Земельная реформа 1861 г. в Беларуси
Начавшееся во второй половине XVIII в. разложение феодально-крепостного строя и зарождение буржуазных отношений получило новое развитие в XIX в. Обострился кризис феодально-крепостнической системы. Сельское хозяйство всё больше приобретало черты товарно-денежных отношений. Ускорялся процесс обезземеливания крестьянства. Крепостная система сковывала развитие экономики в целом. Социально-политическая атмосфера середины XIX в. объективно вела к необходимости отмены крепостного права, которое себя изжило как морально, так и экономически.
К середине XIX в. земельный строй на территории Беларуси как составной части Российской империи представлял собой сочетание средневекового феодального строя с элементами зарождающихся капиталистических земельных отношений, которые отличались многообразием форм землевладения и разнообразием их правового регулирования. Так, отношения по поводу церковных, помещичьих земель, земель императорской фамилии регулировались нормами феодально-сословного права, купчих и городских земель – нормами гражданского права, а земель крепостей, казарм и транспорта и др. – нормами административного (полицейского) законодательства. В то же время развивающееся капиталистическое производство остро нуждалось в свободной рабочей силе. Основную же часть населения в то время составляли крестьяне, находившиеся в крепостной зависимости от помещиков. По существу производительные силы стали входить во всё большее противоречие с существовавшими производственными отношениями. Сложившаяся ситуация являлась тормозом в дальнейшем развитии и укреплении капитализма и настоятельно требовала отмены крепостного права и проведения земельной реформы. Нарастало антикрепостническое крестьянское движение. Крестьяне требовали отмены барщины и безвозмездной передачи тех земель, которые они обрабатывали. Только в течение 1858–1860 гг. в Беларуси произошло более 40 крестьянских выступлений.
В этот кризисный период в российском обществе обозначились три основные позиции в крестьянском вопросе: ожидание освобождения в среде самого крестьянства; опасение новой пугачёвщины в правительственных и помещичьих кругах; сочувствие крестьянству и поиск путей выхода из кризиса со стороны реформистски настроенных слоев общества.
Основные земельные преобразования в России, коренным образом изменившие её земельно-правовой строй, берут своё начало с реформы 1861 г. Первоначально правительственная программа по крестьянской реформе предусматривала право крестьян на приобретение в собственность посредством выкупа только «усадебной оседлости» (крестьянского дома с прилегающим участком) и на пользование всеми иными землями лишь за повинность, исходя из «местных обстоятельств и обычаев». Затем было признано необходимым наделить крестьян землёй в более широких масштабах и с непременной передачей надельной земли в собственность за выкуп. В соответствии с Манифестом от 19 февраля 1861 г. «Об освобождении крестьян от крепостной зависимости» [Российское законодательство Х–ХХ веков: документы крестьянской реформы. – М. : Юрид. лит., 1989. – Т. 7. – С. 27–31] и Общим положением о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости [Там же. – С. 37–75], крестьяне становились свободными людьми и наделялись землёй – наделом, право на который могло быть реализовано в виде общинного или подворного землевладения. Положение провозглашало крестьян свободными обывателями, которым предоставлялись не только личные, но и имущественные права. При сохранении за помещиком права собственности на землю крестьяне получали за определённые повинности в постоянное пользование усадебные земли и земли, необходимые для обеспечения их быта и выполнения обязанностей перед правительством. В отличие от дореформенного периода крестьяне становились субъектами особого вида вещного права на землю – права постоянного пользования. Эти документы послужили важнейшей правовой основой проведения земельной реформы в России. В числе мотивов принятия Манифеста Александр II отмечал и «свой обет обнимать царскою любовию и попечением всех наших верноподданных всякого звания и состояния» [Графский, В. Г. Политические и правовые учения в России во второй половине XIX – первой половине XX в. / В. Г. Графский // История политических и правовых учений: учебник для вузов / под общ. ред. чл.-корр. РАН В. С. Нерсесянца. – М. : ИНФРА-М, 1996. – С. 557].
