Эквивалентность перевода при передаче функционально-ситуативного содержания оригинала

Содержание: Понятие переводческой эквивалентности (38). Характеристика эквивалентности первого типа (39 - 43). Характеристика эквивалентности вто­рого типа (44 - 49). Причины изменения способа описания ситуации при пе­реводе (50 - 54). Характеристика эквивалентности третьего типа (55 - 56). Ос­новные виды семантическою варьирования в рамках третьего типа эквива­лентности (57 - 63). Роль функционально-ситуативного содержания высказы­вания в достижении эквивалентности при переводе (64 - 65).

38. Одна из главных задач переводчика заключается в мак­симально полной передаче содержания оригинала, и, как пра­вило, фактическая общность содержания оригинала и перевода весьма значительна.

Следует различать потенциально достижимую эквивалент­ность, под которой понимается максимальная общность содер­жания двух разноязычных текстов, допускаемая различиями языков, на которых созданы эти тексты, и переводческую эк­вивалентность - реальную смысловую близость текстов оригина­ла и перевода, достигаемую переводчиком в процессе перевода. Пределом переводческой эквивалентности является максималь­но возможная (лингвистическая) степень сохранения содержа­ния оригинала при переводе, но в каждом отдельном переводе смысловая близость к оригиналу в разной степени и разными способами приближается к максимальной.

Различия в системах ИЯ и ПЯ и особенностях создания текстов на каждом из этих языков в разной степени могут ог­раничивать возможность полного сохранения в переводе содер­жания оригинала. Поэтому переводческая эквивалентность мо­жет основываться на сохранении (и соответственно утрате) раз­ных элементов смысла, содержащихся в оригинале. В зависи­мости от того, какая часть содержания передается в переводе для обеспечения его эквивалентности, различаются разные уровни (типы) эквивалентности. На любом уровне эквивалент­ности перевод может обеспечивать межъязыковую коммуника­цию.

39. Любой текст выполняет какую-то коммуникативную функцию: сообщает какие-то факты, выражает эмоции, устанав­ливает контакт между коммуникантами, требует от Рецептора какой-то реакции или действий и т.п. Наличие в процессе

коммуникации подобной цели определяет общий характер пе­редаваемых сообщений и их языкового оформления. Сравним такие отрезки речи, как: «На столе лежит яблоко», «Как я люблю яблоки!», «Дай мне, пожалуйста, яблоко», «Ты слы­шишь, что я сказал?». В каждом из этих высказываний, поми­мо значений отдельных слов и структур и конкретного содер­жания всего сообщения, можно обнаружить и обобщенное функциональное содержание: констатацию факта, экспрессию, побуждение, поиск контакта. Текст может последовательно или одновременно выполнять несколько коммуникативных функ­ций - приведенные выше высказывания могут составить еди­ный связный текст, - но он не может не иметь в своем содер­жании функциональной задачи (цели коммуникации), не утра­тив своей коммуникативности, т.е. не перестав быть результа­том акта речевой коммуникации.

40. Часть содержания текста (высказывания), указывающая на общую речевую функцию текста в акте коммуникации, сос­тавляет его цель коммуникации. Она представляет собой «про­изводный» («подразумеваемый» или «переносный») смысл, присутствующий в нем как бы в скрытом виде, выводимый из всего высказывания как смыслового целого. Отдельные языковые единицы участвуют в создании такого смысла уже не непосредственно через свое собственное значение, а опос-редственно, составляя с другими единицами смысловое целое, которое служит основой для выражения с его помощью допол­нительного смысла. Воспринимая высказывание, Рецептор дол­жен не только понять значение языковых единиц и их связь друг с другом, но и сделать определенные выводы из всего содержания, извлечь из него дополнительную информацию, которая сообщает не только что говорит Источник, но и для чего он это говорит, «что он хочет этим сказать».

41. Эквивалентность переводов первого типа заклю­чается в сохранении только той части содержания оригинала, которая составляет цель коммуникации:

(1) Maybe there is some chemistry between us that doesn't mix. Бывает, что люди не сходятся характерами.

(2) That's a pretty thing to say. Постыдился бы!

(3) Those evening bells, those evening bells, how many a tale their music tells.

Вечерний звон, вечерний звон, как много дум наводит он.

