимать к руководству заключения криминалистической экспертизы. Эти заключения, как и заключения всякой другой экспертизы, подлежат оценке со стороны органов юстиции. Произвести такую оценку может лишь лицо, знающее те способы и приемы, которые были применены при производстве экспертизы. По всем этим соображениям знание криминалистики безусловно обязательно для каждого следователя, прокурора и судьи”[802].

Однако уже учебник 1938 г. содержал значительно более обширный по сравнению с прежними пособиями материал по криминалистической так­тике, а учебник С. А. Голунского и Б. М. Шавера 1939 г. по криминалисти­ческой методике весьма полно представлял этот раздел науки. Сложились все условия для создания полных учебных курсов криминалистики.

Структура учебного курса криминалистики следовала системе криминалистической науки и вместе с нею претерпевала определенные изменения. После того, как в криминалистике на некоторое время возобладала концепция Б. М. Шавера об ее делении на общую и особенную части, по этому же принципу стал строиться и учебный курс, в соответствии с чем в некоторых учебных заведениях приводилась и организационная структура кафедр. Именно так, как уже отмечалось, и обстояло дело в Военно-юридической академии. Из такого деления курса исходили и первые послевоенные программы по криминалистике, как и первый послевоенный вузовский учебник 1950-52 гг.

Содержание этих разделов варьировалось; наряду с последовательным изложением тем по технике и тактике, составлявших общую часть курса, иногда избиралась иная система изложения учебного материала. Например, А. И. Винберг вел свой курс в такой последовательности: 1) введение, в котором излагались вопросы предмета, метода, системы науки, ее соотношения со смежными областями знания, история науки; 2) обнаружение, собирание и фиксация доказательств (научно-техни­ческие и тактические приемы и методы работы следователя по собиранию судебных доказательств); 3) исследование судебных доказательств; 4) уголовная регистрация и розыск преступников. Обосновывая эту систему курса, А. И. Винберг указывал, что центральное место в ней отводится вопросам, имеющим профилирующее значение в работе следователя и суда, а не узко специальным вопросам техники[803].

К концу 50-х годов, вслед за возвращением к прежней трехчленной системе науки, была перестроена и система вузовского курса, в котором после вводной темы были выделены разделы техники, тактики и вернувшейся в криминалистику из судебного права криминалистической методики. Составленная в 1956 г. на основе общевузовской программы первая программа по криминалистике Высшей школы МВД СССР уже состояла из введения и трех разделов, причем раздел криминалистической методики содержал тему, посвященную ее общим положениям, и 16 тем, излагающих конкретные частные методики.

Действовавшая в эти годы вузовская программа по криминалистике имела ряд недостатков, что побудило сначала С. П. Митричева, а затем Н. В. Терзиева внести ряд предложений по ее усовершенствованию и из­менению традиционной системы курса[804]. Однако эти предложения поддержки не получили, и введенная в действие в 1964 г. программа была построена по прежней системе. Поскольку положения этой программыоказали значительное влияние на содержание последующих вариантов программы, на ней целесообразно остановиться несколько подробнее.

Программа 1964 г. была подготовлена кафедрой криминалистики юридического факультета МГУ и вышла в свет под редакцией А. Н. Васильева и С. П. Митричева[805]. Она была рассчитана на сравнительно небольшой объем учебного времени (130 часов), отведенного на изучение курса криминалистики по учебному плану юридических факультетов университетов. Однако ею руководствовались и юридические институты, где лимит времени был несколько больше.

Тема 1 — “Введение в курс советской криминалистики” — содержала указание на такие вопросы, как предмет, задачи, система и метод криминалистики, ее место в системе правовых наук, возникновение, развитие и современное состояние советской криминалистики, советские научные криминалистические учреждения, криминалистика в странах народной демократии, криминалистика в капиталистических странах.

