Структура СМИ и проблемы их функционирования

С политической точки зрения наибо­лее важной дифференциацией СМИ является их подразделение на:пра­вительственные, оппозиционные и независимые. Выделение этих кате­горий СМИ показывает наличие разных, в том числе противополож­ных задач, которые постоянно присутствуют на информационном рынке. В самом общем плане такая структура показывает, что ника­кие, в том числе правительственные, постановления не обладают монополией в информационном пространстве, предполагая наличие сил, намеренно действующих в целях дискредитации и ослабления влияния официальных властей. При этом независимые СМИ могут усиливать как про-, так и антиправительственные позиции или зани­мать самостоятельную позицию, критически оценивая деятельность и тех, и других сил. Но в любом случае общественное мнение сталки­вается не с однонаправленными, а с разнонаправленными инфор­мационными потоками, вырабатывая свои оценки и подходы в идейно конкурентной среде.

Специфический оттенок этой идейной конкуренции придает деятельность центральных и периферийных СМИ. В частности, во мно­гих демократических государствах на местах власть могут контроли­ровать оппозиционные силы и соответствующие СМИ, что нередко выражается в создании информационных барьеров для телетрансля­ций центральных каналов и препятствий для центральной прессы. Возможны ситуации, когда в структуре местных СМИ отсутствуют свои телеканалы, печатный рынок заполняется только местными изданиями и т.д.

Английский исследователь Дж. Курран наряду с названными пред­лагает выделять такжекоммерческие СМИ, представляющие част­ный сектор;гражданские, отражающие интересы коллективных ауди­торий или всего электората в целом;профессиональные, прежде все­го представляющие мнения профсоюзов;общественно-рыночные,выражающие интересы групп потребителей; а такжеСМИ, представ­ляющие общие интересы социума и охватывающие при этом огром­ную аудиторию, обеспечивающие возможность обсуждения общезна­чимых социальных проблем и позволяющие личности соотнести свои позиции с точкой зрения большинства.

Выделение такого рода СМИ отражает наличие ряда проблем, с которым сталкиваются современные государства на информационно-политическом рынке. Так, деятельность коммерческих СМИ показы­вает, что влияние «большого бизнеса» нередко приносит в жертву его интересам социальные и политические цели. Иначе говоря, финансо­вый контроль, скрытое или явное влияние рекламодателей и владель­цев снижает важность общественно значимых проблем, если их осве­щение препятствует получению прибыли. Более того, образующиеся крупные коммерческие медиа-кланы пытаются монополизировать ин­формационное пространство, диктуя властям свои требования.

В более широком контексте деятельность этой категории СМИ высвечивает проблему обеспечения экономической самостоятельно­сти СМИ. Как показала практика, не только капитал, но и само го­сударство может создавать экономические условия, побуждающие СМИ к большей политической лояльности, поощряющие и даже при­нуждающие их к проведению конформистского курса на информа­ционном рынке. Взяв под свой контроль основные источники эко­номической поддержки СМИ, особенно в условиях острого полити­ческого размежевания в переходных обществах, государство и капитал практически уничтожают категорию независимых, нейтральных СМИ на информационном рынке, лишая людей возможности свободного и неангажированного выбора политических позиций.

Отношения капитала и государства, с одной стороны, и общества – с другой, свидетельствуют и о более глубоком противоречии, скла­дывающемся между теми, кто владеет СМИ и потому имеет возмож­ность что-то сказать обществу, и теми, кто хочет слушать радио или смотреть телевизор, но слышать и видеть нечто другое. Такая коллизия показывает, что свобода выбора информации для тех, кто ею владе­ет, не тождественна свободе ее выбора для тех, кто ее потребляет.

Повышение роли СМИ гражданского сектора есть показатель уси­ления развлекательных установок, поверхностности информацион­ной политики данных СМИ, отсутствия в их работе аналитических подходов. В результате люди смотрят политику больше, но понимают в ней меньше. И еще меньше критических оценок формируется в их сознании. Такое нарастание конформизма неразрывно связано со стремлением отдельных СМИ к монополизации формирования вку­сов, осознания людьми своих интересов. В немалой степени этому способствует так называемый новостной тип информирования, в ко­тором эклектическая подача новостей формирует дискретность и мозаичность восприятия политического мира, предопределяет отсут­ствие необходимых социальных приоритетов. В результате такой ин­формационной политики сужаются возможности для обогащения культурного мира человека, интенсификации его социальных и по­литических контактов.

Серьезной политической проблемой сегодня является и цензури­рование материалов СМИ. С одной стороны, в конституциях демокра­тических государств цензура запрещается как средство контроля за информацией, орудие политического произвола, используемое для оправдания репрессий в отношении политических соперников. С дру­гой стороны, существуют проблемы обеспечения государственной безопасности, предполагающие исключение определенных дебатов из общественного дискурса, селекцию, отбор информационных со­общений, повышение ответственности СМИ.

Существенной политической проблемой современного этапа раз­вития является и то, что деятельность многих СМИ, в основном пред­почитающих «разоблачительную» журналистику и доводящих до об­щественного мнения сведения об аферах, теневой жизни политиков, зачастую торпедирует общественную мораль. Практикуемый ими стиль критики оппонентов нередко переходит принятые в общественном мнении приличия, а иногда и правовые ограничения. Для того чтобы снять такого рода конфликты и предотвратить в обществе социальные трения, не допустить разжигания национальной розни и прочих не­гативных последствий безответственных действий журналистов, в де­мократических государствах действуют законы о СМИ, регламенти­рующие их деятельность и устанавливающие строгие ограничения на распространение ими публичного слова.

Серьезные проблемы в ряде стран создает сегодня и деятельность зарубежных СМИ. В настоящее время основные информационные по­токи в мире контролируются интернациональными центрами (13 стран-доноров дают 90% инфюрмационного продукта). В результате сформировались информационные центры и зависимые от них периферии («электронные деревни», по М. Маклюэну), отличающиеся слабостью собственных информационных центров и соответствую­щей индустрии. Получаемый из-за рубежа массовый информацион­ный продукт зачастую противоречит некоторым отечественным традициям и отношениям. А бывает и так, что даже крушение архаич­ных традиций отдельные политические силы нередко интерпретируют как фактор культурной и политической агрессии, «засилия Запада», иностранного проникновения, увеличивающего зависимость правя­щего политического режима.

Если оставить в стороне такого рода политические спекуляции, то можно увидеть реально существующую проблему распростране­ния массовой культуры, буквально захлестывающей многие не гото­вые к ее стандартам общества. Наряду с усилением и даже повыше­нием некоторых культурных стандартов (особенно в сфере потребле­ния), благодаря масскульту «человек политический» становится «человеком толпы», действующим по принципу «как все», стремя­щимся не понимать, а действовать. Все это свидетельствует в пользу того, что политические силы должны найти способы адаптироваться к интернационализации массовых коммуникаций, сохранив при этом культурную специфику своего общества.

Возникающие сегодня политические проблемы показывают, что свобода СМИ не абсолютна. Да, СМИ – это и передатчики обще­ственных интересов, и творцы политики. Но высшим критерием их деятельности, высшим благом, которое они должны защищать независимо от своих политических предпочтений, должны быть интере­сы всего социума в целом, причем последний должен воспринимать­ся как неразрывная часть мирового сообщества. Именно защите этих интересов должны быть подчинены информационные тактики и стра­тегии любых СМИ, и с этих позиций они должны воспринимать любые интересы и мнения. В этом смысле в их деятельность может и должно вмешиваться правительство, чтобы сохранить данные при­оритеты и ценности, предотвратить политику от разрушительных по­следствий деятельности массмедиа, пытающихся монополизировать информационное и политическое пространство.

Общественное мнение

Понятие общественного

Общественное мнение – важнейший мнения партнер государства, СМИ и других политических субъектов, заинтересо­ванных в расширении своей политической поддержки. С социальной точки зрения общественное мнение есть важнейший источник ин­формации об интересах граждан, механизм выражения их отноше­ния к власти и ее конкретным действиям. Например, опросы общественного мнения являются важнейшим инструментом выявления политических предпочтений населения (представленных в виде рей­тингов лидеров или партий), их отношения к действиям правитель­ства в условиях кризисов и т.д.

Значение общественного мнения как важнейшего контрагента власти проявилось еще в древности. Так, Протагор говорил о «публичном мнении» всего общества, которое, по его мнению, было спо­собно отличить истину от лжи. В силу этого в гражданской общине он видел не только источник нравственно-правовых сил, но и возмож­ность установления социальной меры. В то же время Сократ, также придававший большое значение мнению общества, делал акцент на «мнение мудрых», которое истиннее «мнения большинства». Такой же по существу позиции придерживался и Платон, рассматривавший в качестве основного субъекта мнения общества аристократию. Ге­гель связывал общественное мнение с «совместимостью» единичных суждений, которые, благодаря наличию в обществе «формальной субъективной свободы», могли подавать власти соответствующие со­веты.* В XII в. английский писатель и государственный деятель Д. Солсбери ввел специальный термин «public opinion», характеризо­вавший моральную поддержку парламента со стороны населения.

* Гегель. Соч. М.; Л., 1934. Т. 7. С. 336.

Относительно концептуализированная теория общественного мне­ния сложилась к 50-60-м гг. XX в. Несмотря на постоянное стремле­ние к детальному описанию взаимодействия общественного мнения с различными политическими институтами, ученые не пришли к единому мнению относительно данного феномена. В теории в основном превалирует его понимание либо как социально-психологического состояния общества, либо как совокупности нравственно-этических параметров последнего, либо как оценочной структуры. Неоднознач­но решается и вопрос о субъекте общественного мнения.

Так, Ю. Хабермас понимает под общественным мнением совокуп­ность позиций людей, обладающих образованностью и владеющих соб­ственностью, и людей, чье групповое мнение претендует на общезна­чимость политических позиций. Н. Луман полагает, что у общественного мнения не существует особых субъектов, а выраженные мнения фикси­руют лидирующую тему, приковывающую внимание людей, чьи взгля­ды при этом могут быть весьма различными. Немецкая исследователь­ница Э. Ноэль-Нойман рассматривает общественное мнение как сово­купность оценок, в которую входят не только взгляды, поддерживающие правительственную точку зрения, но и позиции, не высказываемые людьми в силу либо их пассивности, либо оппозиционности, либо не­желания оказаться в изоляции («спираль молчания»).

Если рационально обобщить сложившиеся в науке подходы, то можно сказать, чтообщественное мнение представляет собойсовокупность суждений и оценок, характеризующих состояние массового (группового) сознания, оказывающих влияние на содержание и харак­тер разнообразных политических процессов (изменений в сфере госу­дарственной власти). С этой точки зрения оно является элементом представления центрам власти интересов населения, механизмом пре­зентации наиболее острых и значимых для граждан проблем. С содер­жательной точки зрения общественное мнение – это не все массо­вое сознание, а лишь его верхушка, та совокупность оценок и пред­ставлений, которая объединяет какую-либо группу (в том числе большинство'людей). Формируя духовный климат, влияя на полити­ческую атмосферу в обществе, эти оценки неизбежно обладают по­литическим смыслом и значением для власть предержащих.