Лексическое и грамматическое значение слова

(см. вопросы 13 и 24)

Части речи.

Говоря о частях речи, имеют в виду грамматическую группировку лексических

единиц языка, т. е. выделение в лексике языка определенных групп или

разря­дов, характеризуемых теми или иными грамматическими признаками, и

лексико-грамматические разряды (классы) слов, на которые разделяются слова

языка на основании признаков: семантический (существительное имеет обобщенное

значение – предмет, прилагательное – качество, свойство и т.д.),

грамматический, который подразделяется на морфологический и синтаксический

(способ связи с другими словами, какую функцию это слово выполняет в

предложении).

Грамматические категории, характеризующие слова той или иной части речи, не

совпадают или не вполне совпадают в разных языках, но они в любом случае

обусловлены общим грамматическим значением данного класса слов.

Начинать нужно с выделения более крупных классов слов, чем отдельные части речи.

Это прежде всего уже не раз встречавшиеся нам классы знаменательных и

служебных слов, охватывающие каждый по нескольку частей речи традиционной

схемы.

Внутри класса знаменательных слов прежде всего выделяются слова-названия и

указательно-заместительные слова. Особое место в ряду знаменательных слов

занимают междометия — слова, слу­жащие выразителями эмоций

(ай, ой, ба, тьфу, ура, дудки) или сигналами волевых побуждений (эй,

алло, цыц, брысь, стоп). Для междо­метий характерна синтаксическая

обособленность, отсутствие формальных связей с предшествующим и последующим в

потоке речи.

Отдельную группу, промежуточную между знаменательными и служебными словами,

составляют «оценочные», или модальные слова, выражающие оценку

достоверности факта (несомненно вероятно, по-видимому, кажется, как будто,

может быть, вряд ли едва ли и т. п., также говорят, слыхать, якобы

и др.) либо оценку его желательности или нежелательности с точки зрения

говорящего (к счастью, к сожалению, на беду и др.). Модальные слова

использу­ются в предложении в качестве вводных элементов.

Имя существительное вы­ражает грамматическое значение

предметности.Первичные синтаксические функции существительного — функции

подлежащего и дополнения. Существительные используются также в качестве

сказуемого (в ряде языков они выступают при этом в осо­бой предикативной

форме), в качестве определения к другому существительному, иногда

обстоятельства. Типичными грамматическими категориями существительного являются

падеж и число.

Категория падежа выражается с помощью аффиксов либо с помощью

аналитических средств — предлогов (или послелогов) и порядка слов. В

принципе она многочленна, хотя система аффик­сального выражения падежа может

состоять всего из двух членов (например, в английских существительных: общий

падеж с нулевой флексией — притяжательный падеж с флексией -s), а может и вовсе

отсутствовать. Содержание категории падежа составляют разнооб­разные отношения

между существительным и другими словами в предложении, своеобразно отражающие

отношения между реальными предметами, предметом и действием и т. д.

Категория числа выражается аффиксацией, редупликацией и другими

средствами. Содержание категории числа составляют коли­чественные отношения,

отраженные сознанием человека и формами языка. В языках мира кроме

единственного и множественного встре­чается двойственное, иногда тройственное

число, множественное небольшого количества, собирательное множественное и т. д.

С дру­гой стороны, в некоторых языках выражение числа в существитель­ном вообще

необязательно.

Из других грамматических категорий существительного широко распространена

категория определенности/неопределенности (обычно выражаемая артиклем,

который может быть слу­жебным словом, как в английском, французском, немецком,

древнем и современном греческом, арабском, или же аффиксом — как опре­деленный

артикль скандинавских языков, румынского, болгарского, албанского).

Неопределенность может выражаться отсутствием ар­тикля (например, в болгарском)

или специальным неопределенным артиклем. В языках, не имеющих

определенности/неопределенности как развитой грамматической категории,

выражение соответствующих значений могут брать на себя другие грамматические

категории, например категория падежа (ср. выпил воды—выпил воду).

Встречающиеся в ряде языков классификационные категории имени существительного,

такие, как грамматический род в индоевропейских и семитских языках или

именной класс в ряде языков Африки, некоторых кавказских и др., служат

главным об­разом средством оформления синтаксической связи (согласование разных

слов с именем существительным.