В разделе криминалистической техники вслед за темой, посвященной общим ее положениям, назывались такие темы, как: идентификация и установление групповой принадлежности; судебная фотография; трасология; судебная баллистика; криминалистическое исследование документов — вещественных доказательств; криминалистический учет (уго­ловная регистрация); криминалистическое отождествление человека по признакам внешности.

Раздел “Следственная тактика” содержал темы: общие положения тактики, планирование следствия и следственные версии, осмотр места происшествия, следственный эксперимент и проверка показаний на месте, обыск, допрос, предъявление для опознания, назначение и проведение экспертизы, привлечение общественности к расследованию и предупреждению преступлений; розыск.

Раздел “Методика расследования отдельных видов преступлений” открывался темой “Общие положения методики расследования отдельных видов преступлений”, вслед за которой шли восемь тем, посвященных методикам расследования хищений, убийств, преступных нарушений правил охраны труда, краж личного имущества, грабежей и разбой­ных нападений, спекуляции, должностных преступлений, поджогов и нарушений правил противопожарной безопасности, дорожно-транспортных происшествий.

К моменту издания этой программы курс криминалистики в Высшей школе МВД СССР уже три года изучался по своей программе, в которой был выделен специальный раздел “Введение в науку”, включавший темы “Предмет, задачи и система науки советской криминалистики” и “Иденти­фикация (отождествление) и установление групповой принадлежности в криминалистике”. Последняя была перенесена в этот раздел из раздела техники в силу ее общего значения для всей криминалистики. В теме “Общие положения криминалистической тактики” (именно так именовался этот раздел курса во всех программах учебных заведений МВД) была выделена подтема “Частные методы познания истины в процессе расследования уголовных дел”, раздел криминалистической методики был скомпонован в соответствии с системой особенной части УК. Ни одно из этих изменений не было воспринято общевузовской программой.

Программа 1964 г. была заменена в 1967 г. новой общевузовской программой[806], которая ничем не отличалась от прежней.

В 1970 г. на страницах журнала “Социалистическая законность” прошла дискуссия о том, как готовить юристов. Ряд пожеланий участников дискуссии относился к преподаванию криминалистики, касался необходимости расширения вузовского курса криминалистики, включения в программу ряда новых вопросов[807]. В 1972 г. на Всесоюзной научной конференции по проблемам судебной экспертизы Н. А. Селиванов выступил с критикой методов обучения криминалистике в юридических учебных заведениях общего типа, учебной литературы, действующей программы по криминалистике. Эта критика была обоснованной[808].

Некоторая часть высказанных пожеланий была учтена в общевузовской программе 1974 г. [809] Однако отличия ее от прежних программ были невелики. Во вводной теме появилось указание на общие и специальные методы криминалистики. В тему об общих положениях техники внесено дополнение о новейших высокочувствительных методах исследования состава и структуры вещественных доказательств, об использовании кибернетических методов, о магнитофонах, видеомагнитофонах и передвижных криминалистических лабораториях. Некоторые, главным образом, редакционные, изменения внесены в остальные темы криминалис­тической техники. Тема “Общие положения следственной тактики” попо­лнилась фразой о возможностях и условиях применения тактических приемов при судебном рассмотрении дела. В названии тем этого раздела теперь фигурирует термин “тактика” (“Тактика осмотра”, “Тактика допроса” и т. п.), редакционно несколько изменены темы этого раздела. Вместо темы “Розыск” в программе появилась тема “Тактические положения взаимодействия следственных и оперативных органов”, включа­ющая в себя и вопросы розыска. В темах по криминалистической методике фигурирует выражение “криминалистическая характеристика”; сам набор частных методик остался прежним.

1967-74 годы ознаменовались оживленными научными дискуссиями как в области общей теории советской криминалистики, так и в области всех ее разделов. Однако в программе 1974 г. не появилось даже упоминания ни об общей, ни о новых частных криминалистических теориях и концепциях. Настойчиво повторялись некоторые устаревшие понятия и термины, совершенно недостаточное внимание уделялось важнейшим вопросам методологических основ криминалистики.