Таким образом, в результате реформы крестьяне, по существу, пополнили круг субъектов землепользования. В соответствии с указанными нормативными актами земельные отношения крестьян стали строиться на принципах установления двух видов собственности на землю – общественной собственности сельского общества и частной собственности крестьян. В Прибалтийских и Юго-Западных губерниях Российской империи преобладала подворная форма землевладения, при которой субъектом права на надел признавались крестьяне. В Малороссийских [Малороссия – название Украины в официальных актах России и в российской историографии] и Великороссийских [Великороссия – официальное название в XIX–XX вв. территории Европейской части Российской империи, вошедшей в состав Русского государства до середины XVII в. с преобладающим русским населением] губерниях земельный надел предоставлялся общине, которая и являлась субъектом права на него. При этом крестьяне наделялись землёй не в собственность, а в постоянное пользование при условии отбывания повинностей в пользу помещика. По усмотрению помещика наделение землёй производилось по низшей норме, которая устанавливалась на более плодородных землях, и по высшей норме, устанавливаемой на менее плодородных землях. Вместе с тем земля в общественную и частную собственность могла быть передана только после выплаты выкупных платежей помещику [Данное правило действовало вплоть до начала XX в. и было отменено по решению Царского правительства лишь в январе 1907 г.], которые можно было производить только через девять лет после её получения. Дополнительными условиями являлись: для выкупа полевой земли согласие помещика, а для выкупа усадебной земли – отсутствие недоимок.
Структура общинного землепользования с юридических позиций представляла собой конструкцию, в соответствии с которой при признании общины субъектом права собственности на землю усадебная земля каждого крестьянского двора оставалась в потомственном пользовании проживающего там семейства и переходила по наследству согласно обычному порядку наследования. Что касается полевой земли (мирской), то она находилась в общинном пользовании крестьян, при котором все сельскохозяйственные угодья распределялись по приговору мира по душам, тяглам или иным способом, а повинности, положенные за землю, отбывались с помощью круговой поруки. При этом переданные в пользование крестьянам общинные земли могли подлежать переделу, производимому по приговору 2/3 всех домохозяев селения. Наряду с указанным порядком землепользования каждому крестьянскому обществу предоставлялось право заменять общинное пользование наследственным, т.е., отменив переделы и разверстку мирской земли, разбить её раз и навсегда на подворные участки и раздать их домохозяевам в потомственное пользование. В целом же существовавшая оценка периода земельных отношений после 1861 г. складывается не в пользу общинного землевладения, поскольку распространённая в то время точка зрения сводилась к тому, что при общинных земельных порядках и общинно-поземельных отношениях отсутствовал личный интерес трудиться напряжённо и эффективно, а государственная казна была обречена на скудность доходов от земледелия. Одновременно присутствовало убеждение, что община является гарантом государственной устойчивости и основой славянской цивилизации.
По решению царского правительства реформы начались с белорусских и литовских губерний, в наибольшей степени связанных с рынком и имевших опыт применения труда безземельных крестьян. Более подготовленными к отмене крепостного права были здесь и землевладельцы. В частности, белорусские помещики неоднократно высказывались за отмену крепостного права, но с сохранением всей земли в своих руках. В 1857 г. помещики Виленской, Гродненской и Ковельской губерний направили в Петербург ходатайства с просьбой освободить крестьян, но без земли. В ответ был опубликован рескрипт Александра II, в соответствии с которым в белорусских губерниях разрешалось учредить дворянские комитеты и общую комиссию в Вильно для подготовки проектов освобождения крестьян. Созданные в 1858 г. дворянские комитеты Минской, Виленской и Гродненской губерний высказались за безземельное освобождение крестьян [Эти предложения были отвергнуты царским правительством], а Могилёвской и Витебской губерний – за наделение бывших крепостных небольшими земельными участками.
После подписания одобренного Государственным советом Манифеста от 19 февраля 1861 г. правовое положение крестьян коренным образом изменялось. Они получали личные и имущественные права: определённую независимость от помещиков, личную свободу, возможность от своего имени обращаться в государственные органы, заключать всевозможные сделки, записываться в сословия мещан и купцов, а также поступать на службу и в учебные заведения. Крестьяне получили также сословное самоуправление.
В Беларуси реформа проводилась в соответствии с Общим положением о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости, и двумя местными положениями. Правовой основой для проведения реформы в Могилёвской и восьми уездах Витебской губернии являлось Местное положение для великорусских, новороссийских и белорусских губерний. В указанных губерниях господствовало общинное землепользование и высший надел составлял от 4 до 5,5 десятины. Низший надел равнялся 1,2–2,8 десятины на мужскую душу. В тех случаях, когда дореформенный надел превышал установленный Местным положением высший надел, помещик имел право отрезать излишек в свою пользу, в результате чего крестьяне отдельных уездов Витебской и Могилёвской губерний теряли от 25 до 40% земли. За пользование землёй крестьяне обязаны были выполнять повинности в пользу помещика. За высший душевой надел устанавливалась барщина в 40 мужских и 30 женских дней или оброк в размере 8 руб. в год. Кроме того, вводились строительная, подводная, натуральная и другие повинности. Круговая порука вводилась как средство выполнения крестьянами повинностей в общинах.