В примере (1) цель коммуникации заключалась в передаче переносного значения, которое и составляет главную часть со­держания высказывания. Здесь коммуникативный эффект до­стигается за счет своеобразного художественного изображения человеческих отношений, уподобляемых взаимодействию хими­ческих элементов. Подобное косвенное описание данной ин­формации признано переводчиком неприемлемым для ПЯ и заменено в переводе другим, несколько менее образным выска­зыванием, обеспечивающим, однако, необходимый коммуника­тивный эффект.

В примере (2) цель коммуникации заключается в выраже­нии эмоций говорящего, который возмущен предыдущим вы­сказыванием собеседника. Для воспроизведения в переводе этой цели переводчик использовал одну из стереотипных фраз, выражающих возмущение в русском языке, хотя состав­ляющие ее языковые средства не соответствуют единицам ори­гинала.

И, наконец, в примере (3) общей функцией оригинала, ко­торую переводчик стремится всеми средствами сохранить, яв­ляется поэтическое воздействие, основанное на звукописи, риф­ме и размере. Ради воспроизведения этой информации исход­ное сообщение заменяется другим, обладающим необходимы­ми поэтическими качествами.

Как видно из указанных примеров, цель коммуникации представляет собой наиболее общую часть содержания выска­зывания, свойственную высказыванию в целом и определяю­щую его роль в коммуникативном акте.

42. Для отношений между оригиналами и переводами это­го типа характерно: 1) несопоставимость лексического состава и синтаксической организации; 2) невозможность связать лек­сику и структуру оригинала и перевода отношениями семанти­ческого перефразирования или синтаксической трансформации; 3) отсутствие реальных или прямых логических связей между сообщениями в оригинале и переводе, которые позволили бы утверждать, что в обоих случаях «сообщается об одном и том же»; 4) наименьшая общность содержания оригинала и перево­да по сравнению со всеми иными переводами, признаваемыми эквивалентными.

Таким образом, в данном типе эквивалентности в переводе как будто говорится «совсем не то» и «совсем не о том», что в оригинале. Этот вывод справедлив в отношении всего сообще­ния в целом, даже если одно или два слова в оригинале име- .

ют прямые или косвенные соответствия в переводе. Например, к этому типу можно отнести перевод She lifted her nose up in the air - «Она смерила его презрительным взглядом», хотя субъекты этих предложений непосредственно соотнесены.

43. Переводы на таком уровне эквивалентности выполняют­ся как в тех случаях, когда более детальное воспроизведение содержания невозможно, так и тогда, когда такое воспроизведе­ние приведет Рецептора перевода к неправильным выводам, вызовет у него совсем другие ассоциации, чем у Рецептора оригинала, и тем самым помешает правильной передаче цели коммуникации.

Английская пословица A rolling stone gathers no moss опи­сывает ситуацию, легко передаваемую в русском переводе, на­пример: «Катящийся камень мха не собирает» (или: «мхом не обрастает»). Однако из этой ситуации Рецептор перевода не сможет извлечь ту цель коммуникации, которая содержится в оригинале. Для него сама ситуация не указывает достаточно четко, как следует к ней относиться, «хорошо» это или «пло­хо», что нет «мха». В то же время для английского Рецептора ясно, что в этой ситуации «мох» олицетворяет богатство, добро и что его отсутствие - явление отрицательное. Таким образом, ситуация, описываемая английской пословицей, подразумевает вывод, что следует не бродить по свету, а сидеть дома и ко­пить добро. Эквивалентным переводом будет русская фраза, имеющая ту же эмотивную установку и максимально воспро­изводящая стилистическую (поэтическую) функцию оригинала (форму пословицы). Поскольку описание той же ситуации не обеспечивает необходимого результата, приходится использо­вать сообщение, описывающее иную ситуацию. Попытка удов­летворить указанным требованиям дает примерный перевод: «Кому на месте не сидится, тот добра не наживет».

