Суд в первобытном обществе и в древнейших государствах на территории России

Суд в первобытном обществе и в древнейших государствах на территории России реконструируется на примерах Скифии, Боспора, Хазарии.

Скифские обычаи позволяют выявить состязательный судеб­ный процесс и розыскной суд. Состязательный судебный процесс в «Истории» Геродота проходил следующим образом: «Когда царя скифов поражает недуг, он велит привести к себе троих наиболее уважаемых предсказателей. Они... изрекают приблизительно в та­ком роде: такой-то и такой-то из жителей (называя его по имени) принес-де ложную клятву богами царского очага (если скифы же­лают принести особо священную клятву, то обычно торжественно клянутся богами царского очага). Обвиненного в ложной клятве тотчас хватают и приводят к царю. Предсказатели уличают его в том, что он, как это явствует после вопрошения богов, ложно по­клялся богами царского очага и что из-за этого-де царь занемог. Об­виняемый с негодованием отрицает вину. Если он продолжает от­пираться, то царь велит призвать еще раз предсказателей в двойном числе. Если и они после гадания также признают его вину, то этому человеку сразу же отрубают голову, а его имущество по жребию до­стается первым прорицателям. Напротив, в случае оправдания об­виняемого вторыми прорицателями вызывают все новых и новых прорицателей. Если же большинство их все-таки вынесет оправда­тельный приговор, то первых прорицателей самих присуждают к смерти. Царь не щадит даже детей казненных: всех сыновей каз­нит, дочерям же не причиняет зла». Применение смертной казни к наследникам казненного говорит о нечеткой грани между престу­плениями против протогосударства и личной обидой: подросшие сыновья казненного могли в последующем отомстить царю или его потомкам, поэтому сыновья осужденного подлежали смерти вместе с отцом. Действительно, в Скифии встречаются семейные захоро­нения — возможные свидетельства древнего, архаичного судебного обряда.

Один из таких судебных прецедентов, записанный античным историком, несет много ценной информации. Во-первых, можно говорить о состязательном суде, в котором число судей обязатель­но нечетное: 3 + 6 = 9; 9 + 18 = 27 и т.д. (нечетное количество судей имело значение при голосовании). Во-вторых, скифский суд состо­ял из нескольких заседаний, на которых обстоятельно (в понятиях того времени) взвешивались доводы сторон, принимались клятвы. Сам царь, как видно, не участвовал в судебном разбирательстве, полагаясь на объективность судей. Примечательно также, что пе­ресмотра решения судебного поединка не предусматривалось: имущество обвиненного подлежало конфискации, женщины пере­распределялись по другим родам и не обладали правом наследо­вания. Наконец, ложная клятва по этому источнику определяется как преступление с отягчающими последствиями (болезнь царя). Возможно также присутствие здесь и архаичной индоевропейской социальной нормы: «клятвопреступление тождественно убийству своих родственников».

Состязательный суд царя проводился для решения споров между общинниками. Проигравший в таком суде подлежал смерт­ной казни, выигравший пользовался почетом и уважением. Споры между общинниками могли рассматриваться в суде жрецов, кото­рый проходил в области, свободной от юрисдикции государства. Там же, у жрецов, можно было получить убежище от кровников или врагов.

Такими были общие черты скифского и сарматского обычного права, получившие у Николая Дамасского (I в. н. э.) емкое назва­ние «Свод странных обычаев». Насколько объективна информация авторов, зафиксировавших перечисленные выше «законы»? Досто­верность сведений о «странных обычаях» вполне объяснима, если сопоставить древние обычаи и адаты народов Северного Кавказа. В этнографии и фольклоре кавказских горцев отчасти сохранились анахронизмы, похожие на обычаи кочевников, и дается объясне­ние пережитков, уходящих в глубину веков. Кроме того, античные историки фиксировали обычаи скифов и сарматов для того, чтобы ознакомить своих соотечественников — эллинов с нравами сосед­них народов — союзников и торговых партнеров. Тексты Геродота, Страбона и других историков носят описательный характер, авторы как бы ставили перед собой задачу объективно отобразить «стран­ные обычаи» соседних с греками народов. Наконец, материальные источники во многом подтверждают наличие в скифо-сарматском мире соответствующих общественным отношениям норм обычного права.