Землеустройство в Виленской, Гродненской, Ковенской, Минской губерниях и четырёх уездах Витебской губернии проводилось по Особому положению – Высочайше утверждённому Местному положению о поземельном устройстве крестьян, водворённых на помещичьих зелиях, в губерниях: Виленской, Гродненской, Ковенской, Минской и части Витебской [Полное Собрание Законов Российской империи. – Изд. 1863 г. – Т. XXXVI. № 36665]. Здесь не определялись нормы наделов, поскольку существовало подворное землепользование. У крестьян сохранялись приусадебные и полевые наделы, которыми они пользовались до 1861 г. Если на отрезанной и переходящей помещику земле находились крестьянские постройки, то помещики обязаны были выплатить за них крестьянам определённую сумму и выдать им денежную компенсацию в размере двухгодичного оброка с отрезанной земли. В ходе землеустройства помещик имел право отбирать у крестьян лучшие земли, пастбища и проч. На всю территорию Беларуси распространялось правило, согласно которому помещичьи леса оставались и распоряжении помещиков.
В зависимости от размера надела определялись повинности. Так, в Минской, Гродненской и Виленской губерниях они не должны были превышать инвентарную норму, установленную инвентарными правилами [Инвентарные правила – законодательные акты в России 1847–1848 гг., согласно которым определялись размеры наделов и повинности помещичьих крестьян. Приняты для предотвращения обезземеливания крестьян и ослабления влияния польских помещиков]. Размер оброка устанавливался не более 3 руб. с десятины, барщины – не более 23 дней в году [История Белорусской ССР. – Минск, 1977. – С. 119]. Каждый крестьянин нёс ответственность перед помещиком за исполнение повинностей. Крестьяне имели право приобрести в собственность земельные наделы только путём заключения выкупной сделки. С приобретением надела крестьяне зачислялись в разряд крестьян-владельцев. При этом приусадебный участок крестьянин имел право выкупить независимо от желания помещика, а полевой надел – только с его согласия.
Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости, устанавливало единые для всех губерний правила выкупа полевого надела. Выкупная цена, которую крестьяне должны были платить за надел, определялась путём капитализации переведённого на деньги оброка с десятины из расчёта 6% годовых. Помещик мог положить в банк выкупную сумму и получать в виде 6% капитала такую же прибыль, что и при годовом оброке. Поэтому помещики были заинтересованы получить выкуп сразу. Однако в связи с тем, что абсолютное большинство крестьян не имело таких денежных сумм, государство выступало в качестве посредника между помещиками и крестьянами. В тех случаях, когда выкупался полный надел, крестьяне должны были заплатить 1/5 часть выкупной суммы, а при выкупе неполного надела – 1/4 часть. Оставшуюся часть выплачивало правительство: помещики получали от государства ценные бумаги, которые они могли продавать или закладывать. В результате крестьяне становились государственными должниками и в течение 49 лет обязаны были выплачивать выкупные платежи. При этом в состав ежегодных выкупных платежей входили проценты, которые государство взыскивало с крестьян за указанную отсрочку. К моменту досрочной отмены этих платежей с 1 января 1907 г., в связи с первой русской революцией (1905–1907 гг.), крестьяне в общей сложности выплатили государству и помещикам сумму, в три раза превышающую стоимость земли до реформы [Нарысы гicтoрыi Беларусi. – Miнcк, 1994. – Ч. I. - С. 305].
Для осуществления руководства крестьянами образовывались сельские и волостные органы власти. На собраниях сельских общин избирались правления, старосты, сборщики податей и другие должностные лица. Из нескольких общин образовывались волости, управление которыми осуществлялось правлением во главе с председателем, избираемым на волостном собрании. В функции сельских и волостных правлений входили сбор податей, объявление крестьянам государственных законов, организация охраны общественного порядка.
Кроме того, в целях практической реализации на местах реформ 1861 г. были образованы специальные местные органы – мировые посредники, уездные мировые съезды и губернские присутствия по крестьянским делам.
Таким образом, в результате земельной реформы 1861 г. субъектами права собственности на землю, используемую в сельском хозяйстве, стали помещики (дворяне), крестьяне и община как юридическое лицо. Правовые отношения, связанные с наделением крестьян землёй, содержались в Особых приложениях к тому IX Свода законов Российской империи.