44. Во втором типе эквивалентности общая часть содер­жания оригинала и перевода не только передает одинаковую цель коммуникации, но и отражает одну и ту же внеязыковую ситуацию. Ситуацией называется совокупность объектов и свя­зей между объектами, описываемая в высказывании. Любой текст содержит информацию о чем-то, соотнесен с какой-то ре­альной или воображаемой ситуацией. Коммуникативная функ­ция текста не может осуществляться иначе, как через посред­ство ситуативно-ориентированного сообщения. Нельзя себе представить связного текста, который был бы «ни о чем», как не может существовать мысль без предмета мысли. 54

45. Более полное воспроизведение содержания оригинала во втором типе эквивалентности по сравнению с первым типом, где сохранялась лишь цель коммуникации, далеко не означает передачи всех смысловых элементов оригинала. Сохранение указания на одинаковую ситуацию сопровождается в переводах этого типа значительными структурно-семантическими расхож­дениями с оригиналом. Дело в том, что обозначаемая ситуа­ция представляет собой сложное явление, которое не может быть описано в одном высказывании целиком, во всем много­образии его сторон, свойств и особенностей. Каждое высказыва­ние описывает соответствующую ситуацию путем указания на какие-то отдельные ее признаки. Одна и та же ситуация мо­жет описываться через различные комбинации присущих ей особенностей. Следствием этого является возможность и необ­ходимость отождествления ситуаций, описываемых с разных сторон. В языке появляются наборы высказываний, которые воспринимаются носителями языка как синонимичные («озна­чающие то же самое»), несмотря на полное несовпадение со­ставляющих их языковых средств.

В связи с этим возникает необходимость различать сам факт указания на ситуацию и способ ее описания, т.е. часть содержания высказывания, указывающую на признаки ситуа­ции, через которые она отражается в высказывании. Пользую­щиеся языком способны осознавать идентичность ситуаций, описанных совершенно различными способами. А это означа­ет, что в содержании любого высказывания присутствует ин­формация, позволяющая судить как о том, какая ситуация в нем описывается, так и о том, какие признаки использованы для ее описания.

46.Различие между идентификацией ситуации и способом ее описания отражает своеобразие отношений между языком, мышлением и описываемой реальностью. Понятно, что в со­держании высказывания присутствуют не сами ситуации и их признаки, а лишь их мыслительные образы, передаваемые в виде каких-то сведений или информации, т.е. в виде какого-то сообщения. Характер отражения избираемых признаков и внутренняя организация информации о них составляют своего рода логическую структуру сообщения. Подчеркнем, что речь идет именно об организации информации, а не о ее конкрет­ном содержании в индивидуальном речевом акте. Выделяемые признаки конкретной ситуации описываются путем включения их в широкую понятийную категорию. Единицы смысла, отра-

жающие отдельные признаки ситуации, представляют собой общие понятия или содержательные категории. Например, в основе описания ситуации «некоторый предмет лежит на сто­ле» могут находиться понятия: «состояние», «восприятие», «ак­тивное действие». Можно сказать: «Книга лежит на столе» (со­стояние), «Я вижу книгу на столе» (восприятие) или «Книгу положили на стол» (активное действие). Другим примером мо­жет служить возможность выбора между фразами: «Он сюда не приходит» (движение), «Он здесь не бывает» (бытие), «Я его здесь не вижу» (восприятие), «Его сюда не приглашают» (активное действие).

Различные способы построения сообщения указанного типа объединяются тождественностью описываемой ситуации. Общ­ность их содержания всецело основывается на экстралингви­стическом опыте коммуникантов. Из реального опыта нам из­вестно, что, для того чтобы человека можно было увидеть в данном месте, необходимо, чтобы он туда пришел, т.е. там был, находился. Отсюда делается вывод, что высказывания «Она там почти не бывает» и «Мы ее там редко видим» озна­чают «одно и то же». В самих же описаниях нет или почти нет общих семантических признаков (общих сем), которые бы оправдывали приравнивание их содержания.

Аналогичным образом нетрудно обнаружить реальную ос­нову общности содержания и в других случаях описания ситу­ации при помощи разных содержательных категорий, напри­мер:

Ночь уже почти миновала. - Скоро наступит рассвет.

Она никуда не выходит. - Она ведет уединенный образ жизни.

Он хорошо сохранился. - Он выглядит моложе своих лет.

Мы такими делами не занимаемся. - Это не по нашей час­ти. К нам это не имеет отношения.

В подобных случаях между разноструктурными сообщения­ми обнаруживаются различные логические, главным образом, причинно-следственные связи.

47. Идентификация ситуации - это отражение в содержании высказывания какой-то реальной ситуации путем одного из возможных способов ее описания. В свою очередь, способ опи­сания ситуации - это отражение в содержании высказывания тех признаков ситуации, которые использованы для ее иденти­фикации и обобщены в виде содержательных категорий.