Имя прилагательное выражает грамматическое значение качества или

свойства, называемого не отвлеченно, само по себе, а как признак, данный в

чем-то, в каком-то предмете: не белизна а белое что-то,

белый (снег, или хлеб, или мел — вообще какой-то предмет, который мог бы

быть обозначен существительным мужского рода) или белая (шаль, стена и

т.д.— вообще какой-то предмет, обо­значенный существительным женского рода) и

т. д. Как говорит Щерба, «без существительного, явного или подразумеваемого,

нет прилагательного». Или же: будучи употребленным без существи­тельного,

прилагательное само становится названием предмета (по одному из его признаков),

т. е. существительным (ср. слепой старик и слепой), либо

названием свойства в отвлечении от носителя, т. е. опять существительным,

только другого типа (новое в смысле ‘новизна'). Грамматическая

подчиненность прилагательного сущест­вительному проявляется в одних языках в

его согласовании с суще­ствительным, в других — в его линейной позиции в

составе атрибу­тивной группы перед существительным (например, в английском

языке между артиклем и существительным) или, напротив, после него.

Первичные функции прилагательного — функция определения и сказуемого (его

именной части). Иногда эти функции разграничива­ются употреблением специальных

рядов форм. Так, в немецком языке атрибутивным формам прилагательного,

различающимся (в порядке согласования) по роду, числу и падежу, противостоит

предикативная форма, единая для всех родов и для обоих чисел (например,

krank 'болен, больна' и т. д.). В русском языке в атрибутивной функции

нормально используется полная форма (больной и т. д.), а в

преди­кативной возможна и полная и краткая (болен), иногда со

смысло­вой дифференциацией: ом болен (временное, преходящее свойство) —

он больной (постоянное свойство), ом зол ('раздражен') — ом злой

(вообще). Признаки, обозначаемые прилагательными, во многих случаях могут

варьироваться по степени интенсивности. Отсюда специфическая грамматическая

категория качественных прилага­тельных, категория степеней сравнения.

Глагол в большинстве языков состоит из двух рядов образований: из

собственно глагола (лат. verbum finitum), например читаю, читал, читай,

читал бы, и так называемых верббидов, на­пример читать, читающий,

читанный, читая, совмещающих при­знаки глагола с признаками некоторых

других частей речи .

Собственно глагол — это глагол-сказуемое, вершина и организующий центр

предложения. Собственно глагол выражает грамма­тическое значение действия, т.

е. признака динамического, протека­ющего во времени, причем называет этот

признак не отвлеченно, а, как выразился А. А. Потебня, «во время его

возникно­вения от действующего лица». «В понятие о глаголе,— про­должал

Потебня,— непременно входит отношение к лицу, каково бы ни было это последнее:

известное или нет, действительное или фик­тивное». Отношение к «неизвестному

лицу» мы имеем в неопределенно-личном употреблении глагола (говорят,

нем. man sagt, фр. on parle .: тем же значением), также в

обобщенно-личном употреблении (что посеешь, то и пожнешь), отношение к

«фиктивному лицу», в част­ности, в безличных глаголах (светает, смеркается,

нем. es dammert 'смеркается', англ. it is raining 'идет дождь' —

букв. 'дождит'). В грамматическое понятие «действующее лицо», разумеется,

входит и «действующий предмет», и «страдающее» лицо или предмет, и т. д.,

короче, все то, что может обозначаться подлежащим при данном глаголе.

Наиболее типичными грамматическими категориями глагола-ска­зуемого являются

время, наклонение и залог.

Категория времени служит для локализации во времени того действия,

которое обозначено глаголом; граммемы этой категории выражают различные типы

отношений между временем действия и моментом речи, а иногда между временем

действия и каким-то другим моментом, помимо момента речи. В последнем случае мы

имеем дело со специальными «относительными временами» (такими, как

плюс­квамперфект — прошедшее, предшествующее другому прошедшему, будущее

предварительное», «будущее в прошедшем» и т. п.) либо с относительным

употреблением «основных» времен (Ему показалось, что в доме кто-то ходит,

где форма настоящего времени выражав одновременность действию главного

предложения показалось). Особо выделяют переносное употребление времен,

например распространен­ное во многих языках «настоящее историческое» в рассказе

о прошлом (Иду я вчера по улице...).

Категория наклонения выражает отношение действия, обо­значенного

глаголом, к действительности, а в ряде случаев — к воле и желанию, иногда к

личному опыту говорящего. Соответственно различают наклонение реальности —

изъявительное (индикатив) и те или иные противопоставленные ему граммемы,

представляющие глагольное действие как вовсе нереальное или как возможное,

пред. полагаемое, допустимое, обусловленное в своем осуществлении дру­гим

действием; как желательное и даже прямо требуемое от адресата речи либо как

запрещаемое и т. д. Прямое побуждение к действию во многих языках выражается

формами императива (повелительного наклонения). Более разнообразен состав,

функции и номенклатура других «наклонений неполной реальности».