Проведённая в 1861 г. крестьянская реформа, отменившая крепостное право в России, в том числе и в Северо-Западном крае (так тогда называли Беларусь), вызвала недовольство у значительной части крестьянства. Они отказывались отбывать барщину, иные повинности, не подчинялись приказам местной власти, вели борьбу против составления уставных грамот [Уставная грамота – акт, определявший поземельные отношения и повинности крестьян в пользу помещика]. Уже в течение марта-июня 1861 г. на территории Беларуси произошло 273 крестьянских выступления, охвативших 1305 деревень. В целом за 1861 г. зафиксировано 379 волнений, из которых 125 было подавлено полицией и войсками [История Белорусской ССР. – Минск, 1977. – С. 119–120]. Особенно широкий размах крестьянское движение приобрело в Гродненской и Минской губерниях. Всего в Беларуси только в 1862 г. произошло свыше 150 крестьянских выступлений, из них более половины в связи с введением уставных грамот [Сасим, А. М. Отмена крепостного права. Реформа 1861 г. и особенности её проведения в Беларуси / А. М. Сасим // Экономическая история Беларуси: учеб. пособие / под ред. проф. В. И. Голубовича. – Минск : Экоперспектива, 2001. – С. 143].
В 1863–1864 гг. в Польше, Беларуси и Литве вспыхнуло национально-освободительное восстание против царизма. Во главе его стояли разночинцы [Разночинцы («люди разного чина и звания») – межсословная категория населения в России в конце XVIII–XIX в., выходцы из разных сословий (духовенства, купечества, мещанства, мелких чиновников и т.п.), юридически не оформленная категория населения, в основном занимавшаяся умственным трудом]. Воспитанные на революционно-демократических идеях, пропагандировавшихся А. Герценом, Н. Чернышевским, М. Бакуниным, Н. Добролюбовым и другими, разночинцы добивались свержения самодержавия, ликвидации помещичьего землевладения, передачи земли, всех средств производства народу, установления народовластия на основе свободного волеизъявления народов, создания нового справедливого общественного строя на основе реформирования крестьянской общины. Данные идеи были активно восприняты обучающимися в российских гражданских и военных учебных заведениях выходцами из Беларуси, которые создали несколько подпольных кружков, руководство которыми осуществляли офицеры российского Генерального штаба З. Сераковский и Я. Домбровский. На территории Беларуси подготовкой восстания с конца 1862 г. руководил К. Калиновский [Калиновский Константин Семёнович (Кастусь) (1838–1864) – революционный демократ, последователь Н. Г. Чернышевского. Шляхтич по происхождению, уроженец д. Мостовяны Гродненского уезда. После окончания юридического факультета Петербургского университета в марте 1861 г. возвратился на родину, вместе с В. Врублевским и другими единомышленниками создал в г. Гродно нелегальную революционную организацию. В октябре 1862 г. возглавил революционное крыло повстанческой организации в Беларуси и Литве – Литовский провинциальный комитет в Вильно – центр по подготовке вооружённого восстания. В 1862–1863 гг. издавал первую белорусскую нелегальную газету «Мужицкая праўда». В 1863–1864 гг. возглавил крестьянское восстание и «Красное правительство». Казнён по решению военно-полевого суда на Торговой площади в Вильно 10 марта 1864 г.]. В своей деятельности он ориентировался на крестьян, выступал за безвозмездную ликвидацию помещичьего землевладения, за совместное выступление всех народов против царского самодержавия. Восстание началось в Варшаве после публикации 10 января 1863 г. Временным национальным правительством Польши Манифеста и аграрных декретов, а также специального обращения к населению Литвы и Беларуси с призывом поддержать восстание в Польше. Под руководством Литовского провинциального комитета, возглавляемого К. Калиновским и объявившего себя Временным правительством Литвы и Беларуси, была создана обширная подпольная сеть революционных организаций, охвативших практически все уезды и губернии Беларуси. В них входили мелкие чиновники, разночинная интеллигенция, представители обедневшей малоземельной и безземельной шляхты, офицеры, учащиеся. Однако в результате внутренних разногласий между различными революционными течениями, а также несогласованных действий Временного правительства Польщи и Литовского провинциального комитета, жестоких репрессий самодержавия восстание в итоге потерпело поражение. Вновь назначенный виленский генерал-губернатор М. Муравьёв вынудил помещиков и католическое духовенство отказаться от поддержки восстания. Брошенные по приказу царя Александра II против повстанцев 138 рот пехоты и 66 эскадронов кавалерии при 120 пушках к началу сентября подавили восстание, многие его участники были арестованы, а затем казнены [История Белорусской ССР. – Минск, 1977. – С. 126]. При этом генерал-губернатор предпринял ряд мер по реализации реформы 1861 г.: в определённой мере поставил крестьян в независимое положение от помещиков, поднял престиж волостных судов, а также роль волостных и сельских собраний по организации местного самоуправления в решении внутренних проблем (в том числе по надзору за местной шляхтой, арендаторами и др.), увеличил крестьянские наделы, в том числе безземельных крестьян, не имевших права по реформе 1861 г. на земельный надел, наделил трёхдесятинными земельными участками крестьян, утративших землю в 1846–1856 гг. Кроме того, он организовал специальные крестьянские караулы, которые вместе с войсками стали бороться с повстанцами.