Иным путем пошло развитие содержательной стороны курса криминалистики в учебных заведениях МВД. Уже в 1965 г. были разработаны специализированные курсы криминалистики по профилям подготовки работников милиции, исправительно-трудовых учреждений и следователей. Соответственно вместо одной программы по криминалистике были введены три, отражающие эту специфику, наряду, разумеется, с общими для всех курсов темами. Программы 1971 г. содержали принципиально новую — первую — часть: “Введение в советскую криминалистику. Мето­дологические основы советской криминалистики”, в которую были включены следующие темы:

¨ Предмет, система и задачи советской криминалистики.

¨ Понятие и сущность методологических основ советской криминалистики.

¨ Идентификация и установление групповой принадлежности в криминалистике.

¨ Методологическое значение изучения способов совершения преступлений.

¨ Криминалистика в дореволюционной России. Возникновение и развитие советской криминалистики.

¨ Криминалистика в странах социалистического содружества.

¨ Современное состояние криминалистики в буржуазных странах.

В разделе криминалистической техники внимание было обращено на основные формы применения криминалистической техники в расследовании, предотвращении преступлений и судебном разбирательстве, на правовые основания ее применения, новые технико-криминалистические средства и приемы. В раздел криминалистической тактики были включены такие новые темы, как: “Тактика задержания”, “Тактика получения об­разцов для сравнительного исследования”, “Изучение личности обвиня­емого в процессе расследования”, “Деятельность следователя по предупреждению преступлений”. В раздел криминалистической методики, по­мимо расширения круга частных криминалистических методик, были так­же включены новые для вузовского курса темы: “Особенности расследования преступлений, совершаемых несовершеннолетними”, “Особен­ности расследования преступлений, совершенных рецидивистами”, “Расследование ранее не раскрытых преступлений (“старых” дел)” и др.

Эта линия на модернизацию преподаваемого курса криминалистики была продолжена в системе учебных заведений МВД и в последующем. При этом в первую очередь учитывался контингент обучающихся.

Решая вопрос о критериях соотношения программ по криминалистике для вузов и средних специальных учебных заведений МВД СССР, И. М. Лузгин показал, что такими критериями следует считать развитие теоретических основ науки и уровень их изложения, специализацию учебного заведения и уровень подготовки кадров. “В зависимости от уровня подготовки кадров с учетом специализации и времени, отводимого на изучение криминалистики, — писал И. М. Лузгин, — должен рассматриваться вопрос о номенклатуре, содержании тем, объеме материала, глубине разработки каждой темы, перечне литературных источников и другие вопросы программы курса”[810].

Когда возникла задача разработки такой вузовской программы, которая бы максимально учитывала знания слушателей, уже изучавших (и в большом объеме) криминалистику в средних специальных учебных заведениях, то выход был найден, в первую очередь, как раз за счет включения в программу новейших достижений криминалистической науки, изложения ее актуальных проблем, повышения удельного веса теории при рассмотрении отдельных тем курса. Раздел I программы теперь именовался “Основы общей теории советской криминалистики” и включал в себя темы, посвященные понятию и системе общей теории криминалистики, основам учения о методах криминалистики, основам криминалистической систематики и учения о языке криминалистики, кри­миналистического учения о способах совершения преступлений и др. Были перестроены и остальные разделы программы и включены такие актуальные темы, как “Теория и практика использования в расследовании оперативной информации”, “Организация и методика повышения эффективности применения средств и приемов криминалистической техники в раскрытии и расследовании преступлений”, “Тактическая комбинация” и темы прогностического характера типа “Основные тенденции развития криминалистической тактики”.

Создание Академии МВД СССР, рассчитанной на обучение лиц с высшим образованием, обусловило постановку ряда курсов проблемного характера, не дублирующих одноименные курсы высших учебных заведений. И в этом случае упор был сделан на углубленное изучение не исследовавшихся ранее теоретических проблем криминалистики, что, естественно, потребовало интенсивной их разработки.