Для второго типа эквивалентности характерна идентифика­ция в оригинале и переводе одной и той же ситуации при из­менении способа ее описания. Основой смыслового отождеств­ления разноязычных текстов служит здесь универсальный ха­рактер отношений между языком и экстралингвистической ре­альностью.

Подобно тому как говорящие на одном языке способны идентифицировать одинаковые ситуации, описанные разными способами, так и билингвы-переводчики фактически признают речевые произведения на разных языках равнозначащими на этом основании, приравнивая их при переводе, несмотря на отсутствие соответствия между их компонентами.

48. Второй тип эквивалентности представлен переводами, смысловая близость которых к оригиналу также не основыва­ется на общности значений использованных языковых средств. Вот несколько примеров переводов такого типа:

Не answered the telephone.

Он снял трубку.

You are not fit to be in a boat.

Тебя нельзя пускать в лодку.

You see one bear, you have seen them all.

Все медведи похожи друг на друга.

В приравниваемых в этих примерах разноязычных выска­зываниях большинство слов и синтаксических структур ориги­нала не находит непосредственного соответствия в тексте пере­вода. Вместе с тем можно утверждать, что между оригиналами и переводами этой группы существует большая общность со­держания, чем при эквивалентности первого типа. Сопоставим, например, переводы:

(1) That's a pretty thing to say. Постыдился бы!

(2) Не answered the telephone. Он снял трубку.

В (1) речь идет о совершенно разных явлениях, между ко­торыми нельзя усмотреть какой-либо реальной связи. Общ­ность оригинала и перевода заключается лишь в том, что в обоих случаях можно сделать одинаковые выводы об эмоцио­нальном отношении говорящего к предыдущему замечанию его собеседника. Во (2) несопоставимые языковые средства оригинала и перевода фактически описывают один и тот же

поступок, указывают на одинаковую реальность, поскольку го­ворить по телефону можно, только сняв трубку. В обоих тек­стах речь идет о разном, но «об одном и том же». О таких высказываниях в обиходе часто говорят, что они «выражают другими словами одну и ту же мысль».

49. Для отношений между оригиналами и переводами это­го типа характерно: 1) несопоставимость лексического состава и синтаксической организации"; 2) невозможность связать лек­сику и структуру оригинала и перевода отношениями семанти­ческого перефразирования или синтаксической трансформации;

3) сохранение в переводе цели коммуникации, поскольку, как мы уже установили, сохранение доминантной функции выска­зывания является обязательным условием эквивалентности;

4) сохранение в переводе указания на ту же самую ситуацию, что доказывается существованием между разноязычными сооб­щениями прямой реальной или логической связи, позволяю­щей утверждать, что в обоих случаях «сообщается об одном и том же».

50. Широкое распространение в переводах эквивалентности второго типа объясняется тем, что в каждом языке существуют предпочтительные способы описания определенных ситуаций, которые оказываются совершенно неприемлемыми для других языков. По-английски говорят: We locked the door to keep thieves out, а по-русски кажется нелепым описывать данную ситуацию подобным образом (запирать дверь, чтобы держать воров снаружи), но вполне возможно сказать: «чтобы воры не проникли в дом». Подчеркивая невозможность для себя каких-либо поступков, англичанин скажет: I am the last man to do it. По-русски невозможно воспроизвести подобное сообщение, на­звав кого-либо «последним человеком, способным сделать что-либо». Придется описать в переводе эту ситуацию другим пу­тем, например: «Уж я, во всяком случае, этого не сделаю». Вот еще несколько примеров описания «английским спосо­бом», неприемлемым для русского языка: Give me Beethoven any time, He came off a poor second и пр.

51. Необходимость устанавливать при переводе эквивалент­ность на уровне ситуации может быть связана и с тем, что во многих случаях члены языкового коллектива постоянно при­меняют лишь один способ описания определенной ситуации. Особенно часто это имеет место в стандартных речевых фор­мулах, предупредительных надписях, общепринятых пожела­ниях, выражениях соболезнования и т.д. Услышав просьбу по-58

звать кого-либо к телефону, по-русски спросят: «Кто его спра­шивает?», а по-английски: Who shall I say is calling? Указать, в какую сторону открывается дверь, нужно по-английски над­писью "Pull" или "Push", а по-русски - «К себе» или «От себя». Теоретически можно по-разному предупредить о свежеокра­шенном предмете, но по-русски обязательно напишут: «Осто­рожно, окрашено», а по-английски - "Wet paint".