После подавления восстания политика российских властей по отношению к Беларуси была направлена на усиление своего влияния на белорусских землях. В пользу казны конфисковывались земли и иные владения участников восстания из числа помещиков. Имевшие отношение к восстанию представители интеллигентских профессий переводились на работу в глубь России. Помещикам-полякам запрещалось покупать землю в Беларуси. Крестьяне-католики не могли иметь более 60 десятин земли. Поощрялось русское помещичье землевладение. Вместе с тем, чтобы смягчить социально-политическую напряжённость, Указом от 1 марта 1863 г. [Свод законов Российской империи. Книга вторая. – 2-е изд. – СПб., 1913. – Т. V–IX. № 39337] вводился обязательный выкуп крестьянами своих наделов в Виленской, Гродненской и Минской губерниях. Выкупные платежи снижались на 20%, а с 1 мая крестьяне переводились в разряд собственников земли. Положения данного Указа с ноября 1863 г. распространялись на Витебскую и Могилёвскую губернии.
Предпринятые царским правительством меры существенно смягчили последствия реформы 1861 г. на белорусских землях, благодаря чему было обеспечено ускоренное развитие новых производственно-экономических отношений в сельском хозяйстве. В соответствии с Законом от 16 мая 1867 г. оброк был заменён на обязательный выкуп земли и для государственных крестьян [Государственные крестьяне – сословие в России XVIII–XIX вв., образованное из бывших черносошных (лично свободных, владевших общинными землями и нёсших государственные феодальные повинности) крестьян, половников (феодально-зависимых крестьян, отдававших землевладельцу половину урожая), однодворцев и др. Жили на казённых землях, несли повинности в пользу государства, считались лично свободными. С 1841 г. управлялись Министерством государственных имуществ. В середине XIX в. составляли около 45% крестьянства. В 1866 г. подчинены общей системе сельского управления, в 1886 г. получили право полной собственности на землю за выкуп. Государственные крестьяне Сибири и Закавказья остались в прежнем положении держателей казённой земли, поскольку на них не были распространены законы 1866 г. и 1886 г.], составляющих в Беларуси около 20% всего сельского населения. По своему правовому положению они стали причисляться к разряду крестьян-собственников. Условия освобождения государственных крестьян от феодальной зависимости были более благоприятные, чем для крестьян помещичьих: они в основном сохранили свои наделы, которые по размерам оказались выше, чем у помещичьих крестьян.
Несколько позже, до конца 80-х годов, царское правительство приняло ещё несколько нормативных правовых актов, определявших условия землепользования, перехода на выкуп однодворцев [Однодворцы – категория государственных крестьян в Российской империи (в основном бывшие служилые люди «по прибору») до 1866 г. Имели право владеть крепостными до 1840 г.], чиншевиков [Чиншевики – лично свободные крестьяне в Литве и западных районах Беларуси, присоединённых к России. Являлись бессрочными наследственными арендаторами земель помещиков, которым они платили специальный денежный оброк чинш, упразднённый в 60-е гг. XIX в.] и других немногочисленных категорий сельского населения. Указом царского правительства от 28 декабря 1881 г. были снижены выкупные платежи [Свод законов Российской империи. Книга вторая. – 2-е изд. – СПб., 1913. – Т. V–IX. № 575]. Это коснулось и белорусских земель.
