Конституционный Суд Российской Федерации и международное право

Международно-правовые аспекты реализации правомо­чий Конституционного Суда Российской Федерации.

Конституционный Суд РФ осуществляет конституционное судопроизводство, которое, наряду с гражданским, админист­ративным и уголовным, является средством осуществления су­дебной власти. Однако Конституционный Суд обладает особен­ностями по сравнению с судами общей юрисдикции. В первую очередь они касаются вопросов ведения Суда и характера вы­носимых им решений. Суд разрешает дела о соответствии Кон­ституции федеральных законов, нормативных актов Президен­та РФ, Совета Федерации, Государственной Думы, Правитель­ства РФ; конституций республик, уставов, а также законов, иных нормативных актов субъектов РФ, изданных по вопросам, от­носящимся к ведению органов государственной власти РФ и совместному ведению органов государственной власти РФ и органов государственной власти субъектов РФ.

При разрешении судом указанной категории дел возмож­но привлечение норм международного права. Могут возникнуть вопросы, имеющие международно-правовой характер, и при разрешении споров о компетенции, например, вопросы, касаю­щиеся правомочия заключения международных договоров, вве­дения их в действие и прекращения. Привлечение норм меж­дународного права может оказаться полезным и при даче Кон­ституционным Судом толкования отдельных положений Кон­ституции Российской Федерации.

Одним из вопросов ведения Конституционного Суда, выхо­дящего на применение норм международного права, являет­ся правомочие Суда разрешать дела о соответствии Конституции РФ международных договоров России, не вступивших в силу. Выражение "не вступивших в силу международных дого­воров Российской Федерации", содержащееся в п. "г." ч. 2 ст. 125 Конституции РФ, означает, что оно не имеет в виду проекты международных договоров. Конституционный Суд не разрешает дела о соответствии Конституции проектов между­народных договоров. Конституция говорит не о материалах про­ектов, которые могли бы быть использованы для подготовки договора, а об уже подписанных договорах.

Но в то же время Суд не рассматривает и дела о соответст­вии Конституции уже вступивших в силу международных до­говоров РФ.

Выражение "не вступивших в силу международных дого­воров Российской Федерации" предполагает, что в отношении них Россия является "договаривающимся государством". Соглас­но ст. 2 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. "договаривающееся государство" означает государство, которое согласилось на обязательность для него договора, неза­висимо от того, вступил ли договор в силу или нет". Отсюда следует, что выражение согласия на обязательность договора не всегда предполагает его автоматическое вступление в силу. Венская конвенция 1969 г. предусматривает, что договор всту­пает в силу в порядке и в дату, предусмотренные в самом дого­воре или согласованные между участвующими в переговорах государствами. С учетом своей компетенции Суд разрешает дела о конституционности тех международных договоров РФ, на обя­зательность которых она согласилась, но которые для нее еще не вступили в силу. Таким образом, Конституция предоставля­ет Суду право разрешать дела о конституционности только оп­ределенных международных договоров РФ, в отношении кото­рых она как "договаривающееся государство" согласилась на их обязательность, но еще для нее не действующих.

Данное обстоятельство определяет допустимость соответ­ствующего обращения в Конституционный Суд. Статья 89 фе­дерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской федерации" предписывает, что запрос о проверке конституционности международного договора Российской Фе­дерации допустим, если упоминаемый в запросе международ­ный договор подлежит, согласно Конституции и федеральному закону, ратификации Государственной Думой или утвержде­нию иным федеральным органом государственной власти, а зая­витель считает данный договор не подлежащим введению в дей­ствие и применению в Российской Федерации из-за его несоот­ветствия Конституции.