Если ситуация, описанная в оригинале, должна быть пере­дана в ПЯ лишь одним строго определенным способом, выбор варианта перевода происходит как бы независимо от способа описания данной ситуации в тексте оригинала, и структура со­общения в переводе оказывается заранее заданной. Естествен­но, что при этом соответствующие сообщения в оригинале и переводе могут иметь одинаковую структуру лишь в исключи­тельных случаях, когда обязательные способы описания дан­ной ситуации в обоих языках совпадают. В большинстве же случаев обязательность или предпочтительность определенного способа описания ситуации в ПЯ связана с заменой способа ее описания в оригинале, с установлением в переводе эквивалент­ности второго типа. Вот несколько примеров таких замен из переводов книг английских и американских авторов:

Stop, I have a gun! (R. Bradbury) Стой, я буду стрелять. Reduction on taking a quantity. (J. Galsworthy) Оптовым покупателям скидка. Peter's face muscles tightened. (A. Hailey) Питер стиснул зубы. He left the ship on Tuesday. (J.K. Jerome) Он сошел на берег во вторник.

Take a better man than she is, better man than I've ever met, to get away with being insulting to me! (S. Lewis)

He родился еще тот человек, который мог бы оскорбить меня безнаказанно.

52. Отказ от воспроизведения в переводе ситуации, описан­ной в оригинале, т.е. использование эквивалентности не второ­го, а первого типа, обусловливается лишь необходимостью со­хранения при переводе цели коммуникации в тех случаях, когда описанная ситуация не связана у Рецепторов перевода с необходимыми ассоциациями. В романе Дж. Брэйна «Место наверху» герой, с презрением описывая внешность молодого

человека «из низов», говорит, в частности, что у него "the face behind the requests on Forces Favourites", т.е. «лицо человека, ко­торый посылает заявки для исполнения по радио в концерте для военнослужащих». Подобная ситуация вряд ли будет вос­принята читателем русского перевода как уничижительная ха­рактеристика. Поэтому переводчики (Т. Кудрявцева и Т. Озер-ская) предпочли установить эквивалентность с совершенно иной ситуацией: «такие лица видишь на плакатах...».

53. Некоторые признаки определенной "ситуации могут быть известны членам говорящего коллектива лучше, чем дру­гие признаки этой ситуации, ^сскому Рецептору хорошо изве­стна часто цитируемая евангельская история о том, как Хри­стос накормил пятью хлебами и двумя рыбами пять тысяч человек, но ему может оказаться непонятной ссылка на «пол­ные корзины», присутствующие в этой же истории, но редко упоминаемые вне Библии. Ср.:

They found him over tea and one of these fishes which cover the more ground when eaten and explain the miracle of the seven baskets full. (J. Galsworthy)

Часто это имеет место в отношении ситуаций, связанных с историей и культурой определенного народа. По-русски битва при Геттисберге неизвестна как «семидневная битва» (The Battle of the Seven Days), Наполеон как «человек судьбы» (The Man of Destiny), герцог Веллингтон как «железный герцог» (The Iron Duke), Шотландия как «страна лепешек» (The Land of Cakes).

54. Особенно важной является способность определенной ситуации вызывать у Рецепторов одного языкового коллектива какие-то дополнительные ассоциации, на основании которых они приходят к строго определенным выводам и заключени­ям. Иначе говоря, различные ситуации могут получать в рам­ках культуры данного коллектива особое значение, отличающе­еся От того значения, которое имеют эти ситуации для членов иных языковых сообществ. Известно, что у одних народов ки­вок головой означает утверждение, а у других - отрицание. От­сюда следует, что описание этого жеста может по-разному по­ниматься представителями разных народов. Сообщение, что кто-то поехал по правой стороне улицы, свидетельствует для английского Рецептора о нарушении правил и кажется триви­альным для жителя страны, где принято правостороннее дви­жение.

Определенные ассоциации часто закрепляются за ситуация­ми, связанными с событиями или литературными произведе­ниями, хорошо известными членам одного языкового коллек­тива, но мало знакомыми другим. Говорящий по-русски не станет, как правило, сравнивать своего собеседника с сэром Га-лахэдом, но для английского Рецептора этот рыцарь Круглого Стола короля Артура достаточно известен, чтобы такое сравне­ние могло широко употребляться Источниками, пользующими­ся английским языком: Не rolled over and sat up, rubbing Ms eyes. "What time is it?" "Almost noon," his brother answered. "You been playing Sir Galahad?"