В целом в результате земельной реформы 1861 г. площадь пашни увеличилась с 88,8 млн десятин в 1860 г. до 117 млн в 1877 г. Урожайность зерновых культур возросла с 29 пудов с десятины в 1861–1870 гг. до 39 пудов в 1890–1891 гг. Валовой сбор зерновых культур в 70-е годы XIX вв. возрос по сравнению с 50-ми годами на 63%. Белорусские губернии стали важнейшим для России регионом экспорта зерна и развития животноводства. К концу XIX в. они становятся третьими в России (после северных и сибирских губерний) по развитию молочного производства. В структуре доходов сельскохозяйственного производства 17% составляли доходы от реализации технических культур.
Вместе с тем полностью своих задач земельная реформа 1861 г. не выполнила: она сохранила привилегированное экономическое и социально-политическое положение крупных землевладельцев. У них оставалось более половины всех земель. Согласно переписи 1877 г., дворянству принадлежало около 50% земельных угодий, 11,2% – казне, церкви и другим учреждениям и только 33,4% – крестьянам. 2,6 тыс. землевладельцев имели 84% всех частнособственнических земель. На каждого из них приходилось в среднем 2915 десятин [История Белорусской ССР. – Минск, 1977. – С. 128]. В Минской губернии 2/3 земель принадлежало помещикам. В то же время около 60% крестьянских хозяйств имели в среднем только 12 десятин, 32% – от 15 до 20 десятин и 8% – более 20 десятин. В силу малоземелья, низкой культуры земледелия и недостаточного обеспечения тяговой силой 60% крестьянских хозяйств были убыточными. Крестьянин по-прежнему оставался экономически закабалённым, землёй владела община, а выкуп был чрезвычайно высок. 86% всех крестьянских дворов Могилёвской губернии и 46% – Витебской губернии входили в общины, которые связывали крестьян круговой порукой и прикрепляли их к земле и помещику. Частые переделы в связи с изменением состава семей вызывали чересполосицу и парцеллярность [Парцелла (франц. parcelle, буквально – частица) – небольшой земельный участок. Парцеллярное хозяйство – семейно-индивидуальное крестьянское хозяйство, основная форма ведения натурально-потребительского производства в докапиталистическом обществе. С развитием товарно-денежных отношений превращается в мелкое товарное хозяйство]. Ещё долго сохранялась экономическая зависимость крестьянина от помещика. Малоземелье, значительные выкупные платежи, многочисленные государственные налоги способствовали сохранению прежних производственных отношений: крестьяне вынуждены были брать помещичьи земли и угодья в аренду, займы и проч., рассчитываясь за это отработками и другими повинностями. Страдая от малоземелья, крестьяне были вынуждены уходить на заработки в другие губернии: на строительство железных дорог, промышленные предприятия Москвы, Петербурга, шахты Донбасса, сплавные работы. После 1861 г. число отходников [Отходники – крестьяне, временно уходящие из мест постоянного жительства на заработки в города и на сельскохозяйственные работы в другие местности. Отходничество было распространено среди помещичьих оброчных крестьян. Усилилось после крестьянской реформы 1861 г.] в Беларуси выросло в 6,6 раза и составило к концу XIX в. около 300 тыс. человек в год. Кроме того, с 1885 по 1900 г. из Беларуси в районы Сибири переселилось более 100 тыс. крестьян, из них свыше 60% из Витебской и Могилёвской губерний [Повалихина, Т. И. Становление капиталистической экономики Беларуси в пореформенный период (60–90-е гг. XIX в.) / Т. И. Повалихина // Экономическая история Беларуси: учеб. пособие / под ред. проф. В. И. Голубовича. – Минск : Экоперспектива, 2001. – С. 154].
Реформа ускорила переход к капиталистическим методам хозяйствования: производству продукции для рынка, найму рабочей силы, расширению частнособственнических крестьянских хозяйств, интенсификации производства и приобретению земли в собственность. Общим итогом реформы можно считать ликвидацию рабства, ускоренное развитие рыночно-капиталистических отношений, охвативших определённую часть крестьянства. В целом же, если говорить о целях крестьянской реформы 1861 г., то наиболее образно выразился на заседании Государственного совета, состоявшегося 28 января 1861 г., Александр II: «Я надеюсь, господа, что при рассмотрении проектов, представленных в Государственный совет, вы убедитесь, что всё, что можно было сделать для ограждения выгод помещиков, сделано» [Глинский, Б. Б. Революционный период русской истории (1861–1881): исторические очерки / Б. Б. Глинский. – СПб., 1913. – Ч. I. – С. 15].