Закон о Конституционном Суде РФ устанавливает также пределы проверки международного договора на его соответст­вие Конституции: 1) по содержанию норм; 2) по форме догово­ра; 3) по порядку его подписания, заключения, принятия, опуб­ликования или введения в действие; 4) с точки зрения установ­ленного Конституцией РФ разделения государственной власти на законодательную, исполнительную и судебную; 5) с точки зрения установленного Конституцией РФ разграничения ком­петенции между федеральными органами государственной вла­сти; 6) с точки зрения разграничения предметов ведения и пол­номочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Рос­сийской Федерации. Пределы проверки не вступивших в силу международных договоров РФ существенно сокращаются, если обязательства по ним были приняты до вступления в силу Кон­ституции Российской Федерации 1993 года. В этом случае про­верка конституционности международных договоров произво­дится Конституционным Судом РФ только по содержанию норм (ст. 86 Закона). Последствием признания не вступивших в силу международных договоров РФ не соответствующими Консти­туции будет являться то, что они не подлежат введению в дей­ствие и применению. Конституционный Суд РФ имеет право осуществлять проверку конституционности не только между­народного договора в целом, но и его отдельных положений. Поэтому с момента провозглашения постановления Суда о при­знании не соответствующими Конституции не вступившего в силу международного договора либо отдельных его положений международный договор не может быть ратифицирован, утвер­жден и не может вступить в силу для Российской Федерации иным образом.

Следует также иметь в виду, что Конституционный Суд разрешает дела именно по запросу о конституционности дого­вора, а не о его соответствии или несоответствии международ­ному праву, хотя такой вопрос и может встать при оценке Су­дом договора. В связи с этим договор, признанный Судом не­конституционным, может оказаться и недействительным с точ­ки зрения международного права. Но в принципе, признание договора неконституционным еще не предрешает вопроса о его международно-правовой действительности или недействитель­ности. Важно, что такой договор после объявления его не соот­ветствующим Конституции не может стать частью правовой системы России в контексте ч. 4 ст. 15 Конституции.

Решение Конституционного Суда о признании не всту­пившего в силу международного договора соответствующим Конституции создает предпосылки для его вхождения в правовую систему в качестве ее составной части после ратификации это­го договора, а также утверждения или вступления его в силу для России каким-либо иным образом. Такое решение Суда соз­дает предпосылки и для согласования законов РФ с нормами вступившего в силу международного договора в случае возник­новения противоречий между каким-либо законом и данным договором.

Использование Конституционным Судом норм международ­ного права тесно связано и с его правомочием по разрешению дел, касающихся прав и основных свобод человека.

Согласно ч. 4 ст. 125 Конституции РФ, Конституционный Суд по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан и по запросам судов проверяет конституционность за­кона, примененного или подлежащего применению в конкрет­ном деле, в порядке, установленном федеральным законом. В реализации указанного правомочия Суд опирается на закреп­ленный в Конституции основополагающий принцип, согласно которому права и свободы человека как высшая ценность при­знаются и гарантируются согласно общепризнанным принци­пам и нормам международного права и в соответствии с Кон­ституцией. Суд также исходит из того, что признание, соблюде­ние и защита непосредственно действующих прав и свобод че­ловека и гражданина являются конституционной обязанностью государства и представляют собой составную часть основ кон­ституционного строя Российской федерации.

В решениях Конституционного Суда, юридической базой которых являются Конституция РФ и Федеральный конститу­ционный закон "О Конституционном Суде Российской Федера­ции", достаточно широко используются международные акты, касающиеся прав и свобод человека. В частности, Суд ссылался на положения Международного пакта о гражданских и полити­ческих правах (Постановления Конституционного Суда от 3 мая 1995 г. по делу о проверке конституционности статей 220¹, 220² Уголовно-процессуального кодекса РСФСР; от 10 июля 1995 г. о проверке конституционности части второй статьи 42 Закона Чувашской Республики "О выборах депутатов Государственно­го Совета Чувашской Республики" и другие); на положения Ме­ждународного пакта об экономических, социальных и культур­ных правах (Постановление от 1 мая 1995 г. по делу о проверке конституционности статьи 12 Закона СССР "О порядке разре­шения коллективных трудовых споров (конфликтов) в части, запрещающей проведение забастовок работниками гражданской авиации"); на Дополнительный протокол к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 г., касающийся защиты жертв воору­женных конфликтов немеждународного характера (Постанов­ление от 31 июля 1995 г. по делу о проверке конституционности ряда актов, касающихся восстановления конституционной за­конности и правопорядка на территории Чеченской Республи­ки) и на ряд других международных актов.