Рецептор, принадлежащий к иной языковой общности, час­то не может полностью извлечь информацию, содержащуюся в указании на, казалось бы, хорошо знакомую ему ситуацию, на­пример: ...the usual sprinkling of those who eat mutton four times a week. (J. Galsworthy)

Для русского Рецептора, в отличие от английского (в Анг­лии баранина - самое дешевое мясо), сообщение, что кто-то ест баранину четыре раза в неделю, идентифицирует ситуацию, не позволяющую делать какие-либо выводы о социальном или имущественном положении этого лица.

Таким образом, несмотря на экстралингвистический харак­тер ситуации, ее идентификация в высказывании обладает ря­дом особенностей, специфичных для каждого языкового кол­лектива. Такие особенности оказывают влияние на характер эк­вивалентности при передаче этой части содержания оригинала.

55. Третий тип эквивалентности может быть охарак­теризован следующими примерами:

Scrubbing makes me bad-tempered.

От мытья полов у меня настроение портится.

London saw a cold winter last year.

В прошлом году зима в Лондоне была холодной.

That will not be good for you.

Это может для вас плохо кончиться.

Сопоставление оригиналов и переводов этого типа обнару­живает следующие особенности: 1) отсутствие параллелизма лексического состава и синтаксической структуры; 2) невозмож­ность связать структуры оригинала и перевода отношениями синтаксической трансформации; 3) сохранение в переводе цели коммуникации и идентификации той же ситуации, что и в оригинале; 4) сохранение в переводе общих понятий, с по-

мощью которых осуществляется описание ситуации в оригина­ле, т.е. сохранение той части содержания исходного текста, ко­торую мы назвали «способом описания ситуации». Последнее положение доказывается возможностью семантического пере­фразирования сообщения оригинала в сообщение перевода, вы­являющего общность основных сем. Так, в первом из приве­денных примеров в оригинале и переводе в основе описания ситуации лежит понятие причинности, но расположение и вза­имосвязь отдельных сем различны. В оригинале: Scrubbing makes me bad-tempered - А каузирует В иметь С, обладающее (признаком) D. В переводе: «От мытья полов у меня настрое­ние портится» - С, принадлежащее В, приобретает (признак) D вследствие наличия А. Общность понятийной основы означает, что в оригинале и переводе ситуация описывается путем ука­зания на одинаковые ее признаки. Сохранение способа описа­ния ситуации подразумевает указание на ту же ситуацию, а приравнивание описываемых ситуаций предполагает, что этим достигается и воспроизведение цели коммуникации оригинала.

56. Отношения между содержанием оригинала и перевода в подобных случаях могут классифицироваться аналогично формально-логическим отношениям между понятиями: равно­значности, подчинения, контрадикторности, перекрещивания. Наличие подобных связей может служить дополнительным показателем большей смысловой общности с оригиналом у пе­реводов этого типа, по сравнению с разобранными выше слу­чаями. Общность основных понятий означает сохранение структуры сообщения, когда для описания ситуации в ориги­нале и переводе выбираются одни и те же ее признаки. Если в предыдущих типах эквивалентности в переводе сохранялись сведения Относительно того, «для чего сообщается содержание оригинала» и «о чем в нем сообщается», то здесь уже переда­ется и «что сообщается в оригинале», т.е. какая сторона опи­сываемой ситуации составляет объект коммуникации.

57. В пределах одного способа описания ситуации возмож­ны различные виды семантического варьирования. Выбор со­держательной категории, на основе которой будет описываться ситуация, не полностью определяет организацию передаваемой инйрормации. Варьирование семантической организации выска­зывания создает синонимичные структуры, связанные значи­тельной общностью наборов сем.

В связи с этим в переводах третьего типа наблюдается как полное совпадение структуры сообщения, так и использование 62

в переводе синонимичной структуры, связанной с исходной от­ношениями семантического перефразирования, как это имело место в разобранном нами примере.

58. Сопоставительный анализ переводов показывает, что наиболее часто отмечаются следующие виды указанного варьи­рования: 1) степень детализации описания; 2) способ объедине­ния описываемых признаков в сообщении; 3) направление от­ношений между признаками; 4) распределение отдельных при­знаков в сообщении.