К наклонениям можно отнести специальные вопросительные и отрицательные формы

глагола, например в английском языке — аналитические вопросительные и

отрицательные формы со вспомога­тельным глаголом to do (Do you speak

English? 'Говорите ли вы по-английски?').

Категория залога тесно связана со структурой предложения. В ряде языков

выступает система двух противопоставленных залогов — актива и пассива. Активом,

или действительным залогом, называется такая форма гла­гола, при которой

подлежащее соответствует действующему лицу («Рабочие строят дом»), а

пассивом, или страдательным залогом,— такая, при которой подлежащее, напротив,

соответствует объекту действия («Дом строится ра­бочими», «Дом

строится», «Дом был построен» и т. п.) или — в неко­торых языках — также

адресату (англ. «Не is given a book» 'Ему дали книгу').

Особое место среди глагольных категорий занимает грамматиче­ская категория

вида, противопоставляющая друг другу разные типы протекания и распределения

действия во времени. Так, в рус' ском и в других славянских языках

противопоставлены совершенный вид (решил, взобрался), выражающий

действие как неделимое целое (обычно действие, достигающее своего предела), и

несовершенный вид (решал, взбирался), выражающий действие без

подчеркивания его целостности, в частности направленное к пределу, но не

достигающее его, действие в процессе протекания или повторения, непредельное

(имел), общее понятие о действии и т. д. В английском языке

противопоставлены конкретно-процессный вид (Progressive), например he is

writing 'он пишет в данный момент', и общий вид—he writes ‘он пишет

вообще'.

Будучи сказуемым, глагол всегда, как было отмечено, соотносится с «действующим

лицом», а в известных случаях — и с другими «ли­цами» в предложении. Если

соотнесенность с различными лицами выражается в самом глаголе тем или иным

формальным различием, мы говорим, что глагол имеет категорию лица (в

широком смысле, включая число, а также род и грамматический класс). На­личие

глагольной категории лица иногда делает ненужным подлежа­щее (так, в пойду,

пойдешь и так ясно, кто выполняет данное дей­ствие). При использовании же

подлежащего глагол, имеющий кате­горию лица, согласуется с подлежащим в лице и

числе.

Причастие совмещает свойства глагола и прилагатель­ного,

представляют действие как свойство предмета или лица. Деепричастие

совмещает свойства глагола и наречия. Дее­причастие называет действие как

признак, характеризующий другое действие («сказал смеясь», «сидел

ссутулившись»).

Наречие по его грамматическому значению определяют как «признак

признака». Как отметил Потебня, наречие называет «признак... связуемый с другим

признаком, данным или возникающим, и лишь чрез его посредство относимый к

предмету» ². Так, в очень сладкий виноград, снаружи красивый

дом, поезд шел быстро, железо накаляется докрасна существительные на­зывают

предметы, прилагательные и глаголы — признаки предметов (данные — сладкий,

красивый или возникающие — шел, накаляется), а наречия — признаки

этих признаков. Наречия функционируют в предложении как обстоятельства,

относимые к глаголу, к прилага­тельному, к неглагольным предикативам (он

спозаранку начеку). Лишь реже наречие относится прямо к существительному

(яйца всмят­ку, совсем ребенок). Для наречия характерно отсутствие

каких-либо грамматических категорий (и соответствующего им формообразования),

кроме кате­гории степеней сравнения (у качественных наречий).

Грамматическое значение имени числительного — зна­чение

количества, представляемого как количество чего-то (пять столов, пять

чувств) или же как абстрактное число (пятью пять — двадцать пять);

как точно определяемое количество или как коли­чество неопределенное (много,

мало столов).

Служебные слова образуют отдельную подсистему служебных частей

речи, которая сильно видоизменяется от языка к языку. Могут быть выделены

«морфологические» и «синтаксические» служебные слова. Первые участвуют в

образовании аналитических форм. Это — предлоги (или послелоги), артикли,

вспомогательные глаголы, слова степени (англ. more, most; фр. plus

и т. д.), частицы типа русск. бы и т. д. К ним же примыкают и служебные

слова, оформ­ляющие аналитические лексемы, например возвратное местоимение ряда

языков как составная часть некоторых глаголов. Синтаксические служебные слова

обслуживают словосочетания и предложения.