Применяя ту или иную признанную РФ в качестве обяза­тельной международную договорную норму, Конституционный Суд призван оценивать ее не только с точки зрения действия этой нормы в системе норм национального права, но и действия в системе норм международного права. Как показала практика Конституционного Суда, последний помимо ссылок на между­народные договоры обращается к иным международным доку­ментам, в частности, к имеющим рекомендательный характер резолюциям Генеральной Ассамблеи ООН, нередко отражаю­щим правосознание народов, требования международной спра­ведливости, что дает возможность более всестороннего толко­вания определенного нормативного акта, рассматриваемого с точки зрения его соответствия Конституции.

Подобные ссылки имеют вспомогательный характер, так как решающее значение имеет оценка обжалуемого норматив­ного акта с точки зрения его соответствия Конституции. Для разрешения дела Суду важно определить ту норму Конститу­ции, с помощью которой можно решить вопрос о конституцион­ности принятого к рассмотрению акта. Согласно ст. 68 Закона о Конституционном Суде РФ, если Судом будет установлено, что вопрос, затрагиваемый таким актом, не получил разрешения в Конституции или по своему характеру либо значению не отно­сится к числу конституционных, то Суд прекращает производ­ство по делу. В случае, если решение по делу вынесено, оно является окончательным, не подлежит обжалованию и вступа­ет в силу немедленно после его провозглашения. Из этого сле­дует, что акты или их отдельные положения утрачивают силу, а признанные не соответствующими Конституции международ­ные договоры РФ, не вступившие в силу, не подлежат введе­нию в действие и применению.

Конституционные права и свободы человека и междуна­родное право в решениях Конституционного Суда РФ.

В Конституции РФ нашли непосредственное отражение такие нормы международного права, относящиеся к правам человека, как положения о равенстве всех перед законом и су­дом, о праве на судебную защиту прав и свобод; об охране зако­ном прав потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью и обязанности государства обеспечить потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба; о недопустимости отмены или умаления прав и свобод человека и гражданина законом; о праве каждого на жизнь; о праве каж­дого, кто законно находится на территории Российской Феде­рации, свободно передвигаться, выбирать место пребывания и жительства; о неотчуждаемости основных прав и свобод чело­века, принадлежащих каждому от рождения, и ряд других. Кон­ституционный Суд РФ в своих решениях неоднократно опирал­ся на многие из этих норм. В связи с этим следует проанализи­ровать некоторые его решения, касающиеся применения осно­вополагающих конституционных положений в сфере прав и основных свобод человека, закрепленных нормами междуна­родного права.

"Все равны перед законом и судом" (ч. 1 ст. 19 Конститу­ции РФ). Эта норма отражает требования Всеобщей деклара­ции прав человека от 10 декабря 1948 г., где зафиксированы положения о том, что "все люди равны перед законом и имеют право без всякого различия на равную защиту закона", "каж­дый человек имеет право на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами в случаях на­рушения его основных прав, предоставленных ему конституци­ей или законом". Данные положения нашли также закрепление в Международном пакте о гражданских и политических пра­вах, исходящем из того, что права человека и гражданина вы­текают из присущего человеческой личности достоинства. При этом в Пакте подчеркивается, что признание достоинства, при­сущего всем членам человеческой семьи, и равных и неотъем­лемых прав их, является основой свободы, справедливости и всеобщего мира.

Одним из характерных решений Конституционного Суда, в котором Суд опирался на конституционное положение о равен­стве всех перед законом и судом, явилось Постановление от 5 февраля 1993 г. по проверке конституционности правоприменительной практики, связанной с судебным порядком рассмот­рения споров о предоставлении жилых помещений, о Проверке конституционности административного порядка выселения гра­ждан из самоуправно занятых помещений с санкции проку­рора.