59. Степень детализации описания. Описание ситуации из­бранным способом может осуществляться с большими или меньшими подробностями. Она может включать прямое указа­ние на разное число деталей, характерных для данной ситуа­ции. В результате синонимичные сообщения будут различать­ся по степени эксплицитное™. Некоторые признаки в одних сообщениях будут названы, а в других останутся лишь подра­зумеваемыми, легко выводимыми из сообщения, но не вклю­ченными непосредственно в его состав. Подобные признаки могут быть признаны избыточными. Ср.:

Он постучал и вошел. - Он постучал и вошел в комнату. Я не могу его сдвинуть. - Я не могу его сдвинуть с места. Она сидела, откинувшись в кресле. - Она сидела, откинув­шись на спинку кресла.

60. В приведенных примерах выбор большей или меньшей эксплицитности сообщения всецело зависел от Источника. Од­нако нередко соотношение эксплицитного и имплицитного в сообщении определяется особенностями функционирования данной языковой системы. В качестве иллюстрации можно от­метить большую имплицитность английского языка по сравне­нию с русским. В связи с этим в англо-русских переводах наиболее часто наблюдается большая эксплицитность перевода по сравнению с оригиналом. Вот несколько примеров из пере­вода романа Дж. Голсуорси «Конец главы» (Пер. Ю. Корнеева и П. Мелковой):

I saw there was a question asked. Я видел в газетах, что был запрос. They lay watching.

Они лежали и следили за Ферзом. "Will you come here, my-Miss?" Jean went. «Прошу вас, пройдите сюда, ми... мисс». Джин вошла вслед за ним.

Where Jean had been locked in Dinny waited some time.

Динни немного подождала в той комнате, где была заперта Джин.

People went into rooms as if they meant to stay there.

Каждый устраивался у себя в комнате так, словно собира­ясь обосноваться в ней навсегда.

Большая эксплицитность английского оригинала наблюдает­ся относительно реже. Как правило, опущение каких-то дета­лей в переводе не является обязательным и может быть объ­яснено стремлением переводчика добиться большей лаконич­ности изложения:

Не opened a desk drawer, took out cigarettes and offered them to Christine. (A. Hailey)

...и достав из стола сигареты, предложил Кристине.

Переводчики (Т. Голенпольский и В. Паперно) сочли воз­можным не переводить выделенную часть оригинала, выража­ющую очевидную мысль (чтобы достать что-то из ящика, нужно его открыть).

61. Способ объединения описываемых признаков в сообще­нии. Понятия, обобщающие избранные признаки ситуации, со­четаются в сообщении по определенным правилам его постро­ения. Наряду с явлениями, общими для всех языков, каждый язык налагает свои ограничения ня возможности сочетания от­дельных понятий в составе сообщения.

Различие закономерностей построения сообщений часто де­лает структуру сообщения в одном языке как бы «алогичной» с точки зрения носителей другого языка, вызывая необходи­мость семантического перефразирования при переводе. Так, в английском предложении Не was thin and tentative as he slid bis birth certificate from Puerto Rico across the desk соединение по­стоянного (thin) и временного признака (tentative) сочинитель­ным союзом необычно для русского языка, особенно в связи с придаточным времени. (Ср.: «Он был худым и неуверенным, когда протягивал...».) Английские пословицы типа It is a good horse that never stumbles, It is an ill wind that blows nobody good, значение которых можно представить как «Лошадь, которая не спо"^ ткается, настолько хороша, что таких лошадей не бывает» и «Ветер, который никому не надувает добра, настолько плох, что такого ветра не бывает», весьма вычурно, с точки зрения русского Рецептора, выражают содержание, аналогичное рус-

ским сообщениям «Конь о четырех ногах и то спотыкается» и «Нет худа без добра».

«Алогичным» в указанном смысле может оказаться и сое­динение отдельных частей сообщения. В английском языке нередко сочинительным союзом and объединяются разнород­ные мысли, что считается недопустимым в русском языке, на­пример: Не went into cables and died. (G. Greene) The fact that the Court was full confirmed their reflections, and they passed on into a little room to wait. (J. Galsworthy)

В следующем примере для русскиш языковою сознания неприемлемо объединение с помощью временного союза двух информативных отрезков почти одинакового содержания: Last month another top fugitive was captured when White Panther leader Laurence Robert Plamondon, 25, was discovered in Michigan's Upper Peninsula.