Именно в таком ключе ныне преподается криминалистика для слушателей Академии, имеющих высшее юридическое образование: в учебном курсе для них нет ни одной темы, которая преподавалась бы в сре­дних или высших учебных заведениях МВД.

Как нам представляется дальнейшее развитие вузовского курса криминалистики?

Криминалистика относится к числу тех учебных дисциплин, от которых зависит уровень и содержание профессиональной подготовки будущих оперативных сотрудников, следователей, прокуроров, судей, руководителей правоохранительных органов всех уровней. Роль криминали­стики в системе профессиональной подготовки этих категорий сотрудников правоохранительных органов постоянно возрастает, и этот процесс характерен для всех форм обучения. Достаточно обратиться к программе любого семинара практических работников указанных профилей, любой их научно-практической или научно-методической конференции, как можно заметить, что вопросам криминалистики во всех без исключения случаях отводится весьма существенное место.

Преподавание криминалистики призвано обеспечить не только привитие обучающимся необходимых практических навыков работы с доказательствами, организации и проведения расследования уголовных дел, но и формирование у них системы взглядов, убеждений и принципов, лежащих в основе их будущей специальности и обеспечивающих сознательный, творческий и инициативный подход к решению задач борьбы с преступностью. Такая постановка вопроса обусловливает необходимость самого серьезного внимания к проблемам теории науки, решительного искоренения голого практицизма в преподавании криминалистики, умелого и правильного сочетания в учебном курсе теоретических положений и практических рекомендаций. Привитие навыков и знаний должно стать действительно двуединой задачей.

Совершенствование преподавания криминалистики требует определения правильного соотношения вопросов теории и практики этой науки в учебном курсе, установления разумных пропорций между ними, воспитания у обучающихся глубокого уважения к теории науки. Они должны проникнуться сознанием важности теоретических разделов курса, должны понять, что теория является одним из элементов, формирующих мировоззрение специалиста в области борьбы с преступностью. Естест­венно, что это невозможно без изменения самих представлений о роли криминалистической теории, которую в обобщенном виде следует рассматривать, в первую очередь, как систему идей, принципов, отдельных научных положений, имеющую в целом мировоззренческое значение и определяющую конкретное содержание науки. Только такая теория может играть роль методологии криминалистики, только такая теория способна оказывать существенное влияние на практику и сама отражать все передовое, что можно почерпнуть из практики. Без детальной разработки теоретических проблем невозможно подлинно научное преподавание криминалистики.

Многолетний опыт работы кафедр криминалистики вузов МВД показал, что внимание к вопросам теории в учебном курсе всегда окупается сторицей, если формируются знания и навыки, необходимые обучающимся для решения практических задач, что повышение внимания к теории обеспечивает не только успешное привитие практических навыков работы с доказательствами, но и способствует глубокому осознанию обучающимися важности криминалистики в целом, умению правильно ориентироваться в системе и содержании этой науки, способствует возникновению у обучающихся потребности постоянно пополнять впослед­ствии знания, полученные в стенах учебного заведения, и совершенст­вовать свои профессиональные навыки.

Теоретическая часть курса несет еще одну функциональную нагрузку. На ее базе у обучающихся формируется умение ориентироваться в том потоке научной и практической информации, с которой им приходится сталкиваться с первых же шагов работы по специальности после окончания вуза. Теория науки позволяет им усваивать эту новую информацию, не давая и самой науке закостенеть в рамках ограниченной суммы практических рекомендаций.

В соответствии с нашими представлениями о системе науки криминалистики, ее учебный курс, по нашему мнению, должен открываться разделом, посвященным общей теории науки.

Вопросы общей теории криминалистики во многом еще дискуссионны, тем не менее это не должно влиять на преподавание общей теории, и уж во всяком случае не может быть основанием для игнорирования общей теории в учебном курсе. В процессе изложения основ общей теории целесообразно как раз и показывать дискуссионный характер отдельных ее положений и тем самым вносить в преподавание необходимые элементы проблемного обучения.