Суд и процесс Боспора были такими же, как и в античной Греции, т.е. состязательный истца и ответчика. Точно известно о наличии судебных учреждений в Пантикапее, Херсонесе, такие же судебные учреждения должны были иметь и другие города, обладавшие права­ми полисов. Субъектами правовых отношений могли быть выходцы как из Греции, так и из Пантикапея, а предметом разбирательства в афинском суде иногда служили обязательства, данные в Боспор- ском государстве. По речам Демосфена видно, что при рассмотрении исков взвешивались такие обстоятельства, как неумышленное бан­кротство вследствие кораблекрушения либо неосторожные действия капитана (перегруз судна). На суде могли фигурировать векселя, за­лог мог быть денежным или имущественным (товар, судно). Допу­скались поручительство и представление в суде интересов третьих лиц. Процесс строился на свидетельских показаниях, в качестве до­казательств применялись документы об обязательствах. В своих ре­чах Демосфен широко использовал приемы аналогии права.

Об уголовном праве и уголовном процессе известно меньше. В источниках говорится о преступлениях против государства, царя, должностных лиц, нарушении клятвы. В качестве уголовных нака­заний фигурируют смертная казнь и конфискация имущества. Ве­роятно, по этим видам преступлений существовал инквизицион­ный суд, решения суда приводились в исполнение специальными чиновниками — судебными исполнителями, что контролировалось пресбевтами. В ряде случаев использовалась экстрадиция преступ­ников. Так, при Спартокидах были взаимные обязательства с Афи­нами по выдаче преступников и подозреваемых. Иногда историче­ские коллизии позволяют реконструировать и настоящие судебные прецеденты. Например, во времена Траяна епископ Климент, со­сланный в Боспор за христианские проповеди, был здесь утоплен. Какую информацию можно почерпнуть из этого сообщения? Во- первых, видно, что по римским законам за первое преступление полагалась ссылка (Климент был сослан в Боспор), а за рецидив назначалась смертная казнь (т.е. утопление). Во-вторых, Боспор входил в правовое пространство Римской империи (по крайней мере, по уголовным законам во II в. н. э.). В-третьих, на территории Боспорского царства проистекали те же общественные тенденции (распространение христианства, за пропаганду которого следовало уголовное наказание).

Хазарский каганат отличался от предыдущих государственных объединений. О суде и процессе в этом первом феодальном и раннесредневековом государстве Юга России известно немного. Из­вестно, в частности, что внутреннее управление и суд подвластных народов сохранялись в неприкосновенности и соответствующие полномочия возлагались на знать покоренных народов. Отношения между каганом и местными правителями, в том числе и в вопросах подсудности, строились по принципу вассалитета — сюзеренитета. Также известно, что административно территория Хазарского ка­ганата состояла из Хазарии, т.е. территории, заселенной хазарами и находящейся в управлении собственно кагана и царя, и 25 вас­сальных государств, в каждом из которых была собственная власть. Подвластные правители скрепляли вассальный союз династиче­ским браком, должны были выплачивать ежегодную дань и предо­ставлять кагану войско. В обмен местные князья и цари получали достаточно широкую автономию, в том числе право суда над сопле­менниками.

Во главе Хазарского государства стоял каган, обладавший также правом высшего суда. Известно, что в Хазарии было два судебно- полицейских учреждения: высший дворец в подчинении кагана и низший дворец в подчинении царя. Некоторые из каганов уделя­ли достаточное внимание рассмотрению судебных дел, лично при­нимали судебные решения. Вторым лицом в государстве являлся царь (визирь), которому принадлежала высшая исполнительная власть, он также обладал судебной властью. В подчинении визиря находились высшие государственные служащие, составлявшие ди­ван («кабинет министров») государства, — кендеры. Их функции были регламентированы, узкоспециальны. Кендеры назывались иногда помощниками беков. В качестве государственных служа­щих кендеры курировали деятельность гражданской и военной ад­министрации, видимо, в их подчинении был местный суд.

Дуализм власти кагана и царя проявлялся в наличии двух го­сударственных органов. В ведении кагана находилась администра­ция, называвшаяся «Двери высшего царя», царь (визирь) имел соб­ственную приемную: «Двери низшего царя». Компетенция обеих структур заключалась в рассмотрении жалоб от населения страны и принятии соответствующих решений.

Во главе гражданской администрации стояли тудуны, они явля­лись своего рода губернаторами или наместниками, а также комен­дантами крупных городов (Саркел, Итиль, Тамарха и т.д.). Туду- нам подчинялась налоговая, таможенная, финансовая администра­ция, они также обладали правом суда. Военные, государственно- охранительные функции выполняли в Хазарии тарханы. Тархан — титул феодала, выполнявшего по поручению сюзерена те или иные государственные, правоохранительные функции, исполнявшего поручения вышестоящего начальства.

Итак, на примерах древнейших государств можно наблюдать различный уровень организации судебной власти и развития про­цесса. В отличие от боспорского суда, имевшего много общего с ме­трополией, у скифов и хазар суд был архаичным, соответствующим родоплеменному устройству общества, характерному для перво­бытного общества и ранней государственности.