62. Направление отношений между признаками. При опи­сании ситуации с различных точек зрения синонимичные со­общения могут быть связаны отношениями конверсивности: «Профессор принимает экзамен у студентов. - Студенты сдают экзамен профессору». Крайним случаем такого различия явля­ются отношения противоположности, когда синонимичность двух сообщений основывается на утверждении признака в од­ном из них и отрицании противоположного признака в дру­гом: «Он всегда об этом помнит. - Он никогда об этом не за­бывает», «Мы все время сидим дома. - Мы никуда не выхо­дим», «Эта задача трудная. - Эта задача нелегкая» и т.п.

Аналогичные отношения часто обнаруживаются и между оригиналами и переводами рассматриваемого типа. Нередко конверсивное перефразирование не носит обязательного харак­тера, а избирается переводчиком по стилистическим соображе­ниям:

Не drove on. They had their backs to the sunlight now. Он повел машину дальше. Теперь солнце светило им в спину.

Do I look all right?

У меня приличный вид?

Will you marry me, Lady Aline?

Хотите ли вы, чтобы я стал вашим мужем, леди Элин?

Особенно часто подобный тип отношений отмечается при переводе сообщений, в которых неодушевленные объекты вы­ступают в качестве субъектов глаголов, значение которых отно-

3-156 65

сится обычно к одушевленному лицу, например: The lounge had been redecorated since his last visit, and had acquired several facilities.

Подобный способ описания ситуации гораздо чаще исполь­зуется в английском языке, чем в русском. В результате сооб­щение в переводе имеет иную векториальность:

Last year witnessed a sharp increase of production in this country.

В прошлом году в нашей стране отмечался резкий рост производства.

Как и в пределах одного языка, эквивалентные сообщения могут содержать противоположные признаки, например:

The American Railroad Union excluded Negroes from its membership.

... профсоюз железнодорожников ... не принимал в свои ря­ды негров.

The mentality and methods of these "world-conquerors" need little comment.

Умонастроение и методы этих «завоевателей мира» не тре­буют пространных комментариев.

"You'll make yourself ill," said Betsey, "and you know that will not be good either for you or for my god-daughter." (Ch. Dickens)

Вы доведете себя до болезни, - заметила Бетси, - и это мо­жет плохо кончиться и для вас и для моей крестницы. (Пер. А. Кривцовой и Е. Ланна)

63. Распределение отдельных признаков в сообщении. Эк­вивалентные сообщения, относящиеся к одному и тому же способу описания ситуации, могут отличаться друг от друга и распределением признаков по отдельным частям сообщения. Возможность объединения и последовательность описания при­знаков оказывается порой неодинаковой в разных языках. В таких случаях порядок следования признаков в тексте перевода может быть иным, чем в оригинале, например:

Remarkable constitution, too, and lets you see it: great yachtsman. (J. Galsworthy)

... Он отличный яхтсмен, великолепно сложен и умеет это показать. (Пер. Ю. Корнеева и П. Мелковой)

Особо следует отметить возможность перераспределения признаков между соседними сообщениями. Описание многих

отдельных признаков обладает потенциальной нелокальностью. В связном тексте ряд высказываний, как правило, описывает ситуации, вместе составляющие более крупные отрезки дейст­вительности. Поэтому помимо выбора признаков, которые бу­дут упоминаться в сообщении, Источник нередко имеет воз­можность выбрать сообщение в тексте, где будет указан тот или иной признак. Хотя связь между отдельными признаками сохраняется, возможно перемещение некоторых признаков из одного высказывания в другое в рамках описания более слож­ной ситуации. Ср. например: «Марина долго не приходила. Светлана ждала ее в лаборатории. Наконец, та вернулась. = Марина не приходила. Светлана долго ждала ее. Наконец, та вернулась в лабораторию».

Возможность перемещения признаков в смежных сообще­ниях нередко используется в переводе в стилистических це­лях, например, ради достижения простоты и естественности разговорной речи:

I haven't had a joint with you, old man, since we went up to Carmarthen Van in that fog before the war. Remember? (J. Galsworthy)

Помнишь, как мы взбирались в тумане на Кармартен Вэн сразу после войны? Это была наша последняя прогулка с то­бой, старина. (Пер. Ю. Корнеева и П. Мелковой)

Как видно из приведенных примеров, семантическое пере­фразирование часто имеет комплексный характер, одновремен­но меняя способ объединения признаков, исходную точку опи­сания, порядок следования и распределение признаков и т.д.