Особое место должен занять в курсе такой вопрос, как роль и проявление в криминалистике критерия практики, его соотношения с внутренним убеждением следователя и эксперта, конкретные формы его использования в криминалистических научных исследованиях.

Вопросы общей теории криминалистики должны найти свое отражение и в таких разделах курса, как техника, тактика и методика. Достижение этой цели может быть осуществлено в два этапа.

На первом этапе соответствующие элементы общей теории следует излагать при освещении вводных к этим разделам тем, именуемых, как известно, “общими положениями”. Мы уже рассматривали вопрос о методологическом их значении и содержании, однако преподавание таких тем курса не только оправдано, но и необходимо из методических соображений, особенно на современном этапе, когда общая теория криминалистики только складывается и пока еще не может преподаваться в полном объеме.

На втором этапе в каждый из указанных разделов курса включаются специальные темы, в которых рассматриваются частные криминалистические теории, составляющие научную основу соответственно техники, тактики и методики. Таким образом, в курсе получат освещение все элементы общей теории науки.

Акцентируя внимание на важности теоретической части курса, мы вовсе не считаем, что по объему учебного времени ее положение должно быть доминирующим. Преподавание криминалистики должно быть направлено по-прежнему в сторону практического обучения, в сторону при­вития обучающимся необходимых практических навыков и умений. Собственно, в этом же направлении “работает” и теоретическая часть курса.

Изменения в практической части курса должны идти, как нам кажется, по линии исключения из программы узкотехнических вопросов, которые на практике не решают ни следователь, ни оперативный работник, ни судья. В то же время следует прививать обучающимся необходимые организационные навыки как в области комплексирования средств и усилий по раскрытию и расследованию преступлений, так и в области решения тактических и методических задач. Должны практически отрабатываться вопросы взаимодействия в процессе расследования, сочетания следственных действий и оперативно-розыскных мероприятий, использования средств массовой информации и др.

Особое место в практической части курса следует отвести развитию тех интеллектуальных и психологических качеств обучающихся, которые необходимы для работы по избранному профилю. Этому с успехом могут способствовать специальные семинары по логике следствия и психо­логические практикумы. Практика проведения в течение ряда лет занятий на следственном факультете Высшей школы МВД по логике следствия А. А. Эйсманом и И. М. Лузгиным полностью это подтверждает[811].

Особо следует остановиться на вопросах дублирования в курсе криминалистики некоторых положений, излагаемых в смежных курсах уголовного процесса, уголовного права, а в учебных заведениях МВД — теории оперативно-розыскной деятельности. Известно, что среди части преподавателей распространено мнение о совершенной недопустимости дублирования, его вредности и т. п. Так например, В. Резепов утвер­ждал, что “чем решительнее и скорее будет устранено дублирование в процессе преподавания уголовного процесса и криминалистики, тем больше останется времени на более глубокое изучение каждой из этих наук, тем с большим интересом будут они изучаться студентами”[812]. Думается, что с такой точкой зрения можно согласиться лишь с определенными оговорками.

Преподавание криминалистики немыслимо вести в отрыве от принципов уголовного процесса, от уголовно-правовых институтов, от практики оперативно-розыскной деятельности органов внутренних дел. Поэтому напоминание обучающимся некоторых положений этих учебных дис­циплин необходимо и методически оправданно. Речь, следовательно, должна идти о пределах такого дублирования и об уровне изложения вопросов смежных курсов, о решительном недопущении профанации при упоминании положений из смежных курсов, подмены собственно криминалистической материи этими положениями.

Что же касается дублирования некоторых вопросов самой криминалистики, например, положений вводного раздела при преподавании техники или тактики или положений техники при чтении лекций по криминалистической методике, то такое дублирование, разумеется, также в определенных пределах, нужно приветствовать, ибо оно способствует не только более прочному закреплению материала, но и формированию представления о криминалистике как о науке, в которой все части связаны в единое целое, как о системе знаний.