Положения о праве каждого на судебную защиту, в том числе на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, и о равенстве всех перед законом и судом получили оценку в свете требований ст. 7, 8 и 10 Всеобщей декларации прав человека 1948 г., ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. и ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г. В решении Конституционного Суда РФ от 16 марта 1998 г. по делу о проверке конституционности ст. 44 УПК РСФСР и ст. 123 ГПК РСФСР Суд признал указан­ные статьи не соответствующими Конституции Российской Фе­дерации в той мере, в какой они допускают передачу дела из одного суда, которому оно подсудно, в другой суд без принятия соответствующего процессуального судебного акта и при отсут­ствии указанных в самом процессуальном законе точных осно­ваний (обстоятельств), по которым дело не может быть рас­смотрено в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом, и, следовательно, подлежит передаче в дру­гой суд.

Недопустимость отмены или умаления прав и свобод чело­века и гражданина законом (ст. 55 Конституции РФ). Эта статья содержит следующие положения: 1. Перечисление, в Конститу­ции РФ основных прав и свобод не должно толковаться как отрицание или умаление других общепризнанных прав и сво­бод человека и гражданина. 2. В Российской Федерации не долж­ны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина. 3. Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом толь­ко в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и за­конных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Положения ч. 3 ст. 55 имели значение для Конституцион­ного Суда в деле о проверке конституционности ряда норма­тивных актов г. Москвы и Московской области и некоторых других регионов, регламентирующих порядок регистрации гра­ждан, прибывающих на постоянное жительство в эти регионы. В Постановлении Суда от 4 апреля 1996 г. указано, что на зако­ны субъектов РФ о налогах и сборах в полной мере распростра­няется положение Конституции РФ о том, что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом лишь в той мере, в какой это соответствует определен­ным конституционно значимым целям, т. е. пропорционально, соразмерно им. Поэтому налогообложение, парализующее осу­ществление гражданами их конституционных прав, должно признаваться несоразмерным. В этом плане уплата соответст­вующих сумм как условие для регистрации граждан придает ей разрешительный характер, что ограничивает в нарушение ч. 3 ст. 55 Конституции РФ основное право каждого, кто законно находится на территории Российской Федерации, свободно вы­бирать место жительства (ч. 1 ст. 27 Конституции РФ).

Одним из международных обязательств Российской Феде­рации является обеспечение права каждого при рассмотрении предъявленного ему обвинения сноситься с выбранным им са­мим защитником и защищать себя через его посредство (п. 3 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах). В Постановлении Конституционного Суда РФ от 27 мар­та 1996 г. по делу о проверке конституционности статей 1 и 21 Закона РФ от 21 июля 1993 г. "О государственной тайне" было определено, что посредством указанного Закона допускается возможность отстранения адвоката от участия в качестве за­щитника в производстве по уголовным делам, связанным с го­сударственной тайной из-за отсутствия у него допуска к госу­дарственной тайне. Суд, исходя из содержания Уголовно-процессуального кодекса РСФСР, признающего адвоката, осуще­ствляющего защиту по уголовным делам, участником процесса, пришел к выводу о том, что порядок участия адвоката в уголов­ном судопроизводстве, в том числе по делам, связанным со све­дениями, составляющими государственную тайну, устанавли­вается именно данным Кодексом, а ни каким-либо иным актом. УПК РСФСР не содержит требований о предварительной про­верке адвоката и особом разрешении быть участником процес­са, что соответствует Конституции. Поэтому отказ обвиняемо­му (подозреваемому) в приглашении выбранного им адвоката по мотивам отсутствия у него допуска к государственной тайне неправомерно ограничивает конституционное право граждани­на на получение квалифицированной юридической помощи и право на самостоятельный выбор защитника (ст. 48 Конститу­ции), и не отвечает международным обязательствам Россий­ской Федерации.

Важным международным обязательством Российской Фе­дерации является приобретшее значение международно-пра­вового обычая положение ч. 2 ст. 15 Всеобщей декларации прав человека 1948 г., согласно которому никто не может быть про­извольно лишен своего гражданства или права изменить свое гражданство. Оно отражено в ч. 3 ст. 6 Конституции РФ, в соот­ветствии с которой гражданин Российской Федерации не мо­жет быть лишен своего гражданства. Рассматривая дело о про­верке конституционности п. "г" ст. 18 Закона РФ "О гражданстве Российской Федерации", на основании которого обратившийся с жалобой был отнесен к лицам, обязанным приобретать граж­данство в порядке регистрации, Суд пришел к выводу о том, что придание обжалуемой норме закона в процессе правоприменительной практики смысла, фактически подтверждающего прекращение гражданства РФ по рождению без свободного во­леизъявления гражданина, противоречит ч. 3 ст. 6 Конституции РФ, отразившей международное обязательство России. Фор­мируя запрет о недопустимости произвольного лишения лица его гражданства, Конституция РФ и международно-правовые акты исходят из того, что в сфере любых правоотношений, в том числе связанных с гражданством, личность выступает не как объект государственной деятельности, а как полноправный субъект. Данное обстоятельство обязывает государство в соот­ветствии с ч. 1 ст. 21 Конституции РФ обеспечивать уважение достоинства личности при реализации права на гражданство. Поэтому произвольное, без учета волеизъявления гражданина, лишение или даже временное прекращение законно приобре­тенного гражданства умаляет достоинство личности, что в со­ответствии с Конституцией РФ является недопустимым как при издании, так и при применении законов. Регистрация, преду­смотренная п. "г" ст. 18 Закона РФ "О гражданстве Российской Федерации", неприменима в отношении лиц, имеющих граж­данство по рождению. В связи с этим данный пункт закона был признан несоответствующим Конституции РФ как не исклю­чающий распространение процедуры приобретения российского гражданства в порядке регистрации на лиц, состоявших в силу ч. 2 ст. 13 указанного Закона в гражданстве РФ по рождению.

Одно из решений Конституционного Суда касается исправ­ления судебных ошибок как основания для пересмотра оконча­тельных решений судов, если какое-либо новое или вновь обна­руженное обстоятельство неоспоримо доказывает наличие су­дебной ошибки. Данное требование содержится в п. 6 ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах.

Кроме того, указанный Пакт, а также Всеобщая деклара­ция прав человека исходят из того, что правосудие по своей природе может признаваться таковым при условии, что оно осуществляется на началах справедливости и обеспечивает эффективное восстановление в правах. В вводных положениях к Конституции РФ в качестве одной из основополагающих идей закреплена именно идея справедливости. Следовательно, оши­бочное судебное решение не может рассматриваться как спра­ведливый акт правосудия и должно быть исправлено. С учетом сказанного в Постановлении Конституционного Суда от 2 фев­раля 1996 г. по делу о проверке конституционности ряда поло­жений Уголовно-процессуального кодекса РСФСР было конста­тировано, что международно-правовые нормы закрепляют бо­лее широкие возможности для исправления судебных ошибок, чем действующий У ПК РСФСР. В силу ч. 4 ст. 15 Конститу­ции РФ такие нормы в качестве составной части правовой сис­темы России имеют приоритет перед внутренним законодатель­ством по вопросам защиты прав и свобод, нарушенных в ре­зультате судебных ошибок. Право на судебную защиту, преду­смотренную Конституцией РФ, включает возможность исправ­ления этих ошибок и после рассмотрения дела в соответствую­щей судебной инстанции, решение которой отраслевым законо­дательством может признаваться окончательным в том смысле, что согласно обычной процедуре оно не может быть изменено. Данное право подтверждается содержанием ч. 3 ст. 46 Консти­туции РФ, согласно которой каждый имеет право обращаться в соответствии с международными договорами России в межго­сударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты.

Это означает, что решения межгосударственных органов могут приводить к пересмотру конкретных дел высшими суда­ми Российской Федерации, т. е. к повторному рассмотрению дела в целях изменения ранее состоявшихся по нему решений. Как указано в постановлении Конституционного Суда, было бы не­логичным отрицать такую возможность изменения судейских решений в случаях, когда необходимость таких изменений мо­жет быть выявлена без подключения межгосударственных ор­ганов. Тем более, что следует учитывать международное обяза­тельство Российской Федерации, предусмотренное в п. 2 ст. 2 Международного пакта о гражданских и политических правах, в соответствии с которым она должна обеспечивать принятие законодательных или других мер, которые могут оказаться не­обходимыми для осуществления прав, признаваемых в этом